Часть 1
Кавказ объявлен одним из приоритетных регионов американской внешней политики. Этот же регион был и остается наиболее проблемным и уязвимым регионом для России, откуда исходят многочисленные угрозы современной российской государственности. Закономерно, что именно на Кавказе российско-американские противоречия приобрели особую остроту.
Очевидно, что грузинская армия не в состоянии воевать на два фронта и самостоятельно разгромить довольно боеспособные и пользующиеся поддержкой местного населения абхазские и югоосетинские вооруженные силы. Поэтому Тбилиси рассчитывает на прямую военную помощь со стороны НАТО, на повторение в Абхазии "балканского сценария" массированного военного вмешательства на стороне одной из сторон конфликта.
Однако США и их союзники не горят желанием решать проблемы Тбилиси. Администрация Буша слишком связана решением иракской и иранской проблем, обеспечением безопасности Израиля и борьбой с мировым терроризмом, чтобы пойти на прямое военное вмешательство в Абхазии и Южной Осетии (что означало бы неминуемую конфронтацию с Россией).
В течение всего послевоенного периода грузино-абхазские переговоры были сосредоточены на двух проблемах, имеющих принципиально важный характер: на проблеме государственного статуса Абхазии и на проблеме возврата грузинских беженцев. В ходе многочисленных переговоров и консультаций сторонам так и не удалось добиться сколько-нибудь заметного сближения позиций, которые до настоящего времени продолжают оставаться взаимоисключающими. К настоящему времени переговорный процесс находится в хроническом тупике.
Причина неудачи мирных переговоров заключается не только в ставке Тбилиси на военно-силовое решение проблемы, но и в избранном международными посредниками несбалансированном подходе к сторонам конфликта.
Грузинская сторона и выступавшие на ее стороне по большинству позиций посредники стремятся добиться быстрых результатов путем оказания политического и экономического давления на абхазскую сторону. Но такое давление, а также заранее неприемлемые требования, предъявлявшиеся абхазской стороне, перечеркивают саму возможность достижения мирного компромисса. Выход из переговорного тупика может стать реальным только в случае осуществления комплекса политических, экономических и социальных мер по снижению уровня напряженности в грузино-абхазских отношениях.
Эффективным путем создания основы для политического компромисса и нормализации межэтнических отношений в масштабах всей Грузии могла бы стать реформа государственной власти в направлении демократизации и создания федеративного государства с учетом интересов всех проживающих в стране народов и конфессиональных групп. О начале подобной реформы было заявлено много лет назад, но никаких практических шагов по ее реализации так и не последовало.
Мирное урегулирование грузино-абхазского конфликта возможно только в случае создания для него надежной экономической основы. Она может быть создана путем осуществления специальных проектов экономического развития в масштабах всего Закавказья, в сочетании с локальными проектами по развитию отдельных районов. Действенным средством восстановления единого экономического пространства Грузии могло бы стать разблокирование существующих путей сообщения и в первую очередь железной дороги, связывающей закавказские республики с Россией через территорию Абхазии. Восстановление утраченных экономических связей могло бы стать важным шагом в продвижении мирного процесса.
Дальнейшее сокращение военного и экономического присутствия России на фоне активного проникновения в Кавказский регион США и НАТО могут изменить сложившийся баланс политических сил в неблагоприятном для России плане.
Российское политическое влияние в Закавказье сохраняется лишь благодаря военно-политическому партнерству с Арменией и присутствию российских миротворцев в Абхазии и Южной Осетии. Но в случае включения Южного Кавказа в создаваемую систему безопасности НАТО, с военным присутствием России в Армении будет покончено, Ереван и Баку начнут проводить по отношению к России сходную с Тбилиси политику. Очень вероятно, что ради достижения этой цели в Азербайджане и Армении будет создана ситуация управляемого кризиса и приведены к власти такие же марионеточные режимы, как в Тбилиси.
