«Книготорговля – наш главный грабитель»

Как сообщалось, в Государственной Думе работают над поправками для поддержки сферы книжной торговли, которая должна стать частью общего культурного пространства, а не потребительского рынка.

Инициативу парламентариев прокомментировал в интервью «Русской народной линии» сопредседатель Правления Союза писателей России Владимир Николаевич Крупин:

В советские времена организация по распространению книг и книготорговля были поставлены на высоком уровне. Тогда книги выходили огромными тиражами и уже через неделю появлялись во всех крупнейших магазинах Советского Союза. Теперь это безвозвратно утеряно. Коротко надо напомнить, что главной доходной статьей были вино-водочные изделия, а вторая статья — это книготорговля. Все было бездарно растеряно.

Я хочу сказать, что не продавцов книг надо жалеть, а писателей и издателей. Потому что кажется, что нас издатели грабят. Но издателей грабит как раз книготорговля. Книга поступает по 100 рублей, а дальше посредник перепродает по 120 рублей, а покупателю книга поступает по 300 рублей. Таким образом, главный грабитель — это как раз продавец книг. Книготорговля — наш главный грабитель.

Поэтому я не вижу проблем в книготорговле, я вижу проблему только в том, чтобы книготорговцы не грабили нас и чтобы они питали издательства. Издательства выдыхаются от невозможности выпускать все новые и новые книги. Поэтому я бы больше жалел издательства, а не книготорговлю.

21. Ответ на 20., Андрей Карпов:

Но ностальгия по тем временам - не очень правильна.

Да Вас сейчас загрызут.

Lucia / 17.11.2017, 11:32

20. Re: «Книготорговля – наш главный грабитель»

В советское время книги читали. Поэтому дефицитными становились тиражи менее 10 000 экз. А тиражом в 1000 экз. издавались научные издания, порою так и не попадавшие в "нормальную" книготорговлю. При этом существовала книжная фарца - люди ехали в провинцию, закупались там дефицитом и торговали им в столицах. Книги через распределители шли по всей стране, и спрос в столицах превышал спрос в провинции. При желании, конечно, можно было купить практически любую (кроме особо редких книг). Существовали разные способы: покупка книг по подписке в магазинах, покупка за макулатуру, можно было оставить заказ в магазине и по тем книгам, которые не охзватывались подпиской, в конце концов, можно было пойти в букинист и оставить заявку там. Но существовала и издательская политика. Какие-то книги издавались огромными тиражами и были везде, какие-то получали весьма скромные тиражи, и даже в библиотеках были не в каждой... "Коммерческие" (т.е. пользующиеся заведомым спросом) книги часто издавались периферийными издательствами, где контроль за издательским планом был ниже. Москвичам, конечно, было проще. Можно было пойти в крупную библиотеку, в которых было практически всё. Но ностальгия по тем временам - не очень правильна. Сегодня по большинству текстов нет проблем найти их в электронной форме (даже бесплатно). 40% аудитории предпочитают электронные версии. Далее, надо учитывать, что в советское время сложился мощный задел в виде домашних библиотек. В 50-е годы, например, книг в личном пользовании было мало. В 80-е годы все семьи со средним достатком и выше обзавелись библиотеками. А книги не стареют. Ветшают, конечно, но не так быстро. А содержательно - не стареют. С тех пор достойного внимания было написано не так уж много... Ну и, наконец, ранее не было ни такого телевидения (многопланового, многоканального), ни интернета, ни социальных сетей, ни компьютерных игр. Досуг имел иную структуру, распределяясь, в основном, между водкой и книгой (у кого водка, у кого книга), плюс визиты в кинотеатр. Сегодня всё гораздо сложнее структурировано.

Андрей Карпов / 17.11.2017, 09:53

19. Ответ на 18., электрик:

Удивительно. Нормальных книг в советское время было не достать. С ума сошла.

) Она страдала, что не могла "достать" миллеровский "Тропик Рака". Ну, конечно, ещё "приходилось платить двойную цену" за распечатку Архипа (нежное название подрывной солженицынской дряни среди "понимающих"). Низабудимнипростим.

Потомок подданных Императора Николая II / 17.11.2017, 09:22

18. Ответ на 1., Lucia:

Удивительно. Нормальных книг в советское время было не достать.

С ума сошла.

