"Мещанство сопротивляется, оно хочет придумать свои
несоциалистические ценности, и вот вам Розанов со своим бессмертием
свиноподобного размножения, вот вам Бердяев с его трусливым утверждением
бессмертия души: credo, quia absurdum".
Это
слова А. В. Луначарского из статьи "Тьма". Оставим на совести красного
наркома оценку философии Розанова и Бердяева. Разговор сейчас пойдет о
другом. Об использовании в отрывке - "к месту" - известной латинской
цитаты "Credo quia absurdum (est) - "Верую, ибо абсурдно", которая
традиционно приписывается христианскому философу Тертуллиану (160-220
гг.). Луначарский - тоже вполне традиционно - приводит тертуллиановы
слова на правах саморазоблачающей цитаты. Вот, мол, сами христиане
признают, что их вера противится разуму, что она основана на нелепости,
на абсурде. А один из современных словарей крылатых слов дает этой фразе
такое объяснение: "Формула, ярко отражающая принципиальную
противоположность религиозной веры и научного познания мира и
употребляющаяся для характеристики слепой, не рассуждающей веры и
некритического отношения к чему-либо".
Казалось бы, все правильно: вера есть вера, а разум есть разум, и вместе им не сойтись. В чем же здесь заблуждение? Где парадокс?
Луначарский Анатолий Васильевич. Родился в 1875 году в семье действительного статского советника. В 1895 году, будучи гимназистом, вошел в социал-демократическое движение. После окончания Киевской гимназии изучал в Цюрихском университете естествознание и философию. В 1896-98 гг. жил во Франции и Италии, с 1899 - в России. Вел револючионную работу в Москве, Киеве и других городах. Неоднократно арестовывался, был в ссылке. В первые месяцы после Октябрьской революции предпринимал усилия по сохранению художественных, культурно-исторических памятников для рахвития пролетарской культуры.
Заблуждение: чего не говорил Тертуллиан
Начну с простого. Такой цитаты у Тертуллиана нет. Этот факт, кстати сказать, не оспаривают даже многочисленные "крылатые цитатники", называя выражение "парафразой слов христианского писателя".
Однако обратимся к тексту. В книге "О плоти Христовой" (De Carne Christi) Тертуллиан пишет буквально следующее: "Сын Божий пригвожден ко кресту; я не стыжусь этого, потому что этого должно стыдиться. Сын Божий и умер; это вполне вероятно, потому что это безумно. Он погребен и воскрес; это достоверно, потому что это невозможно". (Буквально на латыни: "Et mortuus est dei filius; prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit; certum est, quia impossibile").
Автор размышляет о том, что перевернуло всю человеческую историю и вошло в культуру как Тайна христианства - о воскресении Христа.
Конечно, для взглядов Тертуллиана весьма характерна мысль о том, что
Квинт Септимий Тертуллиан родился около 155 г. в языческой семье в Карфагене (Северная Африка). Получив блестящее образование, он провел по-язычески буйную и разгульную молодость, что в дальнейшем сказалось на жестком и непримиримом к язычеству характере его произведений. Примерно в 35-40 лет он принимает христианство, а затем становится священником. Тертуллиан был одаренным писателем и богословом, оказавшим большое влияние на развитие христианского вероучения. Однако под конец жизни он сам уклонился в ересь монтанизма. Умер Тертуллиан после 220 г., точная дата его смерти неизвестна.разум, требующий доказательств, философия, пытающаяся постичь истину, на самом деле только всё запутывают и извращают... С этим тезисом, конечно, можно и поспорить. В том числе и с христианских позиций. Те мыслители эпохи поздней античности, которых церковная традиция именует отцами Церкви, как раз и занимались созданием философской и богословской системы, облекая в броню рациональных рассуждений то, что содержалось в символической форме в Евангелии. А наука и религия - это не противоположные и соперничающие способы познания мира, а разные. И в чем-то взаимодополняющие друг друга.
Однако речь сейчас не об этом споре, а о знаменитой фразе. И тут все несколько по-иному: гораздо глубже и серьезнее. Если, конечно, использовать не парафразу в трактовке Луначарского, а читать самого Тертуллиана.
