Как сообщалось, 5 апреля Президент России Владимир Путин встретился с главами делегаций XIV заседания Совещания руководителей органов безопасности и разведывательных служб государств – участников Содружества Независимых Государств.
Сайт Кремля цитирует выступление В.Путина на этом мероприятии.
«У вас сегодня не только продолжение рабочей встречи, но и, в известной степени, юбилейное событие – 25 лет назад было подписано Соглашение в рамках СНГ о сотрудничестве спецслужб по важнейшим направлениям. Затем эта договорно-правовая база укреплялась, были приняты другие документы, уже по отдельным направлениям. Во всяком случае, за это время сложилось очень хорошее сообщество, очень хорошее сотрудничество по главным вызовам для всех наших стран», - сказал Президент РФ.
«Мы видим, что ситуация, к сожалению, не улучшается, и подтверждение этому – недавние трагические события в Санкт-Петербурге. В результате террористического акта погибли люди, много пострадавших. Мы знаем, что каждая из наших стран, практически каждая, является возможным потенциальным объектом террористических атак. Много и других угроз для наших стран. Это и организованная преступность, и наркотрафик. Это, кстати говоря, и коррупция, это и воздействие внешних сил, которые так или иначе пытаются повлиять на развитие внутриполитических ситуаций в наших странах», - продолжил он.
«Перед вами – очень сложные, многообразные задачи. И мне очень приятно отметить, что сотрудничество налажено и эффективно развивается. Очень рад всех вас видеть в Москве. Добро пожаловать. Надеюсь, что вы как профессионалы самого высокого класса понимаете значение нашего взаимодействия и будете всё делать для того, чтобы оно и дальше развивалось в таком же ключе», - заключил В.Путин.
Также вчера в Кремле состоялись переговоры Владимира Путина с президентом Узбекистана Шавкатом Мирзиёевым, прибывшим в Россию с государственным визитом. В ходе переговоров в узком составе обсуждались вопросы развития двусторонних отношений, состоялся обмен мнениями по ряду актуальных международных и региональных тем. Консультации продолжились с участием членов делегаций. По итогам встречи главы двух государств подписали Совместное заявление. Кроме того, в ходе визита подписан пакет межправительственных, межведомственных и корпоративных документов.
В.Путин и Ш.Мирзиёев сделали заявления для прессы.
Позже в Грановитой палате состоялся Государственный обед от имени Президента России в честь президента Узбекистана.
Как сообщает сайт Кремля, перед началом переговоров в узком составе В.Путин сказал: «Мы очень рады, что Вы нашли возможность посетить Россию, при этом первый Ваш визит – самого высокого ранга по дипломатическим канонам, это государственный визит. Конечно, здесь много формальных, чисто протокольных вещей, но ещё важнее то, к чему мы подошли в ходе подготовки Вашего визита».
«Сейчас только, по дороге сюда, говорили об этом, наши коллеги очень активно поработали, подготовили целый пакет документов. Но дело даже не в бумагах, которые будут сегодня подписаны, а в содержании этих документов. Речь идёт о действительно серьёзном, новом шаге в развитии российско-узбекистанских отношений. Хотя уже и сейчас можно констатировать, что за прошедшее время, во всяком случае за то недолгое время, когда Вы стали Президентом, мы наблюдаем значительную активизацию наших торгово-экономических связей, чему мы всегда уделяли особое внимание», - продолжил он.
«Надо отметить, что в целом мы держим торговый оборот на высоком уровне, и по некоторым позициям он растёт просто удивительным образом… Особенно это касается лёгкой промышленности, сельского хозяйства. Сельское хозяйство выросло более чем в два раза, поставки узбекских товаров на российский рынок выросли более чем в два раза. Кроме этого у нас постоянный диалог на политическом уровне, министерства иностранных дел работают очень плотно друг с другом. Развиваются отношения в сфере обеспечения безопасности и обороноспособности наших стран. И конечно, нам очень важна позиция Узбекистана в регионе, имея в виду то напряжение, которое так или иначе сказывается на нас, из соседних стран, прежде всего, конечно, имею в виду Афганистан», - подчеркнул Президент РФ.
«Мы очень рады Вас видеть, действительно искренне рады. Добро пожаловать! Не только надеюсь, но и уверен, что Ваш сегодняшний визит, наша совместная работа будет ещё одним очень существенным шагом вперёд в укреплении двусторонних связей», - заключил Владимир Путин.
