Священная Война

Против нашей Родины были брошены все силы нацистского Запада, во главе с самой сильной армией мира - германским вермахтом. 22 июня 1941 года границу СССР перешли 7 миллионов солдат и офицеров Германии, Италии, Венгрии, Румынии, Испании, Финляндии. В составе вермахта и войск Ваффен-СС воевали подразделения из Франции, Словакии, Дании, Голландии, Норвегии, Хорватии. Среди военнослужащих Ваффен-СС были граждане нейтральной Швеции, Швейцарии и даже подданные Британского короля. При этом нацистское руководство, трубя на весь мир, что оно воюет с большевизмом, отлично знало, что воюет оно с русским народом. В своих директивах и указаниях Гитлер и германское командование называли Советский Союз исключительно Россией, а советских солдат - русскими.

Адольф Гитлер совершенно недвусмысленно говорил о судьбе России 3 марта 1941 года: «Предстоящая кампания - это нечто большее, чем просто вооруженная борьба; это конфликт двух мировоззрений. Учитывая размеры русских пространств, для окончания этой войны недостаточно будет разгромить вооруженные силы противника. Всю территорию России нужно разделить на ряд государств с собственными правительствами, готовыми заключить с нами мирные договоры. Создание этих правительств потребует очень большой политической сноровки и хорошо продуманных общих принципов… Необходимо при всех обстоятельствах избегать замены большевистской России государством националистическим. Уроки истории учат, что такое государство опять станет врагом Германии. […]» Что же касается судьбы народов России, то о ней Гитлер сказал 22 июня 1941 года следующее: «Эти народы имеют одно-единственное оправдание своего существования - быть полезными для нас в экономическом отношении».

Не менее откровенно высказывался и рейхсмаршал Герман Геринг: «Многие миллионы станут излишними на этой территории, они должны будут умереть или переселиться в Сибирь. Попытки спасти там население от голодной смерти могут быть предприняты только в ущерб снабжению Европы. Они подорвут стойкость Германии в войне и способность Германии и Европы выстоять в блокаде». Особенно страшная участь ждала население исконных областей России. Их собирались превратить в зону «величайшего голода».

«В этих областях, - говорил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, - мы должны сознательно проводить политику сокращения населения. Средствами пропаганды, особенно через прессу, радио, кино, листовки, краткие брошюры, доклады и т. п., мы должны постоянно внушать населению мысль, что вредно иметь много детей. Нужно показывать, каких больших средств стоит воспитание детей и что можно было бы приобрести на эти средства. Нужно говорить о большой опасности для здоровья женщины, которой она подвергается, рожая детей… Развернуть широчайшую пропаганду противозачаточных средств. Наладить их широкое производство. Распространение этих средств и аборты ни в коей мере не должны ограничиваться. Всячески способствовать расширению сети абортариев. Организовать специальную переподготовку акушерок и фельдшериц и обучать их производству абортов. Врачи также должны иметь разрешение производить аборты, и это не должно считаться нарушением врачебной этики. Следует пропагандировать также добровольную стерилизацию, не допускать борьбы за снижение смертности младенцев, не разрешать обучение матерей уходу за грудными детьми и профилактическим мерам против детских болезней. Сократить до минимума подготовку русских врачей по этим специальностям, не оказывать никакой поддержки детским садам и другим подобным учреждениям. Не должно чиниться никаких препятствий для разводов. Не оказывать помощь внебрачным детям. Не следует допускать каких-либо налоговых привилегий для многодетных, не оказывать им денежной помощи в виде надбавок к заработной плате».

Фюрер был полностью согласен с мыслями «Железного Генриха»: «Славяне созданы для того, чтобы работать на немцев, и ни для чего больше. Наша цель - поселить в местах их нынешнего проживания сто миллионов немцев. Немецкие власти должны размещаться в самых лучших зданиях, а губернаторы жить во дворцах. Вокруг губернских центров в радиусе 30-40 километров будут размещаться пояса из красивых немецких деревень, связанных с центром хорошими дорогами. По ту сторону этого пояса будет другой мир. Там пусть живут русские, как они привыкли. Мы возьмем себе только лучшие их земли. В болотах пусть ковыряются славянские аборигены. Лучше всего для нас было бы, если бы они вообще объяснялись на пальцах. Но, к сожалению, это невозможно. Поэтому - все максимально ограничить! Никаких печатных изданий. Самые простые радиопередачи. Надо отучить их мыслить. Никакого обязательного школьного образования. Надо понимать, что от грамотности русских, украинцев и всяких прочих только вред. Всегда найдется пара светлых голов, которые изыщут пути к изучению своей истории, потом придут к политическим выводам, которые, в конце концов, будут направлены против нас. Поэтому, господа, не вздумайте в оккупированных районах организовывать какие-либо передачи по радио на исторические темы. Нет! В каждой деревне на площади - столб с громкоговорителем, чтобы сообщать новости и развлекать слушателей. Да, развлекать и отвлекать от попыток обретения политических, научных и вообще каких-либо знаний. По радио должно передаваться как можно больше простой, ритмичной и веселой музыки. Она бодрит и повышает трудоспособность».

