Прежде чем повести разговор о знаменитом татарском поэте и публицисте, Герое Советского Союза, лауреате (посмертно) Ленинской премии Мусе Джалиле (Муса Мустафаевич Залилов), позвольте небольшое отступление.
Величие России, её мощь и сила определяются не только и не столько бесконечными просторами, неисчерпаемыми недрами, космическими достижениями, военными победами и прочими государственными атрибутами, но, прежде всего, – народами, населяющими одну седьмую часть Земли. Ни одна империя, ни одна многонациональная страна мира, ни в прошлом, ни в настоящем не может противопоставить России более мудрой и взвешенной национальной политики. С седой древности и поныне. Долгие годы утверждалось, что царская империя была «тюрьмой народов». На самом же деле «проклятый царизм» не потерял на своём мновековом пути ни одной, даже самой малочисленной народности, вставшей под его знамёна. Более того, если бы не военная мощь Российской империи, то многие среднеазиатские, кавказские, прибалтийские народы, да та же, ныне «бандеровская» Украина, уже давно были бы стёрты с карты мира, и мы бы забыли их названия. Ну кто сейчас вспомнит убыхов? А ведь был самый воинственный миллионный народ Кавказа, ушедший в Османскую Турцию. Нет теперь ни одного убыха. Растворился, исчез в пучине османской экспансии. В России подобного никогда не случалось. Эти народы прекрасно понимали: без России им не существовать никогда.
Ярчайшей звездой в величайшем созвездии советских народов был и татарин Муса Джалиль.
Его потрясающе фантастические жизнь, борьба, творчество и смерть достойны и нашего восхищения, и нашей благодарной памяти.
…В бескрайних просторах оренбургских степей затерялась небольшая татарская деревушка Мустафино. Зимой здесь лютые морозы и гигантские снежные сугробы, а летом невыносимая жара. В той деревеньке и родился шестым ребёнком Муса. Когда мальчику исполнилось семь лет, родители Мустафа и Рахима Залиловы (татарский звук «ж» пишется как «з» и «дж») отдали его в Оренбургскую медресе (буквальный перевод – «место, где обучают») «Хусаиния». Там, кроме обязательной теологии, преподавались и светские дисциплины: литература, рисование, пение. Мальчик хоть и учился весьма прилежно, но всегда ждал, как манны небесной каникул. Дома ему было раздолье полное: ходил в ночное, подолгу купался в речушке Неть. А длинными вечерами с восторгом слушал протяжные татарские песни, которые великолепно исполняла мама, и завораживающие сказки бабушки Гильми. Видно, тогдаи вспыхнула поэтическая искорка в мальчике…
Тринадцатилетним Муса вступает в комсомол. А в пятнадцать лет сражается с казаками атамана Дутова.
Его первое поэтическое произведение опубликовала в 1919 году военная газета «Кызыл йолдыз» («Красная звезда»). Через шесть лет в Казани вышел первый сборник Мусы Джалиля.
В нём - стихотворения и поэма «Барабыз» («Мы идём»). После окончания Гражданской войны Муса Джалиль активно участвует в организации первых пионерских отрядов, пишет детские стихи и пьесы. Его избирают членом Бюро Татаро-Башкирской секции ЦК комсомола и направляют учиться в Москву. Муса поступает на филологический факультет Московского государственного университета. И продолжает писать стихи на родном языке.
С университетским дипломом Джалиля направляют в Казань. Здесь он целиком отдаётся творческой работе и общественной деятельности. В 1931-1932 годах редактирует татарские детские журналы, издававшиеся при ЦК ВЛКСМ. С 1933 года работает завотделом литературы и искусства татарской газеты «Коммунист», выходившей в Москве. Тогда же знакомится с советскими поэтами А. Жаровым, А. Безыменским, М. Светловым. В 1934 году выходят сразу два его поэтических сборника: «Орденоносные миллионы» и «Стихи и поэмы». В 1939-1941 годах Муса Джалиль - ответственный секретарь Союза писателей Татарской АССР и одновременно заведующий литературной частью Татарской оперной студии при Московской консерватории. Когда встал вопрос о создании национального оперного театра, Муса с головой ринулся в новое для себя дело. Он подыскивал певцов, либреттистов, вёл обширную переписку с татарскими поэтами и драматургами, присутствовал на репетициях и устраивал быт актёров. В это же время Джалиль переводит на татарский язык десятки песен, романсов, оперные либретто. Пишет их и сам. Опера Н. Жиганова «Алтынчеч» на его либретто вошла в Золотой фонд советского оперного искусства. Летом 1939 года в Казани открывается оперный театр. Муса продолжает в нём работу как заведующий литературной частью. К этому времени достигает расцвета литературное творчество Джалиля. Он с равным успехом пишет пьесы, эпические поэмы, песни, критические статьи.
