Подготовленная Фондом исторической перспективы во взаимодействии с Комиссией при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России при участии Фонда "Историческая память" книга "Партитура Второй мировой. Кто и когда начал войну" вызвала большой интерес, как в России, так и за рубежом. О внимании зарубежной прессы свидетельствует активное участие иностранных журналистов в двух пресс-конференциях, проведенных авторами книги в первую неделю сентября. Вопросы, которые интересовали представителей СМИ позволяют сделать первые выводы о том, какой эффект произвел сам выход нового издания.
Наиболее острую реакцию новое издание вызвало у польских масс-медиа, что связано, во-первых, с постоянным муссированием в Польше темы начала Второй мировой войны, а, во-вторых, с позицией авторов книги в отношении политики этого государства в 30-е годы ХХ века. В книге на конкретных примерах показана противоречивая и безответственная политика польского правительства, которая сыграла заметную роль в срыве попыток организовать систему коллективной европейской безопасности, направленную против гитлеровской Германии. Безусловно, такие государства, как Англия, Франция или Советский Союз, обладали куда большим влиянием на происходящие процессы, но историки этих стран не отрицают ошибок, допущенных их лидерами в предвоенные годы, и не пытаются уйти от ответственности, как это делает польское руководство.
Да, лидеры Англии и Франции приняли участие в мюнхенском соглашении 1938 года, но об этом известно каждому школьнику, а многие ли знают, что одновременно с немецкими войсками на территорию Чехословакии в 1938 году входили польские?
На пресс-конференции польские журналисты не столько задавали вопросы, сколько пытались спорить. Причем спорить не о фактах, а об их оценках историческим сообществом и общественным мнением, не желая признавать того, что никогда россияне не будут оценивать российско-польские отношения с польской точки зрения - не будут, к примеру, называть Западную Украину и Западную Белоруссию "Восточной Польшей". В этой своеобразной полемике, представители польских СМИ не хотели видеть аспектов, которые могли бы сблизить позиции России и Польши, например, в отстаивании христианских ценностей в стремительно секуляризирующейся Европе. Тезис "нас разъединяет прошлое, но должно объединять будущее" - остался не услышанным.
Между тем, такая политика польских властей и польского общественного мнения не находит понимания у западных союзников Польши. Американская "Нью Йорк Таймс" пишет: "Полякам и остальным стоит перестать утверждать, что Советский Союз был моральным эквивалентом фашистской Германии, и что современная Россия должна это признать. Это ужасающе оскорбительно для всех россиян, и особенно для большого числа тех, чьи семьи сильно пострадали во время правления Сталина. Этот подход фактически приведет к тому, что враждебность между польским и российским народами, которую всякий ответственный лидер должен стараться уменьшить, сохранится".
Внимание немецких журналистов привлек поставленный в книге вопрос о дате начала Второй мировой войны. Действительно, если окончанием Второй мировой войны считается 2 сентября 1945 года - т.е. подписание капитуляции Японии, то почему игнорируется война Японии против Китая, начавшаяся в 1930-х годах и унесшая десятки миллионов человеческих жизней? Для германского общественного мнения тезис о разделении ответственности за начало войны с другими странами (не только с союзниками по "Оси", но и с западными демократиями, до поры до времени потакавшими Гитлеру) является достаточно привлекательным. Ведь именно так в свое время немецкое общество преодолело комплекс вины за начало Первой мировой войны. Тезис о том, что в 1914 году Германию "вынудили" или "спровоцировали", фактически стал общепринятым в немецкой историографии и публицистике. Подобное может произойти и с оценкой ответственности за начало Второй мировой войны.
И в этом таится опасность, так как характер двух мировых войн ХХ века принципиально отличался друг от друга - если события 1914-1918 годов при всей кровавости и жестокости все-таки проходили в традиционных рамках, то в 1939 Германия начала войну на уничтожение.
И если в начале века никто не ставил вопрос об истреблении целых народов, то 30-е годы вопрос о войне был напрямую увязан с идеями жизненного пространства и физического уничтожения "неполноценных" народов. Об этом "забывают" те, кто стремиться уравнять германский и советский режимы, говоря о "схватке двух тоталитарных режимов". Наталия Нарочницкая (на фото) напомнила, что гитлеровский режим отводил покоренным восточноевропейским народам роль свинопасов и горничных. Советская же политика, при всех ее недостатках и силовом диктате, тем не менее не ставила своей целью уничтожение народов как таковых, более того, стремилась на свой лад развивать эти народы. И многим нациям в наследство от советского режима остались не только память о репрессиях и подавлении свобод, но и инженерные школы и культурные достижения, промышленность и инфраструктура. Можно спорить о качестве советского наследства, но нельзя отрицать его существования.
