«Современное богоборчество еще более агрессивное, чем богоборчество начала ХХ века»

Протоиерей Михаил Дудко, главный редактор газеты «Православная Москва», считает, что подход к этой теме должен быть комплексным. «Я за то, чтобы и верующие, и неверующие имели возможность выразить свою точку зрения, открыто сказать, что оскорбляет или не оскорбляет их религиозные и иные чувства, - пояснил он. - Я за свободу самовыражения, но мне странно слышать, когда деятели искусства, культуры настаивают на свободе мнения для себя, но отрицают это право за другими. Возмущает и то, что зачастую различного рода "деятели искусства" своими скандальными постановками хотят "раскрутиться", получить дополнительную рекламу. Если бы постановка режиссера Кулябина не вызвала возмущенной реакции, вряд ли бы о ней кто-нибудь что-нибудь узнал».

«Подобных провокаций и раньше было много, а теперь, возможно, будет еще больше, - полагает пастырь. - Наверное нам, православной общественности, следует подумать, как именно реагировать на них, чтобы не получить противоположный желаемому результат. На мой взгляд, очевидно: если подобные вещи и дальше будут вызывать столь бурную реакцию, у творческих морально небрезгливых людей, чьи имена пока мало известны широкой публике, будет искушение повести себя точно так же. Нам нужно учиться на таких ситуациях. Иногда, на мой взгляд, разумнее промолчать, чтобы достичь нужного результата».

Протоиерей Константин Головатский, священник храма Успения Пресвятой Богородицы на Малой Охте, глава Православного молодёжного клуба «Встреча», председатель Отдела по делам молодежи Санкт-Петербургской епархии, отметил, что «мы все-таки живем в одном обществе, и надо как-то уживаться вместе». «Когда в произведениях искусства затрагивают какие-то религиозные вопросы, - наверное, необходимо решать это заранее, - уверен он. - Было бы неплохо, если бы режиссер-постановщик современной версии оперы Вагнера нашел возможность пообщаться с представителями Церкви и обсудить свое видение постановки. Наверное, выстраивание такой системы взаимоотношений в нашем обществе было бы нелишним. Здесь речь идет все-таки не о законах, с помощью которые можно было бы запретить ту или иную постановку и не о каком-то документе, где указано, как нужно поступать в тех или иных ситуациях. Это элементарное взаимоуважение, оно в системе нравственных ценностей, которые не должны быть чужды никакому человеку».

Протоиерей Андрей Спиридонов, клирик храмов Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке и святителя Митрофана Воронежского на Хуторской в Москве, считает, что в этом вопросе «сказывается идейная, нравственная и культурная ориентация современного общества на разные ценности». «Некоторые хотят в пику традиционным консервативным ценностям отстаивать свободу ради свободы, - продолжил он. - Мне кажется, иногда именно ради этого создаются такие заведомо скандальные театральные постановки. Будто специально провоцируют общество, как проверка - проглотят ли очередную скандальную интерпретацию классики, как в случае с Вагнером, или нет. Ведь те, кто знаком с творчеством Вагнера, понимают, что к нему это не имеет отношения. Слава Богу, значительная часть общества поддерживает консервативные ценности и не соглашается принимать иные. В том числе и православные не согласны с возведенной в принцип безнравственностью».

«Безудержная свобода ведет к разрушению общества, - подчеркнул пастырь. - Есть базовые ценности – семья, нравственные отношения между полами, патриотизм и прочее, они противостоят общественному, политическому и культурному хаосу. Россия немыслима без нравственных устоев, а те, кому нужна полная свобода, в итоге идут к деградации. Компромисс по возможности надо находить. Но если главное - компромисс, непонятно, где он заканчивается и где начинается предательство евангельских заповедей. Когда компромисс невозможен, нужны меры вплоть до запретительных. Цензура, как в СССР, не нужна, но, возможно, необходимы худсоветы, которые будут следить за соблюдением норм элементарной нравственности».

Протоиерей Александр Кузин, клирик храма Космы и Дамиана в Шубине, полагает, что «выход надо искать в процессе активного взаимодействия». «Готовый рецепт трудно определить, - отметил он. - Все эти гельмановские выставки, половые акты в музее Дарвина, пляски в храме Христа Спасителя – полное безобразие. У меня впечатление, что современное богоборчество еще более агрессивное, чем богоборчество начала ХХ века, и пока не наткнется на предел, дальше которого его не пустят, не успокоится. А наткнувшись, богоборцы будут кричать о насилии, об отсутствии свободы. Но какая свобода, если она оборачивается оскорблением других людей?»

