«В наше время любое представление о посте является искаженным»

В наше время любое представление о посте является искаженным. Древние христиане постились определенным образом – совершенно воздерживались от пищи, кто мог, не вкушал пищи на протяжении всей Святой Четыредесятницы. Кроме того, была практика воздерживаться от пищи до заката солнца. Позднее в некоторых монастырях сложился тот устав, который ныне использует Русская Православная Церковь с некоторыми изменениями. Все люди разные, поэтому каждый постится по-своему. «Как поститься, что вкушать, а что нет?» - не является самым главным вопросом. Можно тщательно соблюдать устав, хотя нужно понимать, что в нынешнее время продукты уже другие и человек затрачивает иные усилия. Сегодня есть проблемы, которых не было еще в ХIХ веке у большинства русских людей – мать постится, а дети едят скоромную пищу, поэтому она готовит два блюда.

Недавно ко мне обратился шеф-повар с вопросом: как соблюдать пост, если необходимо пробовать пищу, а с работы уйти нельзя даже в отпуск. Дело не в миссионерах, не рассказавших людям про пост, ибо эта информация доступна во всех СМИ, интернете и книгах. Ныне не существует, что люди чего-то не могут знать без рассказа про какого-то апостольского посланника. В прежние времена для того, чтобы людям рассказать о Христе, нужно было преодолевать вполне конкретные расстояния в пространстве, связанных с культурными дистанциями, отсутствием доступных текстов. Не мог миссионер, идя просвещать племя, принести собой все книги по богословию. Он должен был кратко об этом рассказать. Но теперь о посте известно всем. Искаженное отношение к посту является следствием комбинаций двух обстоятельств: обмирщение и искажение традиций.

Для меня пост – это возможность быть изъятым из обыкновенной суеты жизни и побыть наедине с Богом, с самим собой. Пост – это не обязанность для меня, а некая возможность, которую нам дает Церковь, отвернуться от мирских дел и сосредоточиться на своей внутренней жизни. Но чем дальше – тем труднее хранить этот пост. Если в прежние времена мы знали точно, что на первой седмице и на страстной неделе поста не было никаких внебогослужебных и внемолитвенных дел, то теперь, как правило, нас окружают общественные заботы. Печально осознавать, что в самой церковной среде утрачивается понимание святости периода Святой Четыредесятницы. К сожалению, многие к Великому посту относятся так же, как и к остальным дням года. При таком отношении возникает вопрос: чем отличается пост? Для многих только диетой. Наши священнослужители правильно говорят, что нужно чаще посещать храм. Но у всякой правильной позиции есть некое зеркальное отражение. Быть может, иногда стоит помолиться дома, потому что существуют подробные издания великопостных последований. Не всегда человек, спешащий с работы в храм, может сохранить внутреннее умиротворение. Во многих древних монастырях братия молилась в келиях. Человек должен четко понимать цель поста – пережить встречу со Христом. В период Святой Четыредесятницы эта встреча переживается через обращение к собственной душе. А в Страстную седмицу человек уже не думает о себе, а сопереживает Страстям Господа нашего. Этой цели поста подчинены все остальные действия – максимальное сосредоточение, дистанция от мирской суеты.

Одним из средств является телесный пост. В чем он заключается? Странно, когда человек начинает пост с посещения магазина, в котором бегает и ищет специальные постные продукты, например, котлетки. Конечно, лучше кушать такую еду, чем мясо. Многие церковные установления имеют кроме духовного смысла вполне определенные исторические и мирские причины. Например, среди наших прихожанок, особенно старшего поколения, сложилось мнение, что нельзя стирать и мыться в праздничные дни. Но нет ничего греховного в том, что человек бросит одежду в стиральную машину или встанет под душ. Мы же не иудеи. Но в прежние времена, в ХIХ веке, для того чтобы помыться, нужно было наносить воду в баню, наколоть дров и истопить печь. Это уже труд, который отвлекает человека от праздника и молитвы, ввергая его в мирскую суету. Точно также и со стиркой, несовместимой с молитвенной жизнью.

