Моя первая встреча с замечательным проектом церкви Святой Троицы в Балаково произошла в 1976 году на выставке знаменитого зодчего Федора Шехтеля[1] в музее архитектуры[2] в Москве. Экспозиция храма на планшетах с великолепной отмывкой и филигранной графикой произвели на меня неизгладимое впечатление. С детства зная изуродованную церковь, я просто не могла поверить, что в начале своем она была такой. Об этом храме, его истории, создателях, архитекторах, строителях и благоукрасителях, его тяжелой судьбе, исторических перевоплощениях и современном возрождении — мой рассказ.
«Пшеничная столица» России
Балаково — город моего детства — сегодня один из крупнейших городов Саратовской области, энергетический промышленный центр России с населением более 220 тысяч человек. Здесь располагаются знаменитая Балаковская АЭС, ГЭС, химические заводы. Но среди новых многоэтажек, архитектура которых отражает достижения промышленной унифицированной системы строительства, еще бьется сердце старого города со старинными улочками, купеческими усадьбами и особняками.
Всего 150 лет назад Балаково было торговым селом, расположенным между городами Самарой и Саратовом. С севера и запада к нему прилегали чудесные плодородные поймы реки Волги и ее притоков. Благодаря одному из них — речке Балаковке — село и получило свое название. Окруженное цветущими лугами, садами и лесами, оно жило спокойной, размеренной, неспешной жизнью, подобно множеству таких же малых сел и городов.
Балаково было старообрядческой мирской слободой. Неподалеку на реке Иргиз находился раскольничий «Иерусалим», центр притяжения старообрядцев — иргизские скиты и монастыри. Благодаря экономической деятельности старообрядческих мирских и монастырских общин «дикая степь» Заволжья, земли которой более десяти столетий использовались как пастбища кочевых азиатских племен, быстро заселялась. В результате возделывания привезенной русскими старообрядцами из Польши твердой пшеницы «белотурки» в крае быстро начали развиваться зернопроизводство и хлеботорговля. Уже в конце XIX века село Балаково стало именоваться «пшеничной столицей»[3] России, «хлебными королями» в которой считались купцы Мальцевы.
Семейство Мальцевых
Купеческий род Мальцевых становится известным во второй половине XIX — начале ХХ века. Это крупнейшие землевладельцы, обладатели многомиллионного состояния, по-столичному образованные люди и ревнители древлего благочестия, староверы, приемлющие священство белокриницкой иерархии, попечители старообрядческих монастырей и скитов, благотворители, храмоздатели[4].
Известно, что основатель рода Михаил Трофимович Мальцев еще в Крымскую войну 1853-1856 годов рядовым солдатом храбро сражался против турок, за что ему — выходцу из белорусских крепостных — царь пожаловал свободу и земли. На торговле зерном Михаил Трофимович разбогател и к 1861 году владел 116 тысячами десятин земель в Николаевском и Новоузенском уездах Самарской губернии[5]. Сеял исключительно знаменитую «белотурку», сдавал землю в аренду, занимался скотоводством и коневодством и состоял в Самарском купеческом обществе как купец первой гильдии. Главной причиной его переезда из Николаевска в Балаково стало создание на Волге торгового перевалочного центра пшеницы, так как везти зерно из степей гужевым транспортом в Самару было накладно, а в Балаково имелась удобная гавань для хлебной пристани на реке Балаковка. Другой важной причиной переезда стало то, что село было староверческим.
У Михаила Мальцева имелись лесная пристань на Волге, салотопенный и кожевенный заводы, большая кирпичная мельница в Балаково. Здесь «хлебный король» основал свое родовое поместье.
Главную усадьбу (паллацо) Михаил Трофимович заложил в центре города рядом с Новой Базарной площадью, которая занимала почти целый квартал и состояла из 13 строений. Хозяин посадил сохранившийся до наших дней липовый сад, устроил великолепный деревянный чайный павильон, а также каменные ворота, ограду с декоративными металлическими решетками.
Михаил Трофимович Мальцев умер в 1890 году. Его сыновья Паисий (1858-1919) и Анисим (1859-1914) продолжили дело отца. Состояние, доставшееся братьям, включало 120 тысяч десятин земли, несметное количество скота, миллионы пудов хлеба. При их содействии в Балаково была создана хлебная биржа, которая диктовала цены на хлеб лондонскому Сити.
