Неделю назад в Славонской Пожеге (Хорватия) приключилось вот какое событие: католические епископы Хорватии совместно с архиереями Сербской Православной Церкви обсуждали вопрос «Отношение архиепископа Степинаца к Сербской Православной Церкви с 1941 по 1945 год». На заседаниях, проводившихся 20 - 21 апреля, председательствовал в качестве официального представителя Ватикана французский кюре Бернард Ардура (Bernard Ardura), президент Папского комитета исторических наук.
По итогам встречи обе стороны опубликовали общее коммюнике, размещенное на официальном сайте Сербской Православной Церкви, в котором, однако, ничего не сообщается о выводах, к которым пришли участники встречи. Тема очередного (пятого) заседания Совместной комиссии будет звучать так: «Архиепископ Степинац и коммунистического преследование с 1945 по 1960 год». Учитывая это, можно сделать вывод, что в задачи Комиссии входит вопрос, так сказать, закладывания методологических основ «переосмысления отношения сербов к католическому архиепископу, чьё имя давно уже стало нарицательным».
Конечно, в сербской православно-патриотической среде весьма болезненно отреагировали и на само это событие, и на тенденции, и на фигурантов дела.
Со стороны Сербской Православной Церкви во встрече приняли участие митрополит Черногорско-Приморский Амфилохий (Радович), митрополит Загребский и Люблянский Порфирий (Перич), епископ Бачский Ириней (Булович) и епископ Славонский Иоанн (Чулибрк). Некоторых этих владык в сербской ревнительской среде давно уже почитают чуть ли не тайными кардиналами, явными экуменистами и т.д. и т.п.
Ну, о тайных титулах рассуждать сложно, тут нужны факты, реконструкции могут привести к ошибочным выводам. Что же касается вульгарного экуменизма (т.е. политкорректной присяги на тему того, что все конфессии являются т.н. «ветвями»), то я убеждён, что означенные владыки никогда не исповедовали столь примитивной ереси. Все они прекрасно отдают себе отчёт в еретичности идеологов экуменизма, но ведь одно дело - принять идеологию, другое - решать конкретные вопросы с конкретными - подчас вполне симпатичными - людьми. Одно дело - катехизисы, другое дело - политические манёвры и учет реалий.
Говоря о политических манёврах, я не имею ввиду некие формы карьеризма, напротив, речь идёт о тех благих делах, которые, увы, порою становятся брусчаткой, мостящей путь в известном направлении.
С епископом Йованом (Невеном Чулибрком) мне довелось познакомиться ещё в сентябре 1999 в монастыре Печь Патриаршия (Косово и Метохия), на тот момент - сектор оккупации West. Иеромонаха Йована сёстры недолюбливали. Он напоминал «сербского о.Кураева», т.е. человека, способного к инкультурации некоего сообщения. Иеромонах Йован не просто свободно общался с представителями ведомства Бернара Кушнера (переходной администрации ООН на Косово), НАТОвцами и журналистами на пресс-конференциях, но мог говорить именно на языке собеседника, выстраивая аргументацию именно исходя из мировоззренческой матрицы собеседников. Можно сказать, что иеромонах Йован некоторое время был своего рода «министром иностранных дел» монастыря Печь Патриаршия. Он неплохо знал современную западную культуру, причём речь идёт не о попсе, а о серьёзных вещах, были у него кое-какие связи ещё по богемному прошлому, в молодости Невен Чулибрк был рок-критиком, был близок с великолепной группой из Македонии «Анастасия», сочетавшей в музыке электронику, славянский фольклор и православные византийские песнопения.
Особая заслуга иеромонаха Йована заключается в том, что он сумел выстроить поистине дружеские отношения с офицерами итальянской парашютной бригады «Folgore», что позволило потом активно заниматься спасением тех сербов, кого ещё можно было спасти, а также опознанием тел погибших страшным летом 1999 года.
Пользуясь случаем, в очередной раз повторюсь, что Косово является ярким примером того, как грязные дела делаются чистыми руками. Т.е. сами по себе НАТОвцы (в данном случае я говорю конкретно об итальянцах, португальцах и испанцах, с которыми много доводилось общаться, решая конкретные обыденные вопросы) оказались весьма симпатичными ребятами, вовсе не такими прожженными пройдохами, как представители разнообразных гуманитарных миссий. Но именно посредством этих чистых рук и возникает возможность реализации грязных дел.
К чему я всё это говорю. Наши сербские братья, в частности, мой друг, переводчик и издатель Ранко Гойкович, реагируют на происходящее очень эмоционально (впрочем, хорошо быть бесстрастным на расстоянии). В том, что сейчас происходит, они обвиняют конкретных действующих лиц, полагая оных ставленниками разнообразных неприятельских сил. Наверное, по большому счёту, так оно и есть. В одних ситуациях власть имущие дают зелёный свет лицам, страдающим тем или иным тайным недугом души, что делает ставленника марионеткой, в другом случае - открывается простор для творческой и плодотворной работы на благо ближних своих, но предполагается, что за возможность реализации этого доброго и полезного, придётся кое-чем поступиться.
Вопрос в границах допустимого компромисса. Когда наши сербские друзья начинают рассказывать о том, что митрополита Амфилохия сломали, шантажируя тем, что во время войн 1990-х годов он занимал последовательную «великосербскую» позицию, то я неизменно не соглашаюсь вот в каком вопросе. Глубоко убеждён, что владыка Амфилохий - как монах - не задумываясь взошёл бы на Голгофу личных страданий и не стал бы участвовать ни в каких торгах. Но, по всей вероятности, его поставили примерно в такие же условия, в какие поставили летом 1941 пленённого генерала Милана Недича.
