Уже больше месяца продолжается знаменитое "пензенское сиденье" - жизнь в пещере сельского оврага 29 человек разного возраста и гражданства, закрывшихся в ожидании "конца света", предсказанного лидером их общины Петром Кузнецовым, оставшимся на поверхности и находящемся на психиатрическом обследовании.
Пензенских сидельцев не раз называли "псевдоправославной сектой". О том, что современное общество может пртивопоставить такому выбору, наш разговор с главой Московского информационно-консультационного центра св. Иринея Лионского, президентом Российской ассоциации центров изучения религий и сект (РАЦИРС), профессором Александром Дворкиным.
Российская газета: Александр Леонидович, как хотя бы контурно, можно обрисовать мировоззрение "пензенских сидельцев"? ИНН - зло? Новые паспорта - зло? Штрих-код - зло?
Александр Дворкин:Да, имено все это. Плюс, я подозреваю, у них особую симпатию к Ивану Грозному и Григорию Распутину. Потому что это все, как правило, идет в одном флаконе.
РГ: В мире есть примеры успешной борьбы с сектами?
Дворкин: Есть, например, во Франции. Когда в 60-е годы там начался массовый наплыв сект, включились механизмы гражданского общества. Люди стали объединяться, создавать общественные организации, чтобы противодействовать сектам, в которых пропадали их близкие. Естественно, они стали требовать реакции местных властей. Последние начали потихонечку заниматься этой проблемой. Постепенно она вышла на национальный уровень. Во французском парламенте появилась специальная комиссия по расследованию, занимавшаяся этим. Она в конечном итоге вынесла рекомендации о необходимости создать специальную межминистерскую комиссию по борьбе с сектами. И та была создана в статусе отдельного ведомства, ее возглавил чиновник в ранге министра. Затем это ведомство вместе с парламентом выработало противосектантский закон. Оно занимается широкой информационной деятельностью, в ее распоряжении преподаватели, ученые, психологи, психиатры, социальные работники, священнослужители, готовые прийти на помощь пострадавшим.
РГ: Что мы можем противопоставить сектам?
Дворкин: Прежде всего - религиозное образование. В большинстве европейских стран религиозное образование воспитывает духовный вкус. Ведь секта это всегда безвкусица, китч. Религиозное образование нужно и нам. Я сейчас не об Основах православной культуры говорю, а об уроках Закона Божьего. В первом параграфе первого дополнительного протокола в Европейской конвенции о Правах человека написано о том, что государство, член Совета Европы, обязано обеспечить детям религиозное образование в школах по желанию родителей - в традиционных религиях. Сам предмет в большинстве европейских стран обязателен, факультативен выбор. А в результате в России количество членов тоталитарной секты "Общества сознания Кришны" доходит до десяти тысяч человек, а во всей Германии их всего... 200. Оцените разницу.
РГ: Самые крупные, опасные, экзотичные секты России?
Дворкин: Систематического мониторинга в стране на эту тему никто не ведет. Но по нашим оценкам, в России сейчас около 80 известных сект. Если учитывать мелкие, никому не известные, то можно насчитать и 2-3 тысячи.
Только что в центр обращался человек, у которого сын попал в секту "Непоколебимое основание". Она входит в целое сектанское движение, самое распространенное и многочисленное сегодня в России - "неопятидесятники", насчитывающее, по нашим оценкам, до 300 тысяч человек. Секта опасная, по данным исследования, проведенного шведскими психиатрами, у 93 процентов членов "Слово жизни" наблюдается резкое ухудшение психического состояния, 63 процента посещают навязчивые мысли о самоубийстве, 25 процентов совершали попытки самоубийства. Она носит разные названия - "Слово жизни", "Живая вера", "Живая вода". Частая смена названий - характерная черта тоталитарных сект.
РГ: А каково их "учение"?
Дворкин: Неопятидесятник, он же настоящий христианин, должен и обязан быть богатым, здоровым, счастливым, процветающим.
РГ: Неужели получается?
Дворкин: Получается, поскольку используется "синдром платья голого короля". Помните сказку Андерсена?
Кроме "неопятидесятников" наиболее распространенные секты - "Свидетели Иеговы", секта Виссариона, секта Анастасии, сайентологи, кришнаиты, муниты, мормоны, секта Порфирия Иванова, секта Шри ЧИнмоя, увы, вовлекшего в свои ряды известного музыканта Бориса Гребенщикова. Правда, до этого Гребенщиков был в другой секте - Саи Бабы, для него это не первая секта...Секта "Сахаджа Йога", секта "Радастея". Недавно в Новосибирске член "Радастеи", молодая цветущая женщина, выбросилась из окна.
РГ: Кто и как сопротивляется сектам в России?
Дворкин: Существует Российская ассоциация центра изучения религии и сект (РАЦИРС), наш центр является ее головной организацией, а всего в нее входят около 30. Чаще всего в них входят активные православные христиане, которым не безразлична судьба общества, но есть и сеть светских организаций. В рамках РАЦИРС центры в Санкт-Петербурге, Ставрополе, Екатеринбурге, Новосибирске, Камчатке, Южно-Сахалинске.
РГ: У вас есть удачные примеры помощи ?
Дворкин: Сектанты обычно ходят на мои лекции в регионах, их даже посылают, чтобы со мной поспорить. И вот бывают случаи, что эти "спорщики" выходят из секты. Например, Николай из Нижнего Тагила ( фамилию не назову). Или Юрий с Сахалина. Я три раза приезжал на Сахалин читать лекции. В первый раз он со мной возмущенно спорил о позиции пятидесятников в 20-е годы, во второй - о соотношении Писания и Предания.А в третий подошел и сказал, что стал православным, убедившись в ложности сектантства.