Одним из важных вопросов стало отношение к личности Сталина. Британский журналист сформулировал свой вопрос, обыгрывая пушкинский тезис о гении и злодействе - если Сталин был злодеем, то мог ли он совершить что-то правильное, хорошее? Такая постановка вопроса достаточно широко распространена в западном общественном мнении - именно в таком аспекте отреагировали во Франции на книгу Н.А. Нарочницкой "Что осталось от нашей победы?". Но, в свою очередь, возникает вопрос - почему именно Сталин вызывает такое раздражение на Западе? Почему на Западе проклинают не коммунизм вообще, а именно сталинизм? Почему-то фигура другого советского вождя, В.И. Ленина, на руках которого не меньше крови, чем на "кремлевском горце", не вызывает отторжения у западного общества. Не потому ли, что одним из итогов деятельности "вождя мирового пролетариата" стал окончательный развал старой русской государственности и сдача многих позиций Российской империи? Принимая резолюцию, фактически приравнивающую коммунизм к нацизму, западные политики спокойно мирятся с существованием в собственных странах коммунистических партий. Казалось бы, если коммунизм так же преступен как и нацизм, то компартии должны быть также запрещены как и нацистские. Видимо, хотят осудить именно русский коммунизм, хотя эта идеология по своей сути интернациональна, и коммунизм Сталина мало чем отличается от коммунизма Мориса Тореза.
В чем Запад видит преступность сталинского режима - в жестокостях и репрессиях или в восстановлении геополитического веса России?
Много вопросов на пресс-конференции было связано с работой Комиссии при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Как известно, во многих зарубежных СМИ создание данной комиссии объяснялось как попытка введения в России исторической цензуры, нового идеологического контроля. Рассказ члена комиссии Н.А. Нарочницкой о том, что комиссия представляет собой чисто консультативный орган, лишенный каких-либо полномочий, обсуждающий на своих заседаниях вопрос о том, как преподают историю детям в разных странах мира, вызвал некоторое разочарование представителей западных масс-медиа - где же тут сенсация...
7 сентября в мраморном зале Центрального дома журналистов состоялся круглый стол, участники которого подвели первые итоги общественной дискуссии о событиях 70-летней давности. В работе мероприятия приняли участие авторы книги, российские эксперты и журналисты.
Участники круглого стола не только подводили итоги, но и ставили новые вопросы - об отношении российского общества к собственной истории, о влиянии этого фактора на внутреннюю и внешнюю политику страны. Один из авторов книги А.В. Шубин отметил в своем выступлении, что расколотое прошлое в массовом сознании российского общества связано и с его расколотым настоящим бытием. В стране нет единого национального проекта, способного сплотить общество вокруг себя и сохранить его от дальнейшего распада и деградации.
Говоря о международных дискуссиях, в том числе и о фальсификации истории, ученый отметил, что "За границей живут не только фальсификаторы, и фальсификаторы живут не только за границей".
Действительно, достаточно посмотреть на прилавки наших книжных магазинов и можно увидеть "исторические" книги с самым разнообразным содержанием, подвергающие сомнению не только широко известные факты, но всю концепцию исторического развития.
Об этом же говорил и старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Юрий Никифоров - история утрачивает научный статус. Общество не видит разницы между тем, что написал специалист, долгие годы работавший в архивах, и высказыванием популярного телеведущего. Отчасти этому способствует и неразборчивость книгоиздателей, готовых издавать как книги профессиональных историков, так и творения невежественных дилетантов.
Главный редактор издательства "Вече" Сергей Дмитриев (на фото), отвечая на это заявление, в свою очередь, призвал историков писать больше и писать не только научные труды, но и понятную разным слоям населения популярную историческую литературу. Ведь именно недостаток компетентных и умеющих понятно писать авторов и вынуждает издательства снижать критерии качества издаваемой литературы.
"Война за историю" в российском обществе далеко не закончена. И важно не просто вернуть истории достоинство науки и обеспечить торжество истины, важно, чтобы эта война закончилась не очередным расколом и смутой, а объединением.
Пониманием того, что из истории нельзя выкинуть или переписать неугодные и не нравящиеся нам сейчас моменты. Многие бы предпочли, чтобы в российской истории не было ни 1917, ни 1939, ни 1941 годов, чтобы все было хорошо и гладко. Но было то, что было, и другой истории у нас нет. Это, кстати, серьезный повод задуматься и нашем настоящем - как мы видим события 70-летней давности оказывают влияние на реальную политику нашего времени. А это значит, что и наша сегодняшняя деятельность будет иметь значение не только для современников, но и для потомков...
