Когда-то реформы предполагали улучшение...

За постсоветское время политика российской власти не меняется. Однако многим до сих пор нравится думать, что президента-патриота плотным кольцом окружают либералы, которые за спиной у него проталкивают свои мерзкие либеральные реформы. Хотя президент, поддерживая либеральное правительство, не раз говорил, что в России сохранится либеральная экономическая модель. Но граждане всё продолжали на что-то надеяться и не очень-то обижались, когда планомерно уничтожались медицина и образование. Уничтожение системы пенсионных выплат тоже до недавнего времени не вызывало активного неприятия. Но вдруг власть пошла на повышение пенсионного возраста. «И вот тут прорвало начисто…». Страна обиделась.

Между тем, пенсионная система в России за последнюю четверть века пережила настоящую одиссею. Повышение пенсионного возраста – всего лишь капля в море, лёгкое покалывание на фоне безудержного реформаторского зуда постсоветской власти. Нынешняя пресловутая реформа призвана залатать бюджетную дыру и облегчить государству выплату пенсий. Но всё постсоветское время государственная политика в области пенсионного обеспечения больше напоминала какую-то лабораторию банды алхимиков, где из свинца пытаются получить золото, но каждая попытка, что нетрудно предсказать, заканчивается полным фиаско.

Так в 1990 году был принят закон «О государственных пенсиях в РСФСР». Именно тогда и появился Пенсионный фонд, а пенсии решено было выплачивать не из бюджета, а из страхового фонда. Тогда же появился прожиточный минимум пенсионера, который индексируется в зависимости от инфляции. Каждый раз, получая индексацию, многие пенсионеры, до сих пор не понимающие, как именно пенсия начисляется, горько шутят про прибавку в сто рублей. В начале же 90-х инфляция была такова, что индексировать пенсии не успевали, отчего статус пенсионера в 90-е приравнивался к статусу смертника. Прожиточный минимум пенсионера в разных регионах очень разный. В Москве, например, он превышает семнадцать тысяч рублей. И получается, что не имеющий стажа москвич получает пенсию выше, чем всю жизнь проработавший провинциал.

Потом пенсию разделили на социальную, страховую и негосударственную. И снова никто ничего не понял. Социальная пенсия назначалась всем. Страховая зависела от стажа и страховых взносов, негосударственная складывалась из особых взносов работающего. Управляли этими взносами негосударственные пенсионные фонды, которые обнаружили склонность время от времени пропадать вместе с доверенными деньгами будущих пенсионеров.

Потом власть вдруг задумалась, что неплохо было бы отменить пенсии вовсе, превратившись из социального государства в государство субсидиарное, помогающее лишь в особых случаях особо нуждающимся. Но, видимо, решили, что рановато. И превращение было приостановлено.

Зато разработали новую пенсионную программу, в соответствии с которой пенсия разделялась на накопительную и распределительную. Распределительная зависела от бюджета, а накопительная – от личных накоплений в негосударственных фондах. Тут опять никто и ничего не понял, а господин Зурабов, предложивший всё это великолепие, для многих сограждан выглядел как напёрсточник, ласково приговаривавший: «Кручу-верчу, тебя запутать хочу». Пенсия, по его задумке, рассчитывалась не в рублях, а в каких-то баллах. Стоимость баллов назначалась правительством по принципу, позаимствованному из передачи «Угадай мелодию»: «А доллар у нас сегодня равен… монгольского тугрику!» Поэтому кто и сколько получит, граждане узнавали, лишь выйдя на пенсию. Это был сюрприз. А пока всё только начиналось, будущие пенсионеры стали получать «письма счастья». Причём, писать эти письма можно было бы по-китайски, по-португальски и даже на языке суахили – всё равно никто ничего не понимал. Вероятно, именно по этой причине, а, может, просто от недоверия, очень немногие будущие пенсионеры отдали накопление своих пенсий частным фондам.

Тут как раз подоспела монетизация, против которой тоже все активно выступали и в прессе, и на talk-show. Много говорилось о том, что это неудобно, ненужно, что компенсация ничего не компенсирует, а только, помимо всего прочего, подрывает основы общества, поскольку вносит в отношения власти и граждан излишнее отчуждение. Дошло дело и до протестов с захватом зданий. Но власть всё равно настояла на своём и навязала-таки свою дурацкую монетизацию.

