Донецке" title="Театр оперы и балета в Донецке" width="360" height="203" align="left" />©
East News Ivashchenko MykolaСейчас
в Донецке каждый - от ребенка до пенсионера - может по звуку понять,
откуда идет обстрел, и отличить снаряд, выпущенный из миномета от ракеты
«Град». Однако «Донбасс-опера» обещает совсем другие звуки, предлагая
выбор между Верди и Пуччини, Штраусом и Бизе.
В городе, в котором
вооруженные люди в камуфляже разъезжают по улицам на танках, который
покинули больше половины жителей, в котором закрыты большинство
магазинов и ресторанов, опера, казалось бы, не должна никого
интересовать. Однако, как это ни удивительно, городской оперный театр
продолжает работать, хотя труппе месяцами не платят зарплату, все четыре
дирижера уехали, а по дороге на работу певцы рискуют жизнью. Впрочем,
сами они считают, что идут на риск совсем не зря.
«Даже если люди
к нам не приходят, они знают, что театр открыт, и это уже очень хорошо -
жизнь от этого выглядит ближе к нормальной», - говорит баритон Сергей
Дубницкий, в позапрошлое воскресенье певший ведущую партию в «Летучей
мыши» - гротескной комедии ошибок Иоганна Штрауса. Вдобавок к пению он
выучился на дирижера, и на прошлых выходных дирижировал «Травиатой».
«Во
время выступления мы со сцены всегда чувствуем связь с аудиторией и
понимаем, насколько она впечатлена. Разумеется, одни спектакли принимают
лучше, другие хуже, но в целом установить контакт стало проще. Люди
стали слушать намного внимательнее».
Может показаться странным,
что в нескольких милях от линии фронта кто-то внимательно слушает
оперетту, однако аудитория принимает «Летучую мышь» с явным восторгом.
Невинная легкость этой постановки выглядит как раз тем, чего не хватает в
нынешнем Донецке.
«Когда вокруг все так уродливо, начинаешь
особенно ценить красоту», - говорит 42-летняя медсестра Галина,
приведшая в театр двух своих детей, чтобы их немного подбодрить.
Потрясающее
здание оперы в стиле сталинского неоклассицизма располагается на
главной улице Донецка. Театр открылся в апреле 1941 года - за несколько
месяцев до того, как нацисты оккупировали город, называвшийся в то время
Сталино. Зал с 960 местами выглядит великолепно. В изукрашенном фойе
стоят бюсты великого русского поэта Александра Пушкина и великого
украинского поэта Тараса Шевченко.
Пока никто из сотрудников
театра не попал в число 5000 человек, которые погибли с тех пор, как
разгорелся конфликт между поддерживаемыми Россией сепаратистами и
лояльными Киеву украинскими силами. Однако нельзя сказать, что труппа
совсем не понесла ущерба. На прошлой неделе квартира одного из ведущих
солистов серьезно пострадала от попавшего в нее снаряда. В сентябре
снаряд разрушил театральный склад на окраине города. Были уничтожены
декорации к нескольким спектаклям, в том числе к «Летучему голландцу» -
визитной карточке «Донбасс-оперы».
В октябре, перед началом
нового сезона, Василий Рябенький, возглавлявший театр больше двух
десятков лет, собрал коллектив и спросил, готовы ли они продолжить
работу. Все сказали, что готовы, и договорились 4 октября дать «Летучую
мышь».
«Вход был бесплатным, и в очередях стояли сотни людей, -
вспоминает заместитель директора театра Наталья Ковалева. - Люди
переживали, что не могут попасть внутрь. В итоге мы пустили всех, кого
могли. Люди сидели на ступеньках и стояли за кулисами. Две пожилые
женщины упали в слезах перед директором на колени и начали целовать ему
руки за то, что он открыл сезон».
Через три дня 55-летний
Рябенький умер от сердечного приступа. Коллеги уверены, что его сердце
не выдержало стресса, вызванного тяжелой обстановкой. Его сменил
директор местного музея, а оставшаяся часть труппы решила, что сезон
будет продолжен.
Из-за проблем с безопасностью спектакли теперь
проходят днем и только по выходным. В позапрошлую субботу представление
«Богемы» пришлось отменить из-за траура по восьми горожанам, убитым
двумя днями раньше на троллейбусной остановке минометным огнем.
