Большое сердце отца Лонгина

На границе Украины с Румынией, в Свято-Вознесенском монастыре живут два одиночества - сироты и монахи. Одни сами отказались от мира, приняв постриг, от других отказались родные. Настоятель монастыря архимандрит Лонгин (Жар) стал отцом и тем и другим. Сейчас под его опекой в монастырском приюте живут 253 ребенка.

Итог передела

«Товарищ Риббентроп, давай рубанем здесь поровнее!» - говорят, именно такими словами в 1939 году Молотов убеждал немцев перерисовать границу Советского Союза, огибавшую польские и румынские территории (это событие запечатлено в истории как знаменитый военный пакт Молотова-Риббентропа). Немцы согласились провести границу поровнее. Так образовался в Черновицкой области на Украине очень необычный Герцаевский район, где абсолютное большинство населения - румыны. В тех краях и находится село Банчены и Свято-Вознесенский монастырь.

- Это совершенно уникальная часть нашей страны и Церкви, - рассказывает викарий Черновицкой епархии, епископ Хотынский Мелетий. - Местные живут своим укладом, в румынской традиции. Например, в селах до сих пор есть люди, не понимающие украинского языка, хотя район уже 70 лет находится в составе Украины. В своих церквях они официально совершают богослужение по новому стилю и на румынском, на что у них есть особое благословение от Святейшего Патриарха Алексия I. Дело в том, что Румынская Церковь - новостильная, поэтому, когда Герцаевский район неожиданно для себя самого стал канонической территорией Московского Патриархата, чтобы предотвратить возможные расколы, за приходами сохранили право служить так, как они привыкли. А вот в Банченском монастыре - вероятно, самом большом неславянском монастыре в Русской Церкви, тоже служат по-румынски, но все-таки по старому стилю.



Особую атмосферу края создает и то, что Черновицкая область долгое время была частью Австро-Венгрии. Империя отличалась толерантным отношением к Православию. Австрийцы, придя к власти, хотя и секуляризировали большую часть церковного имущества (оставив из 20 монастырей действующими только три, причем с лимитом в 25 монахов), но деньги не присвоили, а создали Религиозный фонд. Из этого фонда австрийцы сами, с присущей им педантичностью, выделяли средства на содержание приходов, монастырей, духовных школ, платили жалованье и пенсии клирикам, ремонтировали церковные здания.

Монастырские пони

Высоченную колокольню Свято-Вознесенского монастыря в Банченах, кстати точную копию дивеевской, видно еще с дороги. Монастырь окружают зеленые холмы, цветущие луга, пашни, перелески. По грунтовым дорогам гремят колесами деревянные телеги, цокают копытами лошадки, украшенные красными лентами. А в местных деревнях на крышах домов живут аисты.

- Приехали, - перебил мои пасторальные наблюдения водитель. - Подъезда к воротам сейчас нет. Дальше пешком идите.

Оказалось, что в монастыре и вокруг него полным ходом идут строительные работы. К приезду Патриарха нужно очень многое успеть - расписать Троицкий собор (самый большой на Украине), достроить гостиницу для паломников, инвалидный дом на 100 человек (для подрастающих в приюте детей-инвалидов), облагородить ограду и подъезд к монастырю. Ведь это будет первый патриарший визит в истории обители.



- Наша история началась всего 17 лет назад, - рассказывает отец Амфилохий, насельник обители. - Когда отец Лонгин пришел сюда с первыми четырьмя монахами, здесь был пустырь. Но батюшку местные хорошо знали и любили - до пострига он служил по соседству, в приходском храме села Бояны. Поэтому, когда началось строительство монастыря, помощников собралось много.

Сейчас на территории монастыря уже семь храмов, трапезная, братские корпуса, колокольня, фонтан, вольер с павлинами, конюшня для пони...

- Так у нас же дети, потому и пони, - ловит мой удивленный взгляд отец Амфилохий. - Сначала приют располагался здесь, в монастыре. Первых детей отец Лонгин взял еще в Боянах, и они переехали вместе с ним в строящийся монастырь. Но приют рос. Когда детей в монастыре стало больше, чем монахов, пришлось задуматься о строительстве для них отдельного здания. Нашлось удобное место в четырех километрах от монастыря, в селе Молница. А в Боянах в то время на базе прихода образовалась женская монашеская община. Сестры взялись заниматься детьми. Так и получилось, что теперь в Банченах у нас мужской монастырь (в нем сейчас 86 монахов), в Боянах - женский (в нем 120 монахинь), а в Молнице - детский приют. Отец Лонгин - духовник обоих монастырей и приемный отец всех деток в приюте.

