itemscope itemtype="http://schema.org/Article">

Мама не горюет

Новости Москвы  Дети-сироты 
0
365
Время на чтение 15 минут
У детдомовца почти наверняка нет будущего. Это всем известно. Об этом стараются не говорить вслух, но если подольше понаблюдать за одними и теми же ребятами, становится видно, как меняются их ценности и жизненные планы. Четыре года корреспондент "РР" наблюдала за воспитанниками одного из детских домов Вологды.


Чужие дети растут быстро. А детдомовские еще и быстро взрослеют. Раньше сверстников, живущих в семьях, они перестают мечтать и верить в сказки про Деда Мороза. Детдомовец может несколько лет играть с одними и теми же игрушками, любить одни и те же песни Олега Газманова и мало меняться внешне, но внутри у него постоянно идет работа по снижению жизненных установок. Не надо надеяться! Еще четыре года назад он ждал маму, а теперь не ждет. Еще два года назад он хотел стать врачом, теперь - каменщиком или плотником. Такова статистика: профессии сварщика, маляра, штукатура, дворника или уборщицы - самые востребованные среди выпускников детских домов.

2004 год
Конец декабря. Суббота. Вологда. Появление Деда Мороза откладывается на два часа. Ожидающие встречи журналисты разбредаются кто куда. Я прошу таксиста отвезти нас в ближайший детский дом. Ближайшим оказывается № 3.

У входа на трубе сушатся валенки - большие и маленькие. В коридоре уже горит свет: день выдался хмурый. Мальчики драят пол с облупившейся коричневой краской. На железном ведре красным написано - группа № 5. Пахнет гороховым супом. Скоро обед.

Обедаем в группе № 5. Напротив меня сидит белобрысый мальчик, он стесняется, поэтому ест, опустив глаза в тарелку. Иногда он смотрит на меня и застенчиво улыбается. Его зовут Ваня.

Потом Ваня собирает посуду - он "дежурный по тарелкам": на кухне он тщательно протирает каждую тарелку губкой, затем долго держит ее под струей воды, критически оглядывает и ставит на полку. Маленький деловитый мужичок. Мужичку восемь лет. За его спиной ванна заполнена эмалированными тазами, в которых уже, видимо, давно киснет белье.

2004 год. Ваня - "дежурный по тарелкам". Изредка в детдоме его навещает мать

Мальчики отдыхают после уборки. Ванька лежит на кровати, задрав ногу в каком-то советском трико и прижимая к груди игрушечную панду. У соседней кровати идет подушечный бой - вчетвером лупят черноволосого мальчика. Тот хохочет. Ребята расступаются, и я вижу как он прижимает к себе коричневого плюшевого мишку. Они смотрят на меня одинаковыми глазами-пуговками - мальчик и мишка.

Наконец нас выгоняют из детского дома - звонила заведующая, которая узнала о "несанкционированном визите" журналистов.

2006 год
Конец мая. Суббота. Вологда. Коррекционный детский дом № 3. О том, что он коррекционный, я узнаю только в свой второй приезд. Все дети здесь - олигофрены. Они выгружают из багажника нашей "мазды" игрушки - на этот раз мы приехали не с пустыми руками. Идет дележ. Гера просит кукольный домик. Вместо домика воспитатель дает ему енота. Гера плачет и обматывает голову полосатым шарфом.

- Хочешь песенку спою? - спрашивает он.

Я киваю. У Геры узкое лицо, острый подбородок, прозрачная кожа и полосатая жилетка. Наверное, таким был в детстве князь Мышкин. Гера что-то поет. Голос у него тоже какой-то узенький. Слов песни я уже не помню - обычная детская песенка. Гере восемь лет, он олигофрен и страдает серьезным почечным заболеванием. Сдан в детский дом матерью - сейчас у нее другая семья.

2008 год. Ваня перешел в шестой класс. Несколько месяцев назад убили его маму

Илюха расталкивает ребят помладше и выносит из кучи-малы трофей - пушистого цыпленка. Илье тринадцать лет, он олигофрен, его родители - алкоголики, лишенные родительских прав. Он любит играть в футбол. До восьми лет Илья беспризорничал и воровал - по большей части сладости в киосках. Теперь он хочет стать милиционером и наказывать плохих людей.

