Ошибка президента

Не то чтобы хочется горячо оспорить утверждение французского президента о России, как стране европейской «до глубины души».

Но всё же нельзя не сказать, что мы не столько европейцы, сколько, по факту, пользователи европейской западной технологичной цивилизации. Чем привлекала и привлекает русских Европа? Более высоким уровнем потребления, более технологично обустроенным бытом, инженерным и теоретическим мышлением, толковостью и взвешенностью отношений в сферах права и политики, изощрённостью в сфере искусств, уровнем национального богатства.

Россия всегда заимствовала в Европе то, чего самой недоставало и, в смысле этого недостающего, всегда к Европе стремилась. Но имей русский то, что по возможностям материального потребления имеет европеец, то интерес к Европе был бы минимальным, потому как интерес к европейской культуре есть банальное продолжение интереса к уровню и особенностям потребления, но отнюдь не интерес к французской или некоей европейской душе.

То же и с Востоком, к которому мы ближе интуитивно, обыденно (обычаем) и духовно, в то время как к Западу мысленно и организационно.

Россия сама по себе вселенная, в сущности, не зависящая ни от какой страны или стороны света, при этом питающаяся соками всего того, что живо в этом мире и дает плоды. И отвергающая всякую мертвечину. Это со временем глубоко понимаешь, а не просто утверждаешь в патриотическом раже.

И русское, таинственное, как бы инженерное, необыкновенной рациональной высоты свойство восстанавливаться после катастроф, в котором видна составляющая западного влияния, да и сама тяга к катастрофам, всегда заранее описанным западно-формальной теорией, а по сути глубоко восточное, не формулируемое в бегло читаемых публичных текстах, но осознанное как потребность духовного освобождения от нагромождения смертного и всё более бесплодного материального опыта, что только занимает время жизни человека, являясь как бы поддержанием бытия, в носимом по волнам ковчеге, в то время как достигнутый желанный берег мгновенно прекращает интерес к душному сосуществованию со всем живущим, в значительной или определяющей части живущим не для вечности.

Душный, не для вечности живущий Париж, во все времена, для многих русских людей, имевших время и интерес к познавательному и развлекательному, казался светлой мечтой. Хотя был и остаётся средоточением «удобрений», на которых пышно расцветают яркие, привлекательно ядовитые цветы зла. В то же время, для большинства русских, успешно, как неизбежную болезнь взросления, переживших интерес к развлечениям, Париж, как карнавал интриг, развлекающих событий и грехов, духовного и житейского интереса не представляет и не представлял.

Ведь не случайно, когда русская цивилизация, подвергнувшись гипнотическому влиянию западного прогресса, раскололась в гражданской войне, согласно заранее написанной теории, на часть отравленную Западом и ушедшую на Запад исчезать из истории, и часть оставшуюся на земле предков, чтобы мучительно возвращаться к истокам, восстанавливаться, возвышаться, очищаться от множества наростов и наслоений мертвечины, так называемых знаний, - этот не столько политический, сколько ментальный раскол народа прошел через Париж, в котором всё то, что считало себя лучшим в России, на чужбине просто стало удобрением для роста новых, антихристианских цветов зла.

Потому-то Россия не европейская «до глубины души», что глубины её души навеки заполнены истинной православной верой, благодаря которой даже блистающие внешне шахматной и стройной логикой скрытого безумия европейские теории человеконенавистнического передела продуктов труда, через неимоверные страдания ведомого западным знанием народа превратились в практику человеколюбия и пусть заранее обречённой на крах, но во многом по-человечески обаятельной попыткой создания очередного земного рая.

Потому-то столицу русской империи Петербург-Ленинград выразители сути европейской души, как бы передовой отряд, всегда готовых к колониализму и рабовладению европейцев, (рабовладелец рабовладельца видит издалека, как «ворон ворону глаз не выклюет») три года морили голодом, нещадно бомбили и расстреливали из орудий, но при этом Париж «пальцем не тронули», даже уходя, в то время как уходя из сотен русских городов, пытались буквально всё стереть с лица земли.

Потому-то потери французов во второй мировой не превышают ста пятидесяти тысяч, в то время как потери русских и иже с ними в ДВЕСТИ (!) раз больше!

Макрон, насколько помнится, второй, после Ширака, французский президент, владеющий русским языком. И выполняя поручение Трампа склонить Россию к возвращению в «восьмёрку», готов к попыткам заглянуть в русскую душу, пусть даже посредством литературы. В то время как литература отражает в большей степени ту часть русской души, которая в начале двадцатого века ушла в Париж и там если не исчезла, то до безнадежности была обескровлена.

Чтобы понять русскую душу, следует прежде всего заглянуть в себя, заглянуть в сгоревший собор Парижской Богоматери и попытаться обнаружить там Христа, но, думается, в стране, справляющей рождество неведомо кого и считающей распятье чем-то нетолерантным, вряд ли уже возможно.

Но вот какой парадокс. Трамп, понятия не имеющей о русском языке и России, почему-то долго считался у себя на родине русским агентом, в то время как французские президенты, владеющие русским и знающие русскую литературу, во Франции русскими агентами не считаются?

Павел Иванович Дмитриев, юрист, публицист, Санкт-Петербург