Парадокс: что на самом деле хотел сказать Тертуллиан
Христианство взорвало языческий мир невообразимыми, невероятными представлениями о Боге, человеке и их взаимоотношениях. Именно это хочет подчеркнуть Тертуллиан: идея крестной смерти, искупления грехов и воскресения настолько чужда и абсурдна для языческого мира, что представить себе таким Божественное Откровение язычник просто не может. Спустя много веков один мыслитель так выразит надчеловечность христианского откровения: "Бесчисленны и страшны сомнения мыслящего христианина; но все они побеждаются невозможностью изобрести Христа". Вот чего не понял и Вольтер в своем знаменитом: "Если бы Бога не было, Его надо было бы изобрести". Именно так - изобрести - в оригинале у французского вольнодумца ("il faudrait l`inventer"). И именно это - изобретение Бога - есть вещь невозможная для христианского сознания, однако вызывающая восхищение у французского просветителя.
Невозможно, говорит Тертуллиан, представить себе, что Бог будет убит людьми. По все меркам - человеческим, языческим - это абсурдно, это стыдно. Однако этого потому и нельзя стыдиться, что христианство превосходит человеческие мерки. Потому что то, что стыдно в обыденной жизни, что невероятно с точки зрения мирской логики, может обернуться спасением для человечества. Как обернулся им Крест Христов - орудие самой позорной, самой стыдной казни в Римской империи. Казни на кресте, казни для рабов.
Безумно, подчеркивает Тертуллиан, поверить в то, что Бог мог умереть - ведь боги бессмертны. Однако Истинный Бог приходит к людям так, как ни один мудрец не может придумать: не в силе и славе Юпитера или Минервы, но в образе Страдальца. Вот почему это вполне вероятно: Бог приходит так, как хочет Он, а не так, как это придумывает человек, - сколь абсурдным и нелепым ни казался бы нам этот приход.
Невозможно, продолжает Тертуллиан, представить себе ни погребение Бога, ни Его воскресение. Но эта невозможность и есть самое сильное доказательство для веры. Не математическое доказательство для ума, не естественнонаучный факт, который лишает человека свободы выбора и для принятия которого необходим определенный уровень знаний и интеллекта. А потрясающее прикосновение к Тайне - без которой и вне которой нет никакой религии. Без которой и вне которой наша жизнь превращается в пустое существование, лишенное смысла и цели.
Евангельская история не придумана. Она не придумываема в принципе. Никакой изощренный человеческий разум не смог бы таким образом изобразить Бога, если хотел бы создать новую религию. Именно поэтому Ницше бунтовал: Бог не железною рукою наводит порядок, но действует любовью. И Сам есть Любовь. Именно поэтому Толстой придумал своего Христа, который, хотя и не приходит в силе и славе римского императора, но все равно остается - используя слова того же Ницше - "человеческим, слишком человеческим" вымыслом: бродячим проповедником, который учит подставлять одну щеку, когда бьют по другой. И который умирает на кресте. И все... И нет спасения, и снова мрак и тьма ада.
Христос приходит не как великий завоеватель и поработитель. Он приходит как Спаситель всего человечества. Он добровольно принимает на себя все бремя человеческой природы (кроме греха), умирает - чтобы воскреснуть. И Своим воскресением возвращает нам жизнь ...
За несколько веков до Тертуллиана об этом же писал апостол Павел: "Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие" (1-е Коринфянам 1:22-23). Иудеи требуют чудес - ждут Спасителя-мессию, который придет и, сбросив рабство римской империи, восстановит былое могущество царства Израилева. Эллины ищут мудрости - вслед за Платоном и иными великими умами античности, пытаются познать себя и Бога на путях интеллектуального поиска.
Мы же проповедуем Христа распятого - вот центр, смысл и содержание раннехристианской проповеди: Бог стал человеком, принял крестную смерть и на третий день воскрес. Ибо только так можно было исцелить искаженную грехом природу человека. Ибо только так можно было подарить нам - вновь, как в Эдеме - бессмертие, которого мы по своему желанию и по своему разуму лишились там же. Ибо только так приходит Бог - способом, невообразимым для человека. И потому верным.
Для иудеев это Откровение - соблазн, ведь Мессия не сбросил ига ненавистных римлян. Для эллинов - безумие, ибо боги бессмертны.
Для нас, христиан, это Путь, Истина и Жизнь. И Любовь. В Которой спасение. И это правда. Потому что этого "не может быть".
Автор: ЛЕГОЙДА Владимир
архивный материал
Фома № 3 (26) 2005
http://www.foma.ru/veruyu-ibo-absurdno.-k-istorii-odnoj-lozhnoj-czitatyi.html
_1.jpg)
