Так уж сложилась, что после 30-летней, можно сказать, безупречной службы в органах внутренних дел меня, - последнего советского начальника Московского уголовного розыска, полковника милиции, афганца-добровольца, - отправили в отставку только за то, что в октябре 1993 года я не дал ни одной из противоборствующих сторон втянуть легендарный МУР в вооруженное противостояние. И хорошо, что только уволили, а то под горячую руку могли бы и посадить.
Однако, как говорится, «что Бог не делает - все к лучшему». Само собой разумеется, что в 48 лет пенсионером я себя не чувствовал, поэтому для заработка пришлось идти в услужение частному капиталу, - новое капиталистическое государство в моих услугах не нуждалось, - ну, а для души я, неожиданно для самого себя, занялся исторической и художественной публицистикой. Сначала вышла моя исповедь, «Записки начальника МУРа», а потом - одна за другой, с интервалом в год-полтора, книги по истории России: «Русь и Золотая орда», «Великая смута» и «Романовы. Век 1». «Романовы. Век 2» в настоящее время находится в издательстве, а «Романовы. Век 3» - на моем рабочем столе.
Занятия историей, знакомство с Библией и жизненный опыт подвигли меня к исследованию взрывоопасной проблематики межнациональных отношений. По этой теме у меня вышли тоже три небольших книги: «Русские и евреи», «Русские среди других», «Ксенофобия или самооборона». Само собой разумеется, что по вкусу они пришлись не всем. Были критические публикации в Интернете и в периодической печати. Ах, как хотелось людям, мыслящим иначе, заклеймить меня и призвать к ответу. Но даже такой известный рецензент, как «Георгий Еремеев», под псевдонимом которого, как меня уверяют, скрывался недавно усопший известный еврейский писатель, навесивший ярлык «бессовестного классика» на самого А. И. Солженицына, поёрничав над содержанием моей книги «Русские и евреи» и почему-то над моей скромной биографией, вынужден был признать, что зацепить меня не за что. На сайте Центрального еврейского ресурса «Семь сорок» до сих пор висит его рецензия на эту книгу, заканчивающаяся, признаюсь, весьма лестной для меня фразой: «Нам явлен абсолютный рекорд отечественной, а может и мировой, литературы, и свидетельство необыкновенной требовательности к слову настоящего русского писателя-сыщика». Я расценил эту фразу так: «Видит око, да зуб неймет».
К сожалению, совершенно иная судьба выпала на долю другой моей небольшой книги «Ксенофобия или самооборона», написанной не менее корректно, но достаточно убедительно. Именно убедительностью и простотой изложения она получила признание не только у русских националистов и патриотов, но и у ранее не интересовавшихся этой проблематикой обывателей: рабочих, инженеров, врачей, офицеров и даже православных священнослужителей. Однако радость моя длилась не долго, ни с того - ни с сего против «Ксенофобии...» ополчилась вся правоохранительная система: МВД, прокуратура, суд.
Наступление повела прокуратура Северного административного округа г. Москвы с подачи Центра «Т» (бывшее подразделение по борьбе с организованной преступностью, перепрофилированное на борьбу с экстремизмом) Главного управления МВД РФ по Центральному федеральному округу. Сначала (1 декабря 2006 года) прокуратура возбудила уголовное дело по статье 282 УК РФ (Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства), которое, как и следовало ожидать, было благополучно прекращено, как сказано в соответствующем постановлении, в связи с тем, что «в ходе следствия не было добыто объективных данных, свидетельствующих о наличии в действиях издателя и распространителей («Библиотечки русского патриота», в том числе и книги «Ксенофобия или самооборона». - Ю.Ф.) состава преступления». А другого и быть не могло, ведь чтобы судить издателя по этой статье, нужно доказать, что распространяемые печатные материалы, в соответствии со статьей 1 Закона «О противодействии экстремистской деятельности» (№ 114-ФЗ), являются заведомо экстремистскими.
