«Господь дал последнюю возможность одуматься, показав мне воочию бесов»

Погода выдалась чудесная, по-настоящему воскресная: солнце весело поигрывало лучами, словно подмигивая, заставляло по-детски жмуриться. Зноя не было, виной чему - ласковый южный ветерок, лениво шевелящий листьями раскидистого каштана, под которым на лавочке умиротворенно сидел я. А по лазорево-голубому небу, словно бескрайнему полю, пасутся редкие облачка-барашки… Конец июля - самое время загорать с бутылочкой холодного пива в руке, на каком-нибудь пляже, где сегодня, наверняка, не протолкнуться. Но лично мне остаётся об этом только мечтать – сегодня я дежурю в храме святителя Митрофана Воронежского!

Служба уже часа два как закончилась, разошлись даже самые ревнивые прихожане, но благоговейная, так ценимая знатоками таинственная тишина, в церкви всё же не наступает. Рядом с алтарём вновь устанавливается аналой, около него на стуле, не без моей помощи, помещается внушительных размеров пузатый бак, до краёв наполненный водой. Совсем забыл - сегодня служится водосвятный молебен Божьей Матери перед чудотворным образом Ея «Неупиваемая Чаша» именуемым, с чтением акафистов Ей и великомученнику Вонифатию о страждущих от недугов пьянства, табакокурения, наркотической и других видов зависимости…

Храм постепенно наполняется: мужчины, женщины разного возраста, среди которых я, кстати, не вижу не одного испитого лица. Скоро «алкоголиков», как мы - охранники, окрестили их между собой, набирается полный храм! Вспоминаю, что и среди моих родных и близких, есть люди с подобными недугами, поэтому пишу записку, куда, подумав, включаю и себя: алкогольной зависимости, слава Богу, нет, но зато… Господи, помилуй!

Бодрым шагом, преподавая на ходу благословение, входит священник – о. Олег Орлов, в прошлом офицер - десантник, афганец, решением настоятеля храма, ставший ныне архистратигом собравшихся здесь людей, которые объявили войну одному из главных пороков, калечащих душу русского человека - пьянству! Как и надлежит военному вождю, отец Олег во всеоружии - облачённый в епитрахиль, и поручи, с крестом в руках говорит краткое, как перед боем слово, поддерживая новоначальных, укрепляя слабых, ободряя сомневающихся:

- … Братья и сёстры, сегодня подошла ко мне одна наша сестра и шепчет: «Батюшка, муж вторую неделю не пьёт. Не знаю, что и делать?». Что делать!? Да первым делом надо вставь сюда, на моё место, и объявить об этом случае всем! А потом возблагодарить Бога – Всеведущего, Вездесущего и Милующего! ...» Начинается молебен:

«О, премилосердная Владычице! К Твоему заступлению ныне прибегаем, молений наших не презри, но милостиво услыши нас: жен, детей, матерей; и тяжким недугом пианства одержимых, и того ради от матери своея — Церкви Христовой и спасения отпадающих, братьев, и сестер, и сродник наших исцели.

О, милостивая Мати Божия, коснись сердец их и скоро возстави от падений греховных, ко спасительному воздержанию приведи их.

Умоли Сына Своего, Христа Бога нашего, да простит нам согрешения наша и не отвратит милости Своея от людей Своих, но да укрепит нас в трезвении и целомудрии...»

Вместе со всеми, проникаясь молитвенным духом, вслушиваюсь в слова молитвословий, пытаюсь не перескакивать мыслью на другое – получается плохо: переминаюсь с ноги на ногу, верчу головой, в итоге выхожу на улицу… Молебен, закончившийся раздачей освященной воды, которую разбирали пятилитровыми бутылками, закончился через 2,5 часа! На моей не очень крепкой памяти – это рекорд: бывает, Литургию служат короче. Пока уставшие, но бодрые люди плавно перемещались в трапезную храма, где о.Олег обещал продолжить животрепещущую тему за чашкой чая в непринужденном разговоре-беседе, я познакомился с одним из участников этой настоящей духовной битвы…

***

…Сергей выпивать начал в старших классах школы. Ещё той, советской. Отец у него умер рано, а мама работала на двух работах, чтобы тянуть семью, где помимо него была младшая сестрёнка.

Сначала он просто приходил в школу «выпивши», потом стал «догоняться» портвешком в туалетах на перемене с «единомышленниками», скоро ставших собутыльниками. По окончанию восьмилетки, поступил в ПТУ, закончить которое не сумел – выгнали за систематические прогулы и пьянки. Опускаясь всё ниже, Сергей перестал, даже в редкие трезвые минуты, контролировать ситуацию - махнул на себя рукой и покатился под откос. Его несчастная мать, которая ничего уже не могла поделать с сыном, и поэтому обратилась к Богу…

Однажды ранним утром, валяясь после очередной попойки на кровати, вслушиваясь в пульсирующую в висках кровь и испытывая тупое безразличие ко всему окружающему, он вдруг довольно отчётливо услышал негромкий, но требовательный стук в окно. Кто мог так настойчиво стучаться в оконную раму, расположенной на пятом этаже квартиры, ему сразу как-то не пришло в разрывавшуюся на части голову. Отбросив занавеску, Сергей увидел за окном страшную чёрную рожу, упёршуюся пятаком в стекло. Рожа нагло ухмылялась и пыталась подмигивать ему. Потом, рядом с образиной появилось… какое то подобие руки, покрытой густыми рыжими волосами и длинными загнутыми когтями, которыми она нетерпеливо протарабанила по стеклу.

