Святитель Григорий Двоеслов
(вторая половина VIвека) был Римским папой в ту эпоху, когда Рим ещё
не откололся от Православия. Его главный труд - «Собеседования о жизни
италийских отцов и о безсмертии души» - до сих пор остаётся
одной из любимейших духовных книг христиан всего мира: написана она
простым, всем понятным языком, а содержание её настолько захватывает
душу, стремящуюся к Небесам, что читаются «Собеседования» на одном
дыхании. Мы же, православные журналисты, по праву можем считать
святителя Григория своим небесным покровителем, ибо книга его есть
самое настоящее интервью. За то его и прозвали Двоесловом: ведь он
говорит за двоих собеседников. В роли корреспондента, задающего
вопросы, выступает диакон Пётр, духовное чадо
святителя, - отвечает ему сам папа Григорий. Вот отрывок из этой
обширной беседы. Мы лишь позволили себе несколько сократить реплики и
приспособить язык к нормам сегодняшнего дня.
- Почему это, скажи, пожалуйста, мы сейчас узнаём так много
нового о душе человеческой? С этими откровениями и указаниями
открывается перед нами будущий мир...
- Это правда. Чем более настоящий век приближается к концу, тем ближе
становится будущий век и тем яснее открывается он во всем понятных
знамениях. В настоящем веке мы не можем угадывать сокровенных мыслей
друг друга, а в будущем научимся читать в сердцах человеческих, - так
чем же назвать настоящий век, как не ночью, а будущий - днём? С
наступлением же дня, перед восходом солнца, тьма уже пронизана первыми
лучами, но ещё не рассеялась совершенно. Посему, хотя и многое познаём
мы из явлений того мира, однако не совсем ещё ясно постигаем их: солнце
ещё не взошло.
- Для кого-то век будущий обернётся вечными мучениями... Скажи мне, отче, где находится ад - на этой земле или под землёй?
- Не дерзаю неосмотрительно говорить об этом предмете ничего
определённого. Некоторые полагали ад на какой-нибудь части земли, а
другие думали, что он находится под землёй. Однако должно заметить,
что, если мы называем ад преисподнею, то он находится внизу: ад по
отношению к земле то же, что земля по отношению к небу. Поэтому, может
быть, и псалмопевец говорит: «Избавил еси душу мою от ада преисподнейшаго» (Пс.85,13), чтобы показать: земля есть как бы верхний ад, а под землёй находится ад преисподнейший.
- Скажи, пожалуйста, один ли гееннский огонь или сколько различных грехов, столько и различных огней приготовлено?
- Гееннский огонь один, но не всех грешников он будет жечь одинаково.
Каждый по степени вины терпит там наказание. В здешнем мире люди живут
под одним солнцем, однако неодинаково чувствуют его тепло: один более
согревается, другой - менее...
Так и там: в одном огне не для всех
одинаковые степени мучения. Что на земле производит различие тел, то
там производит различие грехов.
- Скажи ещё, неужели вечно будут гореть те, которые однажды ввергнутся туда?
- Несомненная истина в том, что как не будет конца блаженству добрых,
так не будет конца и мучению злых. Ибо Сама Истина говорит: «Идут сии в муку вечную, праведницы же в живот вечный» (Мф.25,46); и если справедливо то, что Бог обещает, то, без сомнения, не будет ложно то, чем угрожает.
- А если кто скажет: «Бог только для того угрожает грешникам вечным мучением, чтобы удержать их от совершения грехов»?
- Если Божия угроза грешникам - ложь, то ложно и то, что Он обещал
праведникам. Но кто, кроме безумного, осмелится сказать это? И если Он
угрожал тем, чего не исполнит, то прежде, нежели захотим признать Его
милосердным, должны будем назвать Его (что страшно и сказать) лживым.
- Желал бы я знать, как согласить с правосудием то, что за
греховные поступки, имевшие начало и конец, несчастные будут терпеть
безконечное наказание?
- Но ведь грехи нечестивцев потому и конечны, что жизнь их конечна.
Кончилась жизнь - кончились и грехи. А жили бы без конца - и грешили бы
без конца. Те, которые в земной жизни не перестают грешить, показывают
тем самым, что желают вечно жить во грехе. Следовательно, великая
справедливость со стороны Судии, что они вечно будут наказываться.
- Как же мы будем считать святыми людей, которые, находясь в
раю, не будут молиться за врагов своих, видя их в огне адском? Ведь
сказано: «Молитеся за творящих вам напасть» (Мф.5,44)?