Старший сын Михаила Трофимовича был творческой, богато одаренной натурой. Отец отправил его на учебу в Москву, где купец первой гильдии Паисий Мальцев учился в Московском университете[6], состоял в торговом союзе старообрядческой Рогожи[7], занимался сбытом заволжской пшеницы на зерновых рынках. Он был известным библиографом, коллекционировал древние иконы, рукописные церковные богослужебные дониконовские книги, считался образованнейшим человеком, меценатом и слыл заядлым театралом. Общался и дружил с Чеховым, Гиляровским, был знаком с архитектором Федором Шехтелем и, говорят, даже вложил деньги в строительство МХАТа[8].
Младший сын Михаила Трофимовича Мальцева Анисим всегда жил рядом с отцом и помогал ему во всех делах. Он занимался общественной благотворительной деятельностью, состоял членом Самарского губернского попечительства детских приютов при Канцелярии Самарского Губернатора. На его средства было построено несколько богаделен и приютов. Ни один серьезный хозяйственный или финансовый вопрос в Николаевском уезде не решался без участия Анисима Мальцева. В конце XIX века после нескольких лет засухи в Самарской губернии случился страшный голод. Братья Мальцевы приютили в Балаково несколько тысяч голодающих из разных мест губернии и кормили их за свой счет до следующего урожая. Совместно с купцом Николаем Бугровым они построили в Ессентуках знаменитую старообрядческую «санаторию» для малоимущих христиан. Вокруг двухэтажного санаторного корпуса был разбит прекрасный сад, стараниями Паисия Мальцева в санатории была организована хорошая библиотека.
После манифеста 17 октября 1905 года «Об укреплении начал веротерпимости»[9] Балаковская Белокриницкая община, одна из крупнейших старообрядческих общин губернии, приобрела официальный статус. Начиная с 1907 года купец-хлеботорговец и крупный благотворитель Анисим Мальцев стал бессменным председателем общины и возглавил ее Совет.
Но главным делом братьев стало строительство с 1909 по 1914 год в родном Балаково старообрядческого храма Святой Живоначальной Троицы.
Храм Шехтеля
Материалы музея архитектуры им. А.В. Щусева свидетельствуют, что Московское архитектурное общество (МАО) в 1908 году организовало конкурс имени Анисима Михайловича Мальцева на составление проекта храма в Балакове. В состав жюри по присуждению премий вошли Ф. Шехтель, С. Новаковский, Ф. Богданович, И. Машков, И. Курдюков, А. Мейснер, Л. Кекушенев, С. Соловьев, Д. Сухов, А. Латков и объявившие конкурс братья Мальцевы. На выставке конкурсных проектов старообрядческой церкви в Балаково[10] было представлено, как сообщает журнал «Церковь»[11], 34 проекта из Москвы, Петербурга, провинции и даже из-за границы. Условием для участников конкурса было использование при проектировании нового храма образцов древнерусского зодчества до XVII века в формах, используемых до времени раскола Церкви. По решению жюри были премированы проекты архитекторов И.С. Курдюкова (I премия) и Ф.Ф. Федоровского (II премия). Интересно, что III премию получил проект будущих лидеров советской архитектуры, студентов Института гражданских инженеров Виктора и Александра Весниных.
Однако в представленных на конкурсе проектах не была решена полностью поставленная Мальцевыми задача, поэтому они обращаются к председателю жюри Федору Шехтелю с просьбой выполнения проекта и строительства храма.
Проект, выполненный Шехтелем, как он сам пишет в пояснительной записке, «прост и ясен». Это «шатровый бесстолпный храм из белого камня с тремя главами, символизирующими Животворящую Троицу, с колокольней и баптистерией (крещальней). Монументальный объем четверика с четырьмя щипцами венчает восьмигранный барабан со щелевидными окнами, каждая грань которого завершена кокошником, переходящая в грандиозный шатер, вертикали главного объема».