Сашка катит за собой пластмассовую тачку - ему досталась самая большая игрушка. Саше 11 лет, он олигофрен и бывший беспризорник, родители неизвестны. Играет на гитаре и поет, считает, что очень похож на Газманова и что, может быть, певец и есть его папа. Сашу изловил на улице Красный Крест и отправил на комиссию. Там мальчика спросили: "Сколько будет дважды два?" Сашка всю жизнь бегал по улицам и таблицу умножения не учил. Он испугался и описался. Комиссия поставила диагноз: "Олигофрения".

Юлька плачет - ей ничего не досталось. Вернее, остались какие-то хомяки и мишки, но они ей не нравятся. Воспитательница достает ей из нашего мешка большую плюшевую овцу в платье. Юле восемь лет, диагноз - олигофрения. Ее мать была алкоголичкой, отец неизвестен. До пяти лет она курила, пила с собутыльниками матери, попрошайничала, чтобы накормить мать. Любит играть в футбол. Юлька тоже была на комиссии. Там ее спросили, какого цвета небо, апельсины... Юлька знала, что небо голубое, но ей было страшно, и она молчала. А апельсинов она в глаза никогда не видела. С выбором будущей профессии Юля пока не определилась.

- У тебя красивое платье, - говорю я ей.

- Я к мамке на день рождения в нем утром ходила, - отвечает она.

- Куда?

- На могилку-то, - как все вологодцы, Юлька окает и "токает".

Юлина мама умерла в возрасте двадцати шести лет, когда решила завязать: она подала на восстановление родительских прав, но цирроз печени убил ее раньше, чем дело было рассмотрено в суде. Рассказывают, что во время перестройки в Вологде случился бум на "бумики" - небольшие бутылочки с техническим спиртом, которые продавались во всех ларьках вместе со сникерсами и жвачкой. "Бумики", словно косой, прошлись по многочисленным пьющим вологодским семьям. У злоупотреб­лявших ими развивалась особая форма гепатита: печень разрушалась, а кожа зеленела. Такими "зелеными человечками" были заполнены все больницы города. И хотя "бумики" давно запретили, от последствий приема того спирта до сих пор продолжают умирать.

У Юли есть подружки - восьмилетние Вика и Галя.

Вечерами они втроем стоят у окна: ждут мамок. У Вики и Гали матери живы, но они никогда не приходят. Большинство воспитанников детского дома - социальные сироты. Сироты при живых родителях.

2006 год. Юля, Вика и Галя - подружки. Воспитываются в одной группе. У всех трех диагноз

Субботняя уборка. Ребята трут полы, вытирают пыль, выбивают на улице ковры и матрасы. Когда 13 лет назад детский дом только открылся, в нем работали положенные по штату нянечки - мыли полы, посуду... Прошел год, и педагоги заметили, что воспитанники совершенно не в состоянии себя обслуживать. "Детдомовцам вообще свойственно иждивенчество - все им должны, все обязаны... - говорит заведующая детским домом Татьяна Захаровна. - В семьях традиции складываются годами, и, покидая родительский дом, дети могут самостоятельно вести хозяйство. А выпускники детдома - нет. Поэтому было принято решение отказаться от нянечек". С тех пор взрослые только стирают постельное белье и убирают санузел, всю остальную работу делают дети. В каждой группе ведется отдельный график дежурств.

Сегодня "дежурный по тарелкам" снова Ваня. За два года он сильно подрос. Помыв посуду, мальчик садится на кровать, над которой висит матерчатая аппликация с домиком, деревом, мышкой и цыпленком. На Ване футболка Reebok. Он улыбается.

- Вань, а покажи журналистам сапожки, которые тебе мама купила, - просит Татьяна Захаровна.

Ваня сразу перестает улыбаться, выражение его лица становится жестким: "Нет, это мамино". Ваня с удовольствием позирует перед камерой, показывает нам свои игрушки, но впускать посторонних людей в свой и мамин мир он не хочет.

Ваня - сын пьющей матери и отца-олигофрена - официально стал сиротой после лишения матери родительских прав. Он не олигофрен. В третий коррекционный дом пошел, чтобы не разлучаться с сестрой-двойняшкой Аней: она олигофрен. Когда Ване и Ане было два года, отец выбросил девочку из окна второго этажа - так он пытался успокоить плачущего ребенка. После того как Аня попала в больницу, Красный Крест забрал детей из семьи. Сейчас брат с сестрой неразлучны. Они очень похожи, только Ваня любит маму, а Аня - нет.