У нас Недича привыкли обзывать и Квислингом, и Власовым и т.д. и т.п. Между тем, он служил гитлеровцам вовсе не ради каких-то «бочек с вареньем, корзины с печеньем», и даже не ради спасения шкуры. Находившийся в заключении пленённый генерал Недич получил ультиматум, суть которого сводилась к тому, что в том случае, если бы на оставшейся сербам части поверженного Королевства Югославия не был бы водворён порядок, то часть этих краёв будут переданы под управление усташам, часть - албанцам, часть - болгарам, Белград - непосредственно Рейху. Трудоспособное население будет депортировано и переселено в трудовые сельскохозяйственные лагеря, нетрудоспособное - депортировано в концентрационные лагеря. И вот генерал Недич посчитал, что в сложившейся ситуации гранью допустимого компромисса может стать сотрудничество с гитлеровцами в качестве управляющего на оккупированных территориях.
Что предлагали (и предлагали ли вообще) владыке Амфилохию, никто не знает и вряд ли узнает. Скорее всего, показали, что в случае его устранения Черногорско-Приморская Митрополия СПЦ быстро и без особых затей превратится в автокефальную Церковь государства Monte Negro. Со всеми вытекающими. Видимо, в сложившейся ситуации, мудрый и аскетичный владыка решил, что сотрудничество с условными глобалистами, выражающееся в некоторых показательных шагах, является допустимым компромиссом.
И вот уже мы видим фотографию, где четыре сербских архиерея заседают в зале, где на стенах висят портреты, изображающие человека, которого в православном мире именуют не иначе как «архиепископом геноцида», причем на портретах Степинац изображается с нимбами, что позиционирует эти картины в качестве подобия икон.
Вот, что по этому поводу пишет Ранко Гойкович:
«У нас есть не только огромные подземные мегаполисы, наполненные телами зверски убитых сербов, но и грандиозные города «над Небом Голубым», наполненные сонмом живых душ.
Чтобы история не повторилась, нужно извлекать уроки. Сербы обязаны почитать своих умерших, которые погублены были только за то, что были они православными христианами. И коль уж мы считаем себя православными, то должны понимать, что по всякому лучше быть на стороне пострадавших за Христа, нежели на стороне убийц христиан. Если знаем это, то знаем и то, что мы не одни - за нами непобедимое войско сербских святителей и мучеников в Небесной Сербии.
И будет оно с нами до тех пор, пока мы не отречёмся от этого Св.Воинства».
Что тут ещё добавить...
Только одно. Мы, подобно нашим сербским братьям, тоже порою теряемся, пытаясь определить границы допустимого компромисса.
Позавчера мы искренне согласились с тем, что не всё при Советской власти было так уж плохо. Вчера признали то, что Россия дореволюционная была больна, и Революция стала своего рода хирургическим вмешательством. Это всё верно, отрицание этих вещей сужает наш горизонт и не позволяет делать выводов из истории. Никаких, кроме тех, чем были наполнены православно-патриотические издания 90-х годов, оказавшие определённое влияние на формирование картины мира, корпоративной, так сказать, нормы отношения к некоторым принципиальным предметам.
Потом мы начали мало-помалу переосмыслять отношение к некоторым вещам, которые на заре нового воцерковления России виделись совершенно бесспорными и знаковым.
Аккуратно и с оговорками признавая реальные социальные и культурные достижения Союза ССР; признавая наличие неизлечимых болезней в социо-культурном теле Российской Империи мы, всё-таки, благоговейно озирались на лики святых Новомучеников, на крови которых и возродилась на краткое время Русская Церковь.
Но вот когда наступил тот момент, что большевизм перестал восприниматься в качестве скальпеля Хирурга, а стал едва ли не воспеваться - как инструмент, поддержавший в относительной сохранности стены дома Российского, тут, видимо, что-то и произошло. Потому что как ни дороги нам стены дома, души жильцов всегда дороже стен жилища. Никто в добром здравии не станет нахваливать убийцу только лишь за то, что тот не дал развалиться жилищу убиенных.
Но, в жизни всё не так однозначно как в звучных притчах. Притчи, впрочем, хороши тем, что показывают ясное понимание иерархии ценностей.
Пока иерархия эта не будет подменена какими-то комбинациями, можно не переживать: благие намерения не станут брусчаткой, вымащивающей путь в известном направлении.
Православные давно бьют тревогу в связи с попытками канонизации архиепископа Степинаца.
28 октября 2010 года в Санкт-Петербурге состоялась международная историко-богословская конференция «Православно-католический диалог после Ясеноваца». Конференция, организатором которой выступил исторический факультет Санкт-Петербургского государственного университета, а информационную поддержку оказала «Русская народная линия», прошла в Петровском зале главного здания прославленного вуза (историческое здание Двенадцати коллегий). С докладами выступили ученые из Сербии, Боснии и Герцеговины, Великобритании, Украины, Москвы и Санкт-Петербурга. Конференция была приурочена к выходу в свет русской версии книги итальянского историка Марка Аурелио Ривели «Архиепископ геноцида: монсеньор Степинац, Ватикан и усташская диктатура в Хорватии 1941-45 г.».
К сожалению, опасения, выраженные на этой конференции почти семь лет назад, до сих пор актуальны. Опасность, увы, не миновала. Вот уже и в лоне Сербской Православной Церкви, похоже, нашлись апологеты «архиепископа геноцида».
Павел Тихомиров, помощник главного редактора «Русской народной линии»
