Жертвенный олень
О причине празднования Ильина дня жители Богородска ничего вразумительного сказать не могут. Храм здесь в честь Рождества Христова, 14 лет всем селом его строили, в 1849 году освятили. И прежде на самом высоком месте села – храмовой горке – располагался тоже Богородицкий храм, только деревянный.
– А вот вокруг села мы ходим 2 августа, на Илью Пророка, – рассказывает староста храма Татьяна Фёдоровна Расова. – Это у нас Днём села считается.
– Почему же День села не на престольный праздник? Откуда почитание Илии Пророка у вас пошло?
– Наверное, со старины… И в советское время этот день всем селом праздновали, только не молились, а гуляли да концерты ставили. А почему – я не знаю. И даже мама моя сказать не может...
Татьяна Фёдоровна неспешно перебирает картинки истории своего села, и тайна Ильина дня, похоже, приоткрывается. А рассказ её выглядит почти что сказочным.
– У нас на каждый Ильин день, – вспоминает Татьяна Фёдоровна, – к церкви самка оленя приходила, чтобы её забили и приготовили из неё праздничный обед. А на Рождество Богородицы – самец...
* * *
От столицы Коми республики до Богородска 140 километров, полтора часа езды на восток. Кругом тайга. И все дома здесь крестьянские, рубленные из дерева, приземистые, с дворами для скотины и огороженные огородами. Над одноэтажным селом величественно возвышается храм Рождества Пресвятой Богородицы.
За селом закрепилось название «Богородск» именно после строительства этого величественного каменного храма, а прежде древнее село называлось по реке – Вишерой. Татьяна Фёдоровна пересказывает мне древние предания, связанные со строительством церкви:
– Сначала, как только люди стали жить в этих местах, построили часовню, затем деревянную церковь. А потом было явление иконы, чудотворной, которая так и стала называться – Вишерская икона Божией Матери. По преданию, её привёз на лодке какой-то старый дед. Видят, он плывёт против течения. Сперва испугались, потом спустились к воде, смотрят – деда нет, а в лодке икона Божьей Матери. Люди занесли эту икону в часовню, а она три раза из часовни уходила на место, где сейчас стоит каменная церковь. Её находили там среди деревьев. Решили: раз она тут постоянно является, то здесь построим каменную церковь – «лечебницу душ», как они её называли. И всем миром построили эту каменную церковь…
Предания о явлении Божьей Матери за давностью лет несколько разнятся. В «Вологодских епархиальных ведомостях» в 1847 году зырянский краевед Андрей Попов описал своё пешее паломничество к святыне из Усть-Сысольска (так прежде назывался Сыктывкар), и со слов священника местной церкви о. Василия Вишерского сообщил, что старичок, «весь белый как снег», не плыл в лодке против течения, а тащил её с берега на верёвке. И что это был не кто иной, как сам просветитель зырян Стефан Пермский, чудесно явившийся на Вишере после своей кончины, когда уже почитался в народе святым. Со слов А. Попова, до явления этой иконы храма в селе не было, а среди поселенцев – к тому времени в общей своей массе язычников – только зарождались «начатки христианской веры». Первоначально вишерцы хранили икону в «особо подготовленном месте», а затем «построили деревянную церковь во имя Небесной Посетительницы. И стали с того времени молиться и прибегать к заступничеству Ея».
Надо сказать, что явленная икона Божьей Матери исцеляла от многочисленных болезней, защищала сёла, домашних животных и пастбища от различных напастей, и вскоре к ней началось паломничество со всех уголков Коми края. Приезжали поклониться за тысячу вёрст и оленеводы со своих северных стойбищ. Впрочем, главным образом они хотели приобрести кусочек рога жертвенного оленя, который приходил из леса на добровольное заклание. По их мнению, частицы этого «священного рога» служили талисманом для умножения оленьих стад.
«С того времени, как в Вишере явилась икона Божьей Матери, – пишет о своём паломничестве Попов, – обычай жертвоприношения начал соблюдаться с особенною таинственностью. Каждый раз, когда нужно было совершать обряд жертвоприношения в честь явившейся Божьей Матери, утром рано прибегал к церкви олень, самый красивый и тучный, кои в здешних лесах во множестве водятся... Случалось, что иногда животное опаздывало, но жители всегда были уверены в непременном исполнении непостижимой воли, и вера в таких случаях всегда оправдывалась. Поэтому если животное сверх ожидания долее обыкновенного не являлось на жертвоприношение, то и богослужение не начиналось до его прихода. Но впоследствии в каждый год начали замечать несвоевременное явление таинственного оленя и его чрезвычайную усталость и худощавость. Не зная причины неблагоприятных признаков в животном, все это стали относить к ослаблению веры и усердия к Царице Небесной и к умножению грехов в народе. Чувствуя, таким образом, явное неблаговоление святых, немедленно обращались к раскаянию и молитвам, сопровождаемым горячею верою... – и таинственное животное в назначенный день немедленно прибегало».