- Когда приедет мой папа... - начинает Сашка, но его сразу перебивают.

- Кто-кто-кто?! - хохочет другой Сашка, рыжий и совсем не похожий на Газманова. - Посмотрите на этого дурака! Он думает, к нему папа приедет!

- У тебя же нет папы! - толкает его в плечо Серега, небольшого роста мальчишка со стрижкой-ежиком.

- Есть, - упрямо твердит Саша.

Он не плачет, не обижается - видимо, такие разговоры для них стали привычным ритуалом.

- Где же он, если есть? - спрашивает рыжий Саша.

- Он ко мне едет, - фантазирует другой Саша. - Просто не знает, где я. Ищет или заблудился... Но когда я стану известным певцом, он увидит меня в телевизоре, и мы сразу найдемся...

2008 год. Галя хочет стать ветеринаром

- Когда я стану футболистом, моя сестра увидит меня в телевизоре и тоже пожалеет, что сдала меня в детдом, - говорит Илья, ударяя по мячу.

Серега пытается перехватить у него мяч, но будущий спортсмен ловко увертывается. Он, как юла, носится вокруг Сереги, быстро-быстро стуча мячом по полу. Сраженный подобным мастерством, Серега, как изваяние, застывает посреди коридора с разинутым ртом.

- А у мамы дома есть игровая приставка, - говорит Тимур.

Он наполовину - по отцу - чеченец, но знает об этом только по записи в свидетельстве о рождении. Мама Тимура русская, живет в Вологде, пьет и постоянно меняет кавалеров. В детском доме его иногда навещает бабушка.

- Только ты маме своей не нужен, - выходит из состояния прострации Серега, к которому вообще никто и никогда не приходит.

- Мне так хочется игровую приставку... - говорит Тимур.

Мы уезжаем после ужина. Ребята высыпают во двор нас провожать. Уже стемнело, зажглись фонари, и только что прошел дождь. Оборачиваясь, я вижу в окне Юльку. Она стоит, прижимая к груди овцу, и смотрит на освещенную фонарем дорожку. Я знаю, чего бы хотелось Юльке. Чтобы оттуда - из темноты - появилась вдруг мама.

2008 год
Середина мая. Суббота. Вологда. Коррекционный детский дом № 3. Рыжий Сашка угощает всю группу тортом. Он купил его в школьном буфете за 70 рублей. Деньги заработал в соседнем супермаркете "Макс": упаковывал товар. "Макс" с удовольствием берет детдомовцев на практику, но за час работы платит всего 20 рублей. То есть на тортик ушла почти вся Сашкина дневная зарплата - ведь больше четырех часов в день детям работать не положено.

За два года Сашка сильно вытянулся. Мог бы и вес набрать, говорят воспитатели, если бы не был курильщиком со стажем. И чего только воспитатели не делают, чтобы Саша и еще четверо взрослых ребят бросили курить: проводят акции "день без сигареты", "самая некурящая группа", клеят антиникотиновые пластыри... Недавно в детдоме произошло самое крупное ЧП за всю его историю: ребята купили пиво и "напились". Но Сашка припоминает ЧП похлеще. Правда, случилось оно не здесь, а в детском доме № 4, где он жил несколько лет назад.

2008 год. Вика - "дежурная по тарелкам". Юля вытирает пыль. Воспитательница обещала отпустить ее после уборки играть в футбол

- Воспитатели нас закрыли в группе, и мы полезли из окон, - рассказывает он, заметно окая. - Там Филин был со мной - его Кириллом звали, он-то по окнам слез... А мне неохота было - я и спрыгнул с четвертого этажа... И ничего - встал, отряхнулся, пошел. Там, в четвертом детском доме, все убийцы-то. "Карат" нюхают, пьют, попрошайничают, у младших еду отнимают... Вон охранника завалили...

- Это правда? - спрашиваю я воспитателей.

- Говорят, что правда, - с неохотой отвечают они.

- Это потому что жалеют их много, детдомовцев-то, - продолжает Сашка.

- А нельзя жалеть? - спрашиваю я.

- А зачем? Я не маленький. Сам по себе уже привык.

Люди относятся к детдомовцам по-разному. Кто-то с опаской - вдруг что-нибудь украдут. А кто-то жалеет. Когда детдом едет в поезде, воспитанники просят воспитателей никому не рассказывать, что они - сироты. А то им сразу начинают хлеб предлагать, конфеты. А им не надо, у них все есть - главное, чтобы не жалели.