Прошлое проявляется в настоящем и влияет на будущее. В разгоревшейся международной дискуссии впервые за многие годы ясно прозвучал и голос российского общества. Прозвучал и был услышан. Но дискуссия на этом не заканчивается...
http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/raskolotoje_proshloje_2009-09-10.htm
Наиболее острую реакцию новое издание вызвало у польских масс-медиа, что связано, во-первых, с постоянным муссированием в Польше темы начала Второй мировой войны, а, во-вторых, с позицией авторов книги в отношении политики этого государства в 30-е годы ХХ века. В книге на конкретных примерах показана противоречивая и безответственная политика польского правительства, которая сыграла заметную роль в срыве попыток организовать систему коллективной европейской безопасности, направленную против гитлеровской Германии. Безусловно, такие государства, как Англия, Франция или Советский Союз, обладали куда большим влиянием на происходящие процессы, но историки этих стран не отрицают ошибок, допущенных их лидерами в предвоенные годы, и не пытаются уйти от ответственности, как это делает польское руководство.
Да, лидеры Англии и Франции приняли участие в мюнхенском соглашении 1938 года, но об этом известно каждому школьнику, а многие ли знают, что одновременно с немецкими войсками на территорию Чехословакии в 1938 году входили польские?
На пресс-конференции польские журналисты не столько задавали вопросы, сколько пытались спорить. Причем спорить не о фактах, а об их оценках историческим сообществом и общественным мнением, не желая признавать того, что никогда россияне не будут оценивать российско-польские отношения с польской точки зрения - не будут, к примеру, называть Западную Украину и Западную Белоруссию "Восточной Польшей". В этой своеобразной полемике, представители польских СМИ не хотели видеть аспектов, которые могли бы сблизить позиции России и Польши, например, в отстаивании христианских ценностей в стремительно секуляризирующейся Европе. Тезис "нас разъединяет прошлое, но должно объединять будущее" - остался не услышанным.
Между тем, такая политика польских властей и польского общественного мнения не находит понимания у западных союзников Польши. Американская "Нью Йорк Таймс" пишет: "Полякам и остальным стоит перестать утверждать, что Советский Союз был моральным эквивалентом фашистской Германии, и что современная Россия должна это признать. Это ужасающе оскорбительно для всех россиян, и особенно для большого числа тех, чьи семьи сильно пострадали во время правления Сталина. Этот подход фактически приведет к тому, что враждебность между польским и российским народами, которую всякий ответственный лидер должен стараться уменьшить, сохранится".
Внимание немецких журналистов привлек поставленный в книге вопрос о дате начала Второй мировой войны. Действительно, если окончанием Второй мировой войны считается 2 сентября 1945 года - т.е. подписание капитуляции Японии, то почему игнорируется война Японии против Китая, начавшаяся в 1930-х годах и унесшая десятки миллионов человеческих жизней? Для германского общественного мнения тезис о разделении ответственности за начало войны с другими странами (не только с союзниками по "Оси", но и с западными демократиями, до поры до времени потакавшими Гитлеру) является достаточно привлекательным. Ведь именно так в свое время немецкое общество преодолело комплекс вины за начало Первой мировой войны. Тезис о том, что в 1914 году Германию "вынудили" или "спровоцировали", фактически стал общепринятым в немецкой историографии и публицистике. Подобное может произойти и с оценкой ответственности за начало Второй мировой войны.
И в этом таится опасность, так как характер двух мировых войн ХХ века принципиально отличался друг от друга - если события 1914-1918 годов при всей кровавости и жестокости все-таки проходили в традиционных рамках, то в 1939 Германия начала войну на уничтожение.
И если в начале века никто не ставил вопрос об истреблении целых народов, то 30-е годы вопрос о войне был напрямую увязан с идеями жизненного пространства и физического уничтожения "неполноценных" народов. Об этом "забывают" те, кто стремиться уравнять германский и советский режимы, говоря о "схватке двух тоталитарных режимов". Наталия Нарочницкая (на фото) напомнила, что гитлеровский режим отводил покоренным восточноевропейским народам роль свинопасов и горничных. Советская же политика, при всех ее недостатках и силовом диктате, тем не менее не ставила своей целью уничтожение народов как таковых, более того, стремилась на свой лад развивать эти народы. И многим нациям в наследство от советского режима остались не только память о репрессиях и подавлении свобод, но и инженерные школы и культурные достижения, промышленность и инфраструктура. Можно спорить о качестве советского наследства, но нельзя отрицать его существования.