Вскоре снова отличился господин Зурабов, порекомендовавший изъять накопительную часть у тех, кто не обратился в частные фонды. Но власть, уставшая от противостояния, это новаторское предложение отвергла. Зато в скором времени запустила программу софинансирования. Это означало ежегодную прибавку со стороны государства на накопительный счёт. Но даже эта скромная радость оказалась недолгой, потому что сначала изменилась формула расчёта пенсий, а уже в 2014 году все пенсионные накопления государство и вовсе «заморозило». В таком «замороженном» виде они остаются и до сих пор. А тут опять вспомнили о баллах – тех самых «монгольских тугриках», и теперь как и по какому принципу рассчитывается пенсия опять никто не понимает.

Вероятно, туман этот появился неспроста, потому что, как однажды выяснилось, навязанные гражданам негосударственные пенсионные фонды занимались откровенным мошенничеством с пенсионными вкладами. Например, средства из фондов использовались в так называемых финансовых пирамидах. Появлялся фонд, объявлялись условия для вложения пенсионных средств, на деньги будущих пенсионеров покупался новый фонд. И так далее. Начальник аналитического управления Банка Корпоративного Финансирования Максим Осадчий так комментировал махинации вокруг НПФ «Будущее» Бориса Минца: «…направлять в одну компанию (или группу связанных между собой) можно не более 15% средств пенсионных накоплений фонда. Чтобы обойти это ограничение, стали использовать перекрёстные инвестиции. Эта идея была реализована в “московском кольце”, в которое, как предполагается, входили “ФК Открытие”, Бинбанк, Промсвязьбанк и МКБ. А пятым элементом стала О1 Group. В результате инвестиции в недвижимость делаются не напрямую, а через эти банки, формально между собой не связанные, что позволяет обойти ограничение. НПФ направляет до 15% своих пенсионных средств каждому из 4 банков “братства кольца”. Банки эти средства переводят в семейную контору Минца, а та закупает недвижимость. Плюс 15% НПФ направляет на закупку недвижимости напрямую. В итоге из фонда может быть выведено уже до 75% пенсионных средств – но закон при этом не нарушен».

В итоге господин Минц уехал в Лондон, куда едут все жулики, а российские пенсионеры, доверившие ему свои вклады, остались без причитающихся процентов.

Но кроме Минца нашлись и другие аферисты. Причём, не где-нибудь, а в самом Пенсионном фонде России. Эти предприимчивые граждане писали поддельные заявления и переводили чужие пенсионные накопления в негосударственные фонды, получая за свою деятельность неплохие комиссионные.

В 2018 году у российской власти случилось очередное «пенсионное обострение», в результате которого могут возникнуть неприятности, касающиеся не только пенсионеров, но и всей страны в целом. Так, ожидается рост безработицы, снижение зарплаты, падение рождаемости, инфляция, общее снижение уровня жизни. Кроме того, пенсионная реформа может стать причиной новой волны эмиграции. Например, молодёжь, и без того ориентированная на Запад, высказывается в том смысле, что либо не доживёт до пенсии, либо вообще не хочет жить «в этой стране». Патриотическое воспитание, о котором так много говорят чиновники, и реформы, вроде пенсионной, никак не сочетаются друг с другом. Можно говорить лозунгами, но политика, унижающая страну, не поможет воспитывать патриотов. Пенсионная реформа вызвала не просто недовольство, у многих она возродила или укрепила неприятие собственной страны и стремление её покинуть. Но и это ещё не всё.

В одном пакете с пенсионной реформой Россию настигло ещё и повышение НДС – налога на добавленную стоимость. Эта мера также направлена на латание бюджетных дыр. Так, господин Силуанов пообещал, что инфляции от повышения НДС самая малость – всего-то каких-то 2%, а пользы, между прочим, целый вагон – аж 620 млрд руб. дополнительно в бюджет.

