Выживающие в Грозном

Проблемами стариков в России, к сожалению, никого не удивишь. Несложно представить, как тяжело приходится бабушкам и дедушкам, вынужденным существовать на нищенскую пенсию.

Нормально жить, пожалуй, могут лишь те, о ком заботятся работоспособные родственники. К сожалению, не у каждого старика они есть.

В Грозном доживают свои годы многие люди, детей и внуков которых забрала на тот свет война. А кто-то из молодых от нее просто сбежал, позабыв о пожилой матери или отце. И сейчас эти старики остались совершенно одни. Слишком далекие от чеченской культурной среды, слишком травмированные войной, чтобы бороться за свои права.

Проблемам русскоязычных стариков на Кавказе уделено очень мало внимания. В Грозном эти люди не имеют никаких досуговых или реабилитационных центров. Единственное место, куда они могут прийти, это храм. Один храм на всю чеченскую столицу.

Но есть те, кто неравнодушен к проблемам пожилых. Своими силами они пытаются сделать хоть что-то, чтобы скрасить несладкую жизнь этих людей.

«Кавказская политика» поговорила о проблемах пожилых русских жителей Грозного с координатором проекта «Поможем русскоговорящим старикам на Кавказе» Юлией Орловой.

- Давно ли вы работаете с проблемами русскоязычных стариков?

- Знаем мы об их проблемах давно. Но мы обратили внимание, что о них известно какому-то очень узкому кругу людей, и это никогда серьезно и подробно не освещалось. Этому вопросу уделялось очень мало внимания.

- Какие республики у вас в приоритете?

- Пока что мы работаем только в Чечне, непосредственно в Грозном.

Во-первых, у нас уже есть там какие-то знакомства. Во-вторых, в Чечне ситуация значительно отличается от других республик, учитывая политическую обстановку и культурно чуждое окружение.

Важно и то, что большинство из наших подопечных пережили войны, кто-то стал жертвой насилия.

К сожалению, решать серьезные вопросы в Чечне старому человеку очень сложно. Поэтому многие, кто еще в силах, пытаются уехать. Какие-то старушки уже совсем впали в отчаяние, и биться за свои права они не будут. И мы пытаемся в их последние месяцы и годы жизни проявить к ним то внимание и заботу, которого им не хватает.

Все эти бабушки и дедушки очень радуются, когда просто приходишь к ним домой и уделяешь им полчаса для беседы, интересуешься искренне, как у них дела, и даже иногда приносишь или денежку, или продукты.

У нас простой и добрый проект. Мы не хотим ни за что биться, хотя иногда приходится.

- То есть были ситуации, когда вам приходилось переходить от благотворительности к другим действиям?

- Да, такое было. У нас была одна старушка, Галина Федоровна, у которой не было пенсии лет 10-15. Она жила в каких-то совершенно диких условиях. Во время войны она перевела пенсию в Москву, оформила на свою сестру, потому что в Чечне не выдавали никаких пенсий.

А поскольку она инвалид и пережила насилие и бомбежки, сидела в подвалах, то когда ей из Москвы написали письмо и спросили, жива ли она, и куда ей платить пенсию, она, конечно, не ответила. И пенсию ей платить перестали. В итоге почти 15 лет она нищенствовала и жила на подаяние.

На фото: Галина Федоровна - старушка из Грозного, которая почти 15 лет жила без пенсии

Потом, через юриста «Мемориала», через российского уполномоченного нам удалось добиться того, чтобы ей назначили пенсию, хотя бы минималку. Но долги по квартплате у нее остались, и как с этим справляться - непонятно. Электричество она проводить боится, потому что думает, что ей тогда не хватит этой минималки на жизнь.

Есть у нас еще один старичок - Михаил Юрьевич. Ему 57. У него нет ни пенсии, ни инвалидного пособия, хотя он инвалид. Он живет в комнате, где окна завешаны полиэтиленом. Кормится при храме. И этот человек, будучи в таком состоянии, никому не интересен.

На фото: Михаил Юрьевич, 57 лет. Он инвалид, но не имеет пособия

Понимаете, это особая категория людей. Они находятся в очень тяжелых условиях, и абсолютно себя забросили. Они не пишут никаких заявлений, никуда не ходят, ничего не делают для того, чтобы улучшить свое состояние.

На фото: дом Михаила Юрьевича в Грозном

- У этих людей нет никаких родственников?

- Наверное, где-то они и есть. Вот этот дедушка-инвалид дал нам контакты дальних родственников из Нижнего Новгорода. Последний раз он общался с ними много лет назад, и не факт, что они помнят про него.

А есть и старушки, у которых дети, сыновья. Одна русская бабушка приезжала в храм, мы с ней там встретились. У нее двое сыновей. Живут они не в Чечне, а где-то, как говорят, в России, то есть в других регионах. Но они совершенно не думают о своей матери, и непонятно, помнят ли они о ней вообще.

К сожалению, многих бросают родственники. Многих бросили еще в войну, когда бежали. Зацепились где-то в других регионах, а вот про своих забыли. А кто-то одинок, потому что все родственники погибли.