В России есть традиция – монахи не вкушают мясо. Почему? Мясо более грубая пища и вызывает греховные помыслы? Нет, не у всех оно вызывает помыслы. Есть другая причина – что означало вкушать мясо в те времена? Нужно было держать скотину, затем её убить, пролив кровь прямо в монастыре, что совершенно не связывалось с жизнью людей, оставивших мирскую суету. Это было кощунственно. Монахи воздерживаются от вкушения мяса, в том числе по этой причине. Улов рыбы считался не таким противоречащим делом. Точно также и в посте. Когда запрещается вкушение мяса, то, в том числе запрещается забой животных. В древности люди не могли прийти в супермаркет и купить подготовленный стейк. Нужно было в Великий пост, когда человек призван к молитве, забить скотину и пролить кровь. Это одна из причин не вкушения мяса в пост. Также в пост запрещает ловить рыбу, ибо это требовало определенных усилий. Поэтому человек в пост вкушал не просто постную пищу, а отрекался от многих занятий, связанных с добыванием пищи. Если человек во время поста тратит на приготовление пищи, ее поиск и выбор больше сил и времени, чем в обыкновенное время, то насколько это правильно? В конце концов, можно поститься одними устрицами. Это будет считаться постной пищей.

Я считаю, что миссионерам не нужно говорить о каких-то новациях в отношении поста. Единственное, что можно ныне сделать – сохранить остатки церковности, которые хранили предыдущие поколения в отношении поста. Когда для церковного человека было немыслимо есть рыбу вне тех дней, когда положено по уставу. Понятно, что в наше время очень трудно различать варёную пищу и сухоедение. Тем более, что некоторые продукты не ясно, к чему относятся. Есть люди, которым трудно жить без растительного масла. Надо четко хранить понимание, что в Великий пост не разрешается рыба. Мне трудно представить церковного прихожанина, кроме тяжелобольных, чтобы человек не пришел на покаянный канон Андрея Критского. Есть такие Богослужения Великого поста, не посетить которых является тем же, что и не отпраздновать свой день рождения, забыть про День победы или не чисть зубы. Есть совершенно очевидные церковные установления, вне которых человек выпадает из Церкви. Понятно, что наши предки постились больше нас, усерднее молились. Я застал то время, когда церковные люди обязательно посещали все чтения канона Андрея Критского. Кто не мог позволить себе из-за занятости на работе, обязательно приходили утром в первый день Великого поста на уставное Богослужение. Кто имел возможность, причащался на Литургии Преждеосвященных Даров, приходил в субботу и в воскресенье, был на Пассии, как бы мы ни относились к истории данного Богослужения, его западным корням, но, тем не менее, церковные люди ее посещали.

Необходимо быть на таких Богослужениях, как Стояние Марии Египетской, мученики Севастийские, похвала Пресвятой Богородицы. По крайней мере, начиная с вечера среды Страстной седмицы до Пасхи. Во времена студенчества я пропускал занятия ради этих дней. Кто не мог прийти – тот скорбел. Пропуск этих Богослужений церковный человек воспринимал как трагедию. И не искал повода не пойти.

В последнее время я наблюдал, что многим людям, которые рьяно причащаются, не интересен канон Андрея Критского. Это очень нехорошая тенденция – выхолащивается смысл поста. Я упомянул про искажение традиций поста. Но в дореволюционные времена многие пост воспринимали как диету, народную традицию. Была постная кухня, которая не уступала скоромной пищи в калорийности. В любом случае лучше вкушать соевые котлетки или устрицы, чем скоромную пищу. В период поста человек должен идти путем покаяния и изменения. Святая Четыредесятница отличается от других постов. В Великом посте присутствует совершенно иной символический смысл и Богослужения. Это уникальная возможность найти в миру внутреннее уединение. Верующий церковный человек должен стараться войти в келью своей души, но не для того, чтобы вкусить постной пищи, а для уединения с самим собой и встречи со Христом.

Часто для воцерковляющихся людей срок поста является самоцелью, неким средством самоидентификации. Это несовершенная мотивация, но она похвальна, ибо без понуждения себя ничего невозможно сотворить. Жаль, если человек лишь формально соблюдает пост – не вкушает скоромную пищу, но при этом совершенно не меняет свою внутреннюю жизнь. Проблема в том, что с каждым годом нам труднее отойти от мирской суеты. Видимо, людям необходимо каким-то образом объединять свои усилия в рамках церковных общин и организаций: делать добрые дела, поддерживать друг друга в посте. Пост не должен быть делом одного человека.