В Батайске
В 12 верстах к югу от Ростова находилась большая узловая станция Батайск и рядом большое местечко, населенное, главным образом, железнодорожными служащими и рабочими, почти поголовно настроенными коммунистически. Однако, до второй половины января месяца, на станции и в местечке было сравнительно спокойно, и там от Добровольческой армии стоял лишь один усиленный караул. Но с января (с середины) положение изменилось: сформированные на Кубани отряды красной гвардии, готовились к наступлению на Батайск - Ростов. Одновременно подготовляли и восстание рабочих в Батайске.
В двадцатых числах в Батайск был выслан ударный дивизион Кавказской кавалерийской дивизии в составе 120 человек, которому были приданы 10 пехотных офицеров из 2-го офицерского батальона. Дивизион помещался в железнодорожном эшелоне. Он выставлял посты на юг, вплоть до станции Каял, нес дозорную службу на станции и в местечке. Командир дивизиона, полковник Ширяев, находился на вокзале и был связан телефоном с Ростовом и постами. Наконец, посту на станции Каял пришлось оставить свой пункт.
29 января на патруль в 9 человек, обходящий м. Батайск, было сделано нападение местных большевиков. На станции слышали короткую, сильную перестрелку. Высланный туда взвод нашел на месте стычки весь состав патруля лежащим на земле в обезображенном виде от пулевых и штыковых поражений и ударов прикладами. Восемь было убито; девятый тяжело ранен и впоследствии выздоровел. Поиски напавших не дали результатов, но были взяты заложники и предъявлено требование: выдать виновников. Убитые были похоронены в Ростове. Похороны были "скромные" и как бы тайные, чтобы "не вызывать эксцессов". Такова была воля донских властей.
На следующий день дивизион обошел штатский человек средних лет, с осанкой и манерами военного, но по поведению которого можно было судить, что обходящий - "начальство". Штатский коротко побеседовал с чинами, подбодрил их и обещал прислать поддержку. Оказалось, что это был генерал Марков, назначенный начальником обороны города Ростова с южной стороны. Впечатление он произвел на всех восхитительное.
31 января в Батайск прибыла обещанная генералом Марковым поддержка: Морская рота в количестве около 60 человек во главе с капитаном 2-го ранга Потемкиным и два орудия юнкерской батареи, приспособленных к стрельбе железнодорожных платформ. Так образовался отряд, получивший название "Батайский", во главе которого стал полковник Ширяев. Ввиду неуверенности Морской роты в пехотных операциях, часть пехотных офицеров из кавалерийского дивизиона была переведена в эту роту.
Отряд расположился сосредоточенно у здания вокзала (в южной части станции) в боевой готовности, приняв все меры, как охранения, так и наблюдения.
Стоял сильный мороз; станцию с воем пронизывали свободные степные ветры. На постах и в дозорах люди быстро закоченевали; "замерзала даже мысль". Производились частые смены; смененные отогревались в здании вокзала. Хуже было дневальным на платформах у орудий.
1 февраля. Ночь. Станция погружена во тьму: никакого освещения. В районе вокзала, у которого стоят эшелоны с частями отряда, ни души: ни одного пассажира, ни одного служащего, будто станция где-то на далеком севере, в пустыне. Временами проходят посты, дозоры... От вокзала к Ростову на версту тянутся железнодорожные линии, заставленные вагонами, железнодорожные постройки: депо, мастерские, электрическая станция... Лишь у паровозного депо дозоры видят железнодорожников: там стоят слегка шипящие паровозы, испускающие дым и пар, В помещениях для служащих огни...
Наступило утро.
Вдруг... десятки паровозных свистков и рев гудков мастерских нарушили тишину. Долгие минуты продолжались эти зловещие звуки. Еще не кончились они, как к этой музыке присоединилось редкое "так, так", свист пуль и щелканье их по вагонам составов, среди которых уже выстраивались части отряда. Вскоре дозоры донесли, что из м. Батайск наступают цепи большевиков. Отряд занял позиции: Морская рота на вокзале, Ударный дивизион вдоль линии железной дороги, прикрывшись вагонами. Однако цепь дивизиона в 120 человек не могла своим открытым правым флангом выдвинуться от вокзала более 400-500 шагов; две трети длины подъездных путей станции в сторону г. Ростова оказались свободными для большевиков. Отряд неизбежно будет отрезан от Ростова.
