«По большому счету, война уже реально идет, правда, пока еще в латентном виде. Я имею в виду все эти арабские революции. Причем, все достаточно неоднозначно. Глупо списывать все на некий "зловещий американский план" или "козни мирового закулисья". Яблоко созревает по мере накопления и вызревания в нем разного рода веществ. Также и война начинается в результате вызревания комплекса противоречий. В частности, очень сильно заинтересованы в этом арабские салафитские режимы, которые стали абсолютными хозяевами в своей части исламской уммы. В первую очередь это Саудовская Аравия, Бахрейн и Катар (в политическом смысле Эмираты ведут себя пассивнее). Последний и вовсе является оплотом арабского псевдолиберализма (достаточно вспомнить "Аль-Джазиру"). Эти "выдающиеся и образцовые мировые демократии", гнезда арабских революций, очень хотят решить проблемы господства в исламской умме с помощью американо-израильских возможностей. В этом смысле их можно понять. Для них это чрезвычайно соблазнительный проект. Потому что их собственные военные возможности близки к минусу», - заявил в интервью порталу КМ.ру известный тележурналист и политолог Михаил Леонтьев, рассуждая об эскалации напряженности вокруг Ирана.
По его словам, «второй движущей силой, которая ведет дело к войне, является продолжающийся глобальный экономический кризис». «Что касается Израиля, то здесь настроение среди части элит можно охарактеризовать как "суицидальная истерия". Хотя с точки зрения стратегии и анализа ситуации все это крайне опасно. Факторов для начала войны очень много. Думаю, что даже в Иране есть силы и группы, для которых конфликт выгоден не по объективным, а по субъективным причинам, и которые тоже провоцируют напряженность. Такие вещи вообще симбиотичны», - продолжил он.
«Война вообще начинается, когда обе стороны потенциального конфликта видят выигрыш именно в эскалации. При этом Евросоюз пока не поддержал, отложив на полгода, вопрос о введении нефтяного эмбарго против Ирана. Надо сказать, что ЕС меня этим в хорошем смысле слова потряс своей совершенно неожиданной адекватностью. Поскольку нефтяные санкции против Ирана - это санкции против Евросоюза. Казалось бы, что может быть проще для понимания. Но европейцы давно этого не делали. В Ливии, например, они принимали санкции против себя. Однако на фоне углубляющегося кризиса Евросоюз начинает демонстрировать остаточную "волю к выживанию"», - отметил Леонтьев.
Как отметил он, «одно дело, когда тебя используют в более-менее благополучной ситуации и ты можешь "расслабиться и попытаться получить удовольствие"». «Но когда речь идет о смертельной угрозе, здесь не до политесов. Нужно понимать, что Америке не страшно никакое эмбарго. Не только потому, что она и так не получает нефть из Ирана. Биржевая цена на газ в США на сегодняшний день упала ниже 100 долларов за тысячу кубов. Это меньше, чем получают субсидированные российские потребители. Напомню, в Европе цена на газ составляет 500 долларов за тысячу кубов. То есть Америка стратегически решила свои энергетические проблемы. И получала колоссальное конкурентное преимущество. Если сейчас перекрыть арабскую нефть, то Европа окажется в жесточайшем углеводородном кризисе и перестанет существовать как экономический конкурент США», - добавил эксперт.
«Для Китая перекрытие нефтяной артерии из стран Персидского залива вообще смерти подобно. Так что Пекин будет всячески сопротивляться этому. Хотя он до сих пор еще не показывал зубы, демонстрируя другие, менее устрашающие части тела. Что касается России, то для нас нефтяное эмбарго может быть выгодно только чисто спекулятивно. То есть по мелочи. Понятно, что подскочат цены на нефтяном рынке. А для Запада это станет ловушкой, которая на какое-то время отвлечет его внимание и ресурсы. Однако наша позиция по Сирии говорит о том, что российское руководство в последнее время адекватно видит возникающие угрозы. Потому что речь идет о возможности начала большой и неформатируемой войны в непосредственной близости от наших границ, со всеми вытекающими из этого "прелестями", например канализированием в нашу сторону. Это будет такой тип конфликта, который уже не является локальным. Повторюсь, речь идет о неформатируемой войне, которая связанна с неограниченной эскалацией», - подчеркнул Михаил Леонтьев.