Счастливые

Сам отец Лонгин вырос сиротой. Отец ушел из семьи, когда мальчику было восемь лет, а когда исполнилось пятнадцать, умерла мама. Мальчик остался в доме один. Жил очень бедно, работал скотником на ферме и все время твердил: «Ну почему это случилось именно со мной?» Ответ на этот вопрос он понял только сейчас.



- Если бы не горе, пережитое тогда, возможно, сегодня со мной не было бы этих детей, - говорит батюшка. - Я хочу, чтобы они не были так одиноки, как я в детстве. Неделями мне нечего было есть, не во что было одеться.

- История появления в приюте первых детей уже стала местным преданием, - рассказывает епископ Мелетий. - У отца Лонгина (тогда еще отца Михаила) в Боянах были коровы. И он стал жертвовать в местный дом малютки молоко. Время в начале девяностых было трудное и голодное. Медсестры в благодарность решили показать батюшке своих воспитанников. Тяжелые условия, в которых находились дети, потрясли отца Лонгина. Поддавшись порыву, он схватил в охапку двух малышей и унес их с собой. Так было положено начало «детскому дому семейного типа», как теперь официально называется монастырский приют.

За первыми двумя малышами отец Лонгин усыновил еще 27, но потом в его паспорте кончились странички. Следующих 224 ребенка он взял под опеку. Собирал их со всей области. Поедет куда-нибудь по делам монастыря - обязательно привезет с собой кого-нибудь.



- Однажды отпевал я молодую женщину, - вспоминает отец Лонгин. - Была зима. Смотрю, после отпевания на могиле остались четверо мальчишек. Все ушли, а они стоят совсем замерзшие и не идут никуда. В резиновых сапожках на босую ногу. На улице мороз градусов двадцать. А самый маленький из них был еще крошечка. Я к ним подошел и спрашиваю: «Что вы не идете домой?» А они мне говорят: «Мы без мамы не пойдем. Нам идти некуда». Отец-то от них ушел, а мама вот умерла. «Ваша мама теперь на небесах, - говорю. - Пойдете ко мне жить?» Кивают. Ну я и привез их в монастырь.

Как-то к воротам подбросили новорожденную девочку в коробке от бананов.

- Мама родила ее под Новый год, в коробку бросила и принесла нам. Сколько она там лежала в мороз, не знаю, - говорит отец Лонгин. - Я взял ее в руки, она была как камень. Совсем замерзла. Мы скорее отвезли ее в больницу. Все врачи говорили, что шансов нет. Но с Божией помощью девочку удалось спасти. Врачи сами дали ей фамилию Счастливая. А назвали мы ее Катенька.



Степу батюшка встретил в интернате для детей-инвалидов. Безрукий мальчишка выскочил вперед и прочитал отцу Лонгину стихи собственного сочинения. Потом он ходил по пятам за священником с матушками, а когда тот собрался уезжать, Степа прижался лицом к рясе и попросил: «Заберите меня, пожалуйста, отсюда!» Батюшка заплакал, обнял Степу и увез с собой.

- А есть ли у вас любимчики? - спрашиваю я отца Лонгина.

- Ваша правда, есть, - сознается он. - Больше люблю тех, кто болеет. Не могу без боли смотреть на инвалидов. Однажды в доме малютки увидел красивую девочку. От нее мама отказалась, потому что малышка была ВИЧ-инфицирована. Когда я увидел ее, мне стало очень больно. Она так грустно смотрела на меня, а я боялся дотронуться до нее, чтобы не принести своим детям инфекцию.



В ту ночь отец Лонгин так и не смог уснуть, думая об этой двухмесячной девочке. А утром попросил братьев в монастыре, чтобы они обставили как можно лучше комнату, поставили там нарядную кроватку, потому что здесь будет жить ребенок, страдающий такой страшной болезнью.

- Через год врачи определили, что вирус отступил, и мы перевели девочку к остальным детям, - рассказывает монахиня Елисавета, старшая в корпусе для ВИЧ-инфицированных детей. - Всего таких детей у нас 49 человек (у шестерых из них диагноз сейчас сняли). Батюшка собирал их по детским домам со всей Украины. В приюте они получают всю необходимую терапию, здесь отдельный медицинский персонал, усиленное питание. На базе приюта даже открыт региональный СПИД-центр.