Татьяна Фёдоровна уточняет:
– Однажды в Ильин день самка опоздала и люди вместо неё забили бычка. Потом самка пришла, кружила-кружила вокруг церкви и, увидев, что заменена другим жертвенным животным, снова ушла в лес (согласно другому преданию – упала замертво). С тех пор жертвенные олени больше не приходили.
Возрождение дома Богородицы
– На колокольне было 9 колоколов, – дальше рассказывает Татьяна Фёдоровна, – самый большой колокол весил 16 пудов. В 1937 году храм закрыли, в верхнем храме сделали склад зерна, колокольню взорвали, колокола повезли вниз по течению до Сторожевска, а там разломали, всё в грязь бросили. А церковную утварь и драгоценные оклады растащили. Правда, кое-какие иконы прихожане сохранили по домам и сараям и сейчас возвращают назад в церковь.
– А чудотворная храмовая икона у вас сохранилась?
– Одну старинную – «Казанскую» – икону нам принесли, но без оклада. Сейчас она у нас в алтаре висит. Точно не знаем, она ли это. Я думаю, что нет, потому что по размерам вроде бы меньше настоящей. А настоящую чудотворную икону, мне говорили, хранила Егор Анна. Она сейчас в городе живёт. Но она отдала её дочери, которая увезла её в Ленинград. Я сама даже не видела, какая это икона. Егор Анна приезжала сюда в гости. Я попросила её позвонить дочке – пускай она когда-нибудь приедет к нам в Богородск и привезёт эту икону. Храм-то у нас сейчас действующий. Икона должна в храме жить.
– Долгие годы на первом этаже храма действовал клуб, – рассказывает Татьяна Фёдоровна. – Там, где мы сейчас молитвенное помещение оборудовали, была отгорожена кинобудка. А в алтаре была котельная. Её закрыли только в 2003 году. Как только в 2004-м нам храм передали, так мы сразу же взялись за котельную: разобрали её, почистили, отштукатурили, побелили…
Община в селе образовалась ещё в конце 90-х, и у истоков её стоял участник войны, инвалид второй группы Иван Михайлович Панюков, ныне покойный. Создать-то общину создали, да вот только за то, чтоб передать нам церковь, подписалось 56 человек. А жителей в Богородске 850. Отец Стахий Размыслов, отвечавший тогда за приход, сказал: «Такому количеству людей храм не передадут». Татьяна Фёдоровна и стала тем человеком, который взялся за возвращение храма верующим. Собрала-таки 420 подписей. Потом было ещё немало всякой бумажной и организационной волокиты. У владыки испросила благословения на продажу свечей, иконок, а затем ходила по дворам и продавала их. На православной благотворительной выставке продавала детские поделки. На вырученные деньги купила три подсвечника, полный евхаристический набор, хоругви, кресты напрестольные, чашу водосвятную. Наконец, спустя пять лет – 13 июля 2004 года – храм вернули церкви.
– Секретарь епархии отец Филипп сказал: «Татьяна, готовься. Мы к вам приедем с миссионерской группой на Преображение», – вспоминает она. – И эти полтора месяца мы по 10-15 человек каждый день работали на храме. Убирали мусор, чистили, красили. В верхнем храме, после того как оттуда склад с зерном убрали, жили голуби, полуметровый слой птичьего помёту был. Мы его целую неделю убирали: собирали в мешки и сбрасывали на землю. Слава Богу, как раз к 19 августа успели весь ремонт сделать.
…Слушаю я Татьяну Фёдоровну и удивляюсь: откуда взялись силы и, главное, такая решимость у простой деревенской женщины – восстановить такой огромный храм! Именно вокруг неё сформировалась и церковная община. Большинство нынешних прихожан благодаря ей пришли к Богу.
Возвращаюсь одухотворённая
– В храм я каждое воскресенье прихожу, – рассказывает прихожанка Валерия Алексеевна Габова. – Иногда вся больная, потому что у меня давление сильно скачет. А за службу оно понижается до нормального. Зная об этом, я специально утром никакие лекарства не принимаю.
Здоровье я сильно подорвала несколько лет назад, когда в течение двух лет у меня умерло несколько родных, потом сын сломал ногу и сильно запил… Я терпела-терпела и в конце концов решила обратиться к Богу за помощью.