Как видим, нацистские методы были успешно взяты на вооружение врагами России в конце ХХ века.

Что касается Православия, то в своих стратегических замыслах руководство Третьего рейха однозначно ориентировалось на уничтожение Русской Православной Церкви. В официальных документах, принятых нацистами в первые месяцы после вторжения в СССР чётко указывается: не препятствовать и не поощрять религиозной деятельности населения на местном уровне; хотя и не запрещать открытие церквей; не передавать в собственность приходских общин культовое имущество, предоставляя его исключительно только в аренду; не разрешать открытие православных духовных учебных заведений; не допустить объединения приходских общин под руководством единого религиозного центра, ориентирующегося на Москву; не допускать вхождения образующихся православных епархий в юрисдикцию Зарубежной церкви; не препятствовать развитию сектантства, противопоставляющего себя православию; требовать от православного духовенства политической лояльности к оккупационному режиму и воспитания в том же духе паствы; поощрять создание самостоятельных национальных православных церквей на территориях Прибалтики, Белоруссии и Украины; тщательно изучить деятельность «живой» (обновленческой) церкви, не предоставляя ей возможности широкой деятельности, поскольку она рассматривалась как «орган советского правительства»; разрешать осуществлять религиозную деятельность в лагерях военнопленных на советской территории только лицам из числа военнопленных.

Таким образом, совершенно понятно, что нацисты и их пособники, вопреки сладким заверениям некоторых современных «борцов с большевизмом», несли России, ее народу и Церкви уничтожение. Поэтому война с нацистским вторжением была воистину Священной войной.

Но Великая Отечественная война была священной ещё и потому, что она была войной очистительной, войной искупительной. Народ России искупал свой тяжкий грех предательства в 1917 году своего Царя, Божьего Помазанника и богоборчества 20-х-30-х годов. Епископ Херсонский Иннокентий (Солотчин), говорил: «Ежели всмотришься-вглядишься, то, пожалуй, еще скажешь: слава Богу, что есть войны! Без них еще хуже было бы».

Митрополит Вениамин (Федченков) в свою очередь так оценивал эти слова: «Признаюсь, что такой ясной и смелой формулировки о войне, с благодарением Богу, я не читал нигде. Такие люди, как он, не умственно подходят к вопросам, а духом зрят основную правду или неправду в решении их. Пример недавняя (1941-1945) война против немцев. Ее приняли сознательно и русский народ вслед за Правительством; ее благословила и Церковь от всего сердца. И, конечно, нужно сказать: «Слава Богу, что война была!».

Владыка Иннокентий знал, что говорил. Он был свидетелем, когда рушились храмы, когда глумились над святыми иконами, когда во дворах монастырей убивали братию и мирян, когда в деревне брат грабил и убивал брата, когда само имя Божие было забыто. Он также был свидетелем обновленчества, предательства Святого Православия со стороны служителей Церкви и мирян. Своими духовными очами наши Отцы видели, как великий подвиг, великое страдание войны выжигали грех богоборчества и братоубийства, как вновь возрождалось понятие Русского Народа и Русской Истории.

Поэтому полностью прав Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл, когда сказал: «У Церкви есть право духовно прозревать исторические пути народа; у верующего человека есть право и возможность видеть руку Божию в своей жизни, в истории Отечества своего, и понимать, чтo есть Божие наказание. Если мы не потеряем такой взгляд на историю, нам многое станет ясно из прошлого и от многого нас может уберечь это в будущем.

Некоторые недоумевают: «Почему же такой страшной и кровопролитной была последняя война? Почему так много народа погибло? Откуда то ни с чем не сравнимое страдание людей?» Но если мы и на эту военную катастрофу посмотрим тем взором, которым взирали на прошлое и настоящее наши благочестивые предки, то разве сможем удержаться от совершенно ясного свидетельства, что сие было наказание за грех, за страшный грех богоотступничества всего народа, за попрание святынь, за кощунство и издевательство над Церковью, над святынями, над верой».

«Будет война, и война страшная, всемiрная, она приведет народ России к Богу», - так еще в 1927 г. говорил наиболее близким духовным чадам своим преподобный Серафим Вырицкий.

