За ставшими вроде как аксиоматическими разговорами об "откате России от демократии" и западные наблюдатели, и большая часть российских СМИ как-то упустили из виду один не вмещающийся в эту концепцию "сползания в несвободу" факт. Из России больше не бегут по религиозным убеждениям. Это редкий период в истории страны, поскольку прежде бежали почти всегда: и при советской власти, и до нее при царском режиме (достаточно вспомнить духоборов и старообрядцев), и даже в девяностые годы всплывали за рубежом то обиженные кришнаиты, то обеспокоенные новым законом о свободе совести адвентисты и иеговисты. Правда, в девяностые годы на этих людей смотрели в соответствующих западных фильтрационных учреждениях куда более кисло, чем в советское время, но все же пригревали. Теперь мода на "веру как на средство передвижения" как-то совсем сошла на нет. Наоборот, пошла, пусть и скромная, миграция христиан в Россию - невиданное со времен Османской империи явление. Миграция эта пока небольшая и пока она купируется не очень-то расположенными к христианской солидарности российскими властями (египетские христиане-копты и отдельные беженцы из Косово и Боснии не получили в нашей стране гостеприимного приема). Но есть и, скажем так, бумажная, символическая миграция: недавно 50 тысяч сирийских христиан и почти 22 тысячи православных сербов из Косово и Метохии обратились в российский МИД с просьбой предоставить им российское гражданство. В случае одобрения этот запрос будет иметь почти чисто моральное значение: христиане обещают не покидать свои места проживания - российская защита дома им нужнее, чем убежище в России.
За хлебом, а не за свободой
Конечно, идет и теперь из России эмиграция, выдающая себя за религиозную: например, кавказские боевики-исламисты, да даже и обычные прикрывающиеся верой аферисты якобы мусульманского вероисповедания давно уже облюбовали Западную Европу и США, уезжая туда якобы из-за преследований на родине. Все они периодически сообщают в западных фильтрационных пунктах о своих проблемах при попытках практиковать "чистый ислам" на родине. Но им не особо верят: обилие мечетей и исламских телепрограмм в России говорит само за себя, а якобы "чистого ислама" в виде вооруженных акций и "убийств чести" в отношении собравшихся в университет или замуж за иноверца дочерей американцам и европейцам хватает и без российского вклада.
 |
Что же касается христианской эмиграции, то она как-то сошла на нет. Конечно, я говорю именно об эмиграции, вынужденном отъезде по неким политическим причинам. Никто не мешает тысячам россиян, посещающих протестантские службы, порой выезжать за рубеж, некоторые остаются там надолго, но это не эмигранты. Эти люди если и уезжают, то не по религиозным причинам. В Москве они могут ходить на такие же службы, что и в Швеции или Финляндии, никто не лишит их в случае отъезда российского гражданства. Если же вера не дает применять оружие, то есть и альтернативная служба, которая хоть и длиннее обычной воинской повинности, и много нареканий вызывает, но зато доступна каждому. Выходит, когда христиане или мусульмане уезжают из России, они уезжают за хлебом, а не за свободой веры. Увы, общая экономическая ситуация в России остается сложной и нестабильной.
Что же касается общей духовной атмосферы, то тут стоит задаться вопросом не о России, а скорее как раз о Западе. Например, о Европейском Союзе, где христианство отказываются признать хотя бы исторической основой европейской цивилизации и наказывают Словакию за использование христианских символов при чеканке монет, - можно ли говорить о таком государственном объединении как хотя бы о хранителе христианского наследия? Или взять США, где сейчас проходит последние барьеры перед подписанием закон против дискриминации гомосексуалистов на работе. Эксперты уже ожидают, что этот закон обогатит прежде всего алчных адвокатов: теперь гомосексуалисты смогут даже за косой взгляд подавать иски против коллег или работодателей, обогащая себя и адвокатов. Равенство граждан перед законом - вполне христианская ценность, но тут речь идет не о равенстве, а о привилегированном положении: так же когда-то в средневековье господствующий класс (дворяне) все тот же косой взгляд считал для себя оскорблением. Так же обижалась на любой намек советская власть. Так в любом обществе: право на обидчивость и щепетильность - признак господства. Вот и возникают невеселые мысли по поводу того, кто же господствует в прежде христианских Соединенных Штатах.
