Как сообщалось, вчера прошло заседание Высшего Евразийского экономического совета в узком составе, а также заседание Высшего Евразийского экономического совета с участием Армении, Киргизии и Украины.
Итоги заседаний прокомментировал в интервью РНЛ заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин.
Никакой особой интриги во вчерашнем заседании не было. То, что Дорожная карта в отношении Армении будет одобрена, было понятно как минимум полмесяца назад.
По Киргизии ситуация сложнее в силу объективных обстоятельств, отличающих экономику этой страны. Все прекрасно знают, что основным источником дохода для бюджета, для значительной части населения и для киргизской элиты является особая роль, которую играет эта страна, роль транспортно-логистического хаба для китайских товаров, приходящих в республику как легально, так и в большей мере нелегально. Республика - это большой перевалочный пункт для китайского барахла, которое идет в страны Центральной Азии, в Россию и далее. Значительная часть экономики Кыргызстана зависит от этой сложившейся системы. Кыргызстан был одним из первых государств Центральной Азии, вступивших в ВТО, что предопределило его транзитно-логистические функции для большого восточного соседа. И поскольку отказ от этих функций предполагает серьезные социально-экономические потери, то Кыргызстан настаивает на выстраивании компенсационных механизмов, которые могли бы ослабить эти потери для экономики и общества.
На мой взгляд, это вполне логичное требование. Другое дело, что сейчас на примере российско-украинских отношений последнего времени среди государств - потенциальных членов Таможенного союза появляется потребительское отношение к России. Все решили, что у России очень много лишних ресурсов, которые она могла бы потратить на финансирование своих политических проектов.
Многие считают, на мой взгляд, совершенно необоснованно, что Россия заинтересована в том, чтобы любой ценой втащить Таджикистан, Киргизию или Армению в Таможенный союз. Это совершенно не так. Есть заинтересованность в расширении экономического пространства, основной доминирующей экономикой которого будет являться российская экономика, но переоценивать это стремление, наверное, не стоит. Тем не менее, в Бишкеке и в Душанбе в последнее время ряд экспертов, близких к власти, начали говорить о том, что необходимо не просто добиться компенсации ожидаемых потерь, но надо выбить максимально возможное количество преференций от Москвы. Я думаю, что эти настроения со временем отойдут на второй план, но учитывать их, конечно, необходимо.
Таможенный союз создается не для того, чтобы в нем существовали какие-то хитрые лазейки для проникновения на его территорию товаров и услуг других государств -Китая на востоке или Евросоюза на западе. В этих условиях Россия и её партнеры по ТС не заинтересованы в том, чтобы придавать какой-то особый статус этим гигантским оптовым рынкам, которые существуют в Киргизии, вокруг которых кормятся примерно 200-300 тысяч человек. Понятно, что закрывать это придется и в республике, в которой политическая система весьма неустойчива, это может вызвать новые политические потрясения. Чтобы этого не случилось, Москве, Астане и Минску, очевидно, придется продумать предметное предоставление льготных услуг для Кыргызстана. Это вполне справедливое и здравое положение дел, потому что принимать государство любой ценой, тащить его «хоть чучелом, хоть тушкой» означает закладывать риски и мины замедленного действия под дальнейшую судьбу наших интеграционных процессов. И в Москве и в Астане должны быть заинтересованы в том, чтобы снизить разные социальные и экономические риски для будущих партнеров.
