В песне «Лекция о международном положении» Владимир Высоцкий почтил избранного в 1978 году римского папу Иоанна Павла II (1920—2005), первого понтифика славянского происхождения, такими словами: «Из наших, из поляков, из славян». Иоанн Павел II знал Польшу и довоенную, и послевоенную, т. е. социалистическую. Вторую мировую войну Кароль Войтыла (будущий римский папа) встретил в Кракове студентом университета; преподавание в нем очень скоро было немцами прекращено, и ему пришлось работать в каменоломне, а потом и на других тяжелых физических работах. Он знал, что такое бомбежка, орудийная канонада, стрельба на улицах, голод, раненые, убитые… Город был окружен концентрационными лагерями, самым крупным из которых был Освенцим. В Кракове было еврейское гетто, уничтоженное нацистами в 1943 года. Город был освобожден Красной армией в январе 1945 года. Как же в трудах Иоанна Павла II отразилась война? А главное, победа в той войне?
Известно, что папа Иоанн Павел II ненавидел не столько СССР, сколько саму идею социалистического лагеря, захватившую в свои тиски Польшу. Именно поэтому его упоминания о победе во Второй мировой войне вполне ожидаемы и по своему пафосу, и по своему смыслу. Очень характерно в этом отношении послание Иоанна Павла II «Centesimus annus» («Сотый год»), выпущенное в 1991 году. Оно было посвящено столетнему юбилею энциклики папы Льва XIII (1810-1903) «Rerum novarum» («Совершая труд»), излагавшей социальную доктрину римско-католической церкви. В 1891 году римский папа писал о жизненных проблемах, порожденных капитализмом, как социальных (это прежде всего «рабочий вопрос»), так и духовных. В 1991-м другой римский папа писал о сходных проблемах, но в сопоставлении двух систем – капиталистической и социалистической (здесь, кстати, много верного). Говоря о социалистическом лагере, к 1991 году уже рухнувшем, Иоанн Павел II не мог миновать момента его зарождения, т. е. победного 1945 года.
Войны «в период между 1914 и 1945 годами» Иоанн Павел II назвал следствием «классовой борьбы, гражданских и идеологических войн» (Иоанн Павел II. Соч.: В 2 т. М., 2003. Т. 2. С. 105). «Польский папа» изучал марксизм, поэтому удивляться у него издержкам политизированной терминологии не приходится. Русский читатель, знающий историю этого периода, тут же встает в тупик, не понимая, как в это «следствие» помещается 22 июня 1941 года. Что именно из «классовой борьбы» и какую из «гражданских войн» следует отнести к причинам нападения на СССР? Мы знаем, что причиной было зарождение человеконенавистнической идеологии фашизма, но подобный подход не возможен для теологической мысли «святого папы», поскольку он всячески избегает в своем послании слов «фашизм» и «нацизм». В послании они заменены словами «милитаризм», «агрессивный национализм», «тоталитаризм», причем русский читатель вновь задумывается, разгадывая эту тайнопись и пытаясь понять, к кому именно автор это относит (всё вместе к Германии или как-то иначе?). Иоанн Павел II не называет ни одной страны, видимо для того, чтобы люди всего мира с услаждением читали о событиях далекого прошлого и не были затронуты каким-либо подлинно человеческим чувством (не дай Бог, слезу прольют!). Впрочем, здесь упоминаются и «чудовищный груз ненависти и обид», и «несправедливости на международной арене и внутри отдельных государств», которые, поразмыслив, мы относим к Германии, Веймарской республике, Версальскому миру 1919 года и проч. – как причине развития реваншистских настроений в фашистской Германии (вот здесь, наверно, немецкий читатель вздохнул с облегчением, догадавшись, что в адрес Германии «святой папа» в послании плохого слова не скажет, а лишь наклонит голову с пониманием). И все-таки нельзя же было не сказать хоть кратко о «запланированном и осуществленном истреблении целых народов и социальных групп» – но опять без конкретики… Впрочем, есть на страницах, посвященных Второй мировой войне, один-единственный этноним: «Вспомним особенно здесь еврейский народ…» Все остальные народы и страны даются в этом историософском этюде без конкретизации: просто вообще!