электрик / 17.11.2017, 08:53

17. Ответ на 14., Иван Ледоруб:

где расходились книги писателей-современников, коих сейчас именуют классиками отечественной литературы (посмотрите миллионные тиражи их книг! никто на них не спекулировал!),

Не спекулировали только на тех, кого никто не хотел читать. 1974 году в Советском Союзе стартовал эксперимент по обмену макулатуры на книги. За каждые 20 килограммов сданного бумажного «хлама» в пункте приема сырья клиенту выдавали специальный талончик, который затем «отоваривали». За классический двухтомник приходилось отдавать уже 40 килограммов бумаги. «Понятно, разумеется, что тот, кто не хотел сдавать макулатуру, мог купить эти талончики у юрких старикашек, которые сдавали макулатуру тоннами. То есть макулатурные талоны были чем-то вроде суррогатной валюты. Мы, кстати, в детстве, под видом пионеров, выполняющих поручение пионерской дружины, шерстили дома на предмет макулатуры, которую потом сдавали, а талончики продавали», – делится воспоминаниями один из популярных российских блогеров. #COMMENT1# Пионерам открывали далеко не в каждой квартире, но бабушки без сожаления расставались со старыми газетами. Особенной популярностью пользовались картонные коробки. Их приходилось выпрашивать в магазине, но такое вторсырье сразу давало много веса. Пункты приема работали по разному графику: в Ленинграде – с 13 до 21 часа, в Ашхабаде – с 9 до 19 часов. В рамках «макулатурной» серии в СССР успели издать 117 наименований книг. Среди них – произведения Дюма, Верна, Сабатини, Тынянова, Купера, Киплинга, Экзюпери, Родари, Штильмарка, Драйзера, Фейхтвангера, Сенкевича. Большим спросом пользовались детективы, приключенческие и исторические романы. Один житель Киева решил собрать все книги Мориса Дрюона о французских королях, для чего отправил в пункт вторсырья полные собрания сочинений Ленина и Горького. «…человек на такси привозит 100 кг редких дореволюционных изданий, но в плохом состоянии, и радостно получает взамен талон на “Королеву Марго”». . Так, за «Альтиста Данилова» и «Мастера и Маргариту» в начале восьмидесятых просили по 35 рублей. В каждом крупном городе возникала стихийная книжная «толкучка». В Горьком (современном Нижнем Новгороде) она располагалась у стен Печерского монастыря. В Москве любители редких книг собирались на Кузнецком Мосту. За сборник Мандельштама из серии «Библиотека поэта» в центре столицы просили 250 рублей. Двухтомник Цветаевой оценивался в 50 рублей. Сборники Агаты Кристи «уходили» за 30-40 целковых. У Андрея Вознесенского не зря родились проникновенные строки: Попробуйте купить Ахматову. Вам букинисты объяснят, что черный том ее агатовый куда дороже, чем агат. Книжный бум в СССР совпал с относительным ростом доходов населения, и в 1970-е годы семейная библиотека стала поводом для гордости наряду с наборами чешского хрусталя, югославской стенкой и финской сантехникой. «Это смотрелось не только показателем культурности (или, по крайней мере, тяги к ней) и достойным украшением интерьера, но еще и свидетельством сноровки, хватки хозяев, умевших доставать дефицитные книги. А дефицитным было практически все художественное, все, кроме завалившей склады и прилавки партийно-пропагандистской нуди, с бессчетными разоблачениями империализма, сионизма и прочих вражеских “измов”», – пишет о феномене домашних библиотек М.Немченко. И доставали! Например, роскошная 12-томная серия Дюма в красном переплете ценилась до безумия дорого: за одну книжку просили по 300, а то и по 500 рублей. Л.Светлаков пишет, что книги из цеха в цех перевозились в сопровождении милиционеров, но часть тиража все равно разворовывалась. Рабочие выносили из типографии переплет и листы текста, а дома сшивали их по ночам. Охота за книгами в СССР: как это было 14:00 26/06/2015 #LID# Тиражи книг заметно превосходили нынешние. Если сейчас серьезное исследование покидает типографию в количестве 1000-2000 экземпляров, то в СССР и 50 тысяч не были пределом. Тиражи тонких детских книжечек достигали миллиона или двух. В 1988 году в СССР напечатали в общей совокупности 1 миллиард 150 миллионов книг художественной направленности, тогда как в России 2008 года – только 304 миллиона. Впрочем, книжный рынок нельзя измерять