Воскресную
«Летучую мышь» тоже едва не отменили, когда за час до начала спектакля -
назначенного на 14-00 - из-за минометного удара по местной
электростанции в опере отключилось электричество. Однако в 14:29 огни -
под отдаленную канонаду - снова вспыхнули, и примерно 200 человек,
ждавшие у входа, радостно зааплодировали. Артисты за 15 минут
приготовились, надели костюмы и загримировались, и представление
началось.
«Была пара случаев, когда обстрелы происходили близко к
центру и нам приходилось вести всех в подвал, в бомбоубежище, -
отмечает заместитель директора театра Игорь Иванов. - Но во время
представления такого никогда не случалось - все слишком увлечены
музыкой».
Похоже, музыка не только лечит душу, но и помогает отгородиться от бесконечной канонады.
«У
меня дома стены все время дрожат», - говорит 80-летняя Лидия Качалова,
работающая в театре с 1958 года (сперва она была солисткой, потом
помощником режиссера). Она живет у донецкого вокзала, в районе, где в
последние месяцы проходили жестокие бои. Хотя большая часть ее семьи
уехала на Западную Украину, она отказывается покидать город.
«Здесь
вся моя жизнь, здесь моя квартира, здесь могила моего мужа. Как я могу
оставить то место, где похоронен мой муж? Сын звонит мне и зовет меня
переехать к нему. Но я не хочу оставлять свою квартиру. Я просто включаю
погромче какую-нибудь хорошую музыку и думаю о хорошем».
Дубницкий
не раз размышлял об отъезде. «Может быть, это прозвучит претенциозно,
но, на мой взгляд, наш моральный долг требует оставаться здесь, -
объясняет он. - Мы должны думать о наших спектаклях, о нашей публике, о
нашем городе. Телесные раны лечат медикаментами, но лекарство для души -
это музыка».
Российская певица-сопрано Анна Нетребко навлекла
на свою голову политическую бурю, пожертвовав в декабре Донецкой опере 1
миллион рублей. Дело было в том, что она передала их одному из лидеров
сепаратистов и вдобавок сфотографировалась с флагом Новороссии -
самопровозглашенного политического образования, охватывающего почти весь
восток Украины.
По словам Нетребко, она узнала, что это за флаг,
когда было уже поздно. Впрочем, это заявление успокоило далеко не всех.
Когда она в пятницу вышла на аплодисменты после выступления в
нью-йоркской «Метрополитен-опере», один из зрителей выскочил на сцену с
украинским флагом.
Однако в Донецке ей благодарны за помощь. Из
этих денег, которые привезли в театр наличными, в мешке, все сотрудники -
от генерального директора до уборщиц - единовременно получили по 3 000
рублей, рассказывает Ковалева. На остаток были куплены лекарства.
Средства
пришлись к месту: за последние полгода артисты получили зарплату только
один раз - и то не полностью. Нетребко была не единственной, кто
предлагал пожертвования, но театр не может их принимать - он, как и весь
Донецк, лишен доступа к банковским счетам. Многим в труппе нечем
платить за самое необходимое, но они все равно продолжают выступать.
Артисты
предпочитают не говорить между собой о политике, но очевидно, что среди
них существуют разные мнения. Одна из ведущих сопрано в ноябре ездила в
Киев и приняла награду от президента Петра Порошенко. С другой стороны,
группа певцов выступила в прошлый четверг в госпитале перед ранеными
бойцами-сепаратистами, пожелав им быстрого выздоровления и победы.
«Не
знаю, кто прав, кто виноват. Наверное, это только на небе знают. Одно
могу сказать: это не должно было случиться, - говорит Качалова,
встряхивая головой. - Вроде бы у всех есть мозги, все взрослые,
образованные. Как они могли это допустить?»
Она считает, что
музыка помогает противостоять безумию: «Ты выходишь утром из дома. Под
ногами лед, в лицо дует ветер, падает снег, вокруг слышны взрывы бомб.
Самое время напевать на ходу Штрауса».
("The Guardian", Великобритания)
Опубликовано на сайте Inosmi.ru
http://inosmi.ru/sngbaltia/20150205/226058500.html
