Благочестие без Бога

В сегодняшнем Евангелии мы слышим, как ко Господу пришел богатый юноша. Он не просто пришел — он побежал к Нему, едва увидев. Он преклонил колена пред Господом во вдохновенном порыве. Кажется, все готов он отдать Господу, но Господь охлаждает его пыл. Вот заповеди, говорит Он, и вот Бог.

Как часто люди хотят узнать самые главные тайны жизни, достичь подлинного совершенства — но когда Бог назначает цену, тогда все вдруг меняется, и прежний прекрасный наш порыв куда-то исчезает.

На самом деле это Евангелие говорит о том, что является главной болезнью не только у этого благочестивого молодого человека, но и у очень многих верующих. Господь спрашивает: «Сколько ты хочешь этого блага, к которому призван каждый человек?» И мы отвечаем: «Хочу, Господи, но не так, чтобы уж слишком много. Потому что страшно получить слишком много этой новой таинственной, непостижимой, страшной Божественной животворящей жизни. Столько, сколько мне хочется, вот столько дай мне, Господи».

Мы часто можем наблюдать, как человек желает быть со Христом, ищет истинной жизни, но при этом добавляет, что не должно же это означать, что он должен соблюдать все посты, все длинные богослужения посещать. Кроме Православной Церкви во всех церквах посты отменены, богослужения сильно сокращены — чтобы якобы облегчить людям приход ко Христу.

Часто мы бываем свидетелями, как приходит мама какого-нибудь любимого своего сыночка: «Сама я верующая, — говорит, — и очень радовалась всегда, что мой сын растет верующим. Но не до такой же степени, чтобы он чуть ли не каждый день в храм ходил, и дома не переставал читать духовные книги». А другая приходит и плачет о своей дочери: «Хорошо, что она в Церкви, но она не хочет в брак вступать, о монашестве мечтает. Христианство — это хорошо, но надо же знать меру!»

Вот это и происходит с богатым юношей. Он, конечно же, не украл, не обманул никого. Но ни разу в жизни не явил этот человек подлинного благородства, жертвенности, настоящей любви, от которой начинает светиться жизнь, потому что в ней уже присутствие Христово. Этот человек не безбожник, но и нельзя его назвать человеком Божиим. Он хочет чего-то среднего — и там быть и здесь. «Разделилось сердце их» — говорит Господь (Ос. 10: 2). Половина сердца отдана миру, половина — Богу.

Если внимательно посмотреть на жизнь этого юноши, он немногим отличается от людей добропорядочных, совестливых, но Бога не знающих. «Чего мне еще недостает?» — говорит он Христу. Он все заповеди, вроде бы, сохранил: «не убивай», «не воруй» и «не блуди». Бога ему недостает! Бога в его жизни нет, и не будет, потому что когда Бог предлагает ему войти в Его жизнь, то он уходит от Бога. Это на самом деле такой же знакомый нам евангельский фарисей, который говорит: «Благодарю Тебя, Господи, что я не как прочие люди, блудники, воры» (Лк. 18, 11).

«Я богат, — говорит он, — и ни в чем не нуждаюсь» — это уже слова из Откровения о Лаодикийской Церкви (Откр. 3: 14—22). Оказывается, вся Церковь, а не только отдельные люди может быть искушаема опасностью — быть лишенной Христа. Церковь, христианство, может оказаться без Бога, без Христа, без благодати. Все усилия врага рода человеческого, как мы знаем, направлены на то, чтобы Церковь потеряла благодать. Как Христос говорит о последних временах, о самой главной «тайне беззакония» — чтобы соль не потеряла свою силу, и не оказалась ни на что не годна, кроме того как быть выброшенной вон на попрание людям (Мф. 5: 13).

Это благочестие без Бога напоминает о недавнем интервью знаменитого нашего политика, напечатанном в центральных газетах — о том, что он «крестился взрослым, совсем недавно, сознательно», как он выразился, но «в Бога не верит». И будучи очень влиятельным деятелем, он всячески старается помогать строительству не только православных храмов, но и мечетей, синагог. «Не потому что Бог есть, — сказал он, — а потому что все религии учат нравственности, обеспечивают стабильность в обществе, поэтому нужно их поддерживать». Но это на словах «нравственность», на деле происходит самое страшное уничтожение всякой нравственности при попустительстве государственной власти. Чтобы людьми, народом можно было бы легко управлять как стадом.

То есть мы видим, что тайна этой теплохладности очень велика и глубока. Она достигает «тайны беззакония», соединения всех религий уже без веры, без Христа Бога, а на основании только «общечеловеческих ценностей», которые заключены в ветхозаветных заповедях. А дальше человек, будучи не в состоянии собственными силами хранить нравственность, естественно приходит к разрушению всякой нравственности, когда грех становится нормой, и вся атмосфера общества становится самой благоприятной для явления «человека беззакония». Если мы не принимаем Христа в нашу жизнь, то постепенно открывается путь от Христа к антихристу.

Будем страшиться этой опасности, о которой говорит нам сегодня Спаситель: чтобы вера наша православная не стала просто «украшением народной жизни» или украшением нашей личной жизни, в то время как в ней нет Самого Бога.

Теплохладность в вопросах веры по отношению к огненной Божественной истине и любви — это самое худшее, что может быть на свете. Если вера для нас что–то значит, то она должна быть для нас всем. Мы в конце концов делаем выбор: со Христом мы или против Христа, потому что середины не существует.

Вечная жизнь, совершенство, о котором вопрошает богатый юноша, есть жизнь с Богом, пребывание с Ним, приобщение той любви, которую Он являет на Кресте, отдавая всего Себя нам, в Пречистых Своих Тайнах, которых мы приобщаемся здесь, в Церкви. И эта вечная жизнь означает способность нашу и решимость, оттого что коснулся нас огонь любви Христовой, следовать до конца за Господом нашим.