«И так было всегда, - напомнил он. - Вспоминаю 1971 год - еще вполне благополучное советское время. Я только окончил университет и с группой студентов поехал в Среднюю Азию, в Самарканд. Среди нас были молодые люди, которые весьма игриво относились к вопросу религиозности местного населения. При посещении мечети, а она была действующая и одновременно с этим объект туристических экскурсий, эти ребята спросили, мол, ведь нельзя женщинам входить в определенные помещения, но если войдут, что будет? И экскурсовод, - русская, между прочим, из государственного учреждения, ответила, что ничего не будет, пока не зайдете за угол квартала, а там вам просто отрежут голову».

«В этом плане христианство наиболее ранимо, - считает отец Александр. - Мусульмане могут постоять за себя, как в случае с "Шарли Эбдо". Евреи, как правило, устраивают массовый мировой скандал. А православные более смиренно и скромно реагируют. Иногда своим смирением они провоцируют эскалацию конфликта. И совершенно правильно, что в Новосибирске собрали митинг, встали на защиту своих христианских ценностей. Конечно, сам по себе Вагнер с точки зрения духовности фигура не однозначная. Но он не хулиган и не развратник. Думаю, он не предполагал, что из его произведения создадут развратное зрелище».

«Наша православная общественность должна давать цивилизованный и организованный, но твердый отпор людям, которые сознательно оскорбляют религиозные чувства православных. Нужно уважать верования и религиозные убеждения других, соблюдать, в конце концов, нормы демократии! И мы должны стоять за эти нормы, поскольку никогда не будет положен разделительный барьер между кощунством и свободой творчества. Духовная брань всегда будет идти, но есть возможность придать ей цивилизованную форму, чтобы это не перерастало в теракты, в бунты», - заключил священник.

Игумен Серапион (Митько), заместитель председателя Синодального миссионерского отдела, член Межсоборного Присутствия Русской Православной Церкви, сказал: «В истории с "Тангейзером" я вижу неуважение не только к чувствам верующим, но и к классическим произведениям искусства. Классический репертуар в современном театре искажают часто. Режиссер исказил образ Христа, но, кроме того, он исказил и содержание оперы. Полагаю, постановка могла оскорбить и многих поклонников Вагнера».

«Думаю, - продолжил он, - браться переписывать оперы Вагнера может лишь человек, столь же или более талантливый. Поэтому решение нового директора новосибирского театра снять постановку с репертуара мне кажется вполне разумным - зрители не должны страдать из-за того, что кто-то слишком вольно трактовал любимое многими произведение классика. Кстати, кроме зрителей могли пострадать и участники этого театрального действа – артисты, музыканты. Люди, которые стали заложниками "свободы творчества" режиссера».

Иерей Святослав Шевченко, клирик кафедрального собора Благовещенска, подчеркнул: «Для верующего Христос значит даже больше, чем родители». «Людям, которые пишут такие сценарии и ставят такие спектакли, на место героев своих постановок нужно поставить тех, кто им дорог – маму, жену, сестру, - предложил он. - Захотел бы Кулябин, чтобы его мама на сцене с кем-то вступала в интимные отношения? Если да, вопросов нет - я имею в виду, вопросов в отношении его нравственности. Вот и верующие приняли произошедшее близко к сердцу. Афиша с распятием Христа в женской промежности – это, извините, что? На одном из порталов я нашел интервью Кулябина от 15 декабря, то есть до произошедшего скандала. Он, анонсируя спектакль, утверждает, что хотел нащупать что-то, что вызовет бурную реакцию общества. И на его взгляд, это могут быть всего две вещи: религиозный вопрос и Холокост. Слава Богу, тему Холокоста он не затронул, взялся, зато решил потрепать имя Божье».

«Искусство, как говорили многие великие композиторы, писатели, должно возвышать человека, делать его лучше, - напомнил пастырь. - А сегодняшним деятелям культуры, видимо, не нужно ничего возвышать. Им нужно осмеять, опорочить то, что для человека, свято. На днях прочитал в "Фейсбуке" рассказ российского режиссера, сценариста Юрия Грымова, о том, как он сходил на постановку в "Электротеатр "Станиславский". Он пишет, что насколько уж сам искушен во всяких театральных экспериментах, происходящее на сцене было для него шоком - в первом акте вышла героиня и помочилась перед зрителями. Грымов пишет, что только из-за этого готов стать самым ярым консерватором».

