«Путин заговорил о смене военной доктрины»

Послание состоит из двух ярких частей. Большая часть — это социальные вопросы: демография, доходы людей. В том числе, Президент упомянул тот факт, что его указание о том, что пенсионеры должны получить дополнительные пенсии на тысячу рублей, не было выполнено. Это, конечно, было связано с реформами МВФ по повышению пенсионного возраста. Но именно требование Президента Путина о повышении пенсии не было выполнено, на что он и обратил внимание.

Я хотел бы проинформировать пенсионеров — зря они отказались от нашего предложения предоставить полномочия Владимиру Путину, чтобы его решения были обязательны. Теперь десятки миллионов людей потеряли в деньгах.

Это была социальная часть Послания, где Путин беспокоился о народе. Ясно, что власти у нас на Родине о народе не беспокоятся. Они беспокоятся об иностранном народе, а не о нашем. Поэтому Президент — единственный народный защитник. Это первая часть Послания.

Вторая часть Послания хоть и меньшая, но стратегически концептуальная. Президент много говорил о вопросах экономики, о вопросах роста уровня жизни, о пенсионерах, о детях. Но один-единственный раз он сказал о том, что вопрос жизни для нас — это вопрос суверенитета, который нужно восстановить. То есть, это не просто вопрос хорошей жизни. Понятно, что когда будет суверенитет, то мы хорошо заживем. Но это вопрос: должна ли России остаться в живых и не умереть, о чем и сказал Президент. Другие страны могут жить без суверенитета, а Россия нет, поэтому нам надо его восстанавливать. На этот момент я хотел бы обратить внимание, т.к. здесь Путин выступил как лидер национально-освободительного движения.

Президент подразумевает под Россией страну с тысячелетней историей. Кто-то под Россией понимает страну с 30-летней историей, кто-то - с 70-летней. Но наша страна — это именно тысячелетняя Россия с точки зрения суверенитета, независимости и методов нашей жизни.

Еще одна радикальная вещь, которую мы услышали в Послании и которой не касались за всю нашу новейшую историю России, — Путин заговорил о смене военной доктрины. Он не произнес слов «военная доктрина», но его предложение иначе нельзя реализовать. А именно, удар ядерных сил будет нанесен не по месту, откуда нанесен удар по нам (к примеру, из Польши, Румынии, Украины, Грузии), а по центру принятия решений. Центр принятия решения — это Вашингтон, округ Колумбия.

То есть, 10-20-летние расходы американского бюджета на реализацию военной стратегии в обход российской военной доктрине, удар с территории третьих стран (Путин в Послании назвал их «лягушками») — это стратегическая линия, которая пошла коту под хвост после вчерашнего выступления. Это триллионы долларов, которые потратили американцы на ракеты средней дальности, на пункты их размещения. Таким образом, в случае нападения мы будем бить не по территории Польши, а ударим сразу по Вашингтону. Это меняет всю архитектуру.

Это приближает нас к такому содержательному историческому феномену, как Карибский кризис. Взамен на снижение нашей безопасности снижается безопасность территории Соединенных Штатов Америки, а не Польши или Румынии. В свою очередь мы получаем возможность через этот механизм договориться с американцами уже на равных, а не так, как сейчас они делают — в приказном тоне. Президент говорил о них, что они считают себя сверхнацией. Таким образом, мы получаем возможность договориться с американцами о том, что они выведут свои войска с территории бывшего Советского Союза, из Прибалтики, что должно входить в систему переговоров и позволит нам восстановить свою территориальную целостность без напряжений.

Заявление Президента открывает этот путь. Я думаю, что его сейчас будет осмысливать все мировое сообщество. Потому что за последние 30 лет истории России не предлагалось таким радикальным образом сменить главную составляющую военной доктрины — по кому наносить ядерный удар. Согласитесь, это разница в десятки тысяч километров между Польшей и Вашингтоном.