Шехтель ответственно и с большим вниманием отнесся к проектированию храма. Вопросы, относящиеся и к его планировке, и к архитектурным формам, он обсуждал с Мальцевыми и при этом постоянно консультировался со знатоком духовной культуры старообрядцев и толкователем Священного Писания Павлом Петровичем Шибановым. В архиве музея архитектуры им. А.В. Щусева имеется их переписка по поводу внешнего и внутреннего оформления церкви.
Образное решение храма, созданного Шехтелем, построено на использовании мотивов псково-новгородского зодчества в сочетании с чрезвычайно мощным шатровым завершением. Тема Троицы нашла отражение в трехкратном повторении формы шатра в венчании основного объема, колокольни и крестильни, в мотиве тройных арочных окон на фасадах храма и в других элементах архитектурного декора.
Торжественная закладка храма в Балакове состоялась 28 июля 1909 года. Строительство храма, начатое в 1910 году, было завершено к осени 1912-го — в октябре подняли 17 колоколов. Строителем храма являлся, по сведениям местных историков, некий инженер Антонов, который работал под непосредственным наблюдением архитектора Федора Шехтеля[12]. В течение 1912-1913 года Шехтель работал над завершением наружной отделки храма.
Участок для строительства церкви архитектор Шехтель выбрал на высоком берегу реки Балаковки, так, чтобы храм просматривался с Волги, где он замыкал перспективу обширной Амбарной площади. В разлив с Волги подходили пароходы и хлебные грузовые баржи к балаковской хлебной пристани, примыкающей к Амбарной площади. Храм стал доминантой многолюдной площади и оставлял у приезжих самые благоприятные впечатления о Балаково.
«Церковь в Самарской губернии поражает искусно решенной задачей шатрового перекрытия большой площади»,— писал критик и искусствовед В. Я. Курбатов. В 1911 году журнал «Зодчий» поместил фотографию с проекта этого храма: «Староверческая церковь в г. Балаково Самарской губернии... строится на средства А.М. Мальцева на 1200 приходящих. Стоит она над Волгой и сооружается из жигулевского камня размером 10x13 вершков; им же облицованы главный шатер и шатры над крестильной и колокольней. Мозаичные панно на северном и южном фронтонах и над главным входом исполняются в мозаичной мастерской В. А. Фролова в Петербурге. Иконостас и ризы в пяти ярусах будут выложены серебряной вызолоченной басмой. Церковь исполняется по проекту Ф.О. Шехтеля»[13] .
Необычность архитектурного облика храма и оригинальность его конструкции широко отмечались в прессе того времени. «Старообрядцами, приемлющими священство Белокриницкой иерархии, после богослужения в существующем уже много лет деревянном храме совершена торжественная закладка нового каменного храма во имя Святой Троицы. Храм сооружается в древнем новгородском стиле и будет построен весь, от основания до верха, не из кирпича, а из глыб белого жигулевского камня, причем так, чтобы, насколько возможно, и швов не было заметно. Стоимость постройки этого храма будет огромна, как передают, около 500 тысяч рублей. И это в селе, хотя и большом, бойком и торговом»[14].
Пока шло строительство, Анисим Мальцев за огромные деньги приобрел несколько сот драгоценных дониконовских икон, которые в 1915 году были размещены в храме. Иконостас и ризы выложены серебряной вызолоченной басмой. В храме имелись уникальные мозаичные панно — иконы «Троица», «Спас Нерукотворный», «Знамение».
Анисим Мальцев всего несколько месяцев не дожил до освящения церкви. 10 февраля 1914 года, собираясь на свои хутора по хозяйственным делам, он скоропостижно скончался. Хоронили Анисима Михайловича с большими почестями всем городом.
Его брат Паисий достроил храм. В газете «Заволжье» сказано: «На днях состоялась закладка придела старообрядческой церкви, построенной на средства умершего А.М. Мальцева. На торжество закладки прибыл епископ Мелентий с духовенством. Торжество привлекло большую толпу народа»[15].
Разрушение храма
Начиная с 1919 года, из Троицкого храма изымалось церковное имущество: серебряная утварь, канделябры, иконы, сусальное золото с главок. Затем государство наложило непомерный налог на здание, и старообрядческая община, в связи с отсутствием средств, вынуждена была письменно отказаться от здания. Так старообрядцы потеряли свой храм.
