Каждый год 9 мая в Донецке идет дождь. Ночью сверкало и гремело так, как будто не закончилась Великая Отечественная или украинская армия все-таки решилась наступать.
Утренний дождь был застенчивый - бесплотный и не тревожащий. Казалось, ему самому неудобно портить праздник, но кто-то же должен был оплакивать погибших. По крайней мере, именно так воспринимали его знакомые дончане.
Я шел на молебен, посвященный Великой Победе, смотрел на малышню в пилотках и гимнастерках, мимо проносились джипы с неизменным «Спасибо деду за победу». Правда, я не заметил ни одной с «можем повторить». Может, дождь виноват? Может, его вина и в том, что я не вижу в подобном праздновании Победы что-то ужасное и противоречащее моей вере?
Нет, признаюсь: «Можем повторить» отталкивает. И даже не наивным бахвальством. На самом деле Великая Отечественная не закончилась. Пора признать очевидное - мы еще не победили фашизм. Хватить обещать - пора повторять.
Фашизм умен, он умеет приспосабливаться, у него много масок. Ныне Великая Отечественная продолжается на Донбассе. Когда отпеваешь двадцатилетних пацанов в камуфляже, понимаешь простое - они погибли не за российские пенсии. В двадцать лет нормальные юноши не думают о пенсии. Они погибли за то, чтобы натовские ракеты не смотрели на Питер, а Университетскую улицу в Донецке не назвали улицей Бендеры. Они погибли за свободу своего народа. Они повторили.
И уже совсем теряешься, когда слышишь от уважаемого священника: «В войне доминируют не подвиги, а преступления - вот что нужно помнить», «И, по-моему, такие формы отмечания этих дат, как военные парады, конечно, уже давно себя исчерпали. Главная задача военного - не на параде маршировать. Армия должна воевать на поле брани, а в мирное время свое боевое мастерство наращивать на учениях». «Помните нашумевшее выступление российского школьника Николая Десятниченко в Бундестаге в День народной скорби в Германии? Он говорил о «невинно погибших» в лагерях немецких военнопленных. Этот юноша продемонстрировал подлинно христианский подход к войне, и я не понимаю тех, кто навешивает на мальчика ярлыки антипатриота и чуть ли не фашиста. Единственное, что меня радует: видимо, его учителя достаточно хорошо преподают историю, если он задается такими нравственными вопросами».
Вот вроде-бы и все правильно, а сердце этому не верит. Потому что, если следовать в жизни этим умным, но абстрактным до инфантилизма истинам, наш народ 9 мая будет чувствовать себя неловко. Как и задумано. А у большого народа должна быть своя малая Пасха.
К тому же, не верю, что Николаем и его учителями руководила христианская совесть. Просто в Германии нужно говорить именно так, и тогда ты будешь в тренде. С той Германией, которая закрывает глаза на бандеризацию Украины. С той Польшей, которая забыла о Волыни.
Есть моменты, когда не нужно говорить о Христе, потому что ты прячешься за Ним в своем бессилии и малодушии. Послушаем участника французского сопротивления.
«Я как-то проводил говение для студентов в Оксфорде, и после первой моей беседы, уж не знаю, что я такого сказал, один из студентов ко мне подошел и говорит: «Я покидаю говение, вы не христианин». Я сказал: «Ладно, покидай говение, но хоть просвети меня, в чем я не христианин?» Он говорит: «Вы не пацифист». Я говорю: «Нет, я не пацифист, я не считаю, что надо просто никогда никак не реагировать. А ты пацифист?» Он говорит: «Да». - «И ты готов до предела идти в твоем пацифизме?» - «Да, до предела». - «Вот ответь мне на такой вопрос. Ты входишь в эту комнату и застаешь: какой-то хулиган собирается насиловать твою невесту. Что ты сделаешь?» Он говорит: «Я постараюсь его убедить отказаться от злого намерения». - «Хорошо, предположим, что, пока ты к нему речь держишь, он продолжает свое дело». - «Я стану на колени и буду молить Бога, чтобы Он сделал это невозможным». - «Ну а если все-таки все произойдет, и он встанет и уйдет - что ты сделаешь?» - «Я буду молить Бога, чтобы из зла получилось бы добро». Я ему сказал: «Знаешь, был бы я твоей невестой, я бы поискал другого жениха», - потому что да, это последовательный подход, но это же ужас! Для меня его позиция неприемлема».
Мне неприятен милитаристский угар, но неприятен и пацифистский. А что если и в самом деле отменить парады, сжечь георгиевские ленточки, повторять как утреннюю молитву «Сталин и Гитлер - одно и то же», изучать войну исключительно по Астафьеву и Никулину, непрерывно каяться в плохом отношении к несчастным солдатам Хатыни и Освенцима? Наверняка, настанет мир во всем мире. Вы сами в это верите?
Россия виновата только в том, что она есть. И оставят ее в покое только тогда, когда она исчезнет.
Война за Москву и Петербург уже идет. Здесь. На отдаленных подступах. На Трудовских и под Зайцево.
И я не верю в равнодушного Христа, Который говорит: «Какая разница - Бандера, Шухевич? Главное - покаяние».
В конце концов, Пасха - воинская операция по разрушению ада. И конец концов - не примирение со злом, а его уничтожение.
Священник Дмитрий Трибушный, клирик Донецкой епархии
1. Re: Есть моменты, когда не нужно говорить о Христе