«Действительно, - продолжил игумен, - создается впечатление, что у нас на театральных подмостках скоро начнут совокупляться. Поэтому общество, включая религиозные организации, на мой взгляд, должно что-то предпринять. Да и театральным деятелям не следует оставаться в стороне. Сегодня искусство становится источником агрессивной пропаганды западных "ценностей" - извращений, "обнаженки". Это нужно прекращать. И когда за Кулябина вступаются деятели театра и кино, я удивляюсь – сами же они не поставили бы такую пошлость. Искусство не должно провоцировать, оно должно менять человека в лучшую сторону».

Священник Николай Святченко, председатель Отдела по миссионерской, молодежной и катехизаторской работе Гатчинской и Лужской епархии Санкт-Петербургской митрополии, отметил: «Это основное положение современной культуры об отсутствии всяких запретов пытаются насаждать как в Европе, США, так и в России. Но эта установка лжива: само либеральное сообщество, по сути, не терпит критики. Например, нельзя критиковать их взгляды, выражать недовольство пропагандой гомосексуализма - ну и так далее. Эти люди хотят заменить существующие нравственные основы своими, причем насильственно».

«Конечно, - продолжил отец Николай, - мы не должны этому поддаваться, если не хотим потерять человеческий облик, национальную самоидентичность, религиозность. В случае с Тангейзером всем серьезным культурологам было понятно: любимую многими оперу Вагнера извратили, постановка не имеет ничего общего с оригиналом. Кулябин сделал это нарочно, о чем он сам рассказал в каком-то из интервью. Ну а вообще странно: господа либералы возмущаются, что кто-то унес цветы с места гибели Бориса Немцова, а сами так презрительно относятся к верующим, над святынями которых надругались. Это как-то непоследовательно. Если уж отвергаешь святыни, ценности, все моральное, - так хотя бы прилагай это ко всему. Из этого и видно, что они хотят утвердить новую мораль, по сути, лживую и бесчеловечную».

«Я думаю, этот конфликт должен был закончиться, так, как закончился. Государству не нужно, чтобы христиане выходили на улице с протестами, - хотя, подчеркну, это были мирные акции. Думаю, постановкам, которые могут вызвать возмущение сотен, тысяч людей, вообще не место на сценах государственных театров, - убежден он. - Театральные деятели должны показывать истинную красоту - ту же классику. А новосибирский режиссер взял и переработал известное всем произведение Вагнера. Если ты хочешь продемонстрировать миру какие-то свои мысли, найди спонсоров, открой свой театр, и пиши собственные оперы, не затрагивая святыни. Думаю, это просто была провокация, чтобы проверить, что еще может выдержать русский народ, прежде чем "возьмется за вилы"».

«Думаю, в интересах государства следить, чтобы таких скандальных постановок на сцене государственных театров не было. Нельзя покушаться на святыни – православные ли, мусульманские или какие-нибудь еще», - заключил он.

Священник Петр Коломейцев, декан психологического факультета Православного института св. Иоанна Богослова Российского православного университета, сказал: «Я не смотрел эту нашумевшую постановку, и по поводу нее ничего сказать не могу. Хочу сказать о другом. Православным свойственно смеяться, - в том числе и над своими собственными недостатками, и смех - это не так уж плохо. Хотя и бытует мнение: "Христос никогда не смеялся", но если об этом не написано, не значит, что это действительно так. К нему тянулись дети, - значит, наверняка на его лице была улыбка. К тому же многие притчи сказаны так, что чувствуется ирония. Да и миссионеру чувство юмора необходимо - иногда умение посмеяться над собственными недостатками лучше демонстрирует суть подлинной веры, нежели какие-то скучно изложенные догматические, канонические истины. Поэтому я не считаю, что юмор должен быть изгнан из христианской среды».

«Но надо всем ли можно смеяться? – задается он вопросом. - Конечно, нет. Над чем-то смеяться просто грешно. Мы же не будем смеяться над горем людей, переживших смерть близкого человека. Конечно, это "что-то" есть и в религии. Когда я прочитал "Библию для верующих и неверующих" Емельяна Ярославского и "Забавную Библию" Лео Таксиля, на меня эти книги произвели удручающее впечатление. После них осталось чувство какой-то нечистоты, как от скабрезного анекдота. Но я не могу сказать, что они на меня подействовали как-то плохо, - просто у меня сформировалось определенное отношение к атеистической пропаганде. Я считаю, эти авторы сами себя опозорили. И мне кажется, иногда попытка защитить от поругания святыни дает худший эффект, нежели когда кощунники себя разоблачают».

«Оскандалившиеся люди вызывают брезгливость, - пояснил пастырь. - Христос был поругаем, его осмеивали, - и тем не менее в худшей ситуации оказались его хулители. Поэтому, мне кажется, насильно уважение навязать нельзя».