Татьяна Фёдоровна, моя соседка, как встретимся, непременно спросит: «Валерия Алексеевна, вы когда придёте к нам в церковь?» Я всё откладывала: «Ещё не пришло время». А когда в очередной раз она меня так спросила, я уже внутренне была готова – и решила принять крещение. Ей тогда было трудно одной на клиросе петь, а я пою неплохо. Поэтому сразу же они с батюшкой определили меня на клирос. Поначалу я никак не могла выучить церковнославянский язык. Как бывший учитель географии, я в школе привыкла эмоционально читать, чтобы всё сказанное донести ученикам, а здесь по-другому нужно. Но я не сдавалась, дома много читала и пела молитвы, обращала внимание на запятые, на ударения. Сейчас, спустя пять лет, у меня, слава Богу, начало получаться.
Каждый раз с удовольствием прихожу в храм, не только петь, но и убираться там мне нравится, – рассказывает Валерия Алексеевна. – Домой возвращаюсь одухотворённая. Вначале родные надо мной подтрунивали, а потом дочка вместе с мужем оба покрестились. И в семье стало лучше. Скоро будем крестить внука.
Особенно последний год отчего-то много людей крестится: и детей, и взрослых. Целыми семьями приходят. Два венчания уже было. У нас есть своя церковная библиотека, очень много духовных книг, даём почитать всем желающим. И в церковной лавке всё время что-то новое появляется. Отец Александр беспокоится, сам всё из города привозит. Но, вообще-то, прихожан постоянных у нас немного, – вздыхает Валерия Алексеевна, – человек 15-20. Вот в праздники приезжают побольше – из окрестных деревень и сёл.
Как Николай Чудотворец исцелил бычка
Перед службой я обхожу храм со всех сторон. Даже в строительных лесах он впечатляет красотой. Из церковных строений рядом с ним уцелело только здание земского училища из кирпича, оставшегося после строительства храма и колокольни. Между храмом и зданием училища располагается памятник «Скорбящей матери», посвящённый воинам, погибшим в годы Великой Отечественной. Нижний храмик, в котором сейчас проходят богослужения, очень маленький. Это та самая переоборудованная кинобудка. А вот помещение самого Богоявленского храма, где располагался клуб, по площади сопоставимо разве что с современным кафедральным собором Стефана Пермского в Сыктывкаре. Даже вообразить сложно, сколько требует он ещё усилий для восстановления.
– Среди достопримечательностей старого храма был удивительный по красоте иконостас, который расписал отец коми философа Каллистрата Жакова мастер Фалалей, – говорит настоятель отец Александр (Митрофанов). – Но от него практически ничего не осталось. Весь разломали. Нужно новый ставить, а ещё новый купол с крестом установить на крышу, восстановить колокольню... Но главное не деньги, а чтобы сельчане пришли к Богу, стали верующими. Чтобы им по-настоящему был нужен свой храм.
Батюшка совсем молодой. Иеромонах скита Кирилла и Марии в селе Максаковка под Сыктывкаром, он уже четыре года является настоятелем Богородского прихода и регулярно ездит сюда на богослужения.
В числе постоянных богородских прихожан супруги Поповы – Геннадий Иванович и Евдокия Семёновна. Они каждое воскресенье добираются на службы за 26 километров из с. Нившера. В минувшее воскресенье после 32 лет супружеской жизни они обвенчались.
– А почему у вас в Нившере храма нет, ведь жителей вдвое больше, чем в Богородске? – спрашиваю «молодожёнов».
– У нас начали было поднимать часовню, да так и стоит недостроенная. Один городской предприниматель храм Николая Чудотворца давно уже возводит, всё сам да сам... Тоже забросил, на нём уже и крыша сгнила. Верующие есть, человек 50, даже больше. Только вот таких, как Татьяна Фёдоровна, нет. Отец Александр к нам тоже приезжает. Наверное, раза три проводил в строящейся часовенке богослужения, тогда много нившерских собиралось. На Крещение второй год подряд ещё прорубь делаем, так очень много народу собирается. Всё подготовим, отец Александр приезжает, освятит, молебен проведёт…
– Старый храм у нас тоже был, – продолжает рассказывать Геннадий Иванович. – В центре села стоял, но его в 1978-м по приказу директора леспромхоза разобрали и увезли в Боровск на склад. Как только храм разобрали, нам родственники сообщают: «Василий Петрович заболел, лежит, не встаёт». – «Как это не встаёт, вчера ещё бегал, ни на что не жаловался!» Три месяца полежал и умер. Мужики, которые разбирали храм, говорили, что он без гвоздей был сделан. Жаловались начальству, что потом его не смогут так же собрать, как он был построен. Да и разобрать толком не могли – где ломом, где трактором. Из того, что осталось, маленький узенький сарайчик получился, но и им не смогли попользоваться. Вскоре и он сгорел.