исключительно объемом тиражей. Так, в 1988 году в СССР вышло 10 с половиной тысяч наименований художественных книг, а в России образца 2008 года – уже 31 тысяча. Современная Россия уверенно опережает СССР по ассортименту книг в области искусства, медицины и спорта, образования и культуры, экономики. Конечно, мы серьезно уступаем СССР в области технической и сельскохозяйственной литературы, но в естественнонаучной сфере почти сравнялись. При кажущемся изобилии витрины книжных магазинов в Советском Союзе выглядели опрятно, но бедненько. Мало кого интересовали сборники решений партийных съездов и «Малая Земля» незабвенного Леонида Ильича. «Преобладали бодрая сельхозпоэзия и производственная проза местного розлива, хотя встречались и кое-какие проверенные авторы из стран народной демократии. Память не сохранила их имен; похоже, все они имели удивительное свойство забываться в ту же секунду, когда случайный посетитель магазина стыдливо отводил глаза от полок», – резюмирует Р.Арбитман. За приличные книги для домашней библиотеки разворачивалась настоящая война. Мы выяснили, какими путями в простые семьи попадала действительно стоящая литература. Макулатура в обмен на книги В 1974 году в Советском Союзе стартовал эксперимент по обмену макулатуры на книги. За каждые 20 килограммов сданного бумажного «хлама» в пункте приема сырья клиенту выдавали специальный талончик, который затем «отоваривали». За классический двухтомник приходилось отдавать уже 40 килограммов бумаги. «Понятно, разумеется, что тот, кто не хотел сдавать макулатуру, мог купить эти талончики у юрких старикашек, которые сдавали макулатуру тоннами. То есть макулатурные талоны были чем-то вроде суррогатной валюты. Мы, кстати, в детстве, под видом пионеров, выполняющих поручение пионерской дружины, шерстили дома на предмет макулатуры, которую потом сдавали, а талончики продавали», – делится воспоминаниями один из популярных российских блогеров. #COMMENT1# Пионерам открывали далеко не в каждой квартире, но бабушки без сожаления расставались со старыми газетами. Особенной популярностью пользовались картонные коробки. Их приходилось выпрашивать в магазине, но такое вторсырье сразу давало много веса. Пункты приема работали по разному графику: в Ленинграде – с 13 до 21 часа, в Ашхабаде – с 9 до 19 часов. В рамках «макулатурной» серии в СССР успели издать 117 наименований книг. Среди них – произведения Дюма, Верна, Сабатини, Тынянова, Купера, Киплинга, Экзюпери, Родари, Штильмарка, Драйзера, Фейхтвангера, Сенкевича. Большим спросом пользовались детективы, приключенческие и исторические романы. Один житель Киева решил собрать все книги Мориса Дрюона о французских королях, для чего отправил в пункт вторсырья полные собрания сочинений Ленина и Горького. Depositphotos_2470520_s.jpg Татьяна Дервиз рассказывает о случаях, которые имели место в Ленинграде: «…человек на такси привозит 100 кг редких дореволюционных изданий, но в плохом состоянии, и радостно получает взамен талон на “Королеву Марго”». На книжках, выдаваемых в обмен на макулатуру, печатался знак с «елочкой», означавший, что том изготовлен из вторичных материалов. Государство заявляло, что 60 килограммов макулатуры спасают от вырубки одно дерево. В рамках плановой экономики подобные акции решали сразу несколько проблем – они помогали беречь ресурсы, снабжали граждан качественной литературой, очищали антресоли от ненужного мусора. Вадим Костров, отвечавший в ЦК КПСС за типографии, свидетельствует, что в СССР регулярно сталкивались с дефицитом древесного сырья: лучший лес отправлялся на шпалы и крепи для шахт, а уж только потом наступала очередь бумажной промышленности. Черный рынок Дефицит качественной литературы подстегивал спекуляции. Многие интеллигенты тратили на книги чуть ли не половину зарплаты. Так, за «Альтиста Данилова» и «Мастера и Маргариту» в начале восьмидесятых просили по 35 рублей. В каждом крупном городе возникала стихийная книжная «толкучка». В Горьком (современном Нижнем Новгороде) она располагалась у стен Печерского монастыря. Книгу Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» приходилось в разговорах называть «Таинственным островом». В Москве любители редких книг собирались на Кузнецком Мосту. За сборник