Одним из важных вопросов стало отношение к личности Сталина. Британский журналист сформулировал свой вопрос, обыгрывая пушкинский тезис о гении и злодействе - если Сталин был злодеем, то мог ли он совершить что-то правильное, хорошее? Такая постановка вопроса достаточно широко распространена в западном общественном мнении - именно в таком аспекте отреагировали во Франции на книгу Н.А. Нарочницкой "Что осталось от нашей победы?". Но, в свою очередь, возникает вопрос - почему именно Сталин вызывает такое раздражение на Западе? Почему на Западе проклинают не коммунизм вообще, а именно сталинизм? Почему-то фигура другого советского вождя, В.И. Ленина, на руках которого не меньше крови, чем на "кремлевском горце", не вызывает отторжения у западного общества. Не потому ли, что одним из итогов деятельности "вождя мирового пролетариата" стал окончательный развал старой русской государственности и сдача многих позиций Российской империи? Принимая резолюцию, фактически приравнивающую коммунизм к нацизму, западные политики спокойно мирятся с существованием в собственных странах коммунистических партий. Казалось бы, если коммунизм так же преступен как и нацизм, то компартии должны быть также запрещены как и нацистские. Видимо, хотят осудить именно русский коммунизм, хотя эта идеология по своей сути интернациональна, и коммунизм Сталина мало чем отличается от коммунизма Мориса Тореза.
В чем Запад видит преступность сталинского режима - в жестокостях и репрессиях или в восстановлении геополитического веса России?
Много вопросов на пресс-конференции было связано с работой Комиссии при Президенте РФ по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Как известно, во многих зарубежных СМИ создание данной комиссии объяснялось как попытка введения в России исторической цензуры, нового идеологического контроля. Рассказ члена комиссии Н.А. Нарочницкой о том, что комиссия представляет собой чисто консультативный орган, лишенный каких-либо полномочий, обсуждающий на своих заседаниях вопрос о том, как преподают историю детям в разных странах мира, вызвал некоторое разочарование представителей западных масс-медиа - где же тут сенсация...
7 сентября в мраморном зале Центрального дома журналистов состоялся круглый стол, участники которого подвели первые итоги общественной дискуссии о событиях 70-летней давности. В работе мероприятия приняли участие авторы книги, российские эксперты и журналисты.
Участники круглого стола не только подводили итоги, но и ставили новые вопросы - об отношении российского общества к собственной истории, о влиянии этого фактора на внутреннюю и внешнюю политику страны. Один из авторов книги А.В. Шубин отметил в своем выступлении, что расколотое прошлое в массовом сознании российского общества связано и с его расколотым настоящим бытием. В стране нет единого национального проекта, способного сплотить общество вокруг себя и сохранить его от дальнейшего распада и деградации.
Говоря о международных дискуссиях, в том числе и о фальсификации истории, ученый отметил, что "За границей живут не только фальсификаторы, и фальсификаторы живут не только за границей".
Действительно, достаточно посмотреть на прилавки наших книжных магазинов и можно увидеть "исторические" книги с самым разнообразным содержанием, подвергающие сомнению не только широко известные факты, но всю концепцию исторического развития.
Об этом же говорил и старший научный сотрудник Института всеобщей истории РАН Юрий Никифоров - история утрачивает научный статус. Общество не видит разницы между тем, что написал специалист, долгие годы работавший в архивах, и высказыванием популярного телеведущего. Отчасти этому способствует и неразборчивость книгоиздателей, готовых издавать как книги профессиональных историков, так и творения невежественных дилетантов.
Главный редактор издательства "Вече" Сергей Дмитриев (на фото), отвечая на это заявление, в свою очередь, призвал историков писать больше и писать не только научные труды, но и понятную разным слоям населения популярную историческую литературу. Ведь именно недостаток компетентных и умеющих понятно писать авторов и вынуждает издательства снижать критерии качества издаваемой литературы.
"Война за историю" в российском обществе далеко не закончена. И важно не просто вернуть истории достоинство науки и обеспечить торжество истины, важно, чтобы эта война закончилась не очередным расколом и смутой, а объединением.
Пониманием того, что из истории нельзя выкинуть или переписать неугодные и не нравящиеся нам сейчас моменты. Многие бы предпочли, чтобы в российской истории не было ни 1917, ни 1939, ни 1941 годов, чтобы все было хорошо и гладко. Но было то, что было, и другой истории у нас нет. Это, кстати, серьезный повод задуматься и нашем настоящем - как мы видим события 70-летней давности оказывают влияние на реальную политику нашего времени. А это значит, что и наша сегодняшняя деятельность будет иметь значение не только для современников, но и для потомков...
Прошлое проявляется в настоящем и влияет на будущее. В разгоревшейся международной дискуссии впервые за многие годы ясно прозвучал и голос российского общества. Прозвучал и был услышан. Но дискуссия на этом не заканчивается...
http://stoletie.ru/rossiya_i_mir/raskolotoje_proshloje_2009-09-10.htm