– Вера вам помогает в жизни?
– Как же, конечно, помогает! – говорит Евдокия Семёновна. – У нас как-то телёнок сильно болел, умирал уже. Я несколько раз с иконой Николая Чудотворца выходила к нему, обходила вокруг, святой водой брызгала, молилась. А он в агонии лежал. Кровь уже из горла шла. Муж телегу приготовил, нашёл место, где его похоронить. Но всё не умирал, неделю его кидало из сторону в сторону…
– Три раза я заходил к нему с колуном, хотел добить, чтобы уж не мучился, – добавляет Геннадий Иванович. – Да всё никак не мог, рука не поднималась. В третий раз зашёл – он уже лежит, не шевелится. «Сейчас, – думаю, – добью, заброшу на мотоцикл с телегой, отвезу в лес и закопаю». Только замахнулся, а он в этот момент голову поднял и смотрит на меня так жалобно своими большими глазами. Я опустил колун, развернулся и пошёл домой. Думаю: «Подожду ещё до завтра». А утром стали его проверять, смотрим: он стоит на своих ногах и сено жуёт – выздоровел! Николай Чудотворец помог. И потом, слава Богу, нормальный бычок вырос, здоровый.
Тесным кругом
После богослужения гости из города собрались в доме старосты. Как оказалось, так бывает после каждого богослужения.
Кроме нас, на эту воскресную службу в Богородск из Сыктывкара приехали Сергей и Марина Афанасенко с детьми, которые всей семьёй трудятся над восстановлением храма. Марина Петровна привозит ещё целую бригаду своих студентов. В пединституте она работает директором Центра досуга и режиссёром студии «Семь плюс». Второй год активно сотрудничает с епархией, являясь постановщиком многих церковных (пасхальных и рождественских) праздников. В прошлом году с православными концертами они посетили Богородск.
Марина Петровна рассказывает:
– После концерта Татьяна Фёдоровна спрашивает нас: «Хотите храм посмотреть?» Поднялись на второй этаж, а там всё в лесах, в разрухе, ремонт полным ходом идёт. Мы постояли, посмотрели, как женщины и дети из Ухты работают. «Может, вам помощь нужна?» И они с такой надеждой на нас глядели: «Да, нужна». И вот во время сессии в июне я собрала 10 студентов. Думали: как нас тут встретят? А встретили чудесно, кормили и поили. Правда, и работали мы с 9 утра до 8 вечера. Я как-то отскабливала старую краску на стенах – и вдруг запахло хлебом! Такое ощущение, что краска из муки сделана. Раньше никаких химикатов в краски не добавляли, и она такая прочная была, что даже сейчас не отдирается.
Результатом той поездки стало создание Мариной Петровной среди студентов КГПИ ещё одного клуба – «Свет добра», который занимается теперь православной деятельностью. Не только трудятся над восстановлением богородского храма, но и, можно сказать, миссионерствуют, проповедуя Христа, выступая с духовными концертами и спектаклями. Организуют благотворительные акции по сбору денег и покупке новых вещей для детей-сирот и маленьких пациентов Детской республиканской больницы. И ректор института Валерьян Николаевич Исаков проникся сочувствием к этому благородному движению среди своих студентов: поддерживает ребят материально, выделяет автобус для их дальних путешествий.
Студенты постоянно сотрудничают с отцом Александром (Митрофановым). «Батюшка не старается ни перед кем возвыситься, – говорит Марина Петровна, – и студентам это очень нравится. К нему всегда можно обратиться по любому вопросу, и он тактично всё объяснит. Ребята ему очень доверяют. Он везде с нами. Перед каждым спектаклем выходит на сцену, чтобы предварить коротким словом наше выступление. Сам играет на гитаре и поёт духовные песни».
Каждую встречу со своими пасомыми отец Александр старается направить в духовное русло. После трапезы в доме старосты храма по просьбе послушника Виктора батюшка устроил для собравшихся чтение главы из Евангелия с толкованиями применительно к сегодняшнему дню. А на обратном пути в Сыктывкар мы всей нашей большой группой остановились в лесу. Вместе с отцом Александром хором пели духовные и военные песни. Знаю, что такая непринуждённая атмосфера возле костра сближает лучше любых проповедей и делает людей родными.
Евгений СУВОРОВ
Фото автора и из архива Богородского прихода
