В свете данных, полученных в ходе опроса Левада-центром в конце января сего года, картина умонастроений наших молодых (что очень важно) сограждан выглядит таким образом, что весомая часть респондентов хотят видеть свою страну совсем не на том пути развития, по которому шествует цивилизация Запада, на который нас толкали так бесцеремонно последние 20 лет.
Каждый пятый молодой человек остро чувствует сегодня свою нравственную чуждость Западу. И это при том, что данный молодой человек практически всю свою жизнь должен был служить объектом вдалбливания в него норм и принципов западного образа жизни. Он никак не должен был научиться думать о самобытности и неповторимости жизни русской. Он ни за что не должен был научиться любить всё русское. А должен бы он был всего этого стыдиться и, по возможности, не знать совсем.
Было время, когда англосаксы на отвоеванных у шотландцев территориях запрещали побежденным носить и хранить оружие, а также действовал запрет на волынки, их любимый национальный инструмент. В таком же положении национального унижения живут сегодня палестинцы за бетонным забором в своей автономии. А вот наше унижение худшего свойства. Балалайку и гармошку впрямую у нас никто не запрещал, но кто сейчас играет на этих инструментах? Нищие люди в подземных переходах и редкие ископаемые фанатики-умельцы, которых мало куда пускают. Кроме того, что действует негласный запрет на свободное развитие русской народной культуры. Много ли, скажите на милость, найдется у нас молодых людей готовых так запросто надеть национальный костюм, спеть от души русскую песню или лихо пуститься в широкий пляс где-нибудь на Красной или Дворцовой площади, как порой пляшут там чеченцы свою лезгинку?
Нас уже подвели, а лучше сказать мы подошли к тому, что сами себя стыдимся. И стыдимся не греховности своей, не того, что так трусливо и бездарно прошляпили страну, а стыдимся выказать себя русскими, стыдимся своей природной уникальности, которая дана от Бога. Не зазорно шотландцу, надев клетчатый килт сверкать из-под него голыми коленками, дудя при этом в свою волынку. А ирландец, особенно северный, не стесняясь игры на той же волынке, может вести себя нисколько не лучше палестинского араба, который взяв «калашников» и занавесив лицо, ни от кого не отстанет в плане проявления своего национального чувства.
Однако, несмотря на свою задавленность, русский человек всё равно не сможет быть декоративным и ручным. Он не сможет сидеть в резервации за колючей проволокой. Не сможет и полностью переродиться в скотоподобное быдло, а этого от нас и ждут. Западу никогда не нужна была великая Россия, особенно она не нужна им теперь. Но Россия – такое явление, что она просто не может не быть великой по своей природе. На острие этого вселенского противоречия стоит сейчас каждый, кто хочет думать, что он русский. Каждый, не зависимо от своего желания находится в положении принца Датского. Отец его подлейшим образом умерщвлен, сам он живет в королевстве, где царствует ложь, предательство и разврат, а на отцовском троне сидят, блудодействуют и правят отцеубийцы. В таком-то положении и задаются вопросом: «быть или не быть».
«Западом и наказывал и накажет нас Господь», - говаривал святитель Феофан. Так оно всегда и случалось, поэтому вопрос: по пути России с Западом или нет, звучит для нас сегодня по-гамлетовски. Если в этом не убеждает сама история, то последние 20 лет должны убедить кого угодно в том, что Западом нас просто уничтожают.
Судя по опросу Левада-центра, правильно ответили на этот вопрос 20% - это отрадно. С другой стороны, мы имеем большинство, которое пока либо молчит в раздумье, либо, повернувшись лицом к закату, движется в пропасть небытия. Сколь многие подростки начала 90-х ушли в этом направлении и не вернулись, составив собою целое потерянное поколение.
«Западать» на «западные ценности» давняя болезнь русского общества. Лекарство от неё одно, оно в прямой противоположности «восходить к востоку Востоков», ко Христу воскресшему. Им только и может воскреснуть страна, которую ненавидят, злословят и распинают. А, распявши, кидают жребий и раздирают ризы ея. Она, даже будучи мертва, внушает ужас врагам своим и побуждает запечатывать гроб её семью печатями, и выставлять стражу при дверях этого гроба. Разве такая страна может не воскреснуть?
Иерей Алексий Успенский, клирик храма Воскресения Христова у Варшавского вокзала, специально для «Русской народной линии»