Сегодня, когда СМИ бурно обсуждают детали убийства женщин в Кизляре, необходимо обозначить меры эффективного правового реагирования на происшедшее. Они, безусловно, должны следовать, если хотим свести к минимуму (лучше к нулю) вероятность рецидива.
Чтобы наглядней осветить тему, процитируем одну из оценок трагедии. «В данном случае мы имеем дело с так называемым «одиноким волком», указал в комментарии газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО, уроженец Дагестана Ахмет Ярлыкапов. По его словам, это одиночки, у которых нет особых финансовых связей с различными террористическими группами, «но тем не менее они идеологически накачаны, чувствуют родство с ними», указал Ярлыкапов. «Накачка происходит быстро» (Новости Дагестана - последние новости - РуАН, 19 февраля)».
Такой вот комментарий. Поставим под сомнение слово «одиночка». Расследование ещё в начальной стадии и делать выводы об «одиночке» по меньшей мере странно. Ибо акцент на «одиночку» предполагает исключение ответственности окружения опасного преступника, тех кто был с ним рядом до совершения преступления - друзей, членов семьи.
Отметим и другое: террористами не становятся в мгновение в процессе «быстрой идеологической накачки». Быстро, как говорил Остап Бендер, только кошки родятся. Это продолжительная по времени метаморфоза. Она характеризуется «насыщением» лицом информацией террористического содержания, «переформатированием» взглядов на преступные. Это процесс становления опасного преступника отнюдь не «быстрый». Такой процесс не мог оставаться вне внимания, не замеченным для близкого окружения преступника.
Поэтому вопрос о причастности окружения террориста - наиважнейший, особенно в анализе причин и условий, способствовавших совершению преступления. И задержание, при наличии оснований, предусмотренных УПК РФ, по подозрению к причастности к преступлению лиц из близкого круга террориста - есть мера востребованная, входящая в число необходимых первоначальных следственных действий. Причастность, как минимум, в несообщении о готовящемся преступлении с дальнейшей отработкой на конкретное соучастие. Задержание по подозрению к причастности лиц из окружения террориста - стандартная правовая практика всех стран.
Однако поговорим об ином - о совершенствовании правового механизма реагирования на готовящиеся и совершенные преступления террористической направленности. Речь не о предоставлении дополнительных прав соответствующим службам - их достаточно. Другая сторона вопроса - эффективная реализация результатов оперативной деятельности упирается в узкий формат норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства.
Поясним, что имеется в виду. Итак, происходит задержание лиц по подозрению к причастности к теракту. Но задержание лица по подозрению в совершении преступления не может длиться более 48 часов, плюс сутки, остающиеся за судом. Однако за двое и даже трое суток провести весь комплекс необходимых мероприятий для сбора доказательств крайне сложно. Отсюда реальная возможность для причастных к особо тяжкому преступлению избежать ответственности за недоказанностью.
Есть ещё немаловажная деталь, создающая проблемы в полном раскрытии преступления - участие защитника в деле с момента задержания лица по подозрению в совершении преступления. Понятно, что излишняя «гласность» в расследовании дел террористической направленности на руку преступникам. Есть свои «нюансы» и в отдельных статьях уголовного кодекса.
Дабы слишком «не растекаться мыслью по древу», предлагаем следующее.
Часть 2 статьи 94 УПК РФ (Основания освобождения подозреваемого) изложить в следующей редакции: «Подозреваемый подлежит освобождению по постановлению дознавателя или следователя по истечении 48 часов и 30 суток - по преступлениям, предусмотренным статьями 205 - 205.6 УК РФ с момента задержания, если в отношении его не была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу либо суд не продлил срок задержания в порядке, установленном пунктом 3 части седьмой статьи 108 настоящего Кодекса».
Часть 3 статьи 49 УПК РФ изложить в следующей редакции: «Защитник участвует в уголовном деле:
1) с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, за исключением случаев, предусмотренных пунктами 2 - 5 настоящей части;
2) с момента возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, за исключением преступлений, предусмотренных статьями 205 - 205.6 УК РФ
3) с момента фактического задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, за исключением преступлений, предусмотренных статьями 205 - 205.6 УК РФ».
Полагаем целесообразным внести изменения в некоторые статьи Уголовного Кодекса Российской Федерации. В частности, исключить санкции, не связанные с лишением свободы по преступлению, предусмотренному статьёй 206.6 УК РФ (Несообщение о преступлении). Уголовное наказание по данной статье должно быть только реальным, как минимум, от пяти до пятнадцати лет лишения свободы. Чтобы заткнуть рты о суровости наказания проиллюстрируем несколько образцов дальнего зарубежья. «К пожизненному тюремному заключению приговорен житель Хайфы Мунир Раджаби за предумышленное сокрытие информации от израильских органов безопасности о готовящемся крупном теракте («Cursorinfo», 12 января 2014 года)». Майкл Фортье, в США был приговорён к 12 годам тюрьмы за умышленное сокрытие сведений о готовящемся теракте в Оклахома-Сити.
Не менее важный вопрос о конфискации имущества лиц, причастных к террористической деятельности. В число имущества, подлежащему конфискации в соответствии со статьей 104.1 УК РФ следует включить жилые и нежилые строения, используемые террористом при подготовке к теракту для проживания перед совершением преступления и для контактов с террористическими организациями и лицами, причастными к террористической деятельности, в том числе с использованием сети «Интернет».
Обобщим изложенное. По делам о терроризме предлагается увеличить срок задержания до 30 суток, исключить участие защитника с момента вынесения постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого. За несообщение о преступлении по делам о терроризме применять исключительно реальные наказания от пяти до пятнадцати лет лишения свободы. Включить в список конфискуемого имущества жильё лиц, причастных к террористической деятельности.
Полагаем, что ужесточение ответственности вполне адекватно той опасности, какую представляют террористы вне зависимости от их преступной организационной принадлежности, либо индивидуальной преступной обособленности. Данные меры расширят возможности правоохранительных органов по выявлению лиц, причастных к совершению особо тяжких преступлений. Правовые новшества усилят ответственность за «преступную халатность» лиц из близкого окружения опасных преступников. Угроза лишения по суду движимого и недвижимого имущества, угроза быть задержанным на срок до 30 суток с перспективой привлечения к ответственности за несообщение с серьёзным наказанием - меры, которые заставят быть ответственными всех, кто «соприкоснулся» с террористом.
Не менее важно пресекать публичную демагогию о социальных корнях терроризма, граничащую, нередко, с его оправданием. Подобные разглагольствования отдельных «умников» должны влечь проверку на предмет содержания в них признаков преступления, предусмотренного статьей 205.2 УК РФ. Не может быть никаких социальных корней терроризма, кроме как корней террористических и преступных. Никакого снисхождения к тем, по чьей вине, прямой или косвенной, произошло тягчайшее преступление.
На бескомпромиссности, последовательности и правовой жёсткости строится борьба с терроризмом. Иных принципов противостояния мировому злу человечество не придумало, впрочем, их и не может быть.
Руслан Устраханов, полковник полиции в отставке, Мурманск