- Я тоже мог бы из окна прыгнуть, - говорит восемнадцатилетний Сережа, уставившись в чашку с чаем. - У меня был шанс, даже очень хороший шанс... Я просто бить окошко пожалел... Они деда скрутили, меня увезли. Это в Майском было. Знаете такую деревню Хреново? Вот прямо за ней.

В детдоме Сережа уже четыре года, до этого жил в деревне с бабушкой, дедушкой и сестрой Викой, которая младше его на шесть лет. Туда увезла их мать, а сама пропала. Жили бедно в покосившемся от старости деревянном доме. Зимой ходили в лес за дровами, летом работали на огороде. Школу дети не посещали. Соседи пожаловались на стариков в сельсовет, только когда Сереже исполнилось 14 лет. В тот день, когда за детьми приехали социальные работники, в их доме произошла настоящая трагедия - внуки рвались за защитой к старикам, и дед пошел на сотрудников Красного Креста с топором... Дед после этого так и не оправился: первые полгода бегал по судам, а потом слег и умер.

- А дед ходил, меня добивался... Все равно не отдали...

Деда люблю. Бабку люблю, - говорит Сережа. - А мать меня всегда обижала... Бегала за мной по деревне, сапогом лупила... Какая-то она... не знаю, не такая. Не люблю я ее...

Он, не отрываясь, смотрит в чашку. На чашке написано: "Я тебя люблю".

- Давай не будем об этом, - предлагаю я. - Тебе, наверное, тяжело...

- Не, я за свою жизнь сто раз все перетерпел... Теперь уже специалист терпеть...

Через две недели Сережа покинет детский дом: ему исполнилось восемнадцать. Он будет работать упаковщиком в том же "Максе" или дворником.

- Может, не дворником, а учиться? - предлагаю я. - Существуют ведь и другие профессии...

Воспитатели смотрят на меня с осуждением. Я постоянно забываю, что третий детский дом - коррекционный и живут в нем дети-олигофрены. Позже Алена Ахатовна, замдиректора по учебно-воспитательной работе, объяснила мне, что дальнейшее обучение Сережи они считают нецелесообразным: своего потолка он уже достиг - научился читать, писать и считать. Еще четыре года назад он был таким запущенным ребенком, что его пришлось посадить вместе с сестрой в первый класс. В силу своего заболевания выпускники детдома могут обучаться только на штукатуров, маляров и плотников. Девочки могут стать швеями, но чаще становятся уборщицами.

- За Сережей закреплено место в общежитии, ему есть куда идти, - говорит Алена Ахатовна. - По выходе из детского дома ему будет выделена довольно-таки крупная сумма на первичное обустройство - тридцать тысяч руб­лей. Будет работать в "Максе", там его хвалят... Вопрос в другом: сможет ли он быть один...

2008 год. Ребята обулись для съемки. Чаще они играют в футбол босиком, чтобы не портить обувь

Как правило, они не могут. Не могут не только тут, в Вологде, а везде. Живя в детском доме, они мечтают покинуть его: им кажется, что там, за его пределами, настоящая жизнь. А познакомившись с той жизнью, приходят обратно и говорят, что хотели бы вернуться. Ведь в ней мало романтики, но много недобрых людей. Например, риэлторов. Они подстерегают детдомовцев на каждом шагу - схема их "работы" продумана в деталях.

Год назад детдом выпустил восемнадцатилетнего Лешу Богданова. Он получил от государства комнату в благоустроенной квартире, но за жилищные услуги не платил. Накопился долг. А тут рядом добрые тети, готовые помочь мальчику. Они не только Лешины долги уплатили, но и купили ему новый костюм, куртку. Ну и что, что предложили обменять хорошую комнату в благоустроенной квартире на домишко без отопления и с удобствами на улице? Ему-то там хорошо будет: тут - соседи не подарок, на общей кухне грязно, а там - сам себе хозяин. Пришли они с Лешей - а тот во всем новом - к директору детского дома Татьяне Захаровне, его официальному опекуну до 23 лет, а та взяла и уперлась: ничего, мол, подписывать не буду. "Ну и ладно, - махнули рукой риэлторы. - До двадцати трех недолго ждать осталось..."

