Война против Православия на Украине набирает обороты

Небезызвестный Збигнев Бжезинский еще в 90-х сказал: «После разрушения коммунизма единственным врагом Америки осталось русское Православие». Получатели американских грантов на всем постсоветском пространстве этот тезис, конечно, усвоили и, разумеется, работают, не покладая рук.

Существует предание, что когда паписты сжигали Яна Гуса, одна благочестивого вида старушка подошла к костру и бросила в него свою, так сказать, лепту – в виде пучка хвороста. Видя это, Гус воскликнул: «Святая простота!». Нынешним врагам русского Православия на Украине до этой простоты далеко. Когда они бросают свои пучки хвороста в костер русофобской истерии, ими движет отнюдь не благочестие (хотя бы даже извращенное). Ими движет ненависть. Старая, как сам мiр, Каинова злоба, основанная на зависти и гордыне.

Некая Екатерина Щеткина в «Газете» выдала статью с громким названием «Политическое православие». Такой кличкой пытались охарактеризовать деятельность Украинской Православной Церкви Московского Патриархата западные «грантоеды» в президентство Януковича.

Заметим: о «политическом папизме» в современном мiре говорить почему-то не принято, хотя не Русская Православная Церковь заключает так называемые конкордаты с рядом стран, а государство Ватикан – будучи полноценным субъектом международного права.

Выполоскав УПЦ МП в грязи всевозможных измышлений, Екатерина Щеткина заканчивает свой опус чем-то вроде угрозы: «УПЦ МП стоит подумать не о "роли объединителя страны", а о чем-нибудь попроще. О выживании, например».

Вот он, пучок хвороста. Предлагается не жизнь в качестве полноправных граждан (это тем более странно, что речь идет о большинстве украинских подданных), а выживание на том, например, основании, что мужественный митрополит Онуфрий, будучи в Верховной раде, не встал в знак почтения перед «героями АТО», когда тех награждали за некие «подвиги».

Екатерина Щеткина, вроде как, претендует на объективный анализ эволюции УПЦ МП. Нам, однако, представляется, что это, скорее, наблюдения одного из надзирателей, приставленных к политическому заключенному, которого поместили в одну камеру с уголовниками. Надзиратель со знанием дела оценивает, какое воздействие различные виды истязаний оказывают на волю политического заключенного. Именно этот садистский процесс назван «политическим православием», хотя мы бы уточнили: политическим процессом над Православием. «Лавры» Нерона, Диоклетиана, Юлиана Отступника не дают кое-кому на Украине спокойно спать.

Как заправский надзиратель, Екатерина Щеткина применяет к истязуемому уничижительные клички и оскорбления. Например: «УПЦ, потерявшая к концу предстоятельства митрополита Владимира охвостье "МП", нынче снова вынуждена вернуть его в свое название». Вынуждена, якобы, под давлением Москвы, а не ради собственной более определенной самоидентификации, не ради потребности быть в единстве с большей частью Русской Церкви.

Почему же «щирому» украинскому надзирателю Щеткиной так неприязненна связь сущей на территории Украины Русской Церкви с Москвой, с Патриархом всея (т.е. Великия, Малыя и Белыя) Руси и с суверенным (в отличие от Украины) Российским государством? Вам, уважаемые читатели, нужны доказательства неприязни, доходящей до помешательства? Пожалуйста, всё по заветам старика Бжезинского: «"русское православие" уже совсем не то, оно эволюционировало в гражданскую религию русского народа и России, и места для Украины там вовсе не остается. Как и Христу». Что это как не пощечина, как не плевок в душу каждому русскому православному человеку (сказано: в русском Православии нет места Христу)! Однако вернемся к анализу причин неприязни.

Лишь сатане да его приспешникам ненавистен богоучрежденный союз Церкви и государства, основанный на принципе симфонии. Папизм восстал против него, силясь подчинить себе государственную власть. Протестантизм, напротив, стремился подчинить религию государству. И лишь священное православное самодержавие, начиная с царя-равноапостола Константина и Первого Вселенского собора, шло царственным путем симфонии. Человеку так называемого постхристианского мiра этот путь непонятен. Гордость же парализует деятельность тех извилин головного мозга, посредством которых он мог бы быть понят. Отсюда – беснующееся злословие невежд-надзирателей, фанатиков идеи «Украина по над усе».

Поэтому они изгаляются в таком духе: «Теперь вера — «в царя и отечество», пасха — 9 мая, божество — «Святая Русь», реликвия — знамя победы, георгиевские ленточки — вместо нательных крестиков, а раз уж начали освящать храмы в честь «павших при исполнении» работников НКВД—МГБ—КГБ, видимо, и соответствующие канонизации не за горами». Вроде бы хочется возмутиться. Но что-то останавливает. Действительно: откуда надзирателю, получающему за свою работу хорошие, по украинским меркам, деньги, знать, что в Православной Церкви храмы освящаются лишь в честь (или во имя) святых, а не «работников НКВД-МГБ-КГБ»? Зато часовня в Киеве в память «небесной сотни» майданщиков для гонителей русского Православия – это «святое», здесь ничего общего с политикой – одна кристальная святость.

Для нас интересна следующая закономерность: украинские надзиратели способны быстро эволюционировать в доносчиков. Хотите, уважаемые читатели, пример? Пожалуйста: «"настоящий монах" митрополит Киевский, как и его ближайший помощник, еще один "настоящий монах" — управделами Киевской митрополии митрополит Антоний — ничтоже сумняшеся помогают Московской Патриархии реализовывать свою часть гибридной войны». Сопротивление погромщикам православных святынь называется в перевернутой логике тюремщиков войной, да еще и «гибридной». Однако продолжим: «Согласно Патриарху Кириллу, война в Украине — религиозная, сопровождается попиранием прав и страданиями "канонической церкви". Во всяком случае, именно с такими жалобами ездил в Страсбург митрополит Антоний — на "униатов и раскольников"…»

Чем может ответить надзиратель на попытки политического заключенного призвать хотя бы к какому-то подобию законности? Только хамским глумлением, что мы и видим: «Украинцы до ужаса терпеливы и до отвращения толерантны. Поэтому "для картинки" приходится использовать разбомбленные церкви Донбасса». Приведенная фраза – яркий образчик безграничного цинизма, своего рода автограф.

Мы знаем, что во время гонений Господь ближе к православным, нежели во времена внешнего благополучия, потому что Он Сам пребывает в гонимых и Сам засвидетельствует против Своих гонителей на Страшном Суде. Последние хотят видеть в православных язычников, исповедующих какую-то «гражданскую религию», чтобы найти оправдание своей злобе. Тщетные старания! Злоба, как змея, все равно выползает наружу. Орды крестоносцев, вдохновляемые понтификами, тоже в свое время называли русское Православие язычеством. Христос посрамил горделивых клеветников. И теперь будет то же.

К чему мы это говорим? Зачем столько внимания рядовым надзирателям? Затем, что через них, наконец-то открывается одна из главных целей «евромайдана» - уничтожение русского Православия, ради которой любые средства хороши. Но никто как Бог!