Два крупных чиновника – замминистра обороны США Джеймс Миллер и известный помощник Генерального секретаря Альянса по политическим вопросам Джеймс Аппатурай – почти одновременно заявили о том, что США и НАТО не хотят создавать общую противоракетную систему с Россией. В ответ постпред РФ в Альянсе Дмитрий Рогозин подчеркнул, что Россия не допустит нейтрализации своего стратегического ядерного потенциала, сообщает KM.ru.
«Надо поднимать, что, вне зависимости от желаний российского руководства, т.н. "перезагрузка" не приводит к появлению каких-либо альтернатив во взаимоотношениях с США и Западом в целом. Если они и возникают, то только на уровне политической риторики», - заявил в интервью изданию по этому поводу известный публицист Михаил Леонтьев.
«В этой связи можно вспомнить переговоры по поводу возможности совместного использования Габалинской РЛС, - продолжил он. - Хотя с самого начала было понятно, что никакого серьезного разговора о том, чтобы разменять размещение элементов американской ПРО в Восточной Европе на получение НАТО доступа к информации с данной РЛС, американцы вести не будут. Но с публичной точки зрения это был наглядный пример нелояльности американцев. Последующая российская инициатива по поводу создания единой европейской системы ПРО на паритетных началах, конечно, связана еще и с тем, что России хотелось бы избежать перенапряжения в рамках нового витка гонки вооружений. В противном случае нам придется более энергично заняться модернизацией и переоснащением (гораздо более ускоренными темпами, чем это происходит сейчас) стратегических сил сдерживания. Хотя эта позиция была очень четко заявлена тем же Дмитрием Медведевым, который прямым текстом сказал, что если нам не удастся договориться по ПРО, то мы будем вынуждены совершенствовать свои ядерные силы, т.е. будем реально втянуты в гонку вооружений, чтобы не допустить нейтрализации российского потенциала сдерживания. Понятно, что никакого разговора о совместной противоракетной системе быть не может. Разве что можно предположить разговор о якобы координации двух систем. Но мы же знаем, как это обычно бывает: сегодня – координация, а завтра – уже не координация».
«СССР тоже занимался какой-то координацией с немцами накануне войны в рамках Договора о ненападении и дружбе, - напомнил М.Леонтьев. - Хотя обе стороны прекрасно понимали, какие вполне четкие границы и пределы имеет данная "координация". Если какое-то расхождение в этом вопросе и было, то скорее по датам, чем по смыслам. С ЕвроПРО – такая же ситуация: никто никому ничего не может гарантировать. А значит, практически мы будем вынуждены предпринимать контрмеры. Лично я в этом ничего плохого не вижу, потому что с точки зрения нынешней структуры российской экономики, ее задач и потенциала единственное, чем мы можем легко заниматься, – это гонкой вооружений. Тем более что в нашем случае налицо – определенное недовооружение».
Проблема наших Вооруженных сил не в том, что у нас происходит перевооружение (т.е. чрезмерное вооружение), считает аналитик, а в том, что оно является недостаточным. «Когда речь идет действительно о каких-то сверхусилиях и астрономических суммах, тогда это приводит к появлению таких договоренностей по сокращению вооружений, какие были у нас с США. Если же мы говорим лишь о загрузке и модернизации существующего научно-технического потенциала, то я бы не стал драматизировать эту проблему. Конечно, она есть, и нам будет непросто добиться поставленной цели. Многое мы, к сожалению, утратили в производственной сфере. Буквально недавно Сергей Иванов заявил о том, что программа вооружений практически сорвана нашей промышленностью по целому ряду направлений. Однако, на мой взгляд, это – лишь хороший повод для того, чтобы поднапрячься. Это все равно, что отказываться соревноваться в прыжках в высоту, договорившись ограничить потолок высоты. Конечно, для хилых и немощных спортивных сообществ это было бы отличным решением, сохраняющим их в группе лидеров, но никакого отношения к задачам спорта это не имеет», - заметил публицист.
«Резюмируя, скажу, что там, где речь идет о конкретике, мы очень четко видим, что вся история с "перезагрузкой" является абсолютно ничем не наполненной, кроме политической риторики. Взять хотя бы ситуацию с Курилами, а точнее, с американской позицией по поводу японских территориальных претензий. По форме эта позиция вроде бы никак не меняется по сравнению с той, которую США заявили еще в 1952 году, но по сути она очень серьезно меняется, потому что раньше эта позиция не актуализировалась. Сегодня же США практически обеспечивают правовую пролонгацию японо-американского договора о безопасности, т.е. фактически пролонгацию своих гарантий Японии в том случае, если эта страна попытается силой завладеть островами. Если такой подход называется "перезагрузкой российско-американских отношений", тогда я, наверное, верблюд. То же самое касается отказа от размещения противоракет в Восточной Европе, которые в итоге оказываются сублимированы в другой форме... В общем, когда речь идет о шагах, которые могут кардинальным образом изменить в лучшую сторону существующую ситуацию в двусторонних отношениях с Россией, они для американцев оказываются неприемлемы. Таким образом, США очень тщательно и скрупулезно следят за тем, чтобы сохранять свой статус потенциального противника РФ. То есть это не Россия, а США поминутно и даже посекундно заботятся о том, чтобы сохранить политические и материальные предпосылки для того, чтобы оставаться нашим противником. А мы как раз об этом заботимся очень плохо», - заключил Михаил Леонтьев.