НДС называют легко собираемым налогом, именно поэтому такая мера латания бюджетной дыры весьма удобна для власти. Но предпринимателям, разумеется, не придётся по вкусу отяжелевшее налоговое бремя, и нет ничего удивительного в том, что тяжесть эту бизнес переложит на рядовых граждан. Другими словами, повышение НДС обернётся повышением цен на товары и услуги. И едва ли можно ждать кратковременного и разового скачка инфляции, как обещал бывший министр финансов. Зато стоит ждать заметного снижения уровня жизни. Правда, поговаривали о том, что власть компенсирует повышение НДС снижением прямых налогов. Но до сих пор дальше разговоров и прогнозов дело не пошло. Зато уже сегодня граждане ожидают не просто повышения цен – снижение качества товаров, и без того величины ускользающей, всё более отчётливо маячит на потребительском горизонте.

Достаточно проследить путь товаров на прилавки, как станет очевидным, что рост сомнительной продукции в магазинах неизбежен. Допустим, до повышения налога сотрудники магазинов отбирали приемлемые по качеству товары по приемлемым ценам. С производителем заключался договор на поставку, после чего уже устанавливалась магазинная цена.

Само собой разумеется, что при повышении НДС производитель будет вынужден поднять цену. И тогда перед торговцем открывается несколько путей. Первый путь – это обычное повышение цены вслед за производителем. Второй – сохранение цены при сниженной массе товара. И наконец третий – замена качественного и более дорогого товара дешёвым и менее качественным.

Стоит признать, что и до сих пор третий путь оставался самым подходящим и удобным для торговли. И даже не по причине какой-то вредности или жадности магазинов. Просто доходы потребителей таковы, что позволяют большинству покупать самое дешёвое, а потому некачественное. К слову, утверждение, что в России нет качественных продуктов, неверно. Потребительские мифы про порошковое вино или хлорированную курицу остаются мифами. Проблема совсем в другом – в России нет качественных, доступных абсолютно всем продуктов. Граждане с низким доходом вынуждены выбирать продукты не по качеству, ориентироваться не на состав, но на ценник. А под низкой ценой, как правило, продаётся и низкое качество. Творог, масло или мороженое из натурального молока стоят не в пример дороже продуктов с добавлением «растительных жиров». А хлеб из муки высшего сорта без улучшителей и ароматизаторов, само собой, обойдёт в цене булку из фуражной муки. Собственно, повышение НДС может привести к тому, что именно эти продукты и станут единственно доступными для большинства российских потребителей.

Почему, например, пресловутое фермерство не развивается так активно, как обещали демократы в конце 80-х? На фермах действительно производится весьма неплохая продукция, которая сбывается по весьма высокой цене. Такую продукцию большим магазинам трудно продать до истечения срока, поэтому фермерские продукты, как правило, не присутствуют на прилавках. Купить настоящие фермерские продукты можно либо на самой ферме, либо в небольших лавках, либо через интернет. Но опять же: позволить себе такие закупки могут далеко не все.

То же самое происходит и повсюду. Трикотажные или швейные фабрики в России закрываются только потому, что цены на их продукцию сбивают дешёвые китайские аналоги. Обилие всевозможного китайского ширпотреба вопиет именно о том, что российские товары вытеснены с рынка более дешёвыми китайскими.

Не исключено, что власть, дабы избежать возмущения ещё и повышением цен, отдаст распоряжение ретейлерам сдерживать цены. В этом случае магазины просто вынуждены будут пойти по тому самому третьему пути, то есть заменить более или менее качественные товары дешёвыми некачественными.

Когда-то реформы подразумевали улучшение. Реформировать полагалось то, что нуждалось в доработке, в обновлении или даже в полном преображении. Но яркой особенностью современной российской действительности стали реформы, ничего не улучшающие и не обновляющие, но только разрушающие и ухудшающие. Поскольку смысл таких реформ невнятен, то и напрашивается одно-единственное объяснение: вредительство. Одно дело – это стремиться адаптировать пенсионную или любую другую систему под новые условия, и совсем другое – играть в напёрстки с гражданами на их же пенсии. Может быть, «реформы-2018» что-то там и залатают в бюджете. Но при этом отяготят и без того непростое для многих существование, ослабят страну в целом, ударят не только по благосостоянию, но и по здоровью и даже, возможно, по продолжительности жизни.