Но, пожалуй, полнее всего талант Мусы раскрылся в лирических стихотворениях. Джалиль окончательно сформировался как поэт-лирик.
Его стихи привлекают чистотой и задушевностью. Его переводы на татарский Пушкина, Некрасова, Шевченко, и других национальных поэтов становятся татарской классикой. Всё это способствует творческому возмужанию поэта. Критик С. Гамалов, рецензируя вышедшую в Москве в переводе на русский книгу стихов Джалиля, назвал её ярчайшим примером идейно-художественного роста татарской поэзии и выразил уверенность, что «маленькая книжка стихов Мусы Джалиля доставит большую радость советскому читателю подлинной поэтичностью, сочетающей в себе железную волю с мягкой лиричностью, великий гнев с нежной любовью». Мусу Джалиля избирают председателем Союза писателей Татарской АССР и депутатом городского Совета. Как писатель он работает практически во всех литературных жанрах: пишет песни, стихи, поэмы, пьесы, публицистику, собирает материал для романа о комсомоле. На основе его поэм «Алтын Чэч» («Золотоволосая») и «Ильдар» композитор Н.Г. Жиганов написал оперы. Последняя из них удостоена Сталинской премии.
Безо всяких преувеличений можно утверждать: к концу тридцатых годов Муса Джалиль находился в зените своей творческой и общественной славы. И тут грянула Великая Отечественная война. Первому писателю Татарии не нужно было предпринимать никаких усилий к тому, чтобы остаться в тылу на партийной или государственной работе. Ему это настойчиво и предлагало руководство Татарской автономной республики.
Поэт неудержимо рвался в бой и добился своего. Воевал на Ленинградском и Волховском фронтах, был корреспондентом газеты «Отвага».
В июне 1942 года во время Любанской операции советских войск Муса Джалиль был тяжело ранен в грудь и в бессознательном состоянии попал в плен.
…О том, как немцы создали легион «Идель-Урал», куда определяли пленных уроженцев Поволжья и Урала, надо писать отдельно и обстоятельно. Тема эта более чем сложная и болезненная. Но мы остановимся только на том обстоятельстве, что параллельно с образованием легиона (он дислоцировался в польском селении Едлинск) возникло в нём и татарское подполье во главе с офицером Гайнан Курмашевым. Эта боевая организация ставила своей целью идеологически разложить и взорвать легион изнутри, подготовить легионеров к побегам, к восстанию, к переходу на сторону своих. В распоряжении татарских подпольщиков находилась типография газеты «Идель-Урал», которую нацисты и эмигрантские круги начали издавать для легионеров с осени 1942 года. У Курмашева было десять ближайших помощников: Муса Джалиль, Абдулла Алиш, Фуат Сайфульмулюков, Фуат Булатов, Гариф Шабаев, Ахмет Симаев, Абдулла Батталов, Зиннат Хасанов, Ахат Атнашев, Салим Бухаров. Все они выполняли секретные поручения штаба. Конкретно Муса Джалиль разъезжал по военным лагерям для ведения культурно-просветительской работы. Он устанавливал конспиративные связи с другими подпольщиками. Под видом отбора самодеятельных артистов для созданной в легионе хоровой капеллы вербовал новых членов подпольной организации. Поэт так же был связан с подпольной организацией под названием «Берлинский комитет ВКП(б)», возглавляемой полковником Николаем Степановичем Бушмановым.
Благодаря деятельности татарского подполья, батальоны легиона в составе вермахта не выполнили тех задач, которые немецкое командование ставило перед ними.
