С 1 сентября 2013 года вступили в силу изменения и дополнения в Федеральный закон от 29 декабря 2012 года № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации». Русская Православная Церковь приняла самое активное участие в работе над законопроектом. В результате в текст закона было включено большинство принципиально важных предложений Русской Православной Церкви, касающихся вопросов религиозного образования, сообщает Патриархия.ru.
По благословению председателя Синодального отдела религиозного образования и катехизации митрополита Ростовского и Новочеркасского Меркурия главным юрисконсультом Синодального отдела Е.Зайчиковой был подготовлен комментарий к этому документу.
В комментарии, в частности, отмечается, что Федеральный закон Российской Федерации № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» был принят Государственной Думой 21 декабря 2012 г., одобрен Советом Федерации 26 декабря 2012 г., 29 декабря 2012 г. подписан Президентом и опубликован 31 декабря 2012 г., за исключением нескольких статей вступил в силу 1 сентября 2013 г.
«Впервые федеральный закон закрепляет возможность реализации в общеобразовательных организациях комплексного курса основ духовно-нравственной культуры народов России.
Часть 1 статьи 87 закона предусматривает принципиальную возможность реализации вышеназванного курса в рамках основных образовательных программ. Причем эта возможность предоставлена образовательным организациям любых организационно-правовых форм и форм собственности, включая муниципальные и государственные школы.
Формулировка ч.1 ст.87 закона позволяет реализовывать комплексный курс основ духовно-нравственной культуры народов России (в рамках основной образовательной программы) различным образом: 1) может реализовываться школой как обязательный предмет в рамках ФГОС; 2) при отсутствии данной образовательной области в стандарте может реализовываться за счет части образовательной программы, формируемой участниками образовательного процесса; 3) может реализовываться и в рамках ФГОС, и одновременно углубляться за счет части, формируемой участниками образовательного процесса (профильное образование). При этом ничто в законе не запрещает православным школам продолжать реализовывать свою практику преподавания вероучительных предметов наряду с ОРКСЭ. Таким образом, как видим, возможности частных школ, как минимум, не сузились, а возможности муниципальных школ принципиально расширились.
Выбор одного из учебных курсов, дисциплин, предметов (модулей), включенных в основные общеобразовательные программы, осуществляется родителями (законными представителями) обучающихся. Закрепление указанного положения в законе было необходимо в качестве гарантии реализации родителями принадлежащего им приоритетного права на воспитание и образование своих детей в соответствии с собственными убеждениями и мировоззрением.
Вновь принятый закон впервые предоставляет Церкви ряд важных полномочий в сфере общего образования.
Во-первых, примерные основные образовательные программы в части курсов основ духовно-нравственной культуры должны будут проходить экспертизу в централизованной религиозной организации — на предмет соответствия содержания курсов нормам вероучения, историческим и культурным традициям данной централизованной религиозной организации в соответствии с ее внутренними установлениями.
Во-вторых, в ч. 6 ст. 87 указано, что централизованные религиозные организации привлекаются к учебно-методическому обеспечению учебных курсов, предметов, дисциплин (модулей), направленных на получение обучающимися знаний об основах духовно-нравственной культуры народов Российской Федерации, нравственных принципах, исторических и культурных традициях мировой религии (мировых религий), об основах конфессионального вероучения.
У Церкви впервые появляется возможность реально влиять на содержание программ и учебно-методических пособий по курсу основ духовных культур.
Важно, что удалось отстоять позицию Церкви по вопросу о том, что учредителями конфессиональных (православных) общеобразовательных организаций могут являться как религиозные организации (приходы, монастыри, епархии и т.д.), так и нерелигиозные организации и физические лица.
Действующее законодательство позволяет (и содержит все механизмы реализации) равное нормативное бюджетное финансирование муниципальных, государственных и частных школ. В то же время закон не обязывает региональные власти осуществлять именно равное финансирование.
Благодаря усилиям Церкви статьей 86 вводится определение «казачий кадетский корпус» как разновидность общеобразовательной организации со специальным названием. В то же время с некоторыми положениями данной статьи согласиться сложно.
