Прошлая неделя в области культуры прошла под знаком негодования творческих сословий в адрес тов. Мединского.
Забава эта настолько привычна - и для творческих сословий, и для Мединского, - что можно было бы ей даже и внимания не уделять. Но я всё-таки позволю себе уделить. И вот почему.
Все прежние негодования были Мединским честно заслужены. Нынешнее - к счастью, заслужено им в ещё большей степени.
К счастью - потому что таким образом на самом деле выражается признание достижений тов. Мединского в деле последовательного и содержательного продвижения государственной культурной политики.
Давайте посмотрим, что стало поводом для гонений. Это фраза Мединского на встрече с читателями своих книг в Санкт-Петербурге: «...Единственное, в чём я не вижу смысла, - это снимать фильмы на деньги Министерства культуры, которые оплёвывают выбранную власть, даже не критикуют. Это про тех, кто снимает кино по принципу «Рашка-говняшка». Зачем? Какой-то государственный мазохизм. Этого мы делать не будем, в остальном поддерживаем широкий спектр фильмов».
Понятно, что творческие сословия возбудились не на близкую к народной лексику министра. Возбудились они совсем на другое. На то же самое, на что возбудились несколькими днями ранее, когда Мединский не пообещал, а на самом деле отказал в государственном финансировании фестивалю «Артдокфест», причём с той же незамысловатой аргументацией: «Ни один проект Манского (президент фестиваля), в том числе и «Артдокфест», не получит никогда никаких денег, пока я являюсь министром культуры. Он наговорил столько антигосударственных вещей, что пусть делает фестиваль за свой счёт, никто не против. Мы же не запрещаем его».
Потерпевшие по эпизоду с «Артдокфестом» возбудились до того, что аж накатали донос Путину. В этот раз до челобитной царю покамест не дошло, хотя удалось мобилизовать на отпор душителю свобод целого члена думского комитета по культуре (хотя в среде парламентариев нашлись и сторонники Мединского по данному вопросу).
Ну да дело не в депутатских интригах. Дело в существе дела.
А существо такое.
Подвергая гонениям министра культуры, творческие сословия наивно и нагло лукавят. Они ведь упрекают Мединского в «цензуре» и «запретах», а попутно ещё и в нечуткости и неженственности натуры. А это, как легко убедиться из приведённых цитат, неправда - и по букве, и по духу. Ну, может быть, обвинение в нечуткости и неженственности имеет под собой основания - это уж творческим сословиям виднее. Впрочем, отсутствие таковых качеств для государственного чиновника вряд ли можно считать критическим.
Но. На самом деле Мединский не запрещал скандальный фестиваль. И не подвергал цензурным изъятиям или хотя бы поправкам творения его участников. И даже не принуждал Свободных Художников коварством и соблазнами всякими идти на сделки с их же собственной совестью. То же самое - и про кино, причём и тут имеются прецеденты. Помните прошлогоднюю историю с фильмом Миндадзе «Милый Ханс, дорогой Пётр»?
Таким образом, никаких творческих свобод Мединский не душит - в строгом соответствии с Конституцией РФ.
Он просто отказывается их оплачивать из казны - в полном соответствии с Госпрограммой развития культуры (2012 г.). А также - в ещё более полном соответствии с законами рыночной экономики и даже догмами либеральной религии: ведь покупатель, как учит нас «невидимая рука», платит деньги только за годный ему товар, а государство в данном случае - как раз покупатель и есть. Прям даже неловко за политическую незрелость и, не побоюсь этого слова, какой-то ревизионизм творческих сословий - может, донос в ихний партком написать?
Но в любом случае, отказываясь платить за ненужный ему товар, покупатель-государство ни разу не отказывает Творцу делать со своим товаром всё, что заблагорассудится, за собственный или чей-нибудь ещё счёт. Это и есть свобода.
Так что, осмелюсь высказать предположение, что вовсе не «свободы» тревожат гонителей Мединского. А тревожит их то, как грозно сгущаются эпизоды, разрушающие привычный порядок вещей, в котором свободолюбивые меньшинства комфортно кормятся за счёт презираемой ими страны, гордо отказываясь от каких бы то ни было обязательств перед ней.
И мне нечем их утешить: такой порядок, как мы наблюдаем, действительно рушится - медленно, но, хочется думать, верно. Туда ему и дорога.
Мы видим, что государство худо-бедно научилось - хотя бы эмпирическим путём и ручным регулированием - отбраковывать содержательно, идеологически неприемлемые для страны проявления творческих свобод. Повторяю: «отбраковывать» - значит не запрещать, а выводить из поля административно-казённых отношений.
Однако есть у этой истории и другая сторона.
Разъяснение Мединского о том, что нам не нужно, совпало по времени с объявлением им же о финансировании фильма «28 панфиловцев». Да, «народный проект» получает типовой минкультовский грант по итогам стандартной бюрократической процедуры. Однако не секрет, что ещё до этой процедуры Мединский включился в проект «вручную» - и моральной поддержкой, и консультациями. И даже перед казахскими коллегами словечко замолвил. Значит, большое значение этому фильму придаёт - и как произведению киноискусства, и, что не менее важно, как воплощению конкретного социального заказа «снизу».
Из этого примера, как и из нескольких других, мы можем сделать вывод, что государство также имеет представление и о позитивной составляющей своей культурной политики - то есть о том, какие произведения массовой культуры ему содержательно, идеологически приемлемы и необходимы и, соответственно, будут поддержаны.
Следовательно, есть необходимость это представление превратить в скучные, но понятные бюрократические параграфы. И, может быть, даже - страшно сказать! - не стесняться излагать его не только в форме поощрения, но и в форме государственного заказа? Что и стало бы прозрачными правилами в отношениях страны и творческих сословий. А для таких задач бюрократия - незаменимая штука.
Возможно, какие-то такие прозрачные правила и критерии последуют из вынесенного минкультом на обсуждение проекта «Основ государственной культурной политики».
...Кто-то скажет, что такая вот культурная политика не способствует широкому диалогу с некоторыми важными и заслуженными творческими сословиями.
Да, это так.
Не способствует.
Ну и... ладно.
Потому что государство и его культурная политика - не для меньшинств, а для страны и для Победы в конечном итоге.
То, что такие задачи государства полностью соответствуют ожиданиям подавляющего большинства граждан, - очевидный политический и социологический факт.
Если каким-то сословиям это чуждо - то и предмет для диалога отсутствует.