Ставка на антихристианские силы
Но сильнее всего дехристианизацию современного общества (и особенно Запада) чувствуют христиане Сирии и края Косово - ведь в этих регионах Запад (включая и ЕС, и США) однозначно сделал ставку на антихристианские силы.
Получается, что по религиозным соображениям христианам из этих регионов убежища на Западе просить не приходится: ведь если верить западным СМИ, от кого христианам убегать-то? От "демократически избранного" правительства края Косово, которое по случайности один за другим возглавляют убивавшие в свое время православных бывшие командиры Армии освобождения Косова? Или от спонсируемой Западом "демократической оппозиции" в Сирии, у которой с самого начала столкновений в 2011 году был неофициальный лозунг: "Христиан - за границу, алавитов - в гроб". Кстати, представителей алавитского течения в исламе, к которому принадлежит сирийский президент Асад, в западных СМИ называют не иначе как "сектой" и всячески демонизируют.
О том, какой на самом деле будет судьба сирийских христиан в случае победы поддержанных Западом (надеемся, что по незнанию, а не по злому умыслу) сил, говорит судьба христиан соседнего Ирака. Даже в ежегодном докладе госдепартамента США о религиозной свободе, который трудно заподозрить в антиамериканской предубежденности, отмечается: после вторжения западной коалиции в 2003 году по разным причинам из страны исчезли от половины до двух третей от тех приблизительно 1,4 млн. христиан, которые жили в Ираке до 2003 года. Многие из исчезнувших входят в число 115 тысяч официально признанных погибших в ходе вторжения и последовавшей после него войны между разными религиозными общинами Ирака и оккупационными войсками - американскими и британскими. Впрочем, сейчас в США появились исследования, утверждающие, что цифра в 115 тысяч жертв занижена - реальные потери от иракской войны оцениваются в 460-500 тысяч человек. Доклад госдепартамента утверждает, что как раз 500 тысяч - это самая оптимистическая оценка количества оставшихся в Ираке христиан, даваемая лидерами местной христианской общины.
О бедах христиан - устами западных СМИ
Ну, а о бедах, которые приходится переживать сегодня христианам в Сирии, лучше всего скажет недавний репортаж агентства "Ассошиейтед пресс", которое в антизападных склонностях обвинить не легче, чем госдепартамент. Цитируем без комментариев:
"Сами Амир привык к грохоту орудий сирийской армии, бомбардирующей позиции повстанцев на окраинах Дамаска. Его до смерти пугает другой звук - уханье минометов, которые начинают обстреливать его район с территории соседнего пригорода, контролируемого исламистами. Оттуда прилетают мины и снаряды, которые за последние две недели убили не менее 32 человек в районе, где проживает Амир - районе с преимущественно христианским населением под названием аль-Кассаа. "Мы никогда не знаем, когда они начнут стрелять и в какую точку будут целиться, - отмечает Амир, 55-летний христианский бизнесмен. - Жизнь становится слишком трудной".
При обстрелах Дамаска повстанцы меньше всего щадят христианские кварталы, особенно населенный сирийским средним классом аль-Кассаа с его широкими пешеходными улицами, зелеными парками и многолюдными ресторанами... Христиане считают, что в них целятся умышленно - частично из-за антихристианского настроя в среде исламских экстремистов, а частично - из-за их предполагаемой поддержки правительству Асада. И хотя некоторые христиане первоначально стояли в оппозиции к жестокому подавлению мятежа Асадом, а сама община постаралась остаться в стороне от конфликта, используемая повстанцами исламистская риторика и растущая роль исламских экстремистов толкает христиан на сторону правительства. Христиане составляют примерно 10 процентов от населения Сирии, насчитывающего 23 миллиона человек. "Когда вы ставите христианина перед выбором между Асадом и организацией "Исламское государство в Ираке и Леванте", связанной с аль-Каидой, ответ христианина вполне ожидаем", - считает Хилал Хашан, преподаватель политических наук в Американском университете в Бейруте.
