Штабные коллизии и кадровые иллюзии

Сам себе… Ревизор. Дело, очевидно, в том, что ни сам отец-основатель полиции, ни его соратники и последователи не озадачивались вопросом: как, например, будет работать новый орган? Для той системы управления государством, которая сформировалась при Петре, это было вполне естественно.

Определяющей была государева воля. Вникать в детали считалось делом не совсем царским, с чем в чём-то можно согласиться.

Очевидно, что уже при Антоне Девиэре – первом обер-полицмейстере столицы какой-то – аналог штаба и кадрового органа имелся. Нужно было кому-то элементарно даже на первых порах заниматься комплектованием штатов, организацией службы, её планированием? К сожалению, узнать более подробно о том периоде, лицах, исполняющих обязанности штабных работников и кадровиков, их служебных обязанностях нынче нет никакой возможности. Остаётся предположить, что эти функции находились в ведении неизвестных нам столоначальников быстро разраставшегося ведомства.

Уже к 1733 году полиция действует в 25 городах Империи. Подчиняется она генерал-полицмейстеру, который часто был и градоначальником. Синекура? Можно, кстати, вспомнить гоголевского Городничего из бессмертного «Ревизора». Штаты полицейских формировалась тогда из вышедших в отставку младших офицеров, либо лиц, откомандированных для этих целей из действующей армии. Очень скоро стало ясно, что данный подход при комплектовании кадров неэффективен, поскольку служба в полиции была для дворян малопривлекательной. От этого нехватка рук, ног и прежде всего голов, стала на долгие годы хронической проблемой ведомства и его кадровиков.

Благие намерения Её Величества. Новым этапом в жизни российской полиции, его штабной и кадровой служб стало восшествие на трон Екатерины Второй. Исполненная благих надежд и радужных мечтаний, не знавшая толком всех нужд и проблем ведомства, она пожелала «…учредить в государстве хорошую и точную полицию». Что имела в виду Её Величество, стало ясно после того, как она изволила издать «Наказ Главной полиции», носящий общий декларативный характер. Хотя иного более льстящего ушам грубоватых полицейских царского указа им вряд ли удавалось когда-либо слышать!

Екатерина считала, что полиция должна действовать больше «по правилам справедливости, нежели по точной силе законности». Начальник полиции и его помощники должны были при этом освобождены от всякого материального «недостатку, чтоб могли избежать того, может повредить их совести». Кроме того, полицмейстер получил права наказывать всех «выражающих непочтение к ней и ее служащим».

Монаршее повеление было, как водится в России, претворено в жизнь со свойственным ретивым служакам рвением. И тут уж почти, наверняка, нашлась работа штабным и кадровым органам. Народ если не повалил валом в полицию, то первое время полицейские чувствовали себя едва ли не приравненными по статусу к армейским офицерам. Увы, только чувствовали, т.к. о повышении им жалования в Наказе речи не было!

Полицейское благочиние. И тут грянул пугачёвский бунт (1773-1775 гг.), который бессмертный Пушкин назвал «бессмысленным и беспощадным». Он открыл глаза Екатерине на реальное положение дел в Империи. Одним из причин бунта была признана слабость полиции на местах. В результате проведена губернская реформа, в ходе которой в каждом уезде создаётся свой полицейский орган – нижний земский суд, который можно назвать датой рождения сельской полиции.

Надо ли объяснять, что это моментально повлекло за собой вал работы для полицейских канцелярий, сиречь прообраза штабных и кадровых органов. Формировалась эта структура из проживающих в уездах дворян, а возглавлял её назначаемый из их же числа капитан-исправник. Интересно, что в этот раз в задачу полиции входит обязанность строго следить за исполнением законов помещиками, дабы избежать их произвола в отношении крестьян. Вот вам и держиморды!

Следующим этапом полицейских реформ Екатерины, вновь добавивших работы предтечам кадровых и штабных органов, стал изданный ей в 1782 году «Устав Благочиния или полицейский». Он на долго лег в основу документооборота этих, если можно так выразиться, подразделений. Город теперь делился на части и кварталы, подвластные частным и квартальным приставам. А к прежним немалым функциям полиции добавилось решение мелких уголовных дел со всеми вытекающими из них бумаготворчеством. Такой порядок с некоторыми изменениями просуществовал до известной судебной реформы 1862 года Царя-освободителя Александра Второго.

Цареубийственный недогляд. С приходом к власти еще одного реформатора – Императора Павла был положен конец почти 80-летнему женскому правлению страной. Он, как известно, активно пересматривал установленные его матерью порядки, затягивая «гайки государственной машины», которая, по его мнению, сильно разболталась. И отчасти он был прав.

В виду революционных брожений в Европе им был взят курс на консервацию традиционных порядков и взглядов, ужесточение спроса, в т.ч. с дворян и офицеров, дисциплина которых заметно хромала. Часть функций по «затягиванию гаек» перешла к полицейским. Но и им досталось от харизматичного Павла «на орехи». Он своим решением постановил, что в случае хищения казенного имущества материальную ответственность будут нести и полицейские. Очевидно - за недогляд!

Кажется, в этот период писаря и столоначальники канцелярии правоохранительного ведомства поняли по-настоящему, по чём фунт лиха, ведь жалование в отличие от хлопот Император им не прибавил! К их счастью, длилось это недолго, а завершилось всё, как мы помним, печально – убийством Императора недовольными реформами заговорщиками. Из числа его ближайшего окружения. Полиция недоглядела?

