Поэзия Николая Михайловича Рубцова вошла в мою жизнь еще в
школьные годы. Его стихотворения, как мне казалось, очень отличались от
других: их наполняли особая простота, образность и способность проникать
в самое сердце. Неизвестно, как бы сложилась и дальше моя судьба, если
бы не усвоила эти его строки: «За всё добро расплатимся добром, за всю
любовь расплатимся любовью».
Открылся мне позднее глубинный смысл и таких разящих вещих слов:
До конца,
До тихого креста
Пусть душа
Останется чиста.
Но мне хотелось бы поделиться и тем, что тоже никак не дает мне
покоя. Ведь Николай Михайлович открыл для меня еще одну заповедную дверь
- дверь своего удивительного дома в Москве, дома-музея, который
находился неподалеку от станции метро «Академическая». Его взяла под
свое крыло районная библиотека, где был скромный зал, правда, с
колоннами и настоящей сценой, на которой неизменно стоял и его портрет.
Как я потом узнала, именно в этом зале собирались раз в месяц на
рубцовские встречи известные люди: актеры, поэты, земляки-вологодцы и
многие из тех, кто повстречался ему на жизненном пути. Первый командир
корабля, на котором служил поэт, Иван Андреевич Капитанец, в дальнейшем
дослужившийся до адмирала, и не потерявшая на склоне лет свою внутреннюю
искорку его знакомая Маргарита - ей Николай Михайлович посвятил
несколько стихотворений. Гостями этого дома могли быть и его сокурсники
по Литературному институту, преподаватели и все те, кого впустил в круг
своих самых близких поэт.
Тогда же мне довелось узнать и то, что идея создания этого
московского музея принадлежит Майе Андреевне Полётовой, детскому врачу,
оставившей после встречи с поэзией Рубцова свою любимую профессию и
начавшей по крупицам собирать все, связанное с Николаем Михайловичем.
Появились у Майи Андреевны и добровольные помощники, сумевшие также
привнести в экспозицию музея все очень близкое и напоминавшее его родную
Вологодчину. Фрагменты русской избы, туески, самовар, граммофон и даже
любимая гармонь поэта нашли в музее свое законное место. Не забыты и
село Никольское, и старинный городок Тотьма с его словно парящими над
землей храмами.
Помнится, стоило переступить порог музея, как сразу же невольно
терялась связь с расчетливым суетным миром. Больше того - какая-то
теплота, надежность исходили здесь от всего окружавшего.
Хотя сам Николай Михайлович долгие годы не имел даже крыши над
головой, не нажил никакого состояния, но у него не было и намёка на эту
внешнюю неустроенность. Наверное, оттого, что его переполняли совсем
иное богатство и та особая любовь, которая буквально выплескивалась из
него в минуты наивысших откровений. Как в не оставляющем никого
равнодушным стихотворении «Видения на холме»:
Взбегу на холм
и упаду в траву,
И древностью повеет вдруг из дола!
Засвищут стрелы будто наяву,
Блеснёт в глаза кривым ножом
монгола!
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
в крови
и в жемчугах
Тупой башмак
скуластого Батыя!..
А следом, словно вдогонку, уже наказ, предостережение:
Россия, Русь!
Храни себя, храни!
Смотри, опять
в леса твои и долы
Со всех сторон
нагрянули они,
Иных времен
татары и монголы.
И так во всем: будто провидческий взгляд и ни с чем не сравнимый,
щемящий захватывающий зов сердца. Но только сейчас, когда позади уже и
школа, и три курса филологического факультета, начинаешь по-настоящему
понимать, почему же замалчивался столь яркий редчайший талант.
У Николая Михайловича Рубцова постоянно встречаются стихи, где
слишком отчетливо видна тема Родины, патриотизма, горячей любви к своей
старине. И именно это не нравится и мешает всем тем, кто боится нашего
подлинного величия и всячески сокрушает его.
Поэтому так радостно было сознавать, что в Москве у поэта с вологодской земли наконец-то появился свой собственный дом.
Но однажды, заглянув сюда в очередной раз, я была удивлена тем,
что весь зал библиотеки непривычно заставлен коробками с книгами и
бесценными музейными экспонатами. Меня охватил сразу испуг. Неужели
музей закрывают? Где будет новый рубцовский дом и где станут собираться
верные почитатели творчества Николая Михайловича?..
Здание, в котором находился музей, вдруг стало востребовано хозяевами - Академией наук. Не верилось всё же, что столь уважаемая и столь солидная организация посмеет выселить из своих стен того, чьи стихи уже прочно вошли в учебные программы, а многие из них превратились в народные песни. И в этот знаменательный год не выдержала и позвонила нынешней заведующей музеем Ольге Ивановне Анашкиной, спросив: «И где сейчас находится музей?» В ответ же услышала: «Почти под открытым небом!» Охватившие меня смятение и обида сменились вопросами: «Что делать? Как быть? К кому обратиться за помощью?»
Все эти годы у меня дома хранились мои первые школьные работы по рубцовской теме, фотографии наших учащихся, не раз побывавших в этом музее. Для них это место тоже остается таким же дорогим и близким! Поехала на встречу с Ольгой Ивановной, и та вручила мне только что изданную книгу под названием «Звезда труда, поэзии, покоя», которая посвящена 80-летию со дня рождения Николая Михайловича Рубцова. Утешила она меня и тем, что в селе Николе, столь ярко воспетом им, где он жил в детском доме, возрождается церковь, которой было подарено несколько икон. А в самой Вологде проторили тропку к его могиле монахи из Спасо-Прилуцкого монастыря, возносящие о нем молитвы.
И как же хочется верить - найдутся все-таки и в Москве те, кто рано или поздно поймут, насколько несправедливо и бездумно лишать дома-музея того, перед кем мы все и так в особом неоплатном долгу.
Александра БАРАБАНОВА
http://www.rv.ru/content.php3?id=11952
