|
 |
И это - не ошибка законодателей. Социальный патронат прекрасно укладывается в план реализации Национальной стратегии действий в интересах детей, принятой в самом начале лета. Всё идёт по плану. Интересы детей защищают так, как это считают нужным. И теперь, если в семье намечаются какие-то проблемы, угрожающие интересам ребёнка, ей окажут помощь в виде социального патроната.
Какие у Ваших детей интересы? О, это решаете отнюдь не вы. Родителей нельзя оставить с детьми наедине: родители ведь сильнее. Они будут преследовать свои интересы и пренебрегать интересами ребёнка. Компетентные и профессиональные органы опеки разбираются в интересах детей гораздо лучше родителей.
Отсюда понятно, какую помощь они могут оказать. Вовсе не материальную. У нас больше не поощряется социальное иждивенчество. Оказывается, прежде всего, методическая, информационная, и образовательная помощь. Вам помогут найти внутренние ресурсы и предложат поэтапную программу - план социального патроната, в соответствии с которым Вы должны улучшить жизнь собственного ребёнка. Если Вы план выполняете, значит, Вы - ответственный родитель, и заслуживаете права на воспитание своего чада. А вот если план Вам не по силам, то, стало быть, не по силам и родительство, и Вашего ребёнка следует передать более подходящей семье.
Вы боитесь, что действия опеки будут сплошным произволом? Подождите, скоро будут приняты стандарты, и всё встанет на свои места. Можешь обеспечить условия, предписываемые стандартом? - тебе будет разрешено иметь детей, а нет - прости, ничего личного, детишек придётся отдать... Говоришь, что ты любишь ребёнка? Докажи любовь материально. Кому нужны какие-то там чувства? Интересы конкретны и двигают миром. А государство их защищает.
Ювенальная юстиция страшна только тому человеку, который ещё не расстался с традиционными ценностями. Который почему-то убеждён, что предназначение семьи - продолжение рода, что союз мужчины и женщины естественным образом перетекает в рождение и воспитание детей. Что в семье формируется и передаётся национальная культура. Что «мама» и «папа» - слова из одного ряда с такими как «мир», «добро» и «любовь» .
Новый мир, который нам уготован, построен совсем иначе. В нём семья - это союз, определяемый договором. Договор фиксирует баланс интересов, изменились интересы - прощай старая семья, да здравствует новая! К тому же, кто сказал, что семейный союз может быть только между мужчиной и женщиной? Мы знаем, что в прогрессивных странах это не так. Отсюда понятно, что дети в семье - совсем не главное. А если вдруг захотелось детей, их всегда можно найти на рынке. Главное - выполнить условия контракта с государством по содержанию ребятишек. Обязуешься соблюдать контракт, тебе дадут ребёночка. Откуда возьмут? Да отберут у кого-нибудь, разве это имеет значение?
А с точки зрения прагматика-управленца ювенальная юстиция вообще состоит из одних плюсов. Посудите сами.
Во-первых, отныне государство получает невиданные доселе возможности по созданию для себя наиболее подходящих граждан. Ранее, чтобы полностью контролировать образование и воспитание ребёнка, его требовалось изъять из среды и поместить в специальное учреждение. И дети были недовольны, и затраты большие. Теперь - никакого «сиротпрома»: родители сами, дабы только не лишиться детей, будут вкладывать в их головки то, что предпишут стандарты. На самодеятельность никто не решится. А поскольку детям будет говориться, что таким образом защищаются их интересы, детишки будут довольны, и сами проследят, чтобы система работала как следует.
Во-вторых, в подобных условиях и сами взрослые становятся шёлковыми и управляемыми. Биологические родители - странные люди, они готовы поступиться любыми выгодами ради своих чад. Стало быть, хочешь добиться от них желаемого, пригрози изъятием ребёнка. Угроза кошельку далеко не так эффективна. Там, где действует ювенальная юстиция, ты имеешь подушку социального спокойствия - люди будут бояться протестовать. Очень удобно.
В-третьих, государство получает возможность моделировать социальную структуру общества будущего. Перемещая детей с одного социального этажа на другой, можно укреплять те слои общества, которые нужно, а другие, наоборот, обрекать на вымирание. Талантливые люди будут выявляться ещё в раннем детстве, и сразу же инкорпорироваться в элиту. Это тоже снижает уровень нестабильности, - у тех, кто не доволен существующим порядком вещей, просто не будет достойных вождей.
Наконец, важна и экономическая составляющая. Дети - самая перспективная часть человеческого капитала. Какой смысл инвестировать во взрослого, а тем более в пожилого человека? У него срок эксплуатации невелик. От вложений в ребёнка отдача заведомо больше. Стало быть, дети - это ценный товар. При грамотной постановке рыночных отношений в этой сфере можно и денежку получить и приличия соблюсти.
Ещё одна перспективная опция - наделение ребёнка собственным капиталом. Взрослый человек склонен экономить, откладывать деньги «на чёрный день». Взрослые, совершая покупки, иногда думают. Ребёнок руководствуется эмоциями. Его проще подтолкнуть к покупке. Если семейный капитал перераспределить в пользу детей, уровень продаж сразу же возрастёт.
Да и сами по себе требования ювенальной юстиции способствуют оживлению рынка. С экономической точки зрения соблюдение условий плана социального патроната - это всегда увеличение трат. Семьи неизбежно будут наращивать рост расходов; для производителей товаров и поставщиков услуг это означает рост продаж. А когда своих денег не хватит, родители будут вынуждены прибегать к кредитам, а это уже - прямая выгода банковскому сектору.
Теперь сравните эти макроэкономические и политические плюсы и тот робкий протест граждан, ещё цепляющихся за традиционные ценности, на который можно просто закрыть глаза. Становится понятным, что у законодателей нет стимулов затормаживать прохождение ювенальных законов . За первым чтением закона «о социальном патронате» последует второе... Потом подоспеет следующий шаг...
Новая социальная реальность уже на пороге. И дети потом нас не спросят: «почему вы её допустили?». Им будет уже всё равно. К тому же, в этом новом мире дети вообще не будут разговаривать с нами, разве что просить, вернее, требовать денег.