Нынешнее грузинское руководство открыто заявляет, что оно не заинтересовано в сохранении статус-кво в зоне грузино-абхазского и грузино-южноосетинского конфликтов и в участии России в мирном процессе. Как заявил по этому поводу председатель парламентского комитета по обороне и безопасности Г. Таргамадзе: "Мы полностью исключаем участие России в процессе урегулирования, и исключаем разговор с ней как с посредником. В ООН Россия уже не упоминается как посредник и миротворец, мы делаем всё, чтобы она была признана дестабилизирующей силой". Он также подчеркнул: "Мы не станем, как прежние грузинские власти, учитывать рекомендации и советы России. Первая наша быстрая победа в Аджарии обусловлена именно тем, что мы не послушались российских советов".
Как видим, все усилия российского МИДа, направленные на убеждение Э. Шеварднадзе, а потом А. Абашидзе уйти миром и таким образом не допустить очередной внутригрузинской междоусобицы, остались не оцененными нынешними грузинскими лидерами и нисколько не способствовали улучшению их отношения к России.
К разочарованию грузинских властей, мировое сообщество, в частности, ООН и Совет Европы, положительно оценивают роль российских МС в деле стабилизации ситуации в зонах грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов, и пока не проявляет никакой заинтересованности в их выводе.
Несмотря на это, грузинское руководство упорно добивается замены российских МС войсками других государств.
Силовой возврат Абхазии под контроль нынешнего тбилисского руководства, который станет возможным в случае вывода российских МС, противоречит государственным интересам России, так как в этом случае неизбежно произойдет резкое обострение ситуации на Северном Кавказе. При выработке политики по отношению к режиму Саакашвили необходимо учитывать, что принцип территориальной целостности государств давно перестал быть "священной коровой" в современном мире. Поэтому России (подобно ее западным партнерам) следует уважать его по отношению к Грузии лишь в той мере, в которой он отвечает российским государственным интересам.
В настоящее время США и ЕС проявляют большую активность в деле признания легитимности выхода автономного края Косово из состава Сербии с последующим его признанием в качестве независимого государства. Но они отказываются рассматривать Косово в качестве юридического прецедента для непризнанных государств на постсоветском пространстве. Российское руководство занимает противоположную позицию. В заявлениях представителей российского МИД не раз подчеркивалось, что признание независимости Косово будет иметь именно прецедентный характер в практике международных отношений и тем самым откроет возможность юридического признания других непризнанных государств.
Сохраняющиеся между Россией и США противоречия в Кавказском регионе, ярко проявляющиеся в политике нынешних грузинских властей, таят в себе большую потенциальную опасность не только для российской государственности.
На фоне бедственной социально-экономической ситуации в данном регионе задача его общей или частичной дестабилизации может быть осуществлена самыми разными силами и с минимальными затратами. Географическая близость Южного Кавказа к Ираку и Ближнему Востоку повышает вероятность превращения региона в зону активности радикальных исламских и международных террористических организаций.
Россия и США, как и все мировое сообщество, заинтересованы не в геополитическом соперничестве, а в возможно более тесной координации своей политики в масштабах Кавказского региона. Выработка скоординированной политики России и Запада позволила бы преодолеть негативные последствия грузино-абхазской и других локальных войн, нейтрализовать деструктивную деятельность политических авантюристов и стать действенным средством стабилизации и социально-экономического развития всего Кавказского региона.
http://stoletie.ru/geopolitic/070809114643.html
Кавказ объявлен одним из приоритетных регионов американской внешней политики. Этот же регион был и остается наиболее проблемным и уязвимым регионом для России, откуда исходят многочисленные угрозы современной российской государственности. Закономерно, что именно на Кавказе российско-американские противоречия приобрели особую остроту.
