В Иране две женщины, перешедшие в христианство, 27-летняя Мерием Ростамбур и 30-летняя Марзиех Эзмаиламбад, находятся в тюрьме и подвергаются истязаниям, цель которых - заставить их отречься от Христа. Пока официально обвинение не выдвинуто, но причина их заключения ясна - христианская вера. Этих женщин преследуют, хотя закон, по которому переход в христианство будет караться смертью, пока только рассматривается иранским парламентом. По этому закону тем, кто родился в христианских семьях, будет позволено оставаться в их вере, но переход из Ислама в любую другую религию рассматривается как преступление, караемое смертью. Непосредственно Коран не устанавливает определенной кары за выход из Ислама, и в средние века ряд исламских законоучителей полагали, что смертная казнь тут неприменима или применима только в определенных обстоятельствах. Однако сегодня большинство исламских религиозных авторитетов считают, что такой выход подлежит казни. Мусульманами при этом считаются все люди, родившиеся в мусульманских семьях, независимо то того, как они лично относились к религии.
Волну гонений на христиан переживает и Пакистан. Как сообщает газета "Таймс" (со ссылкой на сайт "Христиане под угрозой") в пакистанской деревне Гойра толпа местных жителей сожгла 40 домов и одну Церковь. Семья христиан - двое детей 6 и 13 лет, их родители и 75-летний дед были заперты в доме и сожжены живьем.
Христиан обвинили в том, что во время недавнего празднования свадьбы они сожгли Коран. Хотя по законам Пакистана осквернение Корана считается преступлением, обвинение было настолько явно фальшивым, что официальные власти не стали никого преследовать.
Однако специально прибывшие из другого района экстремисты организовали антихристианские погромы, в ходе которых семь человек было убито и около 20 ранено. Это далеко не первый случай насилия против христиан в Пакистане - насилия, которое официальные власти то ли не могут, то ли не хотят предотвратить.
Сейчас, на наших глазах, происходит ужесточение исламской практики - Иран готовится принять очень суровый закон о переходе в другую веру, а расширение власти радикального движения Талибан в Пакистане - дело последних нескольких месяцев.
Такое ожесточение - реакция на кризис, переживаемый исламским миром, кризис, вызванный столкновением с Западом, причем не столько военным, сколько идеологическим. Присутствие американских и британских солдат в Ираке и Афганистане, конечно, вызывает у мусульман негодование, но не только. Есть гораздо более опасное чувство - чувство поражения и бессилия, подтачивающее саму мусульманскую веру как таковую. Ислам (как суннитского, так и шиитского толка) видит себя не только как путь общения с Богом, но и как путь устроения общественной жизни. Шариат, закон, по которому призвано жить мусульманское общество, рассматривается как установленный Богом и не подлежащий пересмотру. Его можно по-разному толковать, по-разному смотреть на то, как конкретно он должен проявляться в определенных обстоятельствах, но нельзя отменить. Из-за этого в Исламе не существует разделения на "духовную" и "государственную" сферу жизни. Государственные законы (как мы видим это в Иране) должны согласовываться с Шариатом, а согрешения против религиозного закона караются государством. Шариат считается совершеннейшим законом, исходящим от Самого Всевышнего, несущим с собой Его благословение - и вдруг выясняется, что страны, совершенно чуждые этому закону, оказываются гораздо более могущественными в военном, политическом и экономическом отношении, чем исламские страны, и к тому же гораздо более благоустроенными и привлекательными для жизни - так, что множество жителей исламского мира спешат, голосуя ногами, перебраться под власть неверных.
Исламское общество отвечает на эту болезненную реальность либо секуляризацией (как Турция) либо провозглашает, что причина отсутствия обещанного процветания и могущества - в недостаточно усердном следовании Шариату, и поэтому следует устремиться к "чистому" Исламу, то есть к его наиболее жесткой, непримиримой воинственной версии.
Но вопрос об исторической отсталости и слабости исламского мира - это вопрос, встающий не только перед обществом, но и перед отдельным человеком. Нет ли в исламом взгляде на Бога и Его закон некой роковой ошибки? Может быть, проблема вовсе не в том, что люди следуют Шариату недостаточно усердно? Талибан, например, воплощает наиболее жесткую версию Шариата, и делает это с наибольшей суровостью - превратились ли подконтрольные ему территории в оазисы мира и процветания? Нет? Тогда может быть, дело совсем не в том, что люди следуют Закону недостаточно усердно?
