Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) на Рязанской земле

5 февраля исполнилось 12 лет со дня кончины всероссийского старца архимандрита Иоанна (Крестьянкина). 10 лет служения отца Иоанна Церкви Христовой прошло на Рязанской земле (1957-1967 гг.), когда он был еще иереем. На Рязанскую землю отец Иоанн Крестьянкин прибыл из Пскова, откуда был вынужден в буквальном смысле бежать, спасаясь от возможного ареста.

А посадить в тюрьму его хотели за активную деятельность по реставрации псковского Троицкого собора, в котором он служил после пяти лет заключения в лагерях, куда попал за священническую деятельность, за воцерковление огромного количества людей.

- Знаете, за что вы сидели? - спросил начальник лагеря отца Иоанна, выпуская его на волю.

- Нет, не знаю.

- За то, что вы вместо того, чтобы идти за народом, сами повели его за собой.

Но, вернувшись из ссылки, отец Иоанн остался верен себе и обетованию Божией Матери, являвшейся ему в заключении и сказавшей: «Ты будешь нужен людям».

В Пскове, в Троицком соборе, где ему было определено служить после ссылки, отец Иоанн поновлял не только обветшалый собор, но души своих прихожан. Говорил горячие, полные глубокого не только духовного, но и житейского смысла проповеди, проводил личные собеседования, наставлял, утешал и как мог, материально помогал малоимущим. За такое дерзновение ему вновь стал грозить арест.

Батюшка, предупрежденный об этом, быстро собрал вещи и в одночасье покинул Псков.

Прихожане были разочарованы:

- Мы-то думали, он наш истинный пастырь, а он…

Нет, отец Иоанн никогда не был ни лицемером, ни трусом. Прошедший в лагерном заключении через издевательства и пытки, он, не сломленный духом, всегда учил ничего не бояться в жизни, кроме греха. Просто тогда не мог объяснить своей пастве, что скрыться от преследований его благословил духовник, игумен Иоанн (Соколов). А послушание и безоговорочную веру в Божий Промысл отец Иоанн Крестьянкин ставил в христианстве превыше всего. В своих письмах к духовным чадам он не раз приводил слова царя Соломона «Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его» (Притч.16:9.) «Свидетельствую я, - писал батюшка в одном из писем, - что лучшего и вернейшего пути нет, как жить по воле Божией. А волю Божию нам ясно являют обстоятельства жизни». (Письма Архимандрита Иоанна (Крестьянкина). С. 51)

Так в 1957 году обстоятельства жизни привели отца Иоанна в Рязанскую епархию. Поспособствовал ему в этом духовно близкий человек, ключарь рязанского Борисоглебского собора отец Виктор Шиповальников, человек интереснейшей судьбы, так же, как и отец Иоанн, отсидевший срок в советских лагерях. В вину ему вменялось священническое служение на оккупированной немецко-румынскими войсками территории – в Одессе. А служил он в открытой румынами православной церкви. Однако официально его пытались обвинить за связь с английской разведкой, от чего он даже под пытками категорически отказался. Вспоминая годы своих мытарств по лагерям, отец Иоанн и отец Виктор иногда цитировали строчку, написанную неизвестным заключённым: «Со Христом и тюрьма нам свобода, без Христа и свобода – тюрьма».

После досрочного выхода из Воркутинского лагеря отец Виктор служил в разных епархиях, пока в 1951 году не был переведен в Рязанскую епархию. Первым местом служения ему был назначен Космодамианский храм села Летово, недалеко от Рязани. Но однажды, во время паломничества в Киевский Введенский монастырь, он встретился со старицей Ксенией. И она сказала ему: «Скоро Борис и Глеб дадут тебе хлеб». Через два года, в 1953 году это предсказание сбылось. Отца Виктора перевели на служение в кафедральный Борисоглебский собор города Рязани.

Отец Иоанн Крестьянкин познакомился с отцом Виктором Шиповальниковым в 1948 году через духовных чад владыки Николая (Ярушевича), митрополита Крутицкого и Коломенского, первого председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата. Дело в том, что они оба были духовными чадами владыки Николая. При знакомстве им было, о чем поговорить, поскольку оба познали ужас сталинских лагерей. Общительные, дружелюбные, с тонким чувством юмора, они сразу подружились и пронесли эту дружбу через всю жизнь.

И вот, когда в Пскове на батюшку Иоанна начались гонения, то отец Виктор через рязанского владыку Николая (Чуфаровского) помог ему перевестись в Рязанскую епархию. Приехав в Рязань, отец Иоанн остановился в частном доме одной женщины по имени Агафья. Как вспоминала Алевтина Мизгирева: «Наша знакомая (тетя Агафья), жившая в частном домике на окраине города, около вокзала, ждала возвращения из заключения знакомого священника, отца Всеволода. Точное возвращение его точно не было известно, но срок его уже подходил к концу.