твитнуть цитату отправить в vkontakte

«Многих стариков бросают родственники. Многих бросили еще в войну, когда бежали»

Но нельзя говорить, что все русскоязычные старики живут плохо, это не правда. Буквально на прошлой неделе мы встретили в Грозном одинокую старушку. Пенсия у бабушки 12 тысяч, даже какой-то ремонт сотворила себе. У нее тоже двое сыновей, но они живут в Ставрополе. Оттуда поддерживают мать. Но переезжать туда она не хочет, да и не может уже. Мать к сыновьям в гости ездит, а они к ней не приезжают.

В общем, есть люди, которые живут в среднем так же, как и старики по всей России.

- Вы пробовали привлечь внимание местных властей к этой проблеме?

- Как я уже сказала, у нас проект благотворительный, следовательно, мы будем только рады эффективному взаимодействию, в том числе и с властями. Но пока мы не нашли в Грозном те «здоровые силы», к которым могли бы прийти с нашим проектом. Вероятно, когда о проекте узнает больше людей и он получит реальное развитие, это взаимодействие сложится само собой.

- Сколько русскоязычных стариков в Чечне, по вашим подсчетам, сейчас нуждаются в помощи?

- Мы проводили исследования, но точного числа даже просто русскоязычного населения, боюсь, не знает никто. Если верить переписи населения от 2010 года, то около 9000 человек живут в одном Грозном. При этом перепись 2002 года дает цифру 5300.

Если верить эти цифрам, русских в Грозном стало почти на 4000 больше. Однако мне это представляется очень сомнительным.

Еще у нас есть списки по двум районам Грозного. Один - это просто список русскоязычных (около 300 человек в каждом районе). Другой - это список нуждающихся православных христиан. В Грозном четыре района, и если использовать грубую математику, то получим 1200 человек русскоязычных.

Мы ходим по этим спискам и видим, насколько некачественно они составлены. В одном списке имена 30 человек указаны по два раза. А в списке-то всего 300 человек. Получается немалая погрешность.

К тому же списки эти датированы 2010 годом. Наверное, за четыре года многие и умерли, и уехали.

По многим адресам мы или натыкаемся на «мертвые души», или на дома, в которых живут чеченцы. Их дома легко отличить: высокие заборы, ворота, все ухоженное. На прошлой неделе мы взяли 14 адресов из списка, а нашли только двух человек.

- Эти люди по большей части пережили войны в Чечне? Или они уезжали, а потом вернулись в Грозный?

- Некоторые уезжали. Но в основном они пережили войну тут, прятались в подвалах. Многие жили в Грозном не весь период военных действий. Но знаете, даже один день войны - это уже след на всю жизнь.

Многие пережили насилие, лишились квартир. Одна из целей нашего проекта - попытаться обеспечить этим одиноким пожилым людям хоть какую-то психологическую реабилитацию. Потому что они 10 лет живут наедине со страшными воспоминаниями, они все это переживают заново. Психика у этих стариков, как вы понимаете, ни к черту.

- Русскоязычное население Грозного - это люди в основном верующие? Очень часто, когда составляются списки русскоязычных, их автоматически отмечают как православных.

- Храм в Грозном - это единственное место, где русскоязычные могут встретиться и побыть вместе. Соответственно, они так или иначе становятся людьми, которые ходят в церковь. Но я бы не сказала, что много людей действительно воцерковленных.

- Получается, что храм - это для них место встречи? У них нет другого досуга?

- Абсолютно. Пойти русским старикам некуда. И они приходят в храм, где они и покушать могут, и найти людей своей культуры, и, конечно, помолиться.

На фото: благотворительный обед при храме

- Как в Грозном вообще обстоит ситуация с православными?

- Ну, там один храм. Нормально ли это? Не знаю. Наверное, для того количества людей, которые могут и хотят прийти именно в храм Грозного, этого достаточно.

Батюшка там очень боевой, энергичный. Он очень болеет за этих людей. В этих дебрях чеченской общественной жизни он пытается что-то выбить для них, и ему это удается.

твитнуть цитату отправить в vkontakte

«Пойти русским старикам некуда. И они приходят в храм»

Когда мы приезжали, он нам сказал - были бы вы тут, мы бы с вами сообразили сестричество. Ведь кого-то надо посещать на дому, делать массу дел. В общем, рук у него катастрофически не хватает. Ему одному очень тяжело.

- Кто сейчас помогает вам в осуществлении вашего проекта?

- Первоначально мы вели работу за счет правозащитного центра «Мемориал». Здесь мы начали разрабатывать эту тему и исследовать ситуацию. И сейчас выросла идея благотворительного проекта, разработка которого в рамках правозащитного центра невозможна. Поэтому мы пока работаем как физические лица.

Чтобы поставить проект на какие-то рельсы, нам, конечно, нужны финансы. И мы собираем их через сайт «Планета». Подавали заявку на президентский грант, но там нам отказали.

Изначально мы описывали проект намного шире, чем сейчас. Мы задумывали целый культурно-досуговый центр, куда бы люди могли приходить и проводить время, а также получать правовую помощь. Это им необходимо, потому что встречаются очень тяжелые проблемы, вплоть до отсутствия пенсий и какого-то ремонта аж с конца 90-х.

Сейчас про досуговый центр мы уже не говорим. Нам бы хотелось организовать хотя бы пять командировок, продуктовые передачи и обеды для нуждающихся стариков.

http://kavpolit.com/articles/vyzhivajuschie_v_groznom-10241/