Чиновничество блокирует инновационное развитие

17 мая Президент России Владимир Путин провёл в Сочи встречу с получателями мегагрантов и молодыми учёными, сообщает пресс-служба Кремля.

В частности, Глава Российского государства заявил, что «экономика должна быть настроена на то, чтобы потреблять инновационные разработки. Пока это не совсем получается. Но уже кое‑где получается. Мы соответствующие решения даже принимаем на правительственном уровне, на уровне законов, когда побуждаем наши компании идти в направлении отечественных разработок и пользоваться именно этим, преференции создаём различного рода. Мы и дальше так будем делать, обязательно будем делать».

Заявление Владимира Путина прокомментировал в интервью «Русской народной линии» экономист, доктор экономических наук, профессор Олег Сергеевич Сухарев:

Наша экономика пока не становится инновационной. И причина состоит в том, что не сняты ограничения, препятствующие распространению инноваций. Ведь инновации бывают разные: технологические, продуктовые, процессные, организационные, маркетинговые, управленческие и т.д. И не в них самоцель развития. Инновации служат более высоким ценностям развития: улучшению жизни людей, обустройству, повышению эффективности, повышению технологичности экономики.

На инновации должен присутствовать спрос, причем на всех звеньях управления и функционирования экономикой. Когда спрос системно отсутствует, когда удельный вес организаций, внедряющих технологические, организационные, маркетинговые, продуктовые инновации, снижался за последние годы, число новых технологий возрастало буквально штучно год от года - на 50, 100, 200. Общее число составляет не более 600 штук новых технологий, по данным Росстата, а старые технологии увеличились за последние кризисные годы на десятки тысяч штук.

Технологическое обновление идет с трудом, пробуксовывает. Макроэкономическое сжатие привело к тому, что многие виды производств начали возвращаться к старым технологиям, как более удобным, привычным и тем, которые имеются в наличии.

Таким образом, блокирование инновационного развития происходит буквально на всех звеньях. И одно из основных звеньев, тормозящих развитие - чиновничество, бюрократическая организация управления, подчинение системы к отчетам и к отчетности чиновников. То есть формализация работы.

Много лет тому назад, в 2008 году, была опубликована статья «Образование и наука России: уничтожающий формализм реформ и спекуляции на инновациях». В этой статье я рассматривал факты торможения, недостатки, критические моменты на тот период. Статья вышла в 2008 году, а в 2009 году попала в бюллетень «В защиту науки» под редакцией академиков Круглякова и Арнольда. Их уже нет в живых. Это крупнейшие наши физик и математик. Кругляков возглавлял после Гинзбурга Комитет в защиту науки по борьбе с лжеучениями и лженаукой. Академики из интернета взяли мою статью, даже не спрашивая разрешения, за что я им признателен, они имели полное право взять и разместили в связи с имеющейся актуальностью доводов. Одна лишь оговорка: многие те доводы актуальны сегодня. Вот в чём основная проблема развития современной российской экономики. А сделано, конечно, немало, но это немало - топтание на месте!

С тех пор прошло уже 11 лет, мы движемся как раз по пути уничтожающего формализма, по пути спекуляций. Мы не представляем системности проблем, мы не представляем, что без повышения индустриальной мощи, без стимулирования развития реальных секторов, инновации в трансакционных секторах, в области финансов, в услугах - это псевдоинновации. Масса рассуждений на крупнейших форумах о том, что так и так, можем отстать, нужна индустриализация, новые технологии. Лучше бы высветили причины, почему это не работает! Корень проблем - игра в «рассуждалки» и самолюбование бюрократии от науки как они здорово высветили проблемы, а что опять все вернётся на круги своя - это уже дело десятое.

Конечно, в трансакционном секторе осуществляются какие-то нововведения, но сами трансакционные сектора таковы, что они значимого потенциала, кардинально изменяющего системную инновационную динамику и развитие в этой области, не принесут. Это же относится, например, к цифровизации и т.д. и т.п.

Кроме того, стимулирование инноваций может приводить к тому, что инновационная динамика тормозит рост и развитие, когда новаторы друг другу мешают. Возможны и такие исходы, причем модельно это показано. Эти режимы могут возникать и на практике.

Инновации инновациям рознь. И они не панацея, хотя и важны для отстающей в технологическом отношении экономики. Однако можно развиваться более устойчиво за счет консервативной модели. Более того, когда консервативная модель, ориентирующаяся на старые технологии, на уже сложившиеся рынки, разрушается, т.е. мы теряем старый технологический базис, то это само по себе выступает тормозом для наращения новых результатов (появление инноваций).