И в том немалая заслуга была Мусы Джалиля. Так, 825-й батальон был отправлен 14 февраля 1943 года для борьбы с партизанами. Уже 21 февраля представители легиона вышли на белорусских партизан. Хотя заговор и был раскрыт немцами, 22 февраля на сторону партизан с оружием в руках перешла большая часть батальона. 826-й батальон был сформирован 15 января 1943 года, но после восстания 825-го батальона переведён в Голландию для охранной службы. В военных действиях не участвовал. 827-й батальон находился на Западной Украине, где действовал против партизан Ковпака. Особого рвения в боях легионеры не показали. Большинство их перебежало к партизанам. В 1943 году готовилось восстание, которое немцам удалось раскрыть. Руководитель восстания старший лейтенант Мифтахов был казнён. 827-й батальон также был передислоцирован на Запад. В большинстве своём легионеры перешли на сторону Французского Сопротивления. 828-й батальон отправили на Западную Украину вместо расформированного 827-го. Однако и это подразделение разочаровало немцев. Легионеры в массовом порядке перебегали к партизанам. В дальнейшем батальон был переведён с Украины и затерялся.
…Немецкая контрразведка обнаружила следы деятельности татарского подполья по обыкновенному дефекту одной литеры пишущей машинки. Большинство подпольщиков в Берлине были арестованы в ночь с 11 на 12 августа 1943 года, когда те слушали радиосообщение с Большой земли. В редакции газеты «Идель-Урал» схватили Симаева, Алиша, Булатова, Шабаева. Всего в застенках оказались сорок человек из подполья. Персонально на Джалиля донёс провокатор. Как наиболее опасного Мусу передали гестаповцам. Те заключили его в одиночную камеру берлинской тюрьмы Моабит. Ни жестокие пытки, ни посулы свободы, жизни и благополучия не сломили его воли и преданности Родине. Тогда Мусу гильотировали.
В тюремных застенках пламенный поэт-антифашист создал 115 поэтических произведений!
Вот лишь одно из них: «Коль обо мне тебе весть принесут,/ Скажут: "Устал он, отстал, упал он",-/ Не верь, дорогая! Слово такое/ Не скажут друзья, если верят в меня./ Кровью со знамени клятва зовет:/ Силу дает мне, движет вперед./ Так вправе ли я устать и отстать?/ Так вправе ли я упасть и не встать?/ Коль обо мне тебе весть принесут,/ Скажут: "Изменник он! Родину предал",-/ Не верь, дорогая! Слово такое/ Не скажут друзья, если любят меня./ Я взял автомат и пошел воевать,/ В бой за тебя и за родину-мать./ Тебе изменить? И отчизне моей?/ Да что же останется в жизни моей?/ Коль обо мне тебе весть принесут,/ Скажут: "Погиб он. Муса уже мертвый",-/ Не верь, дорогая! Слово такое/ Не скажут друзья, если любят тебя./ Холодное тело засыплет земля -/ Песнь огневую засыпать нельзя!/ Умри, побеждая, и кто мертвецом/ Тебя назовет, если был ты борцом?!»
Эти строки, может, для кого-то небезупречные, написаны человеком, который точно знал, что его ждёт гильотина. В мире нет аналога подобного поэтического творчества. Разве что Юлиус Фучик написал ещё «Репортаж с петлёй на шее».
Долгим и нелёгким был путь к признанию Мусы Джалиля на Родине. В 1946 году МГБ СССР завел на него розыскное дело. Он обвинялся в измене Родине и пособничестве врагу. Через год имя Мусы Джалиля было включено в список особо опасных преступников. И тогда же бывший военнопленный Нигмат Терегулов принес в Союз писателей Татарии блокнот с шестью десятками стихов Джалиля. Спустя какое-то время из советского консульства в Брюсселе пришла вторая тетрадь - из Моабитской тюрьмы её вынес бельгийский участник Сопротивления Андре Тиммерманс. В их последнюю встречу Муса сказал, что его и группу его товарищей-татар скоро казнят, а блокнот с тюремными стихами попросил передать на родину. «Моабитская тетрадь» попала в руки поэту Константину Симонову, который организовал перевод стихов Джалиля на русский язык, снял клеветнические наветы с поэта и доказал патриотическую деятельность его подпольной группы.
Статья К. Симонова о Мусе Джалиле была напечатана в одной из центральных газет в 1953 году, после чего началось триумфальное шествие подвига поэта и его товарищей в народное сознание.
В 1956 году он посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза, в 1957 году стал лауреатом Ленинской премии.