Похожую позицию занимают и друзы с алавитами и курдами - вместе с христианами эти меньшинства составляют около четверти населения Сирии. Большинство населения и большую часть повстанцев составляют мусульмане-сунниты. Тем не менее именно христиане чаще всего оказываются жертвами насилия. Так, неделю назад повстанцы из связанной с аль-Каидой группы "Джабхат аль-Нусра" напали на христианский городок Садад к северу от Дамаска, осквернив там церковь святого Феодора, а заодно разрушив систему жизнеобеспечения города. Тысячи христиан при приближении исламистов вынуждены были бежать из древнего города под названием Маалула, где часть населения до сих пор говорит на использовавшемся некогда Христом арамейском языке. Хотя правительственные войска отвоевали город, повстанцы удерживают соседние высоты, и жители все еще боятся возвращаться... Во всех районах, где власть взяли связанные с аль-Каидой формирования, боевики осквернили и частично разрушили церкви. В городе Ракке активисты оппозиции сбили кресты с двух церквей и заменили их черными исламистскими знаменами "Джабхат аль-Нусры". Повстанцы подожгли также армянскую церковь в городе Тель Абяд на севере Сирии... Тем временем, по оценкам церковных иерархов Сирии, около 450 тысяч христиан по всей стране были вынуждены покинуть места своего проживания, став частью того 7-миллионного исхода сирийского населения, к которому привела начавшаяся два с половиной года война".
Думается, этот репортаж "Ассошиейтед пресс" говорит сам за себя.
Выбор между добром и злом
Совершенно очевидно, что в сложившихся условиях не только правительства, но и отдельные люди должны сделать выбор между добром и злом, откликнувшись (или не откликаясь) на преследования христиан. Западные и доморощенно-либеральные призывы "рассматривать гибель христиан как часть сирийской трагедии" вкупе с попытками свалить всю вину на Асада, - это такое же лицемерие, как попытки оправдать Французскую революцию жестокостями существовавшей до революции королевской власти (ancien regime). Наверняка при короле Луи Четырнадцатом или при Генрихе Четвертом погибло нумерически больше людей, чем при якобинском терроре. Но якобинский террор был намного ужаснее самим своим подходом к насилию - систематическим уничтожением целых классов, а также категорическим требованием к населению под страхом смерти знать и поддерживать новую "светскую религию" с ее Верховным существом и разрушением старых монастырей и святынь. По сравнению с и вправду ужасными королевскими "эксцессами" вроде Варфоломеевской ночи якобинская диктатура выглядела настолько же ужаснее, насколько непрерывно работающая гильотина ужаснее шальной пули или молодецкой сабли. Ужаснее - потому что методичнее и тотальнее (именно от тотального, "полного" подчинения человека и произошел политологический термин "тоталитаризм").
Католический Святой Престол этого четкого выбора между добром и злом не сдюжил. Ни Бенедикт Шестнадцатый, ни новый Папа Франциск не смогли выйти из общего фарватера западной политики в Сирии. Довольно странно звучит призыв Франциска к христианам - учиться жить в условиях дискриминации у "старших братьев" - верующих евреев. Еврейский опыт сопротивления "обмирщению" - это великий опыт, но ведь есть и более свежие примеры: выживание сегодняшних христиан в Косово и Сирии, не говоря уже об опыте православного сопротивления советской власти. Но вот об этих учителях сегодня на Западе не вспоминают. Наоборот, их торопятся отправить на учительскую пенсию - как неспособных к "модернизации".