Беспокойства «Экспедиции спокойствия». Логично, что сменивший отца на троне Император Александр одним из своих первых распоряжений потребовал от полицейских, чтобы они впредь «за границы своей должности не выходили», а в противном случае они «не избегнут наказания». Полетели со своих постов начальники полиции обоих столиц и других крупных городов – началась чистка, а это опять большая проблема для кадровых органов! Тем более, что Император тут же потребовал предоставить ему новых достойных кандидатов на вакантные должности.

Следом последовала известная реформа Александра по образованию министерств, самое крупное из которых – внутренних дел. В его составе создаётся прообраз сугубо полицейского ведомства – «Экспедиция спокойствия и благочиния» в составе двух отделений. Причём задачей первого было определение штатной численности полиции губерний, уездов и городов, а также чисто кадровые функции: назначение, увольнение, поощрение и наказание полицейских. Второе отделение рассматривало жалобы на полицейских.

Кроме того, при министре была создана Особая канцелярия, которая также занималась рассмотрением вопросов о злоупотреблении полицейских. Для офицеров полиции вводились повышенные оклады за выслугу лет, а их пенсии приравнялись к военным. Одновременно для полицейских открылись специализированные гауптвахты: такой вот кнут и пряник от Императора!

В числе первых документов, подготовленных Экспедицией, появилась сброшюрованная подборка нормативных актов, регулирующих служебную деятельность нижних полицейских чинов. Полицмейстеров обязали доводить их до своих подчинённых с принятием, надо полагать, зачётов!

Может быть, от создания этих профильных служб и следует вести свою родословную штабным и кадровым подразделениям МВД?

Череда реформ. В 1803 году Александром было издан документ, еще более поднявший значимость штабных и кадровых подразделений ведомства. Назывался он Положение «О средствах к исправлению полиции в городах». В нём особое внимание уделялось подбору на службу достойных людей, а также регламентировался порядок определения штатной численности полицейских в городах, в зависимости от количества жителей.

Прибавил работ и хлопот кадровикам и кратковременный перевод полицейских в отдельное министерство полиции, что совпало с Отечественной войной 1812 года. Эксперимент был признан неудачным, и полицейские вернулись в ставшее родным МВД, войдя туда уже в составе специального Департамента полиции.

А следом последовала реформа теперь уже сельской полиции, подготовленная (что для нас важно) в недрах созданного органа. «Положением об устройстве уездной полиции» эта административно-территориальная единица Империи отныне делился на полицейские участки – станы, возглавляемыми приставами, которые подчинялись также капитан-исправникам.

Это позволило надолго забыть о проблеме преступности на селе, где её уровень был и без того невысок. Такая ситуация благополучно сохранялась до взорвавшей страну отмены крепостного права в 1861 году уже Александром Вторым, прозванным за то Освободителем.

Тяжёлые времена. Последовавшие вслед за этим грандиозным царским волеизъявлением реформы не могли не затронуть и полицию. В частности, после судебной реформы Департамент полиции и Министерство юстиции начали делить власть, передавая друг другу определённый круг полномочий. Это коснулось, например, предварительного следствия, которое отошло к судебным следователям Минюста.

Меньше работы? Может быть, но не штабам и кадрам, поскольку вскоре последовало объединение городской и сельской полиции в единое уездное управление, подчинявшееся теперь одному начальнику – уездному исправнику. И опять «пошла писать губерния»: новые штаты, новые требования, новые сроки. Одновременно были повышены и оклады, правда, не намного, что полицейское руководство восприняло с непониманием. Это повлекло увеличение объема служебной переписки между Департаментом, МВД, Сенатом и канцелярией Его Величества.

А социальное напряжение на селе начинало расти. Туда пошли народовольцы, будоражившие крестьян, призывавшие их то к топору, то к «красному петуху». Как следствие увеличилась преступность: участились неповиновения властям, кражи, грабежи, поджоги.

И в 1878 году в уездах вводится новая должность полицейского урядника. На открывшиеся вакансии шли в основном отставные солдаты и унтер-офицеры. Их помимо похвального служебного рвения часто отличала, увы, не только юридическая безграмотность. Посыпались жалобы на произвол полицейских урядников, ставших скоро, благодаря журналистам и крикливой либеральной общественности, образцами тупости, грубости и жадности. Не остались в стороне даже наши золотые перья. На свет появились хорошо знакомые по урокам литературы в советской школе потешные образы «унтеров Пришибеевых» и «Елдыриных».

Убитый благодетель. Увы, переломить эту ситуацию, решить кардинально кадровую проблему самостоятельно министерству внутренних дел без участия правительства долго не удавалось. В итоге к печальным событиям обеих русских революций полицейские подошли неготовыми, в т.ч. морально. Массовой поддержки народа они в уличных беспорядках и стычках с боевиками и погромщиками не получили.

Реально озаботился этой проблемой министерства, его головной болью, пожалуй, лишь ставший во главе МВД в 1906 году Пётр Столыпин. Он, совмещая этот пост с премьерским, активно продвигал в Правительстве по сути революционные идеи коренного реформирования полиции. Планировалось в три раза повысить жалование, создать сеть учебных заведений и повысить в связи с этим образовательный и профессиональный ценз при приёме на службу. Особое внимание уделялось поднятию престижа службы в органах правопорядка и разработке внутрикорпоративной этики, вплоть до судов чести и дуэлей за оскорбление достоинства сотрудника.

Увы, ни этого, ни много другого сделать Пётр Аркадьевич не успел, поскольку в сентябре 1911 года был убит террористом Дмитрием Богровым. По сути на этом реформы в ведомстве закончились, а вскоре завершилась история и самой полиции, а вместе с ней штабных и кадровых структур, которым суждено было возродиться в новом качестве.

Похоже, пришла пора переосмыслить календарь и вернуть возрождённой российской полиции незаслуженно забытые даты её славной истории!