Когда мы пытаемся нарастить инвестиции на новые технологии и вроде выделяем приоритеты, то само выделение сумм настолько незначительное, что общий технологический уровень российской экономики становится нечувствительным к наращению инвестиций в новые технологии.

Например, наши расчеты с 2003-го года по 2014-2015 гг. это подтверждают на данном интервале времени. Ничего не изменилось за 2-4 года. Это соотношение сохраняется и подтверждается данными Росстата, что растет число используемых старых технологий. Новые технологии растут, но это штучный рост в буквальном смысле. Инвестиции в старые технологии как раз для этого исследуемого интервала оказались более чувствительными во влиянии на общий технологический уровень развития российской экономики.

Эта дихотомия составляет первооснову, т.е. существо структурной проблемы в области инноваций. Конечно, организационные пертурбации, создание мегагрантов и вообще грантовая система - во многом ущербна. Хотя мегагранты поддержат отдельные лаборатории и начинания. Вместе с тем, как видели, участникам мегагрантов пришлось просить Президента, чтобы по окончании гранта ничего не свертывали, а поддерживали начатое на систематической основе. Потому что люди науки: физики и химики, инженеры и математики понимают, что такое грант. Создалась проектная грантовая группа. Ей выделили финансирование. В течение 2-3 лет они проводят исследования. Потом финансирование может быть прекращено. Если они в ходе этого исследования открыли новое научное направление или нащупали какие-то эффекты, но недостаточно их обосновали, то им сызнова надо подавать на продление гранта, чтобы продолжить исследования. Опять будет конкуренция неких идей и проектов (что трактуется как весьма положительное явление), однако, не факт, что они получат средства снова на продолжение исследований. А вот это уже, как говорится, не есть хорошо. Я не беру аспекты коррупции и ошибок при распределении средств между грантами и лабораториями. Это может происходить и происходит.

Поэтому здесь есть альтернатива выбора между грантовой системой, мегагрантами и систематической системой, которой будет выделен необходимый ресурс, чтобы поддерживать пласт исследований. Именно от этого вектора отказались. Провозглашено, что мы не будем поддерживать пласт исследований и пласт исследователей, мы будем выбирать приоритеты наиболее эффективные и более ценные. Но пока исследование не осуществлено, откуда вы знаете, какое из них выстрелит сильнее - как Вы их отберёте?

В экспертных предварительных оценках может содержаться ошибочное суждение и коррупционные мероприятия, которые связаны с функционированием бюрократии от науки. Система науки у нас построена также на чиновничье-бюрократических принципах и отбор осуществляется также. Причём это не коррупция в прямом виде, это просто борьба кланов и сговоры, которым конца и края не видно!

Конечно, сейчас этой бюрократии от науки навязывается режим некоего обновления, но тоже мало продуманный. Приспосабливаясь под него, отдельные молодые привлекаются, отдельные лаборатории создаются на пике научных направлений, где мы либо отстали сильно, либо где мы имели приоритеты и можем их додавить, дополучить - это генетика, ядерная физика, космос, отдельные направления в медицине, в инженерных науках, химии, в новых наноматериалах, в военно-технических направлениях.

Оценка Президента верна, потому что выделяется недостаточно ресурсов, недостаточно продуманы организационные мероприятия, хромает управление, отсутствуют механизмы отбора и выделения по вкладу в науку. Все это умножается друг на друга, ослабляет потенциал науки Российской Федерации и возможности Российской академии наук.

Поскольку пока отсутствуют другие направления решений, надо биться над тем, чтобы как можно наилучшим образом использовать эти выделенные ресурсы, дальше тиражировать полученные результаты внутри страны, для развития производственно-научных цепочек, которые создавали бы новую потребительную стоимость. Тогда этот механизм заработает - производство получит доходы, наука получит добавочные заказы и добавочные ассигнования.

Должен быть организован мультиплицирующий механизм, где научные решения были бы в него включены. Здесь возникает ряд структурных задач, которые не решаются и которые будут тормозить эффективность использования мегагрантов и функционирование открытых лабораторий, которые полезны и привлекают по отдельным направлениям очень интересную молодежь. Это нужно делать и здесь есть положительные моменты.

Тем не менее, я боюсь, что отрицательные моменты тоже является весомыми. С ними надо бороться. Способы должны быть управленческие, то есть касающиеся Российской академии наук, которая обязана переформатировать свою работу в том числе и в намечающихся выборах в РАН. Но пока особо ничего не меняется.