Западное общество существует в своём летоисчислении: не от Рождества Христова, а от сексуальной революции

Среди религиозных деятелей в последнее время стало проявляться соревнование в остроте и оригинальности высказываний. Эпатаж становится принятым способом завоевать внимание. В этом плане я совершенно согласен с мнением о.Владимира Василика: Папа Бенедикт XVI в примере с презервативом для жиголо отлично справился с задачей, эпатировав «на все сто». Тем более, что тематика резиновых предохранительных изделий - больная для католицизма и преследует целибатную католическую иерархию с неотступностью и фатализмом загипсованной конечности из видений Геши Козодоева, известного персонажа «Бриллиантовой руки».

В 2005г. я написал по данной теме материал под названием «Высоконравственное бесстыдство». Странное дело, думал в то время я, слово «презерватив» (condom - англ., preservativo - итал., condon - исп.) в текстах католических прелатов иной раз повторяется так часто, что поневоле начинаешь подозревать авторов в каком-то особенном удовлетворении от его многократного произнесения. На самом деле, техника для католиков стала важна вот в каком значении.

Презерватив для Запада - не просто вещица. В общественной мифологии он занимает особое место. Нисколько не преувеличивая, скажу, что это - сакральный предмет и символ всего того образа отношений, которыми в настоящее время живёт тамошнее общество. Западное общество существует в своём летоисчислении: не от Рождества Христова, а от сексуальной революции. Оно героически изживает из своей практики табу и идёт ко всё более свободной трактовке отношений полов. Поскольку всё больше людей своим поведением подтверждают незыблемость закона вселенной: «секс - это такая же потребность, как еда и питьё», практикуют свободный контакт с множественными партнёрами, то за этим по необходимости следует и обновлённая мораль, которая в наше время занята тем, чтобы обеспечить правозащиту во время таких контактов. Презерватив в этой морали находится в самом центре и ассоциируется с безопасностью, заботой, спокойствием, ответственностью, уважением к партнеру и многим другим светлым-высоким.

Данная постановка проблемы воспринимается уже как классическая, само собой разумеющаяся. Разноцветные пачечки с презервативами выставляются на самых видных местах. Раздача презервативов и курсы контрацепции - само собой разумеющееся благо, люди, жертвующие на данные цели и организующие кампании за безопасный секс, выполняют высокий нравственный долг и получают соответствующее одобрение в глазах общества. Возникает любопытная инверсия: деятельность Католической церкви в свете упомянутой символики и «догоняющей морали» - аморальна. Она злостным образом содействует распространению СПИДа и ставит под угрозу права и интересы личности. Современность не в силах простить Ватикану унижения и отрицания своего символа. Как написал один светский автор: «В то время, когда весь мир борется со СПИДом и другими подобными болезнями с помощью презервативов, церковь считает, что использование контрацепции "противно морали"». Католических представителей, что ни день, упрекают в провоцировании в массах безответственного сексуального поведения. Дескать, в азарте борьбы людей и без того не заставишь помнить про технику безопасности, а тут ещё вы, портите всю статистику! В 2005 г., на фоне волны СПИДа в Испании министерство здравоохранения организовало атаку на местного главу католиков и добилось-таки согласия, что Католическая церковь не будет против, если пары, которые «не находятся в браке или же, состоя в нем, не могут устоять перед искушением и вступают в сексуальную связь, которая не дает полной гарантии от СПИДа», применят презерватив. С оговоркой: пары неверующих. Однако двойной дидактики не получилось, и все стали говорить о том, что Католическая церковь благословляет презервативы. Сейчас произошло ровным счётом то же самое. Интервьюер последовательно настроил Папу на полемику в общественном дискурсе. И Папа, по всей видимости, согласился пойти по пути разрядки напряженности: да, если это жиголо, который потенциально может заразить множество людей, тогда пускай, пускай пользуется...

Мир, дружба, резинка! Долгожданное примирение символов происходит! Презерватив и тиара отныне не враги! Впрочем, образ мужской проституции, довольно экзотический, выбирается нарочно, чтобы исключить коннотации с просто человеком, католиком, который, по настояниям официальной теологии, пользоваться чудо-прибором по-прежнему не может. Но всё равно обстоятельства складываются неудачно и играют как против Бенедикта XVI лично, так и против Христианства в целом. Как ни крути, получается, что Ватикан желает усовершенствовать правила торговли телом.

Почему это важно? Потому что, на мой взгляд, на данную ситуацию следовало бы обратить самое пристальное внимание нашим диалектикам и любителям всяческого пиара. Ошибки по части символической коммуникации случаются часто. Мы наивно считаем, что нашу речь воспринимают буквально, но нет, таковая проходит сквозь соответствующие символические фильтры. С современностью категорически не получается разговаривать о нравственности на её языке. Всё, что получается, - это довольно сомнительные конструкции: «Десять заповедей высоконравственного жиголо», «Даёшь профессиональный кодекс чести и охрану труда проституток!», «Раздача презервативов и шприцев на дискотеках» и прочее тому подобное. Церковь и мир разошлись далеко в разные стороны, в том числе ментально, логически. Их больше не объединяют практиковавшиеся некогда правила относительной светской порядочности. Здесь настоящая пропасть, две различные семиотические знаковые системы, и попытки делать объяснительные жесты отсюда туда, с этой стороны на ту сторону, катастрофически приводят к сбоям и испорченной телефонии.

К сожалению, многие у нас по-прежнему не прочь выглядеть прогрессивней Папы и так же, как Папа, закономерно попадают впросак, в попытках вычленить правду внутри беззакония. Достаточно вспомнить приглашение прот. Всеволодом Чаплиным на Всемирный Русский Собор Ксении Собчак, сделанное в самых подобострастных выражениях. Подобно «жиголо» Бенедикта XVI, в данном примере, очевидно, имел место близкий дефект комментаторства. На слуху и другие примеры. Разумеется, можно обижаться и, как это делает Синодальный информационный отдел, в очередной раз сетовать на недобросовестность журналистов. Но результат был вполне предсказуем! Слишком подробные этические дефиниции никого не могли интересовать. От Церкви ждут, в первую очередь, общих оценок сути явления, а не копания в правовых нюансах. И таким образом в коммуникации возник сбой, позиция Церкви стала прочитываться неоднозначным образом.

Думается, что так будет всякий раз, когда церковные представители от возвещения Христа станут перетекать к сложной дипломатии. Образ Церкви при этом тускнеет, теряет убедительность. Люди, привыкшие к пиару и проводящие ошибочную информационную политику, никак не хотят по этому поводу думать. Между тем, эффективность присутствия в поле «актуальных общественных прений» - кажущаяся. Невозможно отстаивать традиционную этику, порицающую разврат, и в то же самое время беспокоиться о наилучших условиях для клиентов публичного дома. Аналогично, и полнота прав для гомосексуалистов автоматически означает ущемление прав более здоровой части общества. Ни при каких обстоятельствах Церкви нельзя втягиваться в устроительство и улучшительство отдельных сторон, размениваться на дискуссии о том, что сам мир понимает под «проблемами современного развития». Церковь должна предлагать миру не суждения по любому вопросу, не арбитраж в католическом стиле, но единственное и целостное - обращение к вере во Христа. И уже изнутри веры мы сможем сообща оценивать те или иные явления жизни, обсуждать и находить нужные решения.

Андрей Рогозянский, специально для «Русской народной линии»