А наемник, не пастырь, которому овцы не свои,
видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит;
и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник
бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах
(Ин. 10, 11-13).
Что понудило священника, отправляющегося служить всенощное бдение, взять с собой огнестрельное оружие? Вероятно, достаточно веские причины. В том числе, нездоровая обстановка на улицах.
Пастырь применил оружие лишь после того, как иные средства убеждения были использованы. Трое нетрезвым мужчин стали посягать не на его честь и не на его здоровье, но на честь 14-летней дочери. Имела место драка. Священник не обязан обладать такими совершенными навыками рукопашного боя, чтобы завалить сходу троих. Экспериментировать, когда на кону больше, чем жизнь, - честь дочери – вряд ли уместно. Поэтому последовал выстрел, повлекший ранение одного из преступников. Можно теперь морализаторским тоном рассуждать, что пастырь превысил необходимые пределы самообороны; можно говорить, что он не имел права на ношение огнестрельного оружия. Но он защитил честь дочери, и это перевешивает любые противные доводы. Честь нельзя измерить ни деньгами, ни кубометрами, ни децибелами. Она или есть, или ее нет. Если ее нет, человек превращается в скота.
Не так давно наше общество оскотинивалось ужасающими темпами. Притом, кураторы этого процесса повторяли точно заклинания: «русские – скоты», «русские – быдло» и т.д. Обратное – восстановления русской чести – будет проходить болезненно. Но это здоровый и радостный процесс.
Результат происшествия следующий. Трое мужчин, привыкшие к безнаказанности ни во что ставившие девичью честь, задумались, потому что вероятность близкой смерти всегда заставляет задумываться. Общество увидело, что есть православные пастыри, готовые под страхом сесть в тюрьму, под страхом быть опозоренными до конца дней, постоять за честь своей паствы. Фанатики рыночных отношений, уверовавшие в то, будто все можно купить за деньги, с ужасом для себя осознали: имеется сфера жизни, сфера человеческих отношений, где они ничего не смыслят, и где их бог по имени Мамона совершенно безсилен.
Но должны задуматься и все мы. Разве это нормально, когда священник вынужден, идя с несовершеннолетней дочерью, брать с собою пистолет? Нужно создать такую обстановку, чтобы у беззаконников, привыкших к насилию, колени тряслись от одной только мысли посягнуть на чужую честь. Или мы станем меланхолично ожидать участи содомлян, которые с детства привыкали посмеиваться над чужою честью?
Священник Сергий Карамышев, публицист
13. Re: Поступок настоящего пастыря
12. Ответ на 4., оникс:
11. Re: Поступок настоящего пастыря
10. Ответ на 4., оникс:
9. 4. оникс :
8. Пожертвование
7. Ответ на 4., оникс:
6. ЗАГОЛОВОК: "...о липецком священнике, подстрелившем хулигана, защищая свою дочь"
5. Re: Поступок настоящего пастыря
4. Re: Поступок настоящего пастыря