Но прокуратуру нужно знать. Уж если она что затеяла, то, при соответствующем стимулировании (не обязательно материальном), она доведет дело до логического конца. А логика ей подсказывала, что сначала нужно признать книги «экстремистскими материалами», а только потом уже с легким сердцем клепать уголовные дела на авторов, издателей, распространителей. И вот, 28 августа 2007 года прокуратура направляет заявление в Тимирязевский районный суд г. Москвы с просьбой признать книгу «Ксенофобия или самооборона» экстремистской. Одновременно в суд направляются аналогичные заявления в отношении еще 20 книг и брошюр все той же «Библиотечки...». Однако в качестве «заинтересованного лица» она попросила пригласить издателя, а не их авторов, чья дальнейшая судьба и должна была решаться на этом процессе, ибо, как гласит статья 15 Закона «О противодействии экстремистской деятельности»: «Автор печатных...материалов, предназначенных для публичного использования и содержащих хотя бы один из признаков, предусмотренных статьей 1 настоящего Федерального закона, признается лицом, осуществляющим экстремистскую деятельность, и несет ответственность в установленном законодательством Российской Федерации порядке». В данном случае по статье 282 УК РФ.
А суд, из уважения к надзорной инстанции, а возможно и по предварительной договоренности, игнорируя статью 15 № 114-ФЗ, а заодно и статью 364 ГПК РФ, предусматривающую обязательное участие в деле лица, чьи права и обязанности разрешаются в данном процессе, принимает дело к своему производству и назначает слушание. Слава Богу, что я вовремя узнал о предстоящем судилище и, вступив в процесс, поставил под сомнение заключение члена Совета по независимым экспертным исследованиям ИЭА РАН В.А. Бурковской. В своем восьмистраничном исследовании этот «эксперт» непостижимым образом умудрился доказать наличие в 25 книгах «Библиотечки русского патриота» издательства «Витязь», в том числе и в моей «Ксенофобии...», каких-то «социально-психологических критериев, позволяющих определить направленность речевой продукции на возбуждение национальной, расовой или религиозной вражды». Вместе с издателем В. И. Корчагиным я потребовал проведения профессиональной экспертизы. Как и следовало ожидать, экспертиза, проведенная в Институте психологии РАН, не нашла в «Ксенофобии или самообороне», как кстати и в абсолютном большинстве других подсудимых изданиях, даже признаков экстремизма, в связи с чем прокурор, спасая честь мундира, вынужден был отказаться от иска.
Тимирязевский районный суд этот отказ принял и 17 сентября 2009 года прекратил производство по делу, указав в своем определении, что в соответствии со статьей 220 ГПК РФ спор между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям впредь не допускается. Определение вступило в законную силу 2 октября 2009 года. С этого момента, если дело не будет пересмотрено в надзорной инстанции, данное определение будет служить охранной грамотой как самой книги, так и её автора, издателя и распространителей.
Казалось бы, можно радоваться, но жизнь показала, что, «если звезды загораются, то это кому-то нужно». Пока шла тяжба в Тимирязевском суде, нашелся другой сверхбдительный прокурор-интернационалист и другой районный суд, который с подачи все того же ГУ МВД РФ по Центральному федеральному округу в оперативном порядке признал книгу «Ксенофобия или самооборона» экстремистской. Но самое удивительное заключалось в том, что эта же прокуратура и этот же суд за год до вынесения данного неправосудного решения совершил еще более грубую ошибку, осудив по статье 282 УК ни в чем не повинного человека, который продавал книги по национальному вопросу, в том числе и мою «Ксенофобию...». Ошибка, если не преступление, состояла в том, что ни одна из продаваемых им книг ранее не была признана экстремистской, да и по настоящее время они не значатся таковыми, если верить официальному сайту Министерства юстиции.
Речь идет о Мещанской прокуратуре и Мещанском районном суде г. Москвы, где законы понимаются и толкуются весьма своеобразно. В моем случае это своеобразие проявилось в тотальном нарушении гражданского процессуального законодательства, начиная от территориальной подсудности (ст. 28 ГПК РФ), и заканчивая отказом принять кассационную жалобу. Нарушение территориального принципа рассмотрения гражданских дел не только нарушает права сторон, - не мотаться же писателю по всей стране, защищая свое конституционное право на свободу мысли и слова (ст. 28), и свободу литературного и научного творчества (ст. 44), - но и дезорганизует работу районных судов, которые могут быть просто завалены подобными заявлениями чересчур ретивых прокуроров и исками «обиженных и оскорбленных», так как эти книги могут продаваться и продаются по всей стране.
Заочное же рассмотрение подобных дел, без участия авторов и издателя, что и произошло в Мещанском суде, должно рассматриваться как полное беззаконие и возвращение к практике пресловутых «троек». Вопросов: «Почему?», - здесь можно задавать до бесконечности. Почему я не был уведомлен о поданном на меня заявлении (ст. 149 ГПК РФ)? Почему меня не опросил судья при подготовке дела к судебному разбирательству (ст. 150 ГПК)? Почему я не был приглашен на предварительное судебное разбирательство (ст. 152 ГПК)? Почему я не был извещен о месте и времени рассмотрения моего дела (ст. 153 ГПК)? И, вообще, почему все стадии судебного разбирательства (глава 15 ГПК РФ) происходили без моего участия? Ведь это же грубейшее нарушение прав автора печатного издания на защиту себя и своего произведения, а также попрание принципов состязательности гражданского процесса и равноправия сторон.