Все без исключения детские истории разрывают сердце. Наверное, поэтому у отца Лонгина сердце очень больное, он уже перенес три инфаркта и две тяжелые операции.

- А есть ли в приюте еще места? - спрашиваю монахинь. Они смущенно пожимают плечами: вообще-то места больше нет, новых детей брать некуда.

- Как это некуда? - загремел отец Лонгин. - Вера, значит, у нас кончилась? Бог кончился? Кончилась жизнь, значит, у нас? Как Бог даст, так и будет. Я никогда не думал, что у меня будет 253 ребенка. Никогда. Но сегодня я вижу, что это промысел Божий.

Дети и монахи

Из монастыря в Молницу, где находится приют, можно добраться на попутке или пешком вниз с холма. Дорога проходит через монастырские огороды. Сегодня старшие дети отпросились с уроков в сельской школе, где учатся все приютские, потому что началось время полевых работ и нужно сажать помидоры. К старшим прибилось несколько малышей. Кто-то из ребят копает тяпкой лунки, кто-то носит в ведрах воду, девочки умело сажают зеленые ростки в землю. Монахи и монахини заняты на поле вместе с детьми - братья подвозят на тракторе из парника саженцы, сестры помогают копать и следят, чтобы никто не перегрелся на ярком полуденном солнце. Ваня, первый приемный сын отца Лонгина, взрослый уже юноша и директор монастырской продуктовой лавки, принес на поле несколько ящиков сливочного мороженого на всех. У них в большой семье так: если мороженое - то ящиками, если ехать куда-то - то колонной автобусов, если работать - то вместе.



Пока старшие помогают в поле, дошкольники и дети-инвалиды принимают водные процедуры дома. Дети живут по четыре человека в комнате. За каждой комнатой закреплена сестра. Всего в приюте детьми занимаются 104 человека, из которых 65 - монахини, остальные - оплачиваемые сотрудники: медсестры, повара, воспитатели. Сам приют похож на пряничный городок. Фасады зданий, окна, подъезды - все украшено цветами. На газонах - фигурки сказочных персонажей. На заднем дворе игровая площадка и стадион. Однажды младшие дети попросили у папы-отца Лонгина ролики. Батюшка детям ролики купил. Всем. Больше 200 пар. Но оказалось, что кататься на роликах в деревне негде. Тогда на помощь приехали монахи из Банчен и проложили асфальт на заднем дворе приюта. Теперь там можно кататься и на велосипеде, и на роликах, и с детской коляской гулять.

- Разве монашеское это дело - детей развлекать? - спрашиваю я.

- Все правильно вы говорите, - соглашается отец Лонгин. - Монашеский путь и семейный - очень разные. И у нас приют стоит отдельно от монастыря. Но я смотрю на своих монахов и вижу в их душе много доброты. Они знают, когда у детей дни рождения, покупают им подарки, даже просятся в гости пойти поздравить. И я не думаю, что это плохо. Небеса радуются, если кто-то принес радость сиротке. Монах не отойдет от своей монашеской жизни, но он тоже должен давать другим добро. Это не грех. Вы знаете, когда дети жили в монастыре, бывало такое, что люди приходят на службу, спрашивают, где отец Лонгин? А я с детьми играю в футбол. Представляете, какой это, наверное, для людей соблазн! Настоятель - и в футбол вместо службы. А что делать? «Папа, давай играть в футбол» - как тут откажешь? Я думаю, Господь простит мне этот грех, если это грех. Без милосердия никто не спасется. Никто.



- Каждый год мы отправляем в Киев отчеты: кто-то обеспечил 15 детей рождественскими подарками, кто-то старушек проведал в интернате, - рассказывает епископ Мелетий. - А отец Лонгин никаких цифр нам не дает. Он буднично совершает подвиг. Мы пишем, конечно, его в отчетах, но не вдаваясь в детали, потому что, если его живую настоящую деятельность втиснуть в рамки схоластической административной системы с комиссиями и подкомиссиями, она просто задохнется. У него все это живет без бюрократии. Так, как и должно быть в Церкви.

Екатерина СТЕПАНОВА

http://www.nsad.ru/index.php?issue=84&section=10014&article=1616&print=1