Что мы без Никейского Символа веры?

Символ веры, который мы исповедуем в начале каждого дня и за каждой Божественной литургией, неотделим от наших молитв и таинств. Никогда уже не можем мы помолиться и причаститься без исповедания веры в Господа Иисуса Христа, «иже от Отца рожденнаго прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна, единосущна Отцу, Имже вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшаго с Небес, и воплотившагося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася. Распятаго же за ны при Понтийском Пилате, и страдавша, и погребенна. И воскресшаго в третий день по Писанием. И восшедшего на небеса, и седяща одесную Отца. И паки грядущего со славою судити живым и мертвым, Егоже Царствию не будет конца».

В каждом из этих слов звучат голоса людей, которым мы молимся сегодня, — святых отцов I Вселенского Собора и всех до них и после них потрудившихся, чтобы сохранить для нас эту веру. Всем нам известны эти имена: Ириней Лионский, Афанасий Великий, Василий Великий, Григорий Богослов и Григорий Нисский, Кирилл Александрийский и Кирилл Иерусалимский, Максим Исповедник, Августин Иппонийский, Лев Великий и великое множество бесстрашных свидетелей истины, поддерживаемых Духом Святым всякий раз, когда возникала угроза истине. Они смерть предпочитали отступлению от истины. И вместе с их голосами, когда мы читаем утренние молитвы и когда поем за Божественной литургией, прежде чем вступить в Евхаристический канон, звучат голоса миллионов людей, из небытия в бытие призванных Богом. Через все века звучит наша вера, зажигая огнем Пятидесятницы души верующих в Господа Иисуса Христа, будь это ученый богослов, будь это патриарх или смиренный юноша, или простая бабушка, или едва научившийся говорить младенец.

Символ веры, который мы исповедуем, означает, что Бог предлагает нам все, что есть у Него, все самые сокровеннейшие тайны о Себе и Самого Себя. Христос — Бог и Господь наш — так, как Он восхотел. В Нем господство смиренной любви — то, что столь трудно дается духу человека. Бог, царствующий через уязвимость Богомладенца и через распятие на Кресте. И никто не может остаться нейтральным по отношению к Нему. Все стоят перед выбором: либо отвергнуть Его как Бога, либо открыться Его свету. Либо возвести Его на Крест, либо уверовать в Него. Иного не существует.

Разорвать абсолютную тождественность между Тем, Кто приобщился навсегда нашей плоти и крови, и несотворенным, Рожденным прежде всех век — значит разорвать неслитное и нераздельное общение между Отцом и Сыном. Посягать на Дух Святой. «Кто лжец, если не тот, кто отвергает, что Иисус есть Христос? Это антихрист, отвергающий Отца и Сына»(1 Ин. 2, 22). Не потому ли святитель Афанасий Великий называет Ария предтечей антихриста? Всякое ложное учение о Слове, ставшем плотию, неизбежно затрагивает тайну Пресвятой Троицы. «Всякий, отвергающий Сына, не имеет и Отца; а исповедующий Сына имеет и Отца» (1 Ин. 2, 23). И «всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что придет и теперь уже есть в мире» (1 Ин. 4, 3).

Что мы без Никейского Символа веры? Только человеческая церковь, без надежды на избавление от греха и смерти. Если Христос не Бог, Он не воскрес. Без Воскресения Христова нет никаких таинств, нет Евхаристии. Одним убийственным ударом этого лжеучения поражается и физическое тело Христа, и тело Его Церкви, и Его евхаристическое тело, и тело каждого из нас. И точно так же — все, что искажает Евхаристию, или Церковь или естество человека, так или иначе приводит к арианской ереси.

Все беды, какие есть в мире, — разделение между душой и телом, плотью и духом, истиной и искренностью, разумом и волей — происходят по одной причине, что люди не знают Христа как Бога. Все беды человечества существуют только от того, что люди не смеют веровать в то, чем Бог смеет быть. Они страшатся быть любимыми так, как Бог берет на Себя риск их любить. Они не ждут от Него того, что Он пришел предложить их ожиданиям.

«Блажен, кто обладает всяким благом. Наши заповеди блаженства заключаются в том, чтобы участвовать в блаженстве Самого Бога», — говорит святой Григорий Нисский. «Блажен тот, кто полагает свою радость исключительно в той единой славе, которая есть Бог», — говорит святитель Василий Великий. Пока Церковь наша хранит неповрежденной веру во Христа Бога, ничто не может заставить ее уклониться от спасительного пути.

Жизнь христианская — поклонение Богу, исполненное любви, но также вера Церкви. Поклонение в Духе и Истине — поклонение, где Дух Святой ведет к истине, которая есть Иисус Христос. Поклонение, где нам открывается в сокровенности Духа Святого, которого Он дает, истина, что Он — от начала Сущий. Так велика была радость Пасхи, что в течение сорока дней мы все молитвы начинали со слов: «Христос воскресе из мертвых», а теперь говорим: «Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу. Приидите, поклонимся и припадем Христу Цареви нашему Богу. Приидите, поклонимся и припадем Самому Христу, Цареви и Богу нашему. Приидите поклонимся и припадем Ему».