И вот, как-то поздно вечером прибегает она к маме и говорит, что при ехал отец Всеволод, да не один, с ним еще один священник, отец Иоанн. Времена были опасные, все делалось так, чтобы соседи ничего не заметили. Мы пошли с мамой, взяв с собой, что можно из еды (тогда каждый приносил, что мог, с питанием было трудно). Но вскоре меня отослали обратно за квашеной капустой и картофелем, и я вернулась уже с младшей сестрой Лией. Стол сервировали всем, что было, и нас посадили за стол.

Оба батюшки были худыми, истощенными и плохо одетыми, подкашливали. Нам с сестрой не разрешалось брать со стола, что было повкусней и дефицитным, – все это было для гостей. Но получилось так, что батюшка все вкусное перекладывал на наши тарелки и подкармливал нас с сестрой…

Батюшка шутил, рассказывал что-то интересное и веселое, и за столом установилась сразу легкая и благодатная атмосфера, всем было легко и радостно. Все сразу почувствовали высокую духовность и какую-то светлую радость, которой нам так не хватало в то тяжелое время. Мы сразу полюбили батюшку. На наше счастье батюшка остался служить в Рязанской области, и у нас сохранилась возможность дальнейшего общения с ним» (Пастырь добрый. Воспоминания об архимандрите Иоанне (Крестьянкине) его духовных детей. С. 312.)

Первым приходом в Рязанской епархии стал для отца Иоанна Крестьянкина Троицкий храм в селе Ясаково Спасского района. Так по воле Божией именно на рязанской земле началось проявление духовных дарований батюшки Иоанна Крестьянкина. Став обыкновенным сельским священником, он познавал народную жизнь и учился у простого народа духовной мудрости.

Когда прославляют какого-либо святого, в церковном песнопении поётся «по имени и житие твое». Иоанн Крестьянкин стал пастырем крестьян. Благодатным пастырем. Само имя Иоанн означает «благодать Божия», а фамилия Крестьянкин – от слова крестьянин, то есть христианин, как издревле назвали русских селян. Таким образом Иоанн Крестьянкин, по сути, обозначает благодатный христианин. Митрополит Рязанский и Касимовский Симон, возглавлявший рязанскую кафедру с 1972 по 2002 год, говорил о благодати, что она, хотя и невидимая, но видимо проявляется на человеке. «Она видна на его лице - говорил владыка, - слышна бывает в разговоре. Как сладка беседа с таким человеком! Часто одно слово облагодатстванного человека целый камень снимает с наболевшего сердца, и на душе становится так легко, радостно, благодатно!» Те, кто виделся с отцом Иоанном Крестьянкиным, в своих воспоминаниях описывают именно такие чувства, о которых говорил митрополит Симон.

Годы, проведенные на рязанщине, батюшка называл благодатными. Он вспоминал их с благодарностью к Богу и с благодарностью к своим прихожанам, у которых он учился народной мудрости. Впоследствии батюшка с умилением вспоминал простую речь рязанских крестьян, которая была исполнена прозрениями. Именно общение с простыми верующими рязанцами открывало ему богатство Богом отмеченной души русского народа.

Поэтому не случайно, что именно на рязанской земле, в среде крестьян, расцвели духовные дарования отца Иоанна. И хотя в тот время батюшке исполнилось сорок семь лет, он почитался своими духовными чадами, как умудренный, опытный старец, наделенный от Господа бесценным даром духовного рассуждения. Духовническая деятельность отца Иоанна на рязанской земле не могла быть не замеченной властями. Чтобы оторвать его от прихода, от полюбивших его прихожан, уполномоченный постоянно переводил батюшку из одно храма в другой. За десять лет служения в Рязанской епархии отец Иоанн сменил пять приходов. И на всех указах уполномоченного о переводах есть приписка рязанского епископа Николая (Чуфаровского): «Переводится на благо Церкви и на пользу дела». Уполномоченный даже представить себе не мог, насколько эта приписка была промыслительной. Ну какое благо, какая польза могла быть от постоянной перемены места служения? Да и откуда было знать ему, атеисту, что такое Божья воля. А вот владыка Николай очень даже хорошо знал. «Отогрел души людей на этом приходе – пусть едет отогревать их на другом. Возродил этот храм – пусть возрождает другой» - рассуждал он. Так и получалось. Польза от переводов была очевидная. Храмы, из-за обветшалости готовящиеся к закрытию, восстанавливались, приходская жизнь оживала. Так и шел по рязанской земле батюшка Иоанн Крестьянкин со своим неизменным чемоданчиком-саквояжем из прихода в приход. Возгревал у людей веру, утешал отчаявшихся, ободрял унывающих и возрождал «для пользы Церкви» как храмы, так и души рязанцев. А по сути и вся его жизнь прошла по слову рязанского владыки - «для пользы Церкви, для блага дела».