- За врагов своих молятся в то время, когда могут обратить их сердца к
покаянию и тем спасти для вечности. Так и апостол завещал: «Еда како даст им Бог покаяние в разум истины, и возникнут от дивольския сети, живи уловлении от него, в свою волю»
(2 Тим.2,25-26) Как же тогда молиться за грешников, если они уже никоим
образом не будут в состоянии изменить своё нечестие на дело правды? Не
будут молиться за людей, осуждённых на вечный огонь потому же, почему и
теперь мы не молимся за диавола и аггелов его, присуждённых к вечному
наказанию.
- Ничего не нахожу сказать против ясного довода. Но теперь
следующий вопрос занимает мой ум: каким образом душа называется
безсмертною, когда известно, что она осуждается на смерть в вечном
огне?
- Как два смысла имеет слово «жизнь», так два же смысла имеет и слово
«смерть». Иное дело - когда мы живём в Боге, и иное дело - когда мы
живём просто как рождённые на свет; то есть иное дело - жить блаженно,
иное дело - существовать, иметь бытие. Поэтому душа может быть названа
смертною и безсмертною. Смертна душа, когда теряет блаженную жизнь;
безсмертна, потому что никогда не перестаёт иметь бытие. Отсюда
следует, что грешная душа претерпевает смерть без смерти, лишение без
лишения, конец без конца, дабы и смерть её была безсмертна, и лишение
неоскудевающее, и конец безконечный.
- Кто же, умирая, не устрашится столь неизъяснимого суда, каковы бы ни были дела его!..
- Всё так, Пётр!.. Но и самый страх смертный уже несколько очищает
исходящие души праведников. Помнишь рассказ об одном святом муже, часто
слышанный нами? Муж этот сильно трепетал, умирая, но после смерти
явился ученикам в белой одежде и тем показал, как светло был принят
там.
- Я был свидетелем смерти одного брата. Он умер внезапно, во
время разговора, - и я вдруг увидел умершим того, кто только что
говорил со мной. Но я не заметил, как выходила душа его. Весьма трудно
поверить в то, чего никто не может видеть.
- Что удивительного, Пётр? Ты не видел исходящей души, - но ты не
видел её и в то время, когда она находится в теле. Однако неужели
сейчас, разговаривая со мною, ты почтёшь меня бездушным? Чтобы скорее
уничтожить твоё сомнение, скажу, что ничего видимого нельзя видеть без
невидимого. Вот, например, твой телесный глаз видит всё телесное.
Однако отними у тебя ум, которого не видно, и напрасно будешь открывать
глаз. Когда же выйдет душа из тела, телесные глаза твои, без сомнения,
закроются. Но если бы они видели сами по себе, то почему теперь, по
выходе души из тела, они ничего не видят? Отсюда заключай, что и всё
видимое можно видеть только посредством невидимого. Представим ещё, что
строится дом, поднимаются огромные тяжести, большие столпы
поддерживаются машинами: кто, спрошу тебя, совершает это дело? Отними
невидимое в телах строителей - и тотчас останутся неподвижными все
видимые груды металлов.
- Однако как жизнь души, пребывающей в теле, я узнаю из
движения тела, так хочется узнать мне о жизни души по смерти тела из
свидетельства каких-нибудь видимых явлений.
- Если ты имеешь особую любовь к сему предмету, то нетрудно найти
свидетельство. Неужели святые апостолы и мученики Христовы стали бы
презирать настоящую жизнь и предавать себя на смерть, если бы не были
твёрдо уверены, что за ней последует жизнь души? Ты же сам говоришь,
что жизнь души, пребывающей в теле, узнаёшь из движений тела, и вот те,
которые предали себя на смерть и верили жизни души по смерти тела,
сияют ежедневными чудесами. К умершим телам их приходят живые больные и
получают исцеление; приходят клятвопреступники, и овладевают ими
демоны; приходят бесноватые и освобождаются от демонов; идут
прокажённые и очищаются; приносятся мёртвые и воскресают. Отсюда
заключай, что где-то живут души тех, которых мёртвые тела производят
здесь такие чудеса. Итак, если жизнь души, пребывающей в теле, ты
признаёшь из движений членов, то почему не хочешь видеть жизни души по
смерти тела в чудесах, совершаемых даже через мёртвые кости?
Вопросы задавал диакон Пётр Италийский