О том, что книга «Ксенофобия или самооборона» признана экстремистской, а я - экстремистом, я узнал из средств массовой информации. По подозрительному стечению обстоятельств, прокуратура г. Москвы известила об этой своей «победе» 21 апреля 2009 года, отмечаемое как один из многочисленных «дней жертв холокоста». Моей естественной реакцией было желание успеть подать кассационную жалобу, что я и попытался сделать 27 апреля. Однако, к моему удивлению, канцелярия Мещанского суда по гражданским делам, не найдя меня по списку ответчиков, жалобу не приняла, а председатель суда отказался принять ее на том основании, что у меня на руках нет судебного решения (откуда бы ему взяться?) и что она не помнит, чтобы суд рассматривал такое дело. Однако из надежных источников я уже знал, что такое решение действительно состоялось, и что оно было принято еще 16 марта 2009 года, поэтому мне ничего не оставалось делать, как подать кассационную жалобу через прокуратуру города и Московский городской суд. Как и следовало ожидать, мое первое обращение в прокурорско-судебные инстанции было дружно проигнорировано, и только после повторного обращения Судебная коллегия по гражданским делам Московского городского суда рассмотрела мою кассационную жалобу. В ходе судебного разбирательства коллегия нашла мои доводы убедительными и своим Определением от 2 октября отменила решение Мещанского районного суда от 16 марта 2009 года и направила дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей.
И вот 18 января 2010 года это рассмотрение состоялось с абсолютно предсказанным результатом. В соответствии со ст. 220 ГПК РФ дело было благополучно прекращено.
Интересная подробность, вскрывшаяся в процессе ознакомления с материалами дела. Оказывается, Мещанский суд, принимая 16 марта 2009 года решение о признании моей книги экстремистской, сам мою книгу не то что не исследовал, но и не читал. Ему оказалось вполне достаточным материалов уголовного дела, по которому незаконно осудили несчастного книгораспространителя, и заявления прокурора с просьбой признать мою книгу «экстремистской литературой, т. к. ее содержание пропагандирует антисемитизм». Заметьте, не «разжигает», как сказано в Конституции, и не «возбуждает», как прописано в УК и в Федеральном законе № 114-ФЗ, а «пропагандирует». Причем пропагандирует не «ненависть, вражду или рознь», что при определенных обстоятельствах может квалифицироваться как противоправное деяние, а «антисемитизм», не отнесенный к правонарушениям ни уголовным, ни административным законодательством. Ну, а так называемое заключение доктора исторических (?!) наук С. В. Чешко, подвизающегося в том же пресловутом Совете по независимым экспертным исследованиям ИЭА РАН, не выдерживает никакой критики как экспертиза на экстремизм. Это экспертиза не на экстремизм, а на что-то аморфное. Видите ли, «представленные материалы могут способствовать (а могут и не способствовать. - Ю. Ф.) формированию установок, соответствующих идеям расизма, этнонационализма, нацизма». И подобное считается доказательством по делу о признании литературных произведений экстремистскими материалами??? В этом театре абсурда лишь одно греет душу - это то, что наряду с моим скромным трудом эксперт признал «способствующими формированию» этих самых установок и некоторые работы В. Даля, Ф. Достоевского и К. Маркса. Класс!!!
И вообще, весь этот процесс мне напомнил печально известные «тройки». Чего только стоит протокол судебного заседания, уместившийся на одной странице машинописного листа, с перечислением участников «синедриона» и документов, в котором скромно констатируется: в ходе судебного процесса «отводов нет», «ходатайств нет», «вопросов нет», «дополнений нет», «реплик нет», а в итоге - «решение вынесено и оглашено».
Но мы же народ отходчивый, исповедующий принцип: кончилось - и слава Богу! Однако, оказывается, ничего не кончилось. В начале февраля 2010 года получаю информацию, что за распространение моей «Ксенофобии...» прокурор Центрального района города Тулы возбудил уголовное дело и упек в психушку очередного «козла отпущения» - несчастную женщину, зарабатывающую на жизнь продажей книг. Именно этот факт, а не всепожирающий огонь личной мести и не желание какой-то моральной компенсации, подвигло меня вновь взяться за перо с тем, чтобы поделиться некоторым опытом борьбы, приобретенным за эти два-три года.