После перехода здания церкви к государственным властям председатель горсовета А. Карпухин в 1930 году посылает в Ленинград запрос о ценности здания. Из письма директора Центральных государственных реставрационных мастерских (ЦГРМ) И. Грабаря следует, что здание не является памятником архитектуры и не состоит на охране государства[16], но имеется приписка: «Среди имущества церкви представляет особую ценность иконная живопись (мозаичные панно), которая является памятником монументального искусства и находится в ведении Главнауки».
В 1930 году одновременно с разрушением всех церквей города разрушаются шатры центрального объема и колокольни Троицкого храма. Разобрана верхняя звонница, все апсиды, алтарная преграда. Со второго яруса колокольни сбросили знаменитый колокол. Он разбился, драгоценные осколки милиция собрала и куда-то вывезла. Сохранился акт осмотра здания Белокриницской церкви 1930 года с заключением: здание надлежит приспособить под городской театр. О судьбе приобретенных А. Мальцевым ценных древнерусских икон ничего не известно. Трагикомическая подробность: театр получил имя Чапаева. Здание было страшно изуродовано, алтарь превращен в сценическую коробку.
Мозаика «Спас Нерукотворный» закрашивалась масляной краской ежегодно, но на каждую Пасху краска осыпалась, а лик Иисуса Христа появлялся вновь. Имеется фото советского периода, на котором видно закрашенное краской мозаичное панно «Спаса Нерукотворного», а с главного фасада взирает с огромного плаката вождь пролетариата.
«Чапаевский» театр ввиду недостаточной востребованности населением был закрыт. Здание пустовало и разрушалось. Затем церковь использовалась под зерносклад. От проекта Шехтеля не сохранилось ничего. Искалеченный храм узнать было невозможно. Таким он остался в моей детской памяти.
В 1964 году здание было передано на баланс завода им. Ф.С. Дзержинского. Заводу был нужен клуб, и он разрушил то, что не успели разрушить до него.
Возвращение
В 1976 году, вернувшись из Саратова в родной город Балаково, я посетила храм, который использовался как дворец культуры завода. Яркие впечатления об увиденном проекте Шехтеля в Москве помогли понять, как чужеродны и уродливы проведенные новшества.
В 1988 году меня избрали председателем Балаковского городского общества ВООПИК (Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры). В то время в городе не было поставлено на учет и охрану ни одного памятника. Тогда я начала готовить паспорта. В первую очередь на лучшие памятники архитектуры, в том числе — на храм Шехтеля. Были выполнены архитектурные обмеры, фотофиксация, анализ состояния несущих конструкций, которые буквально трещали от варварского использования, собран архивный материал. В государственном архиве Самары удалось найти выполненный в 1909 году проект (чертежи в синьках с автографами автора) с пояснительной запиской.
Между тем в стране происходили перемены. Ко мне как председателю ВООПИК обратился протоиерей Анатолий Шумов с просьбой оказать помощь в возвращении здания церкви. Упрашивать меня не пришлось. Однако я поставила условие: храму должен быть возвращен прежний облик, который должен соответствовать проекту Шехтеля. Получив согласие и увидев готовность Церкви решать эту задачу, я оформила ходатайство в областной совет ВООПИК.
В 1989 году здание было официально передано Русской Православной Церкви. И с первых дней началось активное восстановление храма под руководством отца Анатолия Шумова, который отдавал этому делу все свои силы. В восстановлении церкви участвовало много людей: администрация города, специалисты и руководители многих организаций и предприятий, архитекторы, строители, художники, прихожане. Восстановление оказалось многотрудным делом, оно было связано с бесчисленными проблемами. Каждое помещение, конструкция, узел, материал требовало единственно достоверного решения.
В 1990 году студентка Балаковского института техники, технологии и управления (БИТТиУ) Лилия Веселова под моим руководством сделала дипломную работу — проект восстановления церкви Святой Троицы в Балаково. Работа содержала архитектурные предложения и расчеты, необходимые для восстановления конструкций шатров, укрепления стяжки барабана, все это потом пригодилось при выполнении работ. В 1993 году архитектор Дмитрий Голубинов из Саратова выполнил рабочие чертежи и сметы архитектурной реставрации храма.