"Балканский сценарий" для Абхазии
В условиях постоянной напряженности в зоне грузино-абхазского конфликта наблюдается расширение масштабов взаимодействия между Абхазией и Южной Осетией. Для предотвращения угрозы новый военных авантюр со стороны Тбилиси руководство Абхазии и Южной Осетии тесно координируют свою деятельность, причем взаимодействие на политическом уровне подкрепляется сотрудничеством в военной области. Между Абхазией и Южной Осетией заключен договор о взаимной обороне в случае агрессии против одной из республик.Очевидно, что грузинская армия не в состоянии воевать на два фронта и самостоятельно разгромить довольно боеспособные и пользующиеся поддержкой местного населения абхазские и югоосетинские вооруженные силы. Поэтому Тбилиси рассчитывает на прямую военную помощь со стороны НАТО, на повторение в Абхазии "балканского сценария" массированного военного вмешательства на стороне одной из сторон конфликта.
Однако США и их союзники не горят желанием решать проблемы Тбилиси. Администрация Буша слишком связана решением иракской и иранской проблем, обеспечением безопасности Израиля и борьбой с мировым терроризмом, чтобы пойти на прямое военное вмешательство в Абхазии и Южной Осетии (что означало бы неминуемую конфронтацию с Россией).
В течение всего послевоенного периода грузино-абхазские переговоры были сосредоточены на двух проблемах, имеющих принципиально важный характер: на проблеме государственного статуса Абхазии и на проблеме возврата грузинских беженцев. В ходе многочисленных переговоров и консультаций сторонам так и не удалось добиться сколько-нибудь заметного сближения позиций, которые до настоящего времени продолжают оставаться взаимоисключающими. К настоящему времени переговорный процесс находится в хроническом тупике.
Причина неудачи мирных переговоров заключается не только в ставке Тбилиси на военно-силовое решение проблемы, но и в избранном международными посредниками несбалансированном подходе к сторонам конфликта.
Грузинская сторона и выступавшие на ее стороне по большинству позиций посредники стремятся добиться быстрых результатов путем оказания политического и экономического давления на абхазскую сторону. Но такое давление, а также заранее неприемлемые требования, предъявлявшиеся абхазской стороне, перечеркивают саму возможность достижения мирного компромисса. Выход из переговорного тупика может стать реальным только в случае осуществления комплекса политических, экономических и социальных мер по снижению уровня напряженности в грузино-абхазских отношениях.
Эффективным путем создания основы для политического компромисса и нормализации межэтнических отношений в масштабах всей Грузии могла бы стать реформа государственной власти в направлении демократизации и создания федеративного государства с учетом интересов всех проживающих в стране народов и конфессиональных групп. О начале подобной реформы было заявлено много лет назад, но никаких практических шагов по ее реализации так и не последовало.
Мирное урегулирование грузино-абхазского конфликта возможно только в случае создания для него надежной экономической основы. Она может быть создана путем осуществления специальных проектов экономического развития в масштабах всего Закавказья, в сочетании с локальными проектами по развитию отдельных районов. Действенным средством восстановления единого экономического пространства Грузии могло бы стать разблокирование существующих путей сообщения и в первую очередь железной дороги, связывающей закавказские республики с Россией через территорию Абхазии. Восстановление утраченных экономических связей могло бы стать важным шагом в продвижении мирного процесса.
Соперничество или сотрудничество?
В условиях массированного американского проникновения на территорию бывшего СССР и все нарастающего военно-политического присутствия США в Кавказском регионе проблема непризнанных государств выходит для России на первый план. До сих пор российские миротворческие силы гарантировали невозобновление военных действий и служили стабилизирующим фактором в Кавказском регионе. История изгнанных из Косово сербов и других пострадавших от насилия народов бывшей Югославии дает представление о том, какая участь ожидает население Абхазии и Южной Осетии в случае замены российского контингента на миротворцев из других государств.Дальнейшее сокращение военного и экономического присутствия России на фоне активного проникновения в Кавказский регион США и НАТО могут изменить сложившийся баланс политических сил в неблагоприятном для России плане.