Итак, если позволите, несколько советов или небольшой ликбез для русских националистов, печатные произведения которых хотят признать экстремистскими материалами.
Братья и сестры, соплеменники, если не хотите быть несправедливо осужденными, Вам необходимо:
- знать, что судебное разбирательство о признании печатного произведения еще живого автора должны разрешаться в исковом порядке, а не в режиме «установления фактов, имеющих юридическое значение» (глава 28 ГПК РФ). В этой связи автор не какое-то там «заинтересованное лицо», а самый настоящий «ответчик» со всеми вытекающими из этого правами и обязанностями (ст. 35 ГПК РФ);
- не соглашаться, протестовать против рассмотрения дела в суде не по месту Вашего жительства (ст. 28 ГПК РФ);
- не соглашаться, протестовать против рассмотрения дела о признании Вашего произведения экстремистским на коллективных процессах, где рассматриваются одновременно несколько исков к нескольким авторам, связанным между собой лишь неравнодушным отношением к судьбам своего народа. Этим Вы поможете своему издателю и облегчите труд судей;
- помнить, что заявление прокурора, иск правозащитника - это еще не доказательство того, что Ваша публикация носит экстремистский характер, это всего лишь субъективное мнение юриста или человека, имеющего мнение, противоположное Вашему. Вы стороны в гражданском процессе: они - истцы, Вы - ответчик. Бремя доказывания на их стороне. Спорьте, опровергайте их доводы. Не признавайте экспертными заключениями всякого рода документы, подписанные членами Совета по независимым экспертным исследованиям. Как показала практика, это всего лишь ангажированный свидетель обвинения. Требуйте проведения психолого-лингвистической экспертизы на базе отечественных специализированных научных учреждений (ст. 79 ГПК РФ). Но даже заключение эксперта не есть истина в последней инстанции. Опровергайте, спорьте, выдвигайте свои контрдоводы. Требуйте проведения повторной экспертизы в другом научном учреждении. Привлекайте авторитетов в области психологии, лингвистики, литературы;
- и главное. Пишите так, чтобы самый въедливый эксперт не смог найти в Вашем произведении пропаганды исключительности или неполноценности, разжигания и возбуждения расовой, национальной или религиозной розни, оскорблений и призывов к насильственным действиям. Если Вы пишите именно так, то даже решение районного суда не повод опускать руки. Опротестовывайте его до самых высших судебных инстанций;
- не забывать, что если Ваше произведение в соответствии с Законом № 114-ФЗ будет признано экстремистским, то это стопроцентная гарантия оказаться на скамье подсудимых (ст. 282 УК РФ) или... в рядах ренегатов.
Издателям и редакторам мой совет: включайте внутреннего цензора. Неразборчивость в подборе авторов и публикуемых материалов может повлечь конфискацию тиража (убытки), отзыв лицензии (утрата бизнеса) и обвинение в «массовом распространении з а в е д о м о экстремистских материалов (ст. 282 УК РФ), не считая «потери лица» во всех этих случаях.
Книготорговцам я бы посоветовал никогда не признавать себя «распространителями». Ваш довод: «Я торгаш и мне безразлично, чем торговать: хлебом, водкой, керосином или книгами, лишь бы торговля приносила прибыль. А что в этих книгах написано, я не читал и не знаю. Вам не нравится? Не покупайте и не читайте! Другим нравится, и они покупают». Главное для Вас - не браться за распространение литературы, уже признанной экстремистскими материалами, включенными в список Министерства юстиции. А чтобы «не попасть на деньги», берите товар на консигнацию, издательства и авторы у нас сейчас покладистые.
Ну, а правоохранителям совет один: включайте мозги. Наше законодательство несовершенно, о чем говорит уже пятая за семь лет редакция Закона № 114-ФЗ, и, я думаю, не последняя. До постулата римских ораторов «Пусть рухнет мир, но торжествует юстиция» мы еще не доросли, да и вряд ли человечество, не говоря уже о россиянах, когда-нибудь до него дорастет. А что касается экстремизма, то бороться с ним нужно, но не забывать, что экстремизм экстремизму рознь. Патриотизм, любовь к своему народу и борьба за его права, что некоторые почему-то называют национализмом, могут квалифицировать как экстремизм только люди, для которых Россия не Родина и не Отечество, а «эта страна».
Честь имею!