Когда освободили северную сторону от танцевального зала, взору балаковцев открылась сияющая золотом в утренние часы яркая мозаика «Знамение».
В 1995 году неожиданно умер всеми почитаемый отец Анатолий. Как и Анисим Мальцев, он не дожил до окончания работ. Работу продолжил протоиерей Константин Фролов.
В 1996 году восстановили шатер с главкой и крестом, затем звонницу колокольни. Было выполнено инженерное обследование несущих конструкций центрального шатра и выявлен разрыв стяжки основания барабана. Вес шатра с внутренним куполом составлял 220 тонн. Дальнейшее воссоздание было невозможно без обеспечения необходимой несущей способности конструкций. Проект Д. Голубинова ответа на эту проблему не давал. Были привлечены специалисты БИТТиУ В. А. Аридов и А.А. Землянский, которые выполнили расчет и рабочие чертежи по обеспечению несущей способности опорного кольца барабана. Пригодились здесь и первые предложения проекта Лилии Веселовой.
В 1999 году металлический каркас[17] огромного центрального шатра был установлен на 8 башмаков барабана. Шатер увенчан позолоченной шлемообразной главой с крестом, приобретенной на средства, выделенные администрацией города.
С того момента, как епархию возглавил Епископ Саратовский и Вольский Лонгин, восстановление храма получило дополнительный импульс. В январе 2004 года настоятелем храма становится протоиерей Александр Волков — ныне игумен Амвросий. При содействии и участии благотворителей продолжается активная реставрация храма. Обновлены полы, окна, отреставрирована зимняя церковь, деревянные детали храма: дубовые резные двери, настил, антресоли хоров. В храме появилось новое убранство, утварь, иконы.
До полного завершения остается много работы — выполнение иконостаса, росписи храма по эскизам автора и изготовление мебели. Но уже сейчас можно сказать: мы приближаемся к замыслу великого зодчего Шехтеля. Храм, словно птица феникс, восстает из пепла.
__________________________________
[1] Федор Осипович Шехтель (Франц-Альберт, 1859-1926) — российский архитектор, живописец, график, сценограф, один из наиболее ярких представителей стиля модерн в русском и европейском зодчестве. В этом году отмечается 150 лет со дня его рождения.
[2] Государственный научно-исследовательский музей архитектуры им. А.В. Щусева.
[3] Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Т. 54. СПб., 1899. С. 115.
[4] Будкина И. Хлебные короли (Балаковский купеческий род Мальцевых) // Самарское староверие (http:/www.samstar.ru/document/168/)
[5] Деревянченко А.А. У реки великороссов. Балаково, 1994. С. 116.
[6] Будкина И. Хлебные короли (Балаковский купеческий род Мальцевых) // Самарское староверие (http:/www.samstar.ru/document/168/)
[7] Община при старообрядческом кафедральном соборе во имя Покрова Пресвятой Богородицы на Рогожском кладбище в Москве. Считается центром старообрядчества в России.
[8] Каргин Ю. Ю. Великий книжник //Былое. Балаково, 2001. N 1. С. 4-5.
[9] Юхименко Е.М. Старообрядчество в России (ХVII-ХХ вв.). М., 1999. С. 7.
[10] Выставка проектов конкурса открылась 20 июля 1908 года в Москве в помещении МАО.
[11] Церковь. 1908. N 29. С. 48-49.
[12] Деревянченко А.А. У реки великороссов. Балаково, 1994. С. 172.
[13] Курбатов В.Я. Староверческая церковь в г. Балаково Самарской губернии // Зодчий. СПб., 1911. N 51. С. 541.
[14] Церковь. 1909. N 35. С. 10-39.
[15] Заволжье. N 10 от 3.04.1914 года.
[16] В новой советской стране модерн был провозглашен мелкобуржуазным пережитком прошлого и Шехтель был в опале.
[17] К сожалению, при выполнении металлического каркаса шатра уменьшили его высоту в сравнении с проектом, что облегчило конструкцию, но затруднило монтаж и исказило объемное соотношение масс храма.
http://www.eparhia-saratov.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=6569&Itemid=3
