Когда я прочел заметку Бориса Георгиевича Дверницкого, то испытал лёгкий культурный шок. Я не ожидал публикации такого материала ни от руководства «Русской народной линии», ни тем более от почтенного уважаемого Бориса Георгиевича — патриарха русского консерватизма.
Борис Георгиевич, как мне известно, очень не любит большевиков, и, тем не менее, он встал на позицию ленинского правительства, которое в 1920 году разрешило аборты в молодой Советской России. Борис Георгиевич любит Солженицына, который радел о расширении народонаселения России, но, тем не менее, он, вольно или невольно, сам льёт воду на противоположную сторону — к уменьшению народонаселения.
Теперь перейдем к делу. Самая главная ошибка или неправда Бориса Георгиевича — это то, что он утверждает, что младенец во чреве матери на любом периоде развития еще не обладает душой, а душой он обладает только при самом рождении, когда появляется на свет Божий. Только тогда он-де и обладает душой.
Между тем Священное Писание говорит совершенно о другом, о том, что плод во чреве матери уже одушевлен.
Пророк Давид в 138 псалме восклицает: «Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен» (Пс. 138: 13-14).
Пророку Иеремии Господь говорит: «прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя» (Иер. 1: 5).
Пророк Исайя свидетельствует о том же самом: «Господь призвал Меня от чрева, от утробы матери Моей называл имя Мое» (Ис. 49: 1).
Наиболее поражающий пример одушевленности младенца — это, конечно же, Иоанн Предтеча во чреве Елисаветы. Когда Дева Мария приветствовала праведную Елисавету, то взыграл младенец радостно во чреве её: «Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее» (Лк. 1: 41).
В акафисте рождеству Иоанна Крестителя о младенце говорится: «Радуйся, еще во утробе матерней предпославшаго тя Господа чудным веселием предъявивый», опять-таки пребывавшему во чреве матери. Если бы это было не так, то возникает вопрос — что же ликовало во чреве Елисаветы? Только ли плоть, не имевшая души?
Более того, каноны ставят на одну доску человекоубийство и аборт. В частности, 21 канон Анкирского собора запрещает всем, кто изготавливает составы для абортов, до смерти причащаться Святых Христовых Таин, пока отцы не предусмотрят чего-нибудь более человеколюбивого: «Женам, от прелюбодеяния зачавшим и истребившим плод, и занимающимся составлением детогубительных отрав, прежним определением было возбранено причащение Святых Тайн до кончины, – и по сему и поступают. Изыскивая же нечто более снисходительное, мы определили таковым проходить десятилетнее время покаяния, по установленным степеням».
Василий Великий четко говорит о том, что тонкого различения между плодом, образованным или необразованным, у нас нет, поэтому мать, совершившая аборт, должна отвечать за это, как за человекубийство. А при человекоубийстве, как известно, убийца покушается на целого человека, имеющего и душу и тело. 91-й канон 6 Вселенского собора свидетельствует о том же самом: «Жен, дающих врачевства, производящия недоношение плода во чреве, и приемлющих отравы, плод умерщвляющия, подвергаем епитимии человекоубийцы».
Соответственно, Борис Георгиевич погрешает против святых канонов Церкви, а также против библейской антропологии, подразумевающей одушевленность младенца во чреве матери. Согласно церковному учению, выраженному в догматике, в частности отца Иустина (Поповича), в учебнике отца Вадима Леонова по антропологии, одушевленность присуща плоду со времени его зачатия и образования.
Кстати, об этом свидетельствует и современная наука. Мы видим, как младенцы во чреве матери реагируют на то, что происходит вовне. В частности, известно, что младенцы, вынашиваемые в немецких концлагерях, позднее сохранили ужас от бомбардировок и издевательств над их родителями. На съёмках абортов можно видеть, как младенец почти что осознанно сопротивляется этому ужасу убийства.
Должен сказать, что обсуждать подобные дела на страницах «Русской народной линии» невозможно. Это всё равно, что обсуждать такие темы, как: можно ли залезать в карман к ближнему или нет, можно ли убивать людей в подъезде или нет. Мнение по данным вопросам, на мой взгляд, должно быть однозначным — нет, нет и нет. Есть вещи, дискутировать о которых некрасиво и нравственно невозможно.
Протодиакон Владимир Василик, кандидат филологических наук, доктор исторических наук, кандидат богословия, профессор Института истории Санкт-Петербургского государственного университета, член Синодальной богослужебной комиссии
4. Ответ на 8, Аноним:
3. Ответ на 3, Владимир Петрович:
2. Теперь перейдем к делу. Самая главная ошибка или неправда Бориса Георгиевича