Итоги переговоров прокомментировал в интервью «Русской народной линии» заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ, старший научный сотрудник Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук Андрей Грозин:
Президент, на мой взгляд, не сказал ничего революционно нового. Есть статистика, которая находится в открытом доступе, — статистика Министерства внутренних дел, статистика Генеральной прокуратуры Российской Федерации. Если посмотреть данные за последние десятилетия и свести их вместе, получается достаточно тревожная картина, потому что после паузы 2003-2005 годов, после определенной террористической рецессии, если так можно сказать, которая длилась вплоть до 2012-2013 годов, когда количество террористических актов в России было достаточно невелико и не росло, находилось в рецессии, после 2013 года наблюдается рост и зафиксированных преступлений террористического характера, и раскрытых, и предотвращенных, и несовершенных. Этот рост идет по годам. В течение последних четырех лет видна определенная динамика. И эта динамика, на мой взгляд, очень негативная.
В других центральноазиатских республиках, о которых мы ведем речь, та же самая картина. Она несколько варьируется от страны к стране. Тот же Узбекистан, например, - страна, у которой методике борьбы с терроризмом, на мой взгляд, не грех было бы поучиться и Российской Федерации. После попытки очень кровавого вооруженного мятежа в Андижане никаких серьезных террористических актов в Узбекистане не зафиксировано. Были мелкие проявления террористического характера, но ничего подобного тому, что было в конце 90-х годов в том же Узбекистане или попытки мятежа в Андижане, который организовывало запрещенное в России исламистское движение «Акрамия», больше не было. А достигнуто это было, с одной стороны, за счет консолидации общества по неприятию терроризму, с другой стороны, за счет эффективной работы службы национальной безопасности и всех правоохранительных органов Узбекистана. Но без общественного консенсуса, без активного общественного участия, ничего этого в Узбекистане мы бы не наблюдали. Там очень развита именно система формального и неформального общественного контроля и общественного рендирования на любые противоправные действия, тем более на те из них, которые можно ассоциировать с исламистской угрозой.
В остальных республиках тоже варьируется ситуация. Где-то хуже, где-то чуть лучше, чем в России. Президент прав, мы одинаково сталкиваемся с темой, общей для всего постсоветского пространства, - с ростом вызовов террористической угрозы. Причем не обязательно эта угроза связывается с силами, которые маскируют себя под ислам. Вообще террор и по линии социального протеста, и по линии противоправных действий, иногда чисто криминальных, к сожалению, распространяется.
Естественно, наиболее заметным и наиболее бросающимся в глаза является терроризм именно джихадистского плана, мимикрирующий под ислам. Это объясняется, с одной стороны, международной ситуацией, - все-таки мы, на мой взгляд, достаточно успешно парируем вызовы международных сетевых структур на дальних подступах. То, что удалось сделать в значительной мере благодаря российской помощи в Сирии, — это демонстрация того, что у России есть силы, чтобы не только ограничить, а, собственно, отбросить попытки, казалось бы, неминуемой победы этих темных сил.
Вспомните, что из себя представляла Сирия накануне появления там Военно-космических сил Российской Федерации и других наших союзников, в первую очередь. Казалось, что Дамаск падет со дня на день, страна разваливалась и погружалась в совершенно неуправляемую террористическую трясину. Сейчас остается тоже масса проблем, терроризм еще не добит, но, тем не менее, видно, насколько качественно изменилась ситуация.
«Эхо Москвы» продвигает идею, что теракт в Санкт-Петербурге — это месть исламистов за вмешательство России в ситуацию в Сирии. Такую идею могут проповедовать люди, не очень разбирающиеся в сути вопроса. Дело в том, что Россия находится прямо в состоянии войны с этим джихадистским интернационалом уже много-много лет - еще с 90-х годов, с Первой чеченской войны, с появлением салафитов в различных регионах Российской Федерации. Люди уже забыли, что такое Беслан, что такое «Норд-Ост», подрыв «Невского экспресса». Люди забыли массу других очень труднозабываемых моментов, которые были в новейшей российской истории.