Глубочайшая приверженность мусульман своей религии понятна и даже, отчасти, почтенна - за ней может стоять искреннее алкание Бога и Его истины. Но истина иногда требует признания неприятных и даже опасных вещей - и огромного мужества. Не того мужества, когда распропагандированный подросток, обмотавшись взрывчаткой, ищет смерти себе и другим. А другого - мужества признать истину, мужества совершить свой собственный выбор перед Богом, мужества не мучить, а претерпевать мучения, мужества не убивать, а принимать смерть, мужества жертвовать собой не ради смерти, а ради жизни - мужества следовать за Господом нашим Иисусом Христом. Две женщины, которых сейчас мучают в Иране, показывают пример такого мужества.
http://www.radonezh.ru/analytic/articles/?ID=3134
Волну гонений на христиан переживает и Пакистан. Как сообщает газета "Таймс" (со ссылкой на сайт "Христиане под угрозой") в пакистанской деревне Гойра толпа местных жителей сожгла 40 домов и одну Церковь. Семья христиан - двое детей 6 и 13 лет, их родители и 75-летний дед были заперты в доме и сожжены живьем.
Христиан обвинили в том, что во время недавнего празднования свадьбы они сожгли Коран. Хотя по законам Пакистана осквернение Корана считается преступлением, обвинение было настолько явно фальшивым, что официальные власти не стали никого преследовать.
Однако специально прибывшие из другого района экстремисты организовали антихристианские погромы, в ходе которых семь человек было убито и около 20 ранено. Это далеко не первый случай насилия против христиан в Пакистане - насилия, которое официальные власти то ли не могут, то ли не хотят предотвратить.
Сейчас, на наших глазах, происходит ужесточение исламской практики - Иран готовится принять очень суровый закон о переходе в другую веру, а расширение власти радикального движения Талибан в Пакистане - дело последних нескольких месяцев.
Такое ожесточение - реакция на кризис, переживаемый исламским миром, кризис, вызванный столкновением с Западом, причем не столько военным, сколько идеологическим. Присутствие американских и британских солдат в Ираке и Афганистане, конечно, вызывает у мусульман негодование, но не только. Есть гораздо более опасное чувство - чувство поражения и бессилия, подтачивающее саму мусульманскую веру как таковую. Ислам (как суннитского, так и шиитского толка) видит себя не только как путь общения с Богом, но и как путь устроения общественной жизни. Шариат, закон, по которому призвано жить мусульманское общество, рассматривается как установленный Богом и не подлежащий пересмотру. Его можно по-разному толковать, по-разному смотреть на то, как конкретно он должен проявляться в определенных обстоятельствах, но нельзя отменить. Из-за этого в Исламе не существует разделения на "духовную" и "государственную" сферу жизни. Государственные законы (как мы видим это в Иране) должны согласовываться с Шариатом, а согрешения против религиозного закона караются государством. Шариат считается совершеннейшим законом, исходящим от Самого Всевышнего, несущим с собой Его благословение - и вдруг выясняется, что страны, совершенно чуждые этому закону, оказываются гораздо более могущественными в военном, политическом и экономическом отношении, чем исламские страны, и к тому же гораздо более благоустроенными и привлекательными для жизни - так, что множество жителей исламского мира спешат, голосуя ногами, перебраться под власть неверных.
Исламское общество отвечает на эту болезненную реальность либо секуляризацией (как Турция) либо провозглашает, что причина отсутствия обещанного процветания и могущества - в недостаточно усердном следовании Шариату, и поэтому следует устремиться к "чистому" Исламу, то есть к его наиболее жесткой, непримиримой воинственной версии.
Но вопрос об исторической отсталости и слабости исламского мира - это вопрос, встающий не только перед обществом, но и перед отдельным человеком. Нет ли в исламом взгляде на Бога и Его закон некой роковой ошибки? Может быть, проблема вовсе не в том, что люди следуют Шариату недостаточно усердно? Талибан, например, воплощает наиболее жесткую версию Шариата, и делает это с наибольшей суровостью - превратились ли подконтрольные ему территории в оазисы мира и процветания? Нет? Тогда может быть, дело совсем не в том, что люди следуют Закону недостаточно усердно?
Глубочайшая приверженность мусульман своей религии понятна и даже, отчасти, почтенна - за ней может стоять искреннее алкание Бога и Его истины. Но истина иногда требует признания неприятных и даже опасных вещей - и огромного мужества. Не того мужества, когда распропагандированный подросток, обмотавшись взрывчаткой, ищет смерти себе и другим. А другого - мужества признать истину, мужества совершить свой собственный выбор перед Богом, мужества не мучить, а претерпевать мучения, мужества не убивать, а принимать смерть, мужества жертвовать собой не ради смерти, а ради жизни - мужества следовать за Господом нашим Иисусом Христом. Две женщины, которых сейчас мучают в Иране, показывают пример такого мужества.
http://www.radonezh.ru/analytic/articles/?ID=3134