Российское политическое влияние в Закавказье сохраняется лишь благодаря военно-политическому партнерству с Арменией и присутствию российских миротворцев в Абхазии и Южной Осетии. Но в случае включения Южного Кавказа в создаваемую систему безопасности НАТО, с военным присутствием России в Армении будет покончено, Ереван и Баку начнут проводить по отношению к России сходную с Тбилиси политику. Очень вероятно, что ради достижения этой цели в Азербайджане и Армении будет создана ситуация управляемого кризиса и приведены к власти такие же марионеточные режимы, как в Тбилиси.
Нынешнее грузинское руководство открыто заявляет, что оно не заинтересовано в сохранении статус-кво в зоне грузино-абхазского и грузино-южноосетинского конфликтов и в участии России в мирном процессе. Как заявил по этому поводу председатель парламентского комитета по обороне и безопасности Г. Таргамадзе: "Мы полностью исключаем участие России в процессе урегулирования, и исключаем разговор с ней как с посредником. В ООН Россия уже не упоминается как посредник и миротворец, мы делаем всё, чтобы она была признана дестабилизирующей силой". Он также подчеркнул: "Мы не станем, как прежние грузинские власти, учитывать рекомендации и советы России. Первая наша быстрая победа в Аджарии обусловлена именно тем, что мы не послушались российских советов".
Как видим, все усилия российского МИДа, направленные на убеждение Э. Шеварднадзе, а потом А. Абашидзе уйти миром и таким образом не допустить очередной внутригрузинской междоусобицы, остались не оцененными нынешними грузинскими лидерами и нисколько не способствовали улучшению их отношения к России.
К разочарованию грузинских властей, мировое сообщество, в частности, ООН и Совет Европы, положительно оценивают роль российских МС в деле стабилизации ситуации в зонах грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов, и пока не проявляет никакой заинтересованности в их выводе.
Несмотря на это, грузинское руководство упорно добивается замены российских МС войсками других государств.
Силовой возврат Абхазии под контроль нынешнего тбилисского руководства, который станет возможным в случае вывода российских МС, противоречит государственным интересам России, так как в этом случае неизбежно произойдет резкое обострение ситуации на Северном Кавказе. При выработке политики по отношению к режиму Саакашвили необходимо учитывать, что принцип территориальной целостности государств давно перестал быть "священной коровой" в современном мире. Поэтому России (подобно ее западным партнерам) следует уважать его по отношению к Грузии лишь в той мере, в которой он отвечает российским государственным интересам.
В настоящее время США и ЕС проявляют большую активность в деле признания легитимности выхода автономного края Косово из состава Сербии с последующим его признанием в качестве независимого государства. Но они отказываются рассматривать Косово в качестве юридического прецедента для непризнанных государств на постсоветском пространстве. Российское руководство занимает противоположную позицию. В заявлениях представителей российского МИД не раз подчеркивалось, что признание независимости Косово будет иметь именно прецедентный характер в практике международных отношений и тем самым откроет возможность юридического признания других непризнанных государств.
Сохраняющиеся между Россией и США противоречия в Кавказском регионе, ярко проявляющиеся в политике нынешних грузинских властей, таят в себе большую потенциальную опасность не только для российской государственности.
На фоне бедственной социально-экономической ситуации в данном регионе задача его общей или частичной дестабилизации может быть осуществлена самыми разными силами и с минимальными затратами. Географическая близость Южного Кавказа к Ираку и Ближнему Востоку повышает вероятность превращения региона в зону активности радикальных исламских и международных террористических организаций.
Россия и США, как и все мировое сообщество, заинтересованы не в геополитическом соперничестве, а в возможно более тесной координации своей политики в масштабах Кавказского региона. Выработка скоординированной политики России и Запада позволила бы преодолеть негативные последствия грузино-абхазской и других локальных войн, нейтрализовать деструктивную деятельность политических авантюристов и стать действенным средством стабилизации и социально-экономического развития всего Кавказского региона.
http://stoletie.ru/geopolitic/070809114643.html