А вот квартиру еще одной выпускницы Татьяне Захаровне спасти не удалось - девушку фиктивно выдали замуж, в тот же день заключили все сделки по квартире, а на завтра развели... По наблюдениям Алены Ахатовны, до последнего времени без квартиры оставался каждый третий бывший детдомовец. Только теперь, после того, как был принят закон о социальном найме жилья, они могут спокойно жить в своих комнатах - продавать или обменивать их они больше права не имеют.

- Неужели у Юльки диагноз? - спрашиваю я Алену Ахатовну.

- Конечно, - отвечает она.

- И у Ильи?

- И у Ильи.

- Но по ним совсем не скажешь...

- Это на первый взгляд незаметно, - отвечает она. - А если бы вы знали, с каким трудом тому же Илье дается обучение. Он до сих пор таблицу умножения не знает... У многих наших детей диагноз не ярко выражен, у них - пограничное состояние между олигофренией и нормой.

- И комиссия, поставив диагноз, ни с одним из них не ошиблась? - спрашиваю я. Ведь, не знай я заранее, что многие из этих детей - олигофрены, сама бы ни за что не догадалась.

- Людям вообще свойственно ошибаться, и комиссии тоже, - после долгой паузы произносит Алена Ахатовна. - Дело в том, что в раннем детстве диагноз поставить сложно. Иногда олигофрению путают с педагогической запущенностью. Ребенок постоянно приходит на урок неподготовленным, учителя жалуются: необучаем. А какая может быть обучаемость, если он приходит из школы домой, а там мамка пьяная лежит, есть нечего... - Алена Ахатовна снова переходит на специальную терминологию. - При поведенческих расстройствах, несдержанности и чрезмерной импульсивности учителя отправляют ребенка на комиссию, а та с легкостью ставит диагноз... Зачастую ошибочный.

- Но потом хотя бы признается в своей неправоте?

- Диагноз легче поставить, чем снять...

Со стены над кроватью Вани исчезла аппликация с мышкой и цыпленком. А сам Ваня перестал быть добрым. Вчера состоялся консилиум, на котором воспитатели разбирали его поведение. У Вани появились проблемы: бывший "ангелочек" - так его называли воспитатели - сделался жестоким. Бьет тех, кто "послабже": может подойти и ни за что ударить кулаком. На консилиуме было принято решение - с ним должен работать психолог.

Присаживаюсь на кровать рядом с Ваней.

- Ваня, что-нибудь изменилось с тех пор, как мы виделись в последний раз?

- Ничего! - Ваня вскакивает, ударяет ногой соседнюю кровать и выбегает из комнаты.

Зимой убили его мать. Ее нашли мертвой с тупой травмой головы. Ей не было и тридцати. В это время Ваня был в Мурманске - смотрел подводную лодку вместе с женщиной, пожелавшей его усыновить. Та увидела Ваньку, когда детский дом выезжал на дачу в Надеево. Ванька ей понравился. А Анька - нет. Но Татьяна Захаровна была непреклонна: "Либо берешь обоих, либо ни одного". И тогда женщина из Надеева предложила познакомить Ванькину маму со своим неженатым сыном. Воспитатели детдома нашли ее, отмыли и повезли на смотрины. Но той жених не понравился: "Некрасивый он". "Принца, что ли, ждет?" - удивились воспитатели. Это было летом, а зимой ее убили.

Вернулся Ваня из Мурманска, Татьяна Захаровна пригласила его с Аней к себе в кабинет: "Ребята, приготовьтесь..." Ванька весь сжался, лицо руками закрыл, заплакал. А Анька сидит, улыбается, не может понять, что происходит. Потом наклонилась к Ваньке и тоже в слезы - как же, брата обидели...

- Не плачь, Вань, - успокаивали его ребята, - тут почти ни у кого мамы нету...

Но у Вани какая-никакая мама была. И он надеялся, что когда-нибудь она одумается и заберет их. Они все втайне на это надеются и любят своих родителей такими, какие они есть.

Скоро у Вани нашлась тетя - в прошлом финансовый директор "Ростелекома", в настоящем финансовый директор вологодского "Лукойла". Оказывается, все эти годы она жила в "губернаторском" доме прямо напротив детдома № 3, каждый день проходила мимо него, смот­рела на играющих во дворе детей, но даже представить себе не могла, что среди них - ее родные племянники. Она давно порвала со своей пьющей родней. Сейчас она забирает Ваню с Аней к себе на выходные, а они, возвращаясь от нее, рассказывают: "Да вы знаете, какая там кровать!", "А знаете, чем там нас кормили?!" Такие вот истории. В вологодском коррекционном детском доме нет ни одного ребенка с простой судьбой.

За столом рыжий Сашка, Саша, похожий на Газманова, Серега с таким же, как и раньше, ежиком на голове, Гера и Тимур. Мы вспоминаем, кто кем хотел стать два года назад. Звонит мой телефон.

- Алло, мам...

Ребята умолкают. Они смотрят на меня с завистью. "Мама" - запретное слово в детском доме. Я стараюсь себя контролировать, чтобы больше не произносить его при ребятах, и вдруг замечаю, как часто в разговоре с мамой его употребляю...

- Сереж, ты кем сейчас хочешь стать?

- Дальнобойщиком.

- А ты, Саш? Помнишь, ты хотел стать певцом...

- Не помню... Никем не хочу.

- А ты, Сашка?

- Я-то? А кем я могу стать? Сварщиком...

- А ты?

- Каменщиком. Буду кирпичи класть...

- А ты?

- А я - плотником...

- Вы в Москве живете, а Тимати-то видели? - спрашивает Серега.

- Видела.

- Настоящего? Не в телевизоре?

- Настоящего.

- А президента-то видели?

- А президента-то не видела...

- И мы не видели. Приезжали в Москву, ходили возле того здания, где он живет, но не встретили.

- А вы про какого президента - Путина или Медведева? - спрашиваю я.

- Про Пу-у-утина.

- И что бы вы у него попросили, если б встретили?

- Серьезно? - уточняет рыжий Сашка. - Я бы хотел в прошлое вернуться, чтобы ничего этого не было... Да только он не поможет...

- А я бы попросил, чтобы все детдома - фьють, - одним движением руки Тимур сносит воображаемые детдома...

- А я бы - не родиться...

- Кто это сказал?!

- Никто...

- А ты, Тимур, до сих пор хочешь приставку? Мы вам привезли...

- Не, я теперь мобилу хочу. И очки... Мне мама обещала...

- Да-а-а! Обещала она ему! - кричит Серега. - Больно он ей нужен! К нему только бабушка ходит. А мама всегда гуляет. Выкинет она его!

- Серега... - тихо говорит Тимур.

- Так честно же, - оправдывается тот.

- Королев, ну че ты? - толкает его рыжий Сашка. - Тут все такие...

К Тимуру пришла бабушка. Она ждет его у вахтерши. Я иду за ним по коридору. Навстречу мне - Юлька. Она прижимает к груди все ту же овцу в платьишке... Юлька почти не изменилась, а у овцы плюш совсем свалялся.

Серега ест печенье, принесенное бабушкой Тимура. Оба мальчика стоят возле нее и жуют.

- Хочу квартиру приватизировать, так не дают! - жалуется она мне.

- Почему не дают?

- А вот спросите! У меня двухкомнатная. Сын не женат. Но в ордер вписан внук. А как я его выпишу?

- Вам наверняка позволили бы приватизировать квартиру, если бы Тимур жил с вами, - говорю я.

- Так у меня здоровье плохое, - тараторит она. - Заболею, так некому к нему ходить будет. Его по суду не у меня забирали, а у дочери моей...

Я ухожу, потому что не хочу говорить с ней в присутствии Тимура.

- И ты иди, - говорит бабушка внуку. - Иди с богом... А банку бабушке верни! Нынче опять буду варенье варить.

Ребята играют в футбол. Юлька в юбке бегает по полю в клубах пыли. Рыжий Сашка подает ей мяч. Юлька отбивает его, ее юбка задирается. Мимо ворот. Через полчаса мы уезжаем. Как раз тогда, когда с ребят спали все их "колючки" и они превратились в обычных детей - таких, какими они запомнились мне два года назад.

- А вы еще приедете?! - кричит мне Сашка через все поле.

- Ой! - чудом спасаюсь от летящего на меня мяча.

- А мне не нравится футбол, - говорит Юлькина подружка Галя, прислоняясь к дереву.

- И мне не нравится, - отвечаю я.

- А я раньше в "москвиче" жила... - сообщает Галя.

- Как это?

- Ну, такая машина с прицепом... Потом меня приехали эти... снимать... Ну знаешь, по телевизору показывать. Они уехали, потом приехала милиция и забрала меня... Мама ушла на работу, а соседи меня подговорили. Чтобы снимать. Сказали: девочка в "москвиче" живет.

- А это правда?

- Неа, - Галя отряхивает с меня муравьев. - Я там только днем жила, а ночью спала дома.

- А почему днем дома не жила?

- Так у меня ж там кошки, собаки... С ними меня и сфоткали... А ты знаешь, что у нас в детдоме крольчиха родила? Маленького такого кролика. Скоро его отдадут. А ты знаешь, кем я хочу стать? Врачом, который животных лечит! А ты знаешь, что в Америке сейчас ночь?

Я не знаю, какое время суток сейчас в Америке. Я знаю только, что Галя никогда не станет ветеринаром. Ребята постарше уже научились реально оценивать свои возможности - они хотят стать штукатурами, малярами, плотниками. Достойные профессии. Но два года назад они хотели быть певцами, футболистами, врачами, учителями... Сейчас они повзрослели и изменились. И их прежние мечты не сбудутся в силу их умственных способностей, ошибок врачей и грехов родителей.

- Хочешь, спою песенку? - выглядывает из-за дерева Гера.

- Хочу...

- Только она с матюгами, - предупреждает он.

- Нет, Герман, с матюгами не хочу...

Гера больше ничем не напоминает мне маленького князя Мышкина.

За оградой желтеет "губернаторский" дом. Из-за решетки, отделяющей его двор от детдомовского, видны припаркованные дорогие машины. В том доме живет Ванина тетя.

Юлька забивает гол. Рыжий Сашка отплясывает твист, поднимая столб пыли.

- А вы к нам еще приедете?! - снова кричит он через поле.

- Конечно приеду! - отвечаю я. Хотя знаю, что больше уже не приеду.

http://expert.ru/printissues/russian_reporter/2008/24/detskiy_dom/

Заметили ошибку? Выделите фрагмент и нажмите "Ctrl+Enter".
Подписывайте на телеграмм-канал Русская народная линия
РНЛ работает благодаря вашим пожертвованиям.
Комментарии
Оставлять комментарии незарегистрированным пользователям запрещено,
или зарегистрируйтесь, чтобы продолжить

Сообщение для редакции

Фрагмент статьи, содержащий ошибку:

Организации, запрещенные на территории РФ: «Исламское государство» («ИГИЛ»); Джебхат ан-Нусра (Фронт победы); «Аль-Каида» («База»); «Братья-мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун»); «Движение Талибан»; «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад»); «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия»); «Асбат аль-Ансар»; «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами»); «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират»); «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана»; «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»); «Меджлис крымско-татарского народа»; Международное религиозное объединение «ТаблигиДжамаат»; «Украинская повстанческая армия» (УПА); «Украинская национальная ассамблея – Украинская народная самооборона» (УНА - УНСО); «Тризуб им. Степана Бандеры»; Украинская организация «Братство»; Украинская организация «Правый сектор»; Международное религиозное объединение «АУМ Синрике»; Свидетели Иеговы; «АУМСинрике» (AumShinrikyo, AUM, Aleph); «Национал-большевистская партия»; Движение «Славянский союз»; Движения «Русское национальное единство»; «Движение против нелегальной иммиграции»; Комитет «Нация и Свобода»; Международное общественное движение «Арестантское уголовное единство»; Движение «Колумбайн»; Батальон «Азов»; Meta

Полный список организаций, запрещенных на территории РФ, см. по ссылкам:
http://nac.gov.ru/terroristicheskie-i-ekstremistskie-organizacii-i-materialy.html

