Что касается сообщения о том, что президент Чечни Рамзан Кадыров получил указание от Президента России лично руководить боевыми операциями в Ингушетии , то я думаю, что СМИ преувеличивают ту степень полномочий, которая ему была дана. Возможно, это был разговор о том, что раз ему удалось навести относительный порядок в Чеченской республике, то пусть возьмет на себя некое кураторство этого вопроса в Ингушетии, что-то вроде: «Ситуация в Ингушетии сложная, Евкуров в больнице , надо поддержать братскую республику». У Кадырова действительно неплохо шли дела в Чечне, учитывая масштаб сопротивления, который оказывался боевиками. Ему удалось частью истребить боевиков, с какой-то частью договориться, а часть выдавить из Чечни. При этом Кадыров показал себя и как решительный и жестокий правитель и как искусный дипломат. Во многом благодаря его усилиям, как ни странно, ситуация в Ингушетии стала обостряться - Кадыров не только уничтожал в Чечне боевиков, он и активно вытеснял их в соседние республики, прежде всего в Ингушетию. При Руслане Аушеве для боевиков Ингушетия была базой, где они отдыхали, лечились, отъедались. Из Ингушетии они проводили свои операции в Чечне, а с Аушевым у них была договоренность о ненападении – Аушев не трогал моджахедов, они не проводили операций в Ингушетии.
С тех пор ситуация кардинальным образом изменилась. Аушева сменил Зязиков, которому было поручено разорить всю эту «малину», та же самая задача была поставлена и перед Евкуровым, идиллия закончилась. Чечня же для боевиков стала местом совсем не безопасным, зато в Ингушетии силовики оказались не готовыми к решительным действиям, республика стала удобной базой, но уже не для отдыха ваххабитов, а для террора. Будучи вытесненными из Чечни, они перенесли свою активность на территорию Ингушетии. Возможно, именно по этой причине Дмитрий Медведев дал Рамзану Кадырову поручение помочь «добить недобитых», в условиях, когда президент Ингушетии оказался в такой непростой ситуации, республика обезглавлена, а силовики дезориентированы. Что не обязательно означает институционального закрепления за Кадыровым какого то особого военного или гражданского верховенства над Ингушетией. Думаю здесь больше эмоций, особенно в освещении СМИ – больше всех, кстати, на эту тему злорадствовал и смаковал предполагаемую реакцию ингушей удуговский Кавказцентр.
Говоря о взаимоотношениях кавказских народов, нужно быть крайне осторожным, даже, когда речь идет о взаимоотношениях между такими близкими народами, как чеченский и ингушский. Хотя они и близки друг другу, даже ближе чем русские и украинцы, тем не менее, между ними существует взаимная ревность. Поэтому то, что Медведев поручил Кадырову взять под свое крыло Ингушетию, конечно, для ингушей отнюдь не подарок. Вполне возможно ответное неудовольствие.
Что касается разговоров о том, что поручение Медведева является первым шагом к восстановлению Чечено-Ингушской республики, то я допускаю, что у кого-то в голове такие планы есть, не исключено, что такие планы есть у кабинетных московских геополитиков. Я думаю, что эта идея не реализуема, несмотря на то, что оба народа имеют опыт совместного проживания в одной республике и на протяжении всей истории у них не было открытых конфликтов друг с другом. Тем не менее, каждый из этих народов хочет быть хозяином на своей маленькой территории.
Если вспомнить недавнюю историю, когда в 1988 году в первый раз за советский период в Чечено-Ингушетии первым секретарем обкома стал неславянин - Завгаев, что он сделал в первую очередь? Он поснимал ингушей со всех ответственных постов. И это абсолютно естественное и нормальное условие кавказских реалий – на всех ключевых и хлебных местах должны быть свои, соплеменники, в идеале родственники, то же самое сделал бы на месте Завгаева и ингуш. При этом Завгаев был вынужден действовать осторожно, с оглядкой на советскую систему баланса и квотирования нацкадров, годами складывавшуюся и по-своему отлаженную, каковой в современной России нет в помине. Чем это чревато в случае объединения чеченцев и ингушей в один субъект очевидно.
«Новая» Чечено-Ингушетия в лучшем случае воспроизведет дагестанский вариант постоянного конфликта между народами в плане должностных назначений. В худшем случае - доминирование одного народа над другим. Понятно кто это будет – чеченцев в три раза больше, чем ингушей. Естественно, что ингуши это понимают и, если не будет давления из Москвы, никогда на объединение не согласятся. А давление из центра в этом вопросе ничем хорошим закончиться не может. Я думаю, что проект создания второй Чечено-Ингушетии в принципе не реализуем, попытка же его реализации может привести к новым серьезным конфликтам.
Константин Новиков , депутат Тульской областной Думы, специально для «Русской линии»