Вот тогда я впервые и услышал имя этого татарского поэта. О нём нам, школьникам, рассказала Вера Фёдоровна Тофанчук, которую я полагаю великой учительницей, хотя никаких профессиональных регалий за ней не числилось. Так вот, благодаря ей я узнал о Герое и поэте Мусе Джалиле. Повзрослев, прочитал всё им написанное. Самое любимое моё стихотворение из «Моабитской тетради» «Неотвязные мысли»: «Мечтал я по-солдатски умереть/ В разгуле ураганного огня./ Но нет! Как лампа, синим огоньком/ Мерцаю, тлею... Миг - и нет меня./ Осуществления моих надежд,/ Победы нашей не дождался я./ Напрасно я писал: "Умру, смеясь"./ Нет! Умирать не хочется, друзья!/ Уж так ли много дел я совершил?/ Уж так ли много я на свете жил?/ Ох, если б дальше жизнь моя пошла,/ Прошла б она полезней, чем была./ Я прежде и не думал, не гадал,/ Что сердце может рваться на куски,/ Такого гнева я в себе не знал,/ Не знал такой любви, такой тоски./ Я лишь теперь почувствовал вполне,/ Что может сердце так пылать во мне,-/ Не мог его я родине отдать,/ Ах, как обидно это сознавать!/ Не страшно знать, что смерть к тебе идет,/ Коль умираешь ты за свой народ./ Но смерть от голода... Нет, нет, друзья,/ Позорной смерти не желаю я./ Я жить хочу, чтоб родине отдать/ Последний сердца движущий толчок,/ Чтоб я и умирая мог сказать,/ Что умираю за отчизну-мать».
В середине девяностых жизнь неожиданно вывела меня на сына Мусы Джалиля от его первого брака - Альберта. У него были непростые отношения с «зелёным змием». Через ту слабость так называемые «чёрные риэлторы» отняли у Альберта Мусаевича квартиру и он какое-то время жил у сестры Люции. Об этом случайно узнал мой большой друг Ромен Звягельский, как раз в те годы создавший журнал «Российский адвокат». Мы попросили Булата Окуджаву подключиться к нам. Так втроём и обивали пороги различных инстанций, пока не добились справедливости.
Тогда же я узнал, что в России живут представители нескольких поколений родственников Мусы Джалиля.
Его вторая жена Амина-ханум (ей посвящены такие строки: «Полно, умница моя, перестань./ Пустяками чистых чувств не мути./ Разве точат на попутчика нож?/ А ведь нам с тобой идти да идти...». Растили они и любимую дочь Чулпан. («Родилась беспомощным комочком,/ Но растет и крепнет с каждым днем./ Голосок ее звенит звоночком,/ В сердце откликается моем./ Сорока болезнями готов я/ Сам переболеть, перестрадать,/ Только бы сберечь ее здоровье,/ За нее мне жизнь не жаль отдать./ Нынче вот сама дошла до двери/ В первый раз... И я так горд теперь,/ Будто бы она, по меньшей мере,/ Мне открыла полюс, а не дверь»). Дочь Чулпан – внучка Джалиля - Татьяна Малышева – довольно известная пианистка, активно гастролирующая в России и за рубежом. У нее растет сын Миша. Когда Мусе Джалилю была присуждена Ленинская премия, возник вопрос, как её поделить. Деньги разделили между всеми его детьми.
…Сегодня именем Мусы назван посёлок Джалиль в Республике Татарстан. Поэту установлены памятники в Альметьевске, Казани, Мензелинске, Москве, Нижневартовске, Набережных Челнах и Оренбурге. Татарский академический государственный театр оперы и балета в Казани носит его имя. Джалилю установлена мемориальная доска на здании школ № 15 в Тобольске и № 1186 с этнокультурным татарским уклоном образования в Москве. Там же стоит и памятник поэту. Мемориальная доска в память о Джалиле - на воротах при въезде в Динабургскую крепость (Даугавпилс, Латвия). Проспекты и улицы Мусы Джалиля есть в двух десятках городов бывшего СССР. Его именем названы кинотеатр в Нижнекамске, библиотека в Ижевск и… малая планета. Есть два кинофильма, посвящённые жизни и творчеству Мусы Джалиля: «Моабитская тетрадь», режиссёр Леонид Квинихидзе, Ленфильм, 1968 и «Красная ромашка», ДЕФА (ГДР).
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/prezrevshij_gilotinu_468.htm
.jpg.webp)
_1.jpg)