Мандельштама из серии «Библиотека поэта» в центре столицы просили 250 рублей. Двухтомник Цветаевой оценивался в 50 рублей. Сборники Агаты Кристи «уходили» за 30-40 целковых. У Андрея Вознесенского не зря родились проникновенные строки: Попробуйте купить Ахматову. Вам букинисты объяснят, что черный том ее агатовый куда дороже, чем агат. В 1976 году на Кузнецком неожиданно для всех появились братья Вайнеры, желавшие полюбопытствовать, пользуется ли популярностью их очередной роман «Эра милосердия». Часто на рынок приходили алкоголики, которые под важным предлогом («трубы горят») расставались с ценными книгами за относительно небольшие деньги. Иногда здесь появлялись сотрудники КГБ. Но главным местом паломничества книголюбов стали Ленинские горы. Милиция гоняла спекулянтов, но они продолжали собираться недалеко от метро. Местные продавцы налаживали связи с республиканскими издательствами, чтобы первыми получать редкие издания. #COMMENT2# Книжный бум в СССР совпал с относительным ростом доходов населения, и в 1970-е годы семейная библиотека стала поводом для гордости наряду с наборами чешского хрусталя, югославской стенкой и финской сантехникой. «Это смотрелось не только показателем культурности (или, по крайней мере, тяги к ней) и достойным украшением интерьера, но еще и свидетельством сноровки, хватки хозяев, умевших доставать дефицитные книги. А дефицитным было практически все художественное, все, кроме завалившей склады и прилавки партийно-пропагандистской нуди, с бессчетными разоблачениями империализма, сионизма и прочих вражеских “измов”», – пишет о феномене домашних библиотек М.Немченко. И доставали! Например, роскошная 12-томная серия Дюма в красном переплете ценилась до безумия дорого: за одну книжку просили по 300, а то и по 500 рублей. Л.Светлаков пишет, что книги из цеха в цех перевозились в сопровождении милиционеров, но часть тиража все равно разворовывалась. Рабочие выносили из типографии переплет и листы текста, а дома сшивали их по ночам. Поездки в дальние края Идеологический прессинг на окраинах Советского Союза был заметно слабее, чем в центре, и республиканским издательствам разрешалось выпускать произведения иностранных авторов. Фицджеральда, Ремарка и подобных им писателей охотно печатали в среднеазиатских республиках. Туристы и альпинисты часто возвращались оттуда, нагруженные книгами, или отправляли домой увесистые посылки. Появилось устойчивое выражение «среднеазиатский Дюма», и выпущенный под южным солнцем томик «Королевы Марго» неожиданно всплывал в Ленинграде или Киеве. Еще одной культовой точкой на карте для книжных собирателей в 1970-е годы стал Кишинев. Вероятно, на относительной свободе издания сказался тот факт, что Леонид Брежнев некоторое время работал в Молдавии на руководящих постах. Издательство «Лумина» освоило серию «Мир приключений». В Кишиневе издавали Майн Рида и Стивенсона. Качество бумаги хромало, как и в других региональных издательствах, но на черном рынке всю продукцию отрывали с руками. Именно Молдавия и Средняя Азия поставляли в центр романы об авантюристке Анжелике. Виктор Мясников пишет, что Госкомиздат ограничивал подобный «коммерческий» выпуск 80 изданиями в год, и тогда шли на хитрость: «Фенимор Купер мог идти как детский писатель или зарубежный классик, а сборники отечественных детективов приурочивались, например, к очередному юбилею советской милиции и шли по темплану общественно-политической литературы». Иногда книжки поэтов Серебряного века попадались и в русской глубинке, куда тоже отправлялись страждущие. «Никогда не забуду огромный и оттого недешевый том Хлебникова, выловленный в селе Тепловка Новобурасского района Саратовской области: продавщица, выбивая чек, смотрела на меня с сочувствием, как на инвалида», – вспоминает Р.Арбитман. По стране плавали «…кишиневский Грэм Грин и петрозаводский Жюль Верн, алма-атинский Артур Конан Дойл и кемеровский Карел Чапек, минский Курт Воннегут и ижевский Федор Достоевский». Многие обзаводились дефицитными изданиями за границей. Редкие книги – «Поющие в терновнике», «Американская трагедия» – попадали в магазины «Советская книга», находившиеся в странах социалистического лагеря, либо в торговые точки советских военных городков.