Архимандрит Русской Православной Церкви Заграницей Иоанн (Шаховской) 22 июня 1941 разразился хвалебной статьёй, в которой желал успеха «искусному, опытному в науке своей германскому хирургу». В этой же статье архимандрит Иоанн приводил слова афонского старца, сказанные ему незадолго до войны: «Спасение России придет, когда немцы возьмутся за оружие».

Отец Иоанн решил, что речь идёт о спасении России Гитлером. Но в свете всего происшедшего, мы с полным основанием можем утверждать, что старец имел в виду совершенно иное. Именно после вторжения германских полчищ, Россия стала пробуждаться от кровавого большевистского гипноза. 22 июня 1941 года в день начала войны впервые после многих лет к народу с посланием обратился Местоблюститель Патриаршего престола Митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский). 3 июля 1941 года с обращением перед народом выступил И. В. Сталин. Обращаясь к народу, он сказал свое знаменитое: «Братья и сестры!». Это были слова не из большевистского, но православного лексикона. Эти слова означали несостоятельность большевистской идеологии. Именно с этих слов «Братья и сестры!» война по-настоящему стала Отечественной.

На Священную войну поднялся весь многомиллионный народ Советского Союза. Оказалось, что десятилетия террора и поношение всего национального, русского не смогли вытравить из сердца народного ни любовь к Отчизне, ни, по большому счету, в веру в Бога. Священноначалие Русской Православной Церкви сразу же призвало свою паству объединиться в борьбе с захватчиками. «Православная наша Церковь, - говорилось в послании Митрополита Сергия, - всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла, и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг».

Гонимая и уничтожаемая, наша Церковь в лице её пастырей в суровую годину испытаний, не только не попыталась «свести счёты» с советским правительством, но наоборот сделала всё, чтобы помочь ему отстоять Родину. Из уст наших почивших Отцов мы никогда не услышим осуждения ни Сталина, ни коммунистической партии: ни во время Великой Отечественной войны, ни после неё. Это было вызвано совсем не «лояльностью» Церкви к большевистскому режиму и не сговором её «с дьяволом», как это пытаются представить некоторые горячие головы. В 30-е годы от рук палачей из НКВД были убиты сотни тысяч священнослужителей и мирян. Забыть это было невозможно, их кровь вопияла к Небу. Но Церковь понимала, что дело не столько в Сталине, столько в той чудовищной сатанинской системе, которая была сотворена не Сталиным и которая явилась следствием всеобщего народного греха: богоотступничества и богоборчества. Этот грех Церковь всегда обличала и стремилась уврачевать. Понимало наше священноначалие и то, что для России и Веры Православной вовсе было не безразлично, кто победит «в неравном споре» Гитлер или Сталин. Ведь и Гитлер, и Сталин были лишь орудиями в руках Промысла. С победой Гитлера побеждало оккультное язычество, ненавидевшее христианство, с победой Сталина - побеждала Россия, а значит и Православие. Величайшее самопожертвование всего Русского Народа сделало возможной Великую Победу 1945 года. Это была великая Милость Божия, явленная нашей Родине.

Поминая сегодня всех, кто погиб в годы Великой Отечественной войны, мы не можем не вспомнить миллионы наших бывших соотечественников, граждан некогда великой державы, воевавших в рядах Красной Армии: азербайджанцев, украинцев, белорусов, эстонцев, латышей, литовцев, узбеков, таджиков, грузин, армян. Сегодня, когда в некоторых бывших советских республиках к власти пришли почитатели фашизма, стали чаще всего вспоминать представителей этих народов, воевавших на стороне нацистской Германии. При этом забывают, что количество представителей этих народов, воевавших на стороне Советского Союза, было на порядок выше тех, кто замарал свои руки сотрудничеством с нацистами. Мы не имеем права забывать героев 8-го Эстонского корпуса генерала Л. Пэрна, участвовавших в обороне Ленинграда, освобождавших Великие Луки, Нарву и Таллин; бойцов 16 стрелковой Литовской дивизии, героев Курской дуги и освобождения Белоруссии и Литвы; бойцов 201-й Латышской стрелковой дивизии, участников битвы под Москвой и Сталинградом. Мы обязаны помнить про тех, кто воевал в составе 47-й и 9-й Грузинских горнострелковых дивизий, 77-й Азербайджанской и 76-й Армянской стрелковых дивизиях. Тех, кто отстоял Москву в составе 20-й Таджикской кавалерийской дивизии.

Эти люди, павшие и выжившие, воевали за нашу общую Родину и они не виноваты, что потомки тех, с кем они бились на смерть, сегодня взяли временный реванш. Сегодня мы, в России обязаны помнить и чтить их память. Тем более, если эту память (как в случае с Прибалтикой, Украиной и Грузией) не чтут на их родине.