Елена Яковлева
http://www.rg.ru/2007/12/14/sekta.html
Пензенских сидельцев не раз называли "псевдоправославной сектой". О том, что современное общество может пртивопоставить такому выбору, наш разговор с главой Московского информационно-консультационного центра св. Иринея Лионского, президентом Российской ассоциации центров изучения религий и сект (РАЦИРС), профессором Александром Дворкиным.
Российская газета: Александр Леонидович, как хотя бы контурно, можно обрисовать мировоззрение "пензенских сидельцев"? ИНН - зло? Новые паспорта - зло? Штрих-код - зло?
Александр Дворкин:Да, имено все это. Плюс, я подозреваю, у них особую симпатию к Ивану Грозному и Григорию Распутину. Потому что это все, как правило, идет в одном флаконе.
РГ: В мире есть примеры успешной борьбы с сектами?
Дворкин: Есть, например, во Франции. Когда в 60-е годы там начался массовый наплыв сект, включились механизмы гражданского общества. Люди стали объединяться, создавать общественные организации, чтобы противодействовать сектам, в которых пропадали их близкие. Естественно, они стали требовать реакции местных властей. Последние начали потихонечку заниматься этой проблемой. Постепенно она вышла на национальный уровень. Во французском парламенте появилась специальная комиссия по расследованию, занимавшаяся этим. Она в конечном итоге вынесла рекомендации о необходимости создать специальную межминистерскую комиссию по борьбе с сектами. И та была создана в статусе отдельного ведомства, ее возглавил чиновник в ранге министра. Затем это ведомство вместе с парламентом выработало противосектантский закон. Оно занимается широкой информационной деятельностью, в ее распоряжении преподаватели, ученые, психологи, психиатры, социальные работники, священнослужители, готовые прийти на помощь пострадавшим.
РГ: Что мы можем противопоставить сектам?
Дворкин: Прежде всего - религиозное образование. В большинстве европейских стран религиозное образование воспитывает духовный вкус. Ведь секта это всегда безвкусица, китч. Религиозное образование нужно и нам. Я сейчас не об Основах православной культуры говорю, а об уроках Закона Божьего. В первом параграфе первого дополнительного протокола в Европейской конвенции о Правах человека написано о том, что государство, член Совета Европы, обязано обеспечить детям религиозное образование в школах по желанию родителей - в традиционных религиях. Сам предмет в большинстве европейских стран обязателен, факультативен выбор. А в результате в России количество членов тоталитарной секты "Общества сознания Кришны" доходит до десяти тысяч человек, а во всей Германии их всего... 200. Оцените разницу.
РГ: Самые крупные, опасные, экзотичные секты России?
Дворкин: Систематического мониторинга в стране на эту тему никто не ведет. Но по нашим оценкам, в России сейчас около 80 известных сект. Если учитывать мелкие, никому не известные, то можно насчитать и 2-3 тысячи.
Только что в центр обращался человек, у которого сын попал в секту "Непоколебимое основание". Она входит в целое сектанское движение, самое распространенное и многочисленное сегодня в России - "неопятидесятники", насчитывающее, по нашим оценкам, до 300 тысяч человек. Секта опасная, по данным исследования, проведенного шведскими психиатрами, у 93 процентов членов "Слово жизни" наблюдается резкое ухудшение психического состояния, 63 процента посещают навязчивые мысли о самоубийстве, 25 процентов совершали попытки самоубийства. Она носит разные названия - "Слово жизни", "Живая вера", "Живая вода". Частая смена названий - характерная черта тоталитарных сект.
РГ: А каково их "учение"?
Дворкин: Неопятидесятник, он же настоящий христианин, должен и обязан быть богатым, здоровым, счастливым, процветающим.
РГ: Неужели получается?
Дворкин: Получается, поскольку используется "синдром платья голого короля". Помните сказку Андерсена?
Кроме "неопятидесятников" наиболее распространенные секты - "Свидетели Иеговы", секта Виссариона, секта Анастасии, сайентологи, кришнаиты, муниты, мормоны, секта Порфирия Иванова, секта Шри ЧИнмоя, увы, вовлекшего в свои ряды известного музыканта Бориса Гребенщикова. Правда, до этого Гребенщиков был в другой секте - Саи Бабы, для него это не первая секта...Секта "Сахаджа Йога", секта "Радастея". Недавно в Новосибирске член "Радастеи", молодая цветущая женщина, выбросилась из окна.
РГ: Кто и как сопротивляется сектам в России?
Дворкин: Существует Российская ассоциация центра изучения религии и сект (РАЦИРС), наш центр является ее головной организацией, а всего в нее входят около 30. Чаще всего в них входят активные православные христиане, которым не безразлична судьба общества, но есть и сеть светских организаций. В рамках РАЦИРС центры в Санкт-Петербурге, Ставрополе, Екатеринбурге, Новосибирске, Камчатке, Южно-Сахалинске.
РГ: У вас есть удачные примеры помощи ?
Дворкин: Сектанты обычно ходят на мои лекции в регионах, их даже посылают, чтобы со мной поспорить. И вот бывают случаи, что эти "спорщики" выходят из секты. Например, Николай из Нижнего Тагила ( фамилию не назову). Или Юрий с Сахалина. Я три раза приезжал на Сахалин читать лекции. В первый раз он со мной возмущенно спорил о позиции пятидесятников в 20-е годы, во второй - о соотношении Писания и Предания.А в третий подошел и сказал, что стал православным, убедившись в ложности сектантства.
Елена Яковлева
http://www.rg.ru/2007/12/14/sekta.html