Хмель без остатка мигом улетучился и Сергей, не успев толком испугаться, автоматически, задёрнул штору. Но наваждение не исчезло, и настойчивый стук в окно продолжался. Его затрясло, как в лихорадке, а наводящий ужас стук, теперь слышался ещё и на кухне. Заглянув из-за двери туда, он увидел ту же ужасную картину: наглую чёрную образину, рвущуюся к нему в квартиру. Зажмурив глаза, Сергей наощупь, опрокинув колченогий стул, пробрался к окну и быстро опустил шторы, и хотя стук не прекращался, можно было открыть газа и оглядеться. На кухонном столе стояла порожняя бутылка водяры, валялись окурки, мятая пачка сигарет, в двух-трёх тарелках сиротливо лежали остатки снеди: посиневшая картофелина, надкусанный огурец, корка хлеба, крошки, какие-то фантики, порожняя банка «Кильки» в томатном соусе, пара стопок, вилки, нож… Ножь? Не поможет!

Он бросился в другую комнату, к книжному шкафу, начав рыться среди запылившихся, стоящих в разнобой томов, купленных ещё в советские времена по подписке. Его отец, несмотря на известную тягу к спиртным напиткам, был книгочеем, да и сам Сергей время от времени брал с полки, то Чехова, то Маяковского: начинал читать и бросал. Среди книг ему попались наклеенные на тонкий картон иконы: Божией Матери с погружённым в купель, похожую на знакомую стопку Сыном, и Сергия Радонежского – раньше они висели на кухне. Кто, зачем и почему их снял, он уже не помнил. Наконец, нашел то, что искал – православный молитвослов, который когда то купила ему мама. Но руки до него у Сергея почему-то не доходили.

Пока он рылся в шкафу, стук в окошки поутих, но зато раздался стук в дверь (звонок не работал). Сначала негромкий, но настойчивый. Потом громче и наконец, в дверь стали просто ломиться! От ужаса Сергей бросился на кровать, накрылся одеялом, чтобы не видеть происходящего и судорожно стал читать первую попавшуюся молитву…

Ощущение времени было потеряно: читал он, стуча зубами, долго. Вскоре, сбросив одеяло, он с всклокоченными волосами, двухдневной щетиной и обезумевшими глазами, стоял на коленях перед водворёнными на прежнее место иконами. Страх отступил и вслед за прекратившимся стуком, к моему знакомому пришло понимание того, что с ним произошло:

- Господь по молитвам моей матери, зная, что я тоже крещёный, дал мне последнюю возможность, одуматься, показав мне воочию бесов, которые ждут мою душу, чтобы забрать её в ад. С тех пор не пью - уже лет десять, а сюда хожу молиться за всех остальных несчастных – моих прежних знакомых. Из одноклассников, кстати, больше половины класса уже умерло. В основном от водки...

***

Слушая Сергея, я поражался не только живописному рассказу, но и стойкости, мужеству его и этих людей, каждое воскресенье в 13.00 собирающихся в храме Святителя Митрофана, чтобы вести изнурительный бой с врагом. Врагом рода человеческого за сердца и души своих родных, знакомых или просто неведанных им несчастных пьяниц, наркоманов, токсикоманов, игроманов. Это ли не та самая евангельская любовь к ближнему в чистом виде, которую иные ищут в Церкви и не находят, обвиняя в этом окружающих?

Ну, ка представьте себя – среднего москвича, питерца или любого иного горожанина в такой вот «час пик» уик-энда и столь прекрасную погоду не на даче, не на шашлыках или пляже, а здесь в храме, где после Литургии надо выстоять на ногах без малого три часа, непрестанно вознося молитвы к Богу! Или, наоборот, вообразите слякотный осенний, либо морозный, но единственный выходной день, в который вспоминают хорошего хозяина, пожалевшего свою собаку, а они идут сюда - и оцените выбор этих людей! Ведь молебен о страждущих собирает их еженедельно и круглогодично!

Насколько успешно ведётся этот бой, говорит растущее число участников молебнов и их свидетельства. Сегодня это уже целая община «Православный центр «Трезвение» во имя священномученника Андроника Пермского», насчитывающая более ста двадцати человек. А начинали, как вспоминает о.Олег четыре года назад с пяти-шести почти отчаявшихся людей!

А если подобные молебны организовать повсеместно по всем храмам и монастырям РПЦ (сколько их у нас?), распространив в них опыт митрофаньевского храма?

Электронный адрес «Православного центра "Трезвение" во имя священномученника Андроника Пермского».