Российские военные базы могут вернуться на Кубу и во Вьетнам, Минобороны страны сейчас прорабатывает этот вопрос, сообщает РИА Новости.
«Мы этой работой занимаемся», — заявил заместитель министра обороны Николай Панков, выступая в Госдуме.
Замглавы военного ведомства отказался раскрыть подробности, отметив, что не хочет детализировать этот вопрос.
В Кремле считают, что в связи с последними изменениями в международной обстановке, государства вынуждены предпринимать необходимые меры.
«Международная обстановка — она не статична, она достаточно подвижна. Вы видите, что последние два года внесли вообще в международные дела и в режим международной безопасности существенные коррективы», — отметил пресс-секретарь Президента России Дмитрий Песков.
При этом все вопросы по поводу зарубежных баз пресс-секретарь российского лидера адресовал в Минобороны.
Заместитель руководителя фракции «Справедливая Россия» в Госдуме Олег Нилов поддержал позицию Минобороны.
«Если не хотят с нами говорить языком дипломатическим, мы будем бороться с угрозой миру. Это относится, прежде всего, к этой неофашистской организации под названием ИГИЛ («Исламское государство», группировка запрещена в России — РНЛ) и ко всем, кто их опекает», — заявил депутат журналистам.
Советские, а потом российские военные базы работали на Кубе и во Вьетнаме до 2002 года.
В частности, во вьетнамском Камрани располагалась база ВМФ, а в Лурдесе (Куба) — центр радиоэлектронной разведки.
Ситуацию прокомментировал в интервью «Русской народной линии« известный военный эксперт, заместитель директора Института стран СНГ, подполковник запаса, кандидат технических наук Владимир Валерьевич Евсеев:
Понятно, что Соединенные Штаты Америки будут выступать категорически против этого, особенно против создания таких баз на территории Кубы. При этом надо понимать, что вопрос о возвращении российских военных баз не будет носить российско-кубинский или российско-вьетнамский характер. Он будет зависеть от мнения США, от мнения других стран и международных организаций. Поэтому легче уйти из базы, чем вернуться.
Ну, например, Вьетнам. Он не против того, чтобы мы использовали Камрань. Раньше там находилась наша военно-воздушная и военно-морская база. Но он не хочет, чтобы это называлось базой, потому что не хочет проблем с американцами. Одно дело сказать, что нам нужны базы. Но это еще не вся проблема. Другая часть проблемы заключается в следующем: чтобы туда вернуться, нужно иметь то, что там размещать.
Например, мы хотим создать военно-морскую базу на Кубе. Нужно полагать: чтобы иметь эту базу, нужно иметь достаточное количество надводного флота. При ограниченности флота нельзя создавать базы. Просто там нечего будет размещать. Это требует значительных ресурсов. Куба — это выход к Латинской Америке. Но насколько это реализуемо сейчас? Я думаю, что очень трудно реализуемо, если говорить о полноценных базах. Создать военные объекты проще, чем базы. Плюс ко всему, это требует не только полного финансирования, но и соответствующего юридического оформления. Мы уже попробовали использовать, например, такую базу в Иране, и видим, во что это вылилось. То есть нужно все юридически это оформлять, и это тоже не так просто. Далеко не везде есть сторонники, но есть и противники того, чтобы Россия там присутствовала. Поэтому я полагаю, что пока речь идет больше о желании, чем о действительности.
Понятно, что вопрос о создании российской базы на Кубе можно рассматривать как попытку сдерживания США. К примеру, они нас будут сдерживать в странах Балтии, а мы будем сдерживать их на территории Кубы. Постоянное нахождение флота требует наличие этого флота, который там будет находиться. Насколько я понимаю, у нас нет того избыточного флота, который просто некуда девать. Сейчас идет восстановление, например, Черноморского флота. Этот флот только сейчас начинает сам держать группу кораблей в Средиземном море. Он укрепляется там за счет части кораблей Северного флота. То есть у нас я не вижу пока избытка кораблей, которые могли бы находиться на Кубе, потому что мы пока только флот восстанавливаем. Для восстановления флота нужно еще 10-15 лет. Мы для себя сейчас не строим даже эсминцы. А большие корабли, которые строим, — это корабли класса «фрегат». Выход на дальний морской театр требует значительных ресурсов, которых сейчас нет. Поэтому я не вижу пока реальной возможности реализации таких планов.
Намного было бы реальнее говорить о создании военных объектов. Например, на той же Кубе есть военный объект, который осуществляет техническую разведку. Насколько я понимаю, он действует. Вот военные объекты — это да. Посмотрите, даже Турция – и то использует военную базу в Азербайджане, арендует часть терминалов. Я думаю, что надо туда входить гибче. Не надо говорить ни о каких базах. Надо говорить о совместном базировании, может быть, о создании неких военных объектов. Потому что если говорить о базе, то начнется жесточайшее давление со стороны Соединенных Штатов Америки в отношении России и в отношении тех государств, которые такое решение могут принять.
2. Re: Речь идет, скорее всего, о желании, а не о действительности
1. Re: Речь идет, скорее всего, о желании, а не о действительности