«Надо поднимать, что, вне зависимости от желаний российского руководства, т.н. "перезагрузка" не приводит к появлению каких-либо альтернатив во взаимоотношениях с США и Западом в целом. Если они и возникают, то только на уровне политической риторики», - заявил в интервью изданию по этому поводу известный публицист Михаил Леонтьев.
«В этой связи можно вспомнить переговоры по поводу возможности совместного использования Габалинской РЛС, - продолжил он. - Хотя с самого начала было понятно, что никакого серьезного разговора о том, чтобы разменять размещение элементов американской ПРО в Восточной Европе на получение НАТО доступа к информации с данной РЛС, американцы вести не будут. Но с публичной точки зрения это был наглядный пример нелояльности американцев. Последующая российская инициатива по поводу создания единой европейской системы ПРО на паритетных началах, конечно, связана еще и с тем, что России хотелось бы избежать перенапряжения в рамках нового витка гонки вооружений. В противном случае нам придется более энергично заняться модернизацией и переоснащением (гораздо более ускоренными темпами, чем это происходит сейчас) стратегических сил сдерживания. Хотя эта позиция была очень четко заявлена тем же Дмитрием Медведевым, который прямым текстом сказал, что если нам не удастся договориться по ПРО, то мы будем вынуждены совершенствовать свои ядерные силы, т.е. будем реально втянуты в гонку вооружений, чтобы не допустить нейтрализации российского потенциала сдерживания. Понятно, что никакого разговора о совместной противоракетной системе быть не может. Разве что можно предположить разговор о якобы координации двух систем. Но мы же знаем, как это обычно бывает: сегодня – координация, а завтра – уже не координация».
«СССР тоже занимался какой-то координацией с немцами накануне войны в рамках Договора о ненападении и дружбе, - напомнил М.Леонтьев. - Хотя обе стороны прекрасно понимали, какие вполне четкие границы и пределы имеет данная "координация". Если какое-то расхождение в этом вопросе и было, то скорее по датам, чем по смыслам. С ЕвроПРО – такая же ситуация: никто никому ничего не может гарантировать. А значит, практически мы будем вынуждены предпринимать контрмеры. Лично я в этом ничего плохого не вижу, потому что с точки зрения нынешней структуры российской экономики, ее задач и потенциала единственное, чем мы можем легко заниматься, – это гонкой вооружений. Тем более что в нашем случае налицо – определенное недовооружение».
Проблема наших Вооруженных сил не в том, что у нас происходит перевооружение (т.е. чрезмерное вооружение), считает аналитик, а в том, что оно является недостаточным. «Когда речь идет действительно о каких-то сверхусилиях и астрономических суммах, тогда это приводит к появлению таких договоренностей по сокращению вооружений, какие были у нас с США. Если же мы говорим лишь о загрузке и модернизации существующего научно-технического потенциала, то я бы не стал драматизировать эту проблему. Конечно, она есть, и нам будет непросто добиться поставленной цели. Многое мы, к сожалению, утратили в производственной сфере. Буквально недавно Сергей Иванов заявил о том, что программа вооружений практически сорвана нашей промышленностью по целому ряду направлений. Однако, на мой взгляд, это – лишь хороший повод для того, чтобы поднапрячься. Это все равно, что отказываться соревноваться в прыжках в высоту, договорившись ограничить потолок высоты. Конечно, для хилых и немощных спортивных сообществ это было бы отличным решением, сохраняющим их в группе лидеров, но никакого отношения к задачам спорта это не имеет», - заметил публицист.
«Резюмируя, скажу, что там, где речь идет о конкретике, мы очень четко видим, что вся история с "перезагрузкой" является абсолютно ничем не наполненной, кроме политической риторики. Взять хотя бы ситуацию с Курилами, а точнее, с американской позицией по поводу японских территориальных претензий. По форме эта позиция вроде бы никак не меняется по сравнению с той, которую США заявили еще в 1952 году, но по сути она очень серьезно меняется, потому что раньше эта позиция не актуализировалась. Сегодня же США практически обеспечивают правовую пролонгацию японо-американского договора о безопасности, т.е. фактически пролонгацию своих гарантий Японии в том случае, если эта страна попытается силой завладеть островами. Если такой подход называется "перезагрузкой российско-американских отношений", тогда я, наверное, верблюд. То же самое касается отказа от размещения противоракет в Восточной Европе, которые в итоге оказываются сублимированы в другой форме... В общем, когда речь идет о шагах, которые могут кардинальным образом изменить в лучшую сторону существующую ситуацию в двусторонних отношениях с Россией, они для американцев оказываются неприемлемы. Таким образом, США очень тщательно и скрупулезно следят за тем, чтобы сохранять свой статус потенциального противника РФ. То есть это не Россия, а США поминутно и даже посекундно заботятся о том, чтобы сохранить политические и материальные предпосылки для того, чтобы оставаться нашим противником. А мы как раз об этом заботимся очень плохо», - заключил Михаил Леонтьев.