Этот подход наглядно проявился с Ереваном, потому что Армения, достаточно здраво взвесив все «за» и «против», решила, что необходимо форсировать процесс вхождения в зону ТС. По сути дела, здесь кроме объективной необходимости создания новых точек для развития армянской экономики, которые непременно произойдут в ходе присоединения к ТС, свою роль, как мне кажется, играет и субъективный фактор. В Ереване посчитали, что страна, которая первой сумеет войти в «союз трех», получит максимальное количество преференций как хороший мальчик-отличник, который вовремя делает домашнее задание. Ясно, что на примере Еревана всем государствам - потенциальным участникам Таможенного союза будет демонстрироваться факт того, что вхождение в ТС - это очень замечательный процесс, и тот, кто идет по этой дороге, несмотря на встречающиеся трудности, приобретает гораздо больше, чем теряет. Ереван оказался гораздо мудрее, чем Душанбе или Бишкек. Он всех опередил и получит больше, чем те, кто пойдет позже. Кроме того, за Киргизию или Украину, гораздо активнее, чем за Армению, борются наши политические и экономические конкуренты. На примере Украины это проявляется очень наглядно, зримо и снимает все и всяческие вопросы, которые были раньше. А армянская экономика в силу своего масштаба, в силу исторически сложившихся обстоятельств достаточно давно является полем монопольного влияния российского бизнеса.
Конечно, конкуренция есть и здесь. Армянский рынок, пусть он и не такой большой, как украинский, при равнодушии России найдутся желающие поглотить. Но так сложилось, что позиции наших конкурентов здесь слабее, чем в других регионах. Это облегчает возможность маневра для РФ. Я думаю, что рано или поздно и Киргизия, и Армения войдут в состав Таможенного союза. Проблемы киргизского направления, о которых я говорил, конечно, будут решены. Потому что киргизская экономика по масштабам несопоставима не только с российской, но даже и с казахстанской, она раз в 10 меньше последней. Российская экономика в 10 раз больше казахстанской, т.е. она больше киргизской экономики в 100 раз. Это говорит о том, что при желании, если Киргизия не будет заинтересована в участии многочисленных российских партнеров-конкурентов, то она войдет в ТС, потому что у неё нет другой возможности.
Существуют только два интеграционных проекта, которые реально актуальны для Бишкека. Это Евразийский союз, который будет расти на базе ТС, или превращение в сырьевую провинцию наших китайских друзей. Бишкек волен сам выбирать либо Евразийский союз, либо партнерство с Китаем. Второй проект более сложен в силу определенных причин. Поглощение китайской экономикой экономики Киргизии может произойти в случае тесной интеграции не за годы, а за пару месяцев. Для Китая переварить Киргизию во всех смыслах - это дело 2-3-х месяцев, и в Киргизии все это понимают. Евразийский союз в этом смысле оставляет больше перспектив и для самостоятельности, и для внутриполитической и внешнеполитической деятельности тех элит, что сейчас у власти. А мы прекрасно видим, как Киргизия своеобразно ведет себя по отношению к иностранным инвесторам. Постоянные скандалы, наезды. Это объясняется личными интересами различных финансово-промышленных групп. А если Киргизия станет частью китайской экономики, то все будут ходить строем, все будут много работать, и никакой самостоятельности, никаких глупостей по поводу политического плюрализма, экономической самостоятельности - ничего этого не будет. И народ тоже понимает, что в случае интеграции с Китаем никакой самореализации и т.д. уже не будет, потому что двери в ТС для граждан Киргизии если не захлопнутся полностью, то их прохождение станет серьезной проблемой.
Существует масса нюансов, но думаю, что, взвесив количество плюсов и минусов, элита Кыргызстана уже сейчас уверена в том, что плюсов больше и входить необходимо. Об этом можно судить по настроениям экспертов Кыргызстана, другого варианта, кроме как тесная интеграция с ТС, у Киргизии нет. Несмотря на то, что этот проект повлечет за собой определенные издержки, идти по этому пути придется.
Я так понимаю, что президент Атамбаев принял для себя окончательное решение. 19 декабря на пресс-конференции он достаточно прямо сказал, что главным интеграционным проектом для Киргизии является интеграция в Таможенный союз. При этом он подчеркнул, что необходимо отставать национальные интересы, защищать экономику и общество. Это вполне справедливо. Сейчас в рамках Дорожной карты, которая будет дорабатываться в ближайшие 2-3 месяца, все эти нюансы будут учитываться, будут решены технические вопросы о компенсации, о создании банка стабилизации. А принципиальный вопрос для Бишкека решен так же, как для Еревана. Ереван просто прошел по этому пути быстрее и дальше, чем киргизская сторона.