В частности, представляется необоснованным тот факт, что в число возможных учредителей казачьих кадетских корпусов не включены казачьи общества (войсковые казачьи общества), образованные в соответствии с Федеральным законом «О государственной службе российского казачества». Закон устанавливает, что организация образовательной деятельности в казачьих кадетских корпусах должна осуществляться в порядке, установленном Федеральным органом по контролю в сфере образования. Представляется очевидным, что указанный порядок не позволит в полной мере учесть в образовательной деятельности духовные традиции, культуру и уклад казачества, не говоря уже о региональных традициях конкретных войсковых обществ. Учитывая, что для суворовских, нахимовских, морских кадетских корпусов организация и осуществление образовательной деятельности предусмотрены в порядке, определяемом органами, в чьем ведении они находятся, представляется целесообразным и логичным предусмотреть и для казачьих кадетских корпусов аналогичный порядок, определив их в ведение конкретных войсковых казачьих обществ как сегодня и сложилось на практике. Полагаю, что необходимо законодательно закрепить более широкие права и компетенцию казачьих обществ в сфере казачьего кадетского образования. Это тем более обоснованно, что казачество законом РСФСР от 26 апреля 1991 г. № 1107-I признано репрессированной культурно-исторической общностью, имеющей право, в том числе, на культурную реабилитацию, что означает «осуществление комплекса мероприятий по восстановлению их духовного наследия и удовлетворению культурных потребностей» (ст.11 Закона РСФСР № 1107-I).
После принятия законопроекта в первом чтении, в проекте текста закона, рекомендованного Государственной Думой к принятию во втором чтении, появились вызывающие беспокойство дополнения и поправки, нигде (ни на одной из стадий) ранее не обсуждавшиеся, но вошедшие в официальный текст Закона.
В частности, в статью 44 (Права, обязанности и ответственность родителей) внесены поправки (дополнения), предусматривающие, что родители имеют право выбирать формы получения образования и формы обучения, организации, осуществляющие образовательную деятельность, языки, факультативные и элективные предметы, курсы, дисциплины, модули из перечня, предлагаемого организацией, с учетом мнения ребенка, а также с учетом рекомендаций психолого-медико-педагогической комиссии (при их наличии).
Формулировка ч. 3 ст. 44 означает, что не только конкретную образовательную организацию родители не смогут выбрать без учета мнения комиссии, но и, например, семейную форму обучения, или форму самообразования и т.д. Кроме того, и факультативные курсы (а это часть религиозного компонента в православных школах) можно выбрать тоже только с учетом рекомендаций комиссии.
Данная уточняющая норма (ч. 3 ст. 44 Закона) сводит на нет декларацию ч. 1 ст. 44 о том, что родители имеют преимущественное право на обучение и воспитание своих детей. Ч. 3 ст. 44 противоречит международным нормам в указанной сфере, провозглашающим право и свободу родителей обеспечивать религиозное и нравственное воспитание своих детей в соответствии со своими собственными убеждениями. В связи с этим обращает на себя внимание еще одна поправка, а именно: из ст. 4 исключена ссылка на международные договоры Российской Федерации (присутствовавшая во всех предыдущих версиях законопроекта), и в качестве источников права в сфере образования указывается только национальное законодательство.
Представляется, что учет мнения комиссии (и вообще обращение к комиссии) имеет право на существование только в случае, когда ребенок не справляется с программой (неаттестован, рекомендован на повторное обучение и т.д.) или имеет какие-либо ограничения к обучению по состоянию здоровья или в иных подобных нестандартных ситуациях, когда объективно требуется заключение специалиста, обладающего специальными познаниями в области медицины, педагогики, психологии. На каком основании при нормальной ситуации кто-то ограничивает права родителей и их свободу?
Невозможно не учитывать то обстоятельство, что в современных условиях данный механизм способен превратиться в средство давления и шантажа, породить очередные коррупционные сборы с несчастных родителей, которые будут готовы заплатить за то, чтобы мнение комиссии совпало с их выбором.
К сожалению, малый объем прав родителей в сфере образования их детей — общая тенденция закона, прослеживавшаяся с первых версий законопроекта. Почти все, что зафиксировано в законе, — это не реальные права, а нормы-декларации (поскольку они не подкреплены встречными обязанностями).
Представляется крайне важным законодательно закрепить возможность родителей влиять на содержание образовательного процесса в отношении своего ребенка, расширить их возможности. Общецерковная группа внесла свои предложения в этой части, но, к сожалению, они были отклонены (кроме небольшого фрагмента).
Несмотря на безусловный прорыв в том, что касается собственно религиозного образования, новый закон имеет ряд серьезных недостатков, недоработок, ряд норм вызывает обоснованную тревогу. В настоящий момент предстоит очень большая и важная работа над подзаконными актами, конкретизирующими и развивающими нормы нового закона, подчеркивается в комментарии», - заключила эксперт Елена Зайчикова.
Полный текст комментария к закону «Об образовании в Российской Федерации» № 273-ФЗ опубликован на официальном портале Синодального отдела религиозного образования и катехизации «Православное образование».
