Патриотическая и либеральная оппозиция

Оппозицию у нас принято делить на либеральную и патриотическую. Это разделение очевидно, и кажется, что оно описывает явления антагонистические, противоречия между которыми носят непримиримый характер: если одно из них оценивается как минус, то второе должно представлять собой плюс.

Действительно, противоположность этих политических позиций выглядит рельефно.

Патриотическая оппозиция считает, что наша власть обслуживает интересы международного капитала. Что система, выстроенная в нашей стране, ничем не отличается от западного финкапа (финансового капитализма). Что элита, а вернее то, что обычно так называется, имеет компрадорскую сущность, и если до сих пор она не променяла страну на личное благополучие, то только потому, что этому воспрепятствовали внешние обстоятельства. Патриотическая оппозиция постоянно твердит о необходимости национализации элиты и прочих национализаций (финансовой системы, ключевых производств и т.д.). Власть должна отделить Россию от Запада более кардинально, потому как сегодняшнее отделение выглядит поверхностным и случайным.

Либеральная оппозиция, наоборот, считает, что Россия заблудилась в лесу национальных иллюзий. Страна некогда уклонилась от цивилизованного пути и никак не может преодолеть свою психологическую и семантическую отсталость. Надо не отгораживаться от Запада, а стремиться к восприятию прогрессивной западной культуры. Нынешняя власть не устраивает либеральную оппозицию тем, что она потакает косности и культурным атавизмам нашего народа, используя их в личных корыстных целях. С точки зрения либералов, наша власть является синонимом коррупции, а насаждаемый ею авторитаризм подавляет все здоровые устремления общества. То есть то, что для патриотической оппозиции хорошо, для либералов плохо. И наоборот.

Между тем, большинство либералов также считают себя патриотами. Обоснование здесь простое. Они разделяют власть (и вообще существующий «режим») и страну. За страну они переживают, они хотят ей добра (как они его понимают), - именно поэтому они так резко выступают против власти. Что же, разве не ту же логику мы видим в действиях патриотической оппозиции? Последняя также желает блага стране, а существующая власть в её картине мира оказывается чуть ли ни главным препятствием на пути к благу. Структурное сходство налицо. Получается, что претензии либералов на патриотичность своей позиции по-своему справедливы.

Однако это довольно странный патриотизм. Негодная власть должна быть отброшена - это для них главное. То, что при этом рухнет система, обеспечивающая жизнь страны, что достижения последних лет (кстати, весьма сомнительные, по мысли либералов) будут погребены под её обломками, - неизбежные и даже необходимые издержки процесса. Если основание криво, то незачем пытаться что-либо на нём сохранить; потом всё будет отстроено заново, уже на правильном основании. Страна разменивается на идею. Подлинной ценностью здесь выступает не столько собственно Россия, сколько возможность получить в итоге чаемое либеральное государство, интегрированное с Западом.

Но разве те, кого привычно называют патриотической оппозицией, не рассуждают похожим образом? Облик чаемого государства у них иной - это должно быть государство социальной справедливости, воспроизводящее лучшие стороны советского прошлого. Но отношение к настоящему страны точно такое же. Текущие достижения сомнительны, основание - гнилое. Систему следует сломать под корень, и бояться потрясений не стоит: нет смысла заниматься мелким ремонтом, если надо всё строить на другом, правильном основании. То, что есть, ценности не представляет. Идея дороже. Страна, существующая сегодня, бестрепетно может быть принесена в жертву завтрашнему совершенству. Снова мы сталкиваемся с патриотизмом, пестующим любовь к идеальному отечеству на фоне нетерпимости к отечеству реальному. По совести говоря, имя патриотизма подобное чувство совсем не заслуживает.

Итак, если патриотизм снимается, что остаётся? Только оппозиционность. Принадлежность к оппозиции - это наиболее фундаментальная, сущностная черта и тех, и других. Неприятие нынешней государственности их объединяет, создавая возможность для возникновения странных тактических союзов. Впрочем, странность эта условна, ведь идеологические противоречия накладываются уже поверх оппозиционности. И в том, и вдругом случае речь идёт о правах. Одни (либералы) ратуют за максимально широкие права личности, других заботят права широких социальных групп, и, в первую очередь, тех, кто сегодня чувствует свою обделённость. Адекватное именование вторых, очевидно, «социалисты». Страна же - и для первых, и для вторых - лишь пространство, в котором можно заявить о правах, а при удаче реализовать свою политическую программу. Патриотизм же - не более, чем удобная словесная упаковка. Подлинный патриотизм не ставит страну в зависимость от политики; страна имеет ценность, довлеющую над любой политической идеей.

Оппозиция неизбежна. Как неизбежна сама политика. Всегда найдутся те, кто станет расценивать власть как инструмент реализации идей, а не сохранения страны, и, вдохновляясь той или иной идеей, будут ставить власти в вину, что она не достаточно прониклась нужной идеей.

Оппозиция даже полезна. Ведь идеи действительно важны. Либеральная оппозиция помогает не забывать о правах личности, не давая власти сползти в тоталитаризм, к которому она всегда тяготеет. Социалистическая оппозиция действует как социальная совесть, побуждая власть заботиться о слабых и незащищённых. Но польза может быть только от конструктивной оппозиции. Если неприятие власти зашло слишком далеко, оппозиция превращается из позитивного стимула в фактор разрушения. И тогда ей нужно давать по рукам, какие бы лозунги она ни озвучивала. Она не должна нести угрозу для государства. Настоящий патриотизм как раз и заключается в том, чтобы, несмотря на свои личные предпочтения, в трудную минуту поддерживать государство, помогая ему сохранить страну.