Священник Андрей Кордочкин, совершив ряд поездок по провинции, задается вопросом: «почему в русской глубинке так часто молодой человек стремится выглядеть как бандит, а девушка – как проститутка?». Ответ на этот вопрос священник пытается найти в статье «Музыка гибнущих царств», опубликованной сайтом «Православие и мир».
«Я впервые задумался об этом по пути из Старицы в Кашин, когда в транспорте, на улице и из чьих-то окон за день был вынужден трижды прослушать альбом местночтимого в Твери Михаила Круга», - пишет священник, недоумевая, почему «блатняк» в России именуется французским словом «шансон». Впрочем, отмечает он далее, в глубинке слышно и другую музыку, однако, замечает он, массовое сознание ее не воспринимает: «К чему гитара, зачем аккордеон? Синтезатора достаточно, чтобы передать всю нехитрую гамму наших чувств».
По мнению пастыря, этот феномен китайцы объяснили еще две с половиной тысячи лет назад. «В гибнущих государствах, у исчезающих народов не то чтобы совсем не было музыки, но музыка их нерадостна. Смеются и пьяные, поют и осужденные, издают воинственные клики и безумные. И музыка века, погрязшего в смуте, наподобие этого … Чем более опьяняюща музыка, тем в большее раздражение впадает народ, тем больше смут в государстве, тем больше унижает себя властитель … Музыка гибнущего царства трагична и гнетуща, и правительство безрассудно. Ибо музыка всегда связана с образом правления … Всякая музыка рождается в сердце человека. Когда чувство охватывает сердце, его трепет рождает звуки; то, о чем поют вовне, изменяет затем сердца внутри. Посему, послушав песни, можно судить и о нравах … Где правит благородство, там и музыка зовет к высокому, а где правит низость, там и музыка зовет к низости», - приводит отец Андрей цитату из книги «Весны и осени господина Люя».
«Рождается в сердце, и изменяет сердца внутри. Если это так, что происходит с русским сердцем?» - задается вопросом священник. Ответ, по его мнению, таков: «"Бог и есть Высшая Красота, через причастие к которому все делается прекрасным", писал отец Павел Флоренский. Мир потерял красоту, и лик Образа Христова уже не видится ее первообразом. Православие, в большей мере, чем все другие религиозные традиции, сохранило это видение, но и для нас, зачастую, красота – в лучшем случае – форма (славянская, византийская, и проч.), и красота подменяется красивостью, а в худшем и вовсе создается свой, православный синтипоп как религиозный элемент массовой трэш-культуры».
«Вспоминаю автовокзал в Дареме, на северо-востоке Англии, где я прожил три года. Это не самые благополучные места; когда-то люди работали на шахтах, шахты закрылись, и земля пришла в упадок. По вечерам на местном автовокзале собирались гопники – а тамошние гопники не слишком отличаются от наших (видимо, между ними существуют международные соглашения о том, как нужно выглядеть, разговаривать, плевать сквозь зубы, и о музыке, конечно). Я вспомнил о них, когда прочел в интернете новость о соседнем городе, Беверли, где дирекция автовокзала стала включать по вечерам музыку Баха и Генделя. Гопников как ветром сдуло. Может быть, это урок и для нашей страны? Никакая земная власть (даже начальник автовокзала) не может сделать так, чтобы в запопсованной душе родился "сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа" (1 Пет.3.4), которому не нужен синтезаторный умц-умц, чтобы почувствовать себя живым. Но отвоевать кусочек изгаженного пространства своей Родины, сделать так, чтобы нам было не так страшно за наших детей – не так сложно. Если есть желание, конечно», - заключает протоиерей Андрей Кордочкин.
«Я впервые задумался об этом по пути из Старицы в Кашин, когда в транспорте, на улице и из чьих-то окон за день был вынужден трижды прослушать альбом местночтимого в Твери Михаила Круга», - пишет священник, недоумевая, почему «блатняк» в России именуется французским словом «шансон». Впрочем, отмечает он далее, в глубинке слышно и другую музыку, однако, замечает он, массовое сознание ее не воспринимает: «К чему гитара, зачем аккордеон? Синтезатора достаточно, чтобы передать всю нехитрую гамму наших чувств».
По мнению пастыря, этот феномен китайцы объяснили еще две с половиной тысячи лет назад. «В гибнущих государствах, у исчезающих народов не то чтобы совсем не было музыки, но музыка их нерадостна. Смеются и пьяные, поют и осужденные, издают воинственные клики и безумные. И музыка века, погрязшего в смуте, наподобие этого … Чем более опьяняюща музыка, тем в большее раздражение впадает народ, тем больше смут в государстве, тем больше унижает себя властитель … Музыка гибнущего царства трагична и гнетуща, и правительство безрассудно. Ибо музыка всегда связана с образом правления … Всякая музыка рождается в сердце человека. Когда чувство охватывает сердце, его трепет рождает звуки; то, о чем поют вовне, изменяет затем сердца внутри. Посему, послушав песни, можно судить и о нравах … Где правит благородство, там и музыка зовет к высокому, а где правит низость, там и музыка зовет к низости», - приводит отец Андрей цитату из книги «Весны и осени господина Люя».
«Рождается в сердце, и изменяет сердца внутри. Если это так, что происходит с русским сердцем?» - задается вопросом священник. Ответ, по его мнению, таков: «"Бог и есть Высшая Красота, через причастие к которому все делается прекрасным", писал отец Павел Флоренский. Мир потерял красоту, и лик Образа Христова уже не видится ее первообразом. Православие, в большей мере, чем все другие религиозные традиции, сохранило это видение, но и для нас, зачастую, красота – в лучшем случае – форма (славянская, византийская, и проч.), и красота подменяется красивостью, а в худшем и вовсе создается свой, православный синтипоп как религиозный элемент массовой трэш-культуры».
«Вспоминаю автовокзал в Дареме, на северо-востоке Англии, где я прожил три года. Это не самые благополучные места; когда-то люди работали на шахтах, шахты закрылись, и земля пришла в упадок. По вечерам на местном автовокзале собирались гопники – а тамошние гопники не слишком отличаются от наших (видимо, между ними существуют международные соглашения о том, как нужно выглядеть, разговаривать, плевать сквозь зубы, и о музыке, конечно). Я вспомнил о них, когда прочел в интернете новость о соседнем городе, Беверли, где дирекция автовокзала стала включать по вечерам музыку Баха и Генделя. Гопников как ветром сдуло. Может быть, это урок и для нашей страны? Никакая земная власть (даже начальник автовокзала) не может сделать так, чтобы в запопсованной душе родился "сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа" (1 Пет.3.4), которому не нужен синтезаторный умц-умц, чтобы почувствовать себя живым. Но отвоевать кусочек изгаженного пространства своей Родины, сделать так, чтобы нам было не так страшно за наших детей – не так сложно. Если есть желание, конечно», - заключает протоиерей Андрей Кордочкин.