Итак, обозрение трагедии Второй мировой войны Иоанн Павел II закончил. Но каков же вывод? Дорогие русские читатели, вывод «святого папы» способен поразить вас в самое сердце. Оказывается, подлинной победы в 1945-м – НЕ БЫЛО! «Правда, начиная с 1945 года пушки на европейском континенте молчат, - пишет Иоанн Павел II, – однако истинный мир – надо об этом помнить – никогда не является результатом военной победы, но включает преодоление причин войны и подлинное примирение между народами» (интересно, когда же такой мир удавалось заключить?). «Святой папа» выражает уверенность в возможности такого примирения для европейских народов, но тут же указывает на препятствующую сторону: «Половина континента подпала под господство коммунистической диктатуры, тогда как другая половина организовалась для защиты от такой опасности. Многие народы, теряя возможность распоряжаться собой, оказались в тесных границах империи, стремившейся к уничтожению их исторической памяти и вековых традиций культура» (Там же. С. 105-106). СССР, в энциклике прямо не называемый, обвиняется в «доктринальном оправдании новой войны». Именно это обстоятельство позволяет Иоанну Павлу II говорить о «ненадежности того мира, который установился после окончания Второй мировой войны»: «Война, которая должна была бы возвратить свободу и восстановить международное право, завершается без достижения этих целей; более того, для многих народов – особенно для тех, кто перенес наибольшие страдания, результат оказался прямо противоположным» (Там же. С. 106).
Конечно же, западному читателю энциклики «Centesimus annus» и в голову не придет отнести советский народ к числу наиболее пострадавших в ходе войны. Именно этому народу брошены в лицо самые жесткие обвинения «святого папы», мягко потрепавшего по плечу немца (не тушуйся, исторически всё понятно!) и не нашедшего для советского солдата даже тени благодарности. Эта «освященная» ложь римского папы позволяет делать с историей последней войны что угодно: в учебниках напишут любую неправду, выбросив из них ратный подвиг народов СССР и объявив победителем в битве с Гитлером, например, американцев. А разве полякам, с их культом «польского папы», когда они сметают с лица земли памятники советским солдатам, погибшим при освобождении Польши, ведомо, что они борются с теми, кто жизнь свою положил «за други своя»? Нет, они борются лишь с идеологией, поскольку высокий авторитет «святого папы» освободил их от признательного воспоминания об этих героях. И когда всё это будет сметено с польской земли, тогда, действительно, останется в памяти поляков лишь идеология, поработившая их на десятилетия, правда, в пределах той территории, которой у Польши до войны не было – с Силезией, Восточной Пруссией и Померанией (побережьем Балтики), отошедшими к ней по предложению СССР (недаром считается, что в результате победы над Германией более всех обогатилась территориально именно Польша). Да и окончание Второй мировой войны, согласно историософской концепции Иоанна Павла II, случилось именно… в Польше (не поверите!) в 1989 году, когда наступил «подлинно послевоенный период» – с падения коммунистического режима, необратимо повлекшего за собой разрушение восточноевропейского социалистического лагеря (Там же. С. 117).
Ложь о Второй мировой войне «освящена» на Западе самым высоким духовным авторитетом. Чтобы добраться до правды, там требуются очень большие усилия, осведомленность, образованность, знакомство с хорошими книгами, основательными трудами (а до них еще надо добраться!). Правда эта, похоже, и не нужна. Миллионы погибших советских солдат – это что? Мусор, навоз? О котором и вспоминать зазорно? Когда-то знаменитый соотечественник Иоанна Павла II, под впечатлением страшного петербургского наводнения 1824 года (помните пушкинский «Медный всадник»?), злорадствуя, предал в звучных стихах проклятию и русский монархический дом, и русский народ (приводим по подстрочному переводу): «Эти жалкие подданные, живущие в лачугах,// Прежде всего будут покараны за него».
Это из стихотворения Адама Мицкевича «Олешкевич». Страдания советского народа, миллионы жизней, положенных во имя победы, – это предано забвению в послании «святого папы» как ненужная жертва неоконченной войны, как «пророческое сбытие» для тех, чья участь – геенна огненная.
Правда о войне – это наше с вами достояние. Мы узнавали о ней не только из книг и фильмов, но и от живых участников тех событий, разглядывая их награды и вслушиваясь в рассказы о ранениях и контузиях, целуя родные глаза и прижимая к сердцу старые любимые фотографии. Для нас их победа в 45-м – это не «идеология», а кровь, пролитая за всех. Такая жертвенность, такое преодоление невиданных страданий, такой неимоверно огромный ратный труд! За Польшу погибло более 600 000 советских солдат. По польской земле, оставшись, слава Богу, живыми, шли с боями, тогда еще молодые, дед и бабка моих детей. «Нельзя научиться любить живых, если не умеешь хранить память о мертвых» (поляк маршал К.К. Рокоссовский).
Александра Соколова, публицист