Дело не в Сирии. Сирия, на мой взгляд, наоборот, - демонстрация того, насколько удачна стратегия России с точки зрения уничтожения инфраструктуры и живой силы террористов как можно дальше от российских границ. Условно говоря, если бы Россия не вмешалась, террористы действительно построили бы там квази-государство. А они уже почти дошли до стадии формирования впервые в человеческой истории со времен карибских пиратских республик такого неформального рассадника-гнезда, где никакие нормальные законы цивилизации не работают. Что, они остановились бы на этом? Прекрасно понятно, что не остановились бы. И нынешний теракт, который всех так сильно возбудил, и, по большому счету, конечно, надо скорбеть по поводу погибших людей, но это меньшая оплата, чем мы могли бы платить, если бы мы не вмешались в ситуацию в Сирии. Потому что они бы там закрепились, создали бы свою постоянно работающую воспроизводящую систему вербовки. Они бы начали расползаться за пределы никем не контролируемой территории, потому что такое государство, как раковая опухоль, не может существовать само по себе, оно может жить только за счет экспансии, захвата новых территорий, новых ресурсов, новых рабов. И тогда к этим господам, которые сейчас говорят, что не надо было вмешиваться и тогда бы ничего не взорвалось, через пару-тройку лет пришли бы суровые люди с бородами до пояса и с автоматами за плечами, и было бы очень интересно посмотреть, что бы с этими господами сделали эти люди.
Кроме того, даже если абстрагироваться об этичности подобного рода высказываний, тем более, в такой нынешней острой ситуации, известно, и это подтверждается даже пропагандистами запрещенного в РФ «Исламского государства», что количество иностранных наемников, в том числе и выходцев из государств постсоветского пространства, которых технически уработали там, сравняли с землей при помощи российских бомб и ракет, растет. Их много. Эти уже не вернутся, не будут ничего подрывать, никого больше не убьют. Ради одного этого стоило, мне кажется, устраивать операцию, которая продолжается и, я думаю, будет продолжаться еще дольше.
Другое дело, ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация. - РНЛ) разваливается, и все эти тараканы, которые там надеялись, что смогут жить счастливой жизнью работорговца и головореза, начинают разбегаться и расползаться. Я думаю, что противодействие этому процессу у нас пока еще не достаточно четко проработано. И у нас, и у наших Центрально-Азиатских партнеров.
У кого-то уже есть опыт контроля за вернувшимися из «халифата». У тех же таджиков, например. Но опыт этот пока еще находится в самой начальной стадии, насколько он успешен или не успешен, говорить пока еще рано. Не получится ли так, что эта политика прощения людей, которые говорят о том, что они там только кашу варили, а не бегали с автоматами, может привести к ситуации, когда в страны вернутся якобы раскаявшиеся, осознавшие все, заблуждающиеся и обманутые люди, которые на самом деле будут представлять собой спящие законсервированные ячейки, способные осуществить те или иные террористические действия в любой момент, когда он поступит от руководства этих сетевых исламистских структур?
По сути дела, уничтожение ИГИЛ как целостной организованной структуры очень важно. И Россия, и наши партнеры вернутся к ситуации, которая была в период борьбы с «Аль-Каидой» (запрещенная в РФ террористическая организация. - РНЛ), когда у террористической структуры не было организации, она была рассеянна, ее было труднее отследить, в том числе ее членов и ее активность, труднее было контролировать возможные финансовые потоки, людские потоки, оружие, которое получали эти террористы. То есть теракты в такой ситуации, в том числе и в российских городах, будут, к сожалению, неизбежными. Кроме того, когда мы концентрируем свое внимание на то, что произошло в Петербурге, мы как-то забываем о том, что вообще террорист-одиночка, а здесь, похоже, мы имеем этот случай, - трудно парируемый вызов. Он трудно поддается возможному контролю. Это не организация, куда можно ввести в рамках оперативной работы своего сотрудника или получить какую-то информацию о деятельности. Это не организованный Джамаат, который хоть как-то, но можно отследить с использованием информационных технологий. Это один человек, у которого что-то перемкнуло в голове, он посчитал себя воином «халифата», собрал в кустарных условиях бомбу, пошел и взорвался. Терроризм такого типа, это показывает опыт современного Европейского союза, трудно парируемый, с этим придется смириться, с этим придется жить.
Другое дело, повторяя, что говорил выше, — есть опыт центральноазиатских государств, того же Узбекистана. Там худо-бедно, но именно за счет общественной активности, за счет того, что люди действительно понимают, насколько опасным может быть терроризм для стабильности, для них лично, для их семей, активно сотрудничают с правоохранительными органами. Они, действительно, считают стабильность высочайшей ценой, которая стоит того, чтобы иметь более активную гражданскую позицию. К сожалению, пока до этого еще не дошло наше российское общество, но по мере того, как угроза терроризма будет расти, активность граждан тоже будет увеличиваться.
_1.jpg)