Lucia / 17.11.2017, 06:53

16. немного о книжках и книжниках

Уважаемый Владимир Николаевич, по-моему, не совсем прав. Книготорговца надо холить, лелеять и оберегать. В настоящее время авторов сотни тысяч и количество их растет, издательств несколько десятков тысяч и количество их хотя и уменьшается, но появляются иногда новые, а книготорговцев, не ошибусь сильно, не наберется и нескольких сотен на всю страну, серьезных не более двух десятков. Даже в относительно благополучной столице количество книжных магазинов неуклонно сокращается каждый год (вероятно очень рентабельный бизнес). Закрываются даже филиалы крупных книготорговых сетей (в частности, Московского Дома книги). В ряде районов Москвы нет книжных магазинов. Например нет сейчас в Выхино. Новые книготорговые предприятия практически не открываются. Оборачиваемость книги на полках даже такого успешного магазина как московский Библио-Глобус по ряду тематических направлений (не могу уверенно говорить за все) составляет от 7 до 12 месяцев!!! Думаю, что к настоящему времени в книжной торговле спекулянтов уже не осталось. Есть проблемы в том, что крупные книготорговые сети аффилированы с крупными издательствами (и решают в первую очередь их проблемы, в ущерб мелкому и среднему бизнесу), с тем, что отрасль сильно монополизирована – более половины общего тиража книг в стране выпускаются 2-3 крупными игроками, c тем, что государство устранилось от проблемы нелицензионного распространения книг в электронном виде (в отличии от киноиндустрии). И безусловно необходимы меры по демонополизации отрасли и поддержке мелкого и среднего книготорговца, особенно в замкадье.

Евгений З****н / 16.11.2017, 21:12

15. Re: «Книготорговля – наш главный грабитель»

Иван Ледоруб, эээ... это кого, кроме Шолохова, там издавали миллионными тиражами?)) это раз. Два. Налицо подмена понятий: то вы говорите о ценах, то о принципах ценообразования, то о тиражах. Что ж, давайте возьмём среднюю ща в городе с населением 500 тыщ и стоимость какой-то среднестатистической книги сегодня и 40 лет назад. Устраивает такой эксперимент?

рудовский / 16.11.2017, 20:18

14. Re: «Книготорговля – наш главный грабитель»

Рудовскому. Извиваться Вы мастер, но хвост прищемить очень просто: речь о самой заурядной, но зато общесоюзной сети книготорговли без всяких там "из-под прилавка" - по доступным фиксированным ценам в любом городе и городке великой страны, где расходились книги писателей-современников, коих сейчас именуют классиками отечественной литературы (посмотрите миллионные тиражи их книг! никто на них не спекулировал!), не говоря уже о литературных журналах раскупаемых через миллионы газетных киосков, не говоря уже о огромной сети библиотек... Это Вам и Раз, и Два, и Три.

Иван Ледоруб / 16.11.2017, 17:34

13. Re: «Книготорговля – наш главный грабитель»

Иван Ледоруб как это не было? Торговля книгами из-под прилавка процветала. Особенно хорошошло дело в крупнейших городах, а лучшими покупателями считались военные: у них и легко много и можно бартер устроить (ибо люди под погонами могли достать очень много по линии военторга, например, туфли из ГДР). Это раз. Два. Огромное количество изданий лежало тухлой макулатурой на полках: народ сметал редкие сборники поэзии серебряного века, но не раскупал всех этих лауреатов ленинских премий из союзных республик, ибо читать 2000 страниц про становление колхозов в Литве в общем-то на интересно. В условиях обычного рынка и магазины и издатели разрослись бы :)

рудовский / 16.11.2017, 13:30

12. Ответ на 8., Александр Васькин, русский священник, офицер Советской Армии:

Но в статье речь о каких-то невиданных тиражах. А все книги добывали втридорога на книжных толкучках. У нас дома до сих пор эти экземпляры овеяны каким-то ореолом удачной охоты.Мария, знаете, сколько у меня книг. Не читаю ведь. Ленивый, зараза. Супруга смеётся: "Когда книги начнёшь читать".

Не понимаю Вас.

Lucia / 16.11.2017, 12:47