Полковник Ширяев протелефонировал о положении в Ростов и получил приказание: "Держаться! Будет выслано подкрепление". Вскоре связь оборвалась.
Состав с двумя орудиями стал медленно продвигаться в сторону Ростова. Открыть огонь по наступающим он не мог: мешали вагоны и здания, в то время, как сам он был обстреливаем ружейным огнем. Оказалось, что все стрелки на его пути были переведены. Под огнем командир взвода, штабс-капитан Межинский, переводил их. Открыв пулеметный, и огонь картечью, состав вышел из района станции. Его огонь не мог остановить наступление противника, и отряд оказался отрезанным от Ростова. В открытую атаку на него красные, однако, не решились. Шла непрерывная перестрелка. Противника было раз в десять больше сил отряда.
Около 11 часов со стороны станции Каял показались три поезда. Не доезжая 2-3 версты до Батайска, поезда остановились, и из 2 и 3-го стала высаживаться пехота, силы которой были не менее 1500 человек. Главные силы ее, развернув густые цепи, двинулись на м. Батайск, обходя станцию с юго-запада. Морская рота, для которой теперь наступила пора начать бой, выставив четыре пулемета, заняла позицию на линии вокзала, фронтом на юг и юго-запад.
Неожиданно зазвенел телефонный звонок. Полковник Ширяев взял трубку:
- Откуда говорят? Кто у телефона? - спросил он.
- Сдавайтесь! Или мы все равно придем и всех перевешаем - последовал ответ.
- Приходите и вешайте! - коротко ответил полковник Ширяев.
Разговор на этом окончился, а через несколько минут к вою гудков и трескотне ружейной стрельбы присоединилась с красной стороны "музыка" орудийных выстрелов с головного поезда.
Красный блиндированный поезд стал медленно продвигаться вперед, обстреливая беглым огнем двух орудий район вокзала. За ним шла цепь пехоты, силой до 500 человек, в то время, как остальная масса пехоты шла быстрым шагом в м. Батайск на соединение с восставшими.
Когда цепь красным подошла к вокзалу на расстояние менее версты, пулеметы Морской роты открыли огонь. Красные заметались и залегли. Их орудие усилило огонь. Один из снарядов попадает в здание вокзала, убивает нескольких защитников; осколок снаряда попадает в голову командира Морской роты капитана 2-го ранга Потемкина и выбивает ему глаз.
Красные снова идут в атаку. Снаряды разносят в щепы вагоны, под которыми лежат моряки. Но атака жестоко отбивается всего лишь в 200-300 шагах. Красные в беспорядке уходят версты за две, только бронепоезд продолжает стоять шагах в 1000 и безнаказанно обстреливать станцию. В это время Ударный дивизион огнем останавливает все попытки противника перейти в атаку, борясь на две стороны.
В отряде росло беспокойство: отсутствие артиллерии, большой расход патронов. Масса высадившихся из вагонов красных уже вошла в м. Батайск. Будет новая атака. Отряд ждет помощь из Ростова.
Но вот, около красного бронепоезда стали рваться снаряды: это стреляли орудия отошедшего к Ростову взвода юнкерской батареи, наблюдатели которого заметили бронепоезд. Несколько разрывов и... прямое попадание в паровоз. Морская рота частью своих сил немедленно производит вылазку. Под обстрелом красных, моряки добегают до стоящего состава, уничтожают упорствующих артиллеристов и пулеметчиков и, испортив все, что было и как было возможно на бронепоезде, с трофеями: пулеметными лентами, запасом патронов, возвращаются назад. Отряд воспрянул духом, но положение его весьма мало изменилось. Он продолжал ждать помощь.
В отряде не знают, что подвезенный к Батайску Юнкерской батальон атаковал красных и потерпел неудачу; что атаки его, столь малочисленного, не могут быть успешными, так как красных масса, и они всякую атаку его парализуют ударом ему во фланг со стороны м. Батайск, и что, наконец, батальон уже не атакует, а отбивает атаки красных.
Генерал Марков был с Юнкерским батальоном. Он после неудачных атак держал батальон под огнем противника, думая и надеясь, что Батайский отряд поймет положение и будет прорываться, а он с юнкерами окажет тогда ему возможную поддержку. Но этого не произошло: отряд оставался в районе вокзала и там ждал помощь.
За день потеплело. Ветер ослаб. Пошел снег и белой пеленой покрыл землю. Наступила ночь.
Юнкерской батальон отведен за р. Бейсужок. Между ним и Батайским отрядом 4-5 верст и большие силы красных. Генерал Марков приказал батальону быть в полной готовности немедленно перейти в наступление, как только обнаружится попытка отряда к прорыву.
Ночь на 2 февраля. Батайский отряд окружил себя постами и дозорами и сосредоточил все свои силы у самого вокзала, чтобы дать отдых в тепле и, главное, поесть. Было видно, что противник решил дать отдых и своим, так как отвел свои части в местечко или собрал их в зданиях железной дороги, выслав свои дозоры.
Полковник Ширяев собрал всех начальников и обсудил с ними создавшееся положение. Потери отряда за день боя - до 35 человек, из которых 6 человек убитых и 5 тяжело раненых. Запас патронов к концу дня, несмотря на значительное пополнение трофейными, однако, совершенно недостаточен, если бой будет такого же напряжения, как минувший. В отряде всего 140 бойцов. Настроение бодрое, но силы противника подавляющие: их насчитывают не менее, как в 3000 человек. Удерживать ли за собой вокзал? Это имеет смысл только в одном случае: если вообще нужно во что бы то ни стало отстоять весь железнодорожный узел, а для этого неизбежно нужно владеть и м. Батайск. В перспективе большой бой, в который должны будут быть вовлечены значительные силы армии. Несколько дней раньше говорили, что, в случае оставления Ростова, армия отойдет на Кубань вдоль железной дороги и что для этого отхода готовились составы, но возможно ли это теперь? Пришли к заключению: прорываться из окружения и в менее опасном направлении, т. е. на восток.
Был разработан план прорыва. Его расчет - на слабую бдительность красных. Главная опасность может быть только со стороны тех частей противника, которые находятся в северной части станции. Отряд был разбит на 3 группы, и каждой дана определенная задача. Первая - в 40 человек ударного дивизиона, с ротмистром Дударевым во главе, должна прикрыть отход отряда с севера. Для этого она должна выйти в районе самой станции на дорогу на Ольгинскую, и по ней двигаться на восток. Если у противника будет поднята тревога, группа задерживает его. Через полчаса после выступления первой группы, выступает вторая - главные силы, в 50 человек, во главе с полковником Ширяевым, с ранеными. Она идет от вокзала прямо на восток и уходит в степь. Третья - Морская рота - 40 человек остается на вокзале после ухода 2-й полчаса и затем оставляет его, уходя любым, благоприятным в обстановке момента, путем. Условлено - если 1-я группа вынуждена будет вступить в серьезный бой, другие придут ей на помощь, и что после оставления станции, каждая группа идет на развилку Заречная самостоятельно.
Это совещание на короткое время было прервано неожиданностью: вся станция, бывшая до этого погруженной в темноту, вдруг осветилась электрическими фонарями. Но быстро все фонари в расположении отряда были разбиты ружейными выстрелами, в то время как расположение красных оставалось освещенным. Для отряда стало лучше наблюдение.
В 22 часа группа ротмистра Дударева выступила. К этому времени ранее высланные дозоры не только донесли о слабом охранении и наблюдении со стороны противника, но одному из них даже удалось встретиться с дозором красных, выдать себя за таковой же красный дозор и узнать месторасположение застав красных. Группа спокойно прошла ближе к Батайску на указанную дорогу. Встретившему ее дозору красных заявила себя, как заставу, высланную на восточную окраину станции, и без единого выстрела ушла в степь. 2-я группа спугнула караул или разведчиков красных за каменной стеной, отделявшей линию железной дороги от степи. Она с большим усилием пронесла раненых под вагонами стоявших на путях составов и через обвалившуюся часть стены, и удалилась в степь. 3-й группе пришлось оставаться на вокзале полчаса при полном спокойствии кругом, но в ней произошел неприятный и волнующий эпизод: капитан И., который в минувшем бою руководил ротой, проявил большую нервность, передававшуюся другим. Старший лейтенант Ивлиев, вступивший в командование Морской ротой после ранения капитана 2-го ранга Потемкина, отстранил капитана И. от руководства ротой и назначил штабс-капитана Федорова, так же, как и капитан И., офицера 2-го офицерского батальона. Штабс-капитан Федоров вывел роту с вокзала в южном направлении, а затем повернул ее и обошел станцию с востока. На вокзале были оставлены тела убитых, вынести которых не представлялось возможным.
Ротмистр Дударев повел свою группу на развилку Заречная, и благополучно довел ее. Штабс-капитан Федоров также пошел туда, но взял левее, и натолкнулся на охранение Юнкерского батальона, открывшее огонь и ранившее двух моряков; только капитан И., воспротивившийся решению штабс-капитана Федорова, ушел с четырьмя в направлении на Нахичевань. Группа полковник Ширяева, несшая раненых и выбившаяся из сил, не пошла прямо на Ростов, а направилась по дороге на станицу Ольгинскую, в которую пришла во второй половине дня, а в Ростов - на следующий день. В пути от нее отстало 4 человека.
Поразительно вел себя капитан 2-го ранга Потемкин; раненый в голову, лишившись глаза, преодолевая головную боль, он, когда люди выбивались из сил, неся раненых, сам помогал нести их. Несколько часов до этого, он, раненый на вокзале, хотел застрелиться, но у него отобрали револьвер. Теперь он спасал других. Его имя еще раз будет упомянуто в истории, в конце, когда армия оставляла Крым, и когда он помог погрузиться на пароход батарее, принимавшей участие в боях у Батайска.
Генерал Марков был очень рад благополучному выходу Батайского отряда, за который он нес ответственность. Генерал Корнилов наградил всех Георгиевскими отличиями.
2-3 февраля красные неоднократно вели наступление на Юнкерской батальон, отбиваемые им с поддержкой юнкерского арт.взвода. Генерал Марков находился с юнкерами, и это укрепляло дух и упорство их. В ночь на 3 февраля он отвел батальон на позицию ближе к Ростову. Здесь юнкерскому артиллерийскому взводу приказано было спустить орудия с платформ и поставить на позицию. Сам генерал Марков помогал работать.
Погода изменилась: снова мороз, холодные ветры. Спасения от них нет. Речные барки, будки для склада инструментов - удел немногих. Для большинства - снежные окопы. Красные тревожат непрерывно. И вот, в такой обстановке создавалась глубокая любовь и преданность юной молодежи к генералу Маркову. Он понимал их чувства, но и понимал, что им нужен отдых. Батальон уже потерял больше 20 человек убитыми и ранеными и столько же заболевшими.
4 февраля . На смену вызывается 2-й офицерский батальон полковника Лаврентьева, всего лишь две роты в 40 и 47 штыков, под командой полковников Семенова и Зудилина. Выданы патроны по 150 штук на человека и два "Льюиса".Батальон шел пешком. Снег, несомый сильным, морозным ветром, бил в лицо. В сумерках он остановился у эшелона, в некоторых вагонах которого у маленьких костров грелись юнкера. Полковник Лаврентьев выстроил роты. "Для встречи начальства" - подумали офицеры. К батальону подходили трое. Впереди некто, казавшийся высоким, в высокой, белой папахе, в поддевке. Кто подходил, никто не знал, а погон в темноте видно не было. Полковник Лаврентьев подал команду:
- Здравствуйте, господа офицеры! - громким, четким голосом поздоровался с выстроившимися идущий впереди и, как-то инстинктивно, все ответили:
- Здравия желаем, Ваше превосходительство!
Затем он сказал:
- Перед вами бывший начальник штаба Юго-западного фронта - генерал-лейтенант Марков. Вас я призвал сюда, чтобы сменить юнкеров; они не втянуты в боевую жизнь, им тяжело и еще в такую погоду. По другую сторону моста стоят 5000 человек большевистской сволочи. Уверен, что вы с ними справитесь и удержите позиции. Полковник Лаврентьев, приступите к смене!
Смена прошла быстро.
- Если бы не генерал Марков, мы бы здесь пропали. Он всегда был с нами, подбадривал нас... - говорили иззябшие юноши.
Такая аттестация генерала Маркова вполне гармонировала с первым впечатлением от него на офицеров.
Сменен был и юнкерской арт. взвод офицерским другой батареи.
С 5 по 8 февраля роты 2-го офицерского батальона с поддержкой меткого огня арт. взвода отбивали ежедневные наступления красных. Открытая местность облегчала их задачу.