Иностранные агенты: «Голос Америки»; «Idel.Реалии»; «Кавказ.Реалии»; «Крым.Реалии»; «Телеканал Настоящее Время»; Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi); Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC); «Сибирь.Реалии»; «Фактограф»; «Север.Реалии»; Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода»; Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT»; Пономарев Лев Александрович; Савицкая Людмила Алексеевна; Маркелов Сергей Евгеньевич; Камалягин Денис Николаевич; Апахончич Дарья Александровна; Понасенков Евгений Николаевич; Альбац; «Центр по работе с проблемой насилия "Насилию.нет"»; межрегиональная общественная организация реализации социально-просветительских инициатив и образовательных проектов «Открытый Петербург»; Санкт-Петербургский благотворительный фонд «Гуманитарное действие»; Мирон Федоров; (Oxxxymiron); активистка Ирина Сторожева; правозащитник Алена Попова; Социально-ориентированная автономная некоммерческая организация содействия профилактике и охране здоровья граждан «Феникс плюс»; автономная некоммерческая организация социально-правовых услуг «Акцент»; некоммерческая организация «Фонд борьбы с коррупцией»; программно-целевой Благотворительный Фонд «СВЕЧА»; Красноярская региональная общественная организация «Мы против СПИДа»; некоммерческая организация «Фонд защиты прав граждан»; интернет-издание «Медуза»; «Аналитический центр Юрия Левады» (Левада-центр); ООО «Альтаир 2021»; ООО «Вега 2021»; ООО «Главный редактор 2021»; ООО «Ромашки монолит»; M.News World — общественно-политическое медиа;Bellingcat — авторы многих расследований на основе открытых данных, в том числе про участие России в войне на Украине; МЕМО — юридическое лицо главреда издания «Кавказский узел», которое пишет в том числе о Чечне; Артемий Троицкий; Артур Смолянинов; Сергей Кирсанов; Анатолий Фурсов; Сергей Ухов; Александр Шелест; ООО "ТЕНЕС"; Гырдымова Елизавета (певица Монеточка); Осечкин Владимир Валерьевич (Гулагу.нет); Устимов Антон Михайлович; Яганов Ибрагим Хасанбиевич; Харченко Вадим Михайлович; Беседина Дарья Станиславовна; Проект «T9 NSK»; Илья Прусикин (Little Big); Дарья Серенко (фемактивистка); Фидель Агумава; Эрдни Омбадыков (официальный представитель Далай-ламы XIV в России); Рафис Кашапов; ООО "Философия ненасилия"; Фонд развития цифровых прав; Блогер Николай Соболев; Ведущий Александр Макашенц; Писатель Елена Прокашева; Екатерина Дудко; Политолог Павел Мезерин; Рамазанова Земфира Талгатовна (певица Земфира); Гудков Дмитрий Геннадьевич; Галлямов Аббас Радикович; Намазбаева Татьяна Валерьевна; Асланян Сергей Степанович; Шпилькин Сергей Александрович; Казанцева Александра Николаевна; Ривина Анна Валерьевна

Списки организаций и лиц, признанных в России иностранными агентами, см. по ссылкам:
https://minjust.gov.ru/uploaded/files/reestr-inostrannyih-agentov-10022023.pdf

Марина Ахмедова
«За что?»
В донецкой больнице
05.07.2022
«Если не застанете, ищите нас в списках»
Что чувствуют и о чем думают воины Донбасса, входя в освобожденные донецкие села.
22.05.2022
Все статьи Марина Ахмедова
Новости Москвы
Ликвидация пятой колонны будет проходить в ходе Большой войны?
О теракте в Красногорске и положении в стране
28.03.2024
Хатынь двадцать первого века
России нужен уголовный кодекс военного времени
28.03.2024
«Уйти от этих вопросов не получится»
Об ошибках в миграционной политике
28.03.2024
«Мы должны осознать важность каждого человека, который призван Богом к жизни»
В Москве прошла IV научно-практическая конференция «Ценность каждого»
27.03.2024
Все статьи темы
Дети-сироты
«Цель ювеналов – расчленить, заработать на этом деньги, отрезать и перепродать»
Процесс должен быть нацелен на сохранение семьи, а не на её расчленение и уничтожение при первом случае
05.12.2023
«Без запрета абортов Россия не сможет
победить в СВО». Выступление в Госдуме
30.10.2023
Опыт создания и работы Школы приемных
родителей при Александро-Невской Лавре в Санкт-Петербурге
05.10.2023
Мать-героиня: женщина стала мамой более
130 детей и всех вырастила настоящими людьми
03.05.2023
Пресс-конференция Уполномоченного
при Президенте России по правам ребенка
08.04.2023
Все статьи темы
Последние комментарии
«Не плачь, палач», или Ритуальный сатанизм
Новый комментарий от Валерий
28.03.2024 16:24
В чём смысл этой бойни?
Новый комментарий от АБС
28.03.2024 16:13
Нож в спину воюющей России
Новый комментарий от учитель
28.03.2024 15:51
К 25-летию смерти Ф. Чуева
Новый комментарий от Владимир Николаев
28.03.2024 15:44
«Такого маршала я не знаю!»
Новый комментарий от учитель
28.03.2024 15:41
«Уйти от этих вопросов не получится»
Новый комментарий от Александр